- Стоит ли привыкать питаться регулярно, - добавил Пилг. - Мы
растолстеем, станем ленивыми.
И мы все дружно вздохнули.
- Да, кошмарное это место, чтобы здесь селиться, - подвел я итог,
растягиваясь под уютным деревом. - Идите сюда, нам надо поскорее решить,
как мы будем двигаться дальше.
Хинк пристроился под соседним деревом.
- Хорошо, Лэнт, - сказал он, - но поспешность к добру не ведет, давай
слегка прикинем, каким путем нам отсюда уйти легче всего.
- А-а, - вздохнул Пилг, нашедший себе лужайку с мягкой луговой
травкой. - Но уйти нам надо до того, как здесь нас отрежет море.
- Ты прав, - согласился Джерк с уютной постели из мха. - Мы не должны
задерживаться здесь слишком долго.
- Не должны, - поддержал его Кемд. - Но думаю сумерки будут темными.
- Да, конечно, никто и не думает, что мы можем отправиться в дорогу
на ночь глядя, - вмешался я.
- В таком случае, зачем женщинам снимать палатки? - спросил Пилг.
- Это просто замечательно, следует выспаться перед путешествием, -
добавил еще кто-то.
Я зевнул.
- Что ж, звучит заманчиво. Кажется, я уже начинаю задремывать.
- Завтра мы должны рано встать, - напомнил Джерк.
- Ага. Думаю в полдень или чуть позже будет нормально, - пробормотал
я.
- О-о, - простонал Хинк, - ведь предстоит еще так много сделать.
Например завтрак и потом... полдник...
- Ах, - вздохнул Пилг. - У женщин просто не окажется времени снять
палатки до полдника.
- Но и после этого у них не окажется времени, - пробормотал я сонно.
- Им же предстоит запастись пищей для путешествия, прежде чем мы
отправимся в дорогу.
- Это может занять весь день...
- Или даже два... а то и три...
Новые надежды... и зевки. Кто-то сонно пробормотал:
- Надеюсь, не окажется проблемой познакомить Шугу с местным
волшебником.
- Не знаю. Надо что-то придумать. Спроси Пилга, как он считает?
- Пилг спит.
- Тогда спроси Хинка.
- Он тоже спит.
- А Джерк?
- Давным-давно.
- Вот незадача. А Кемд?
- Само собой.
- Тогда почему вы мне спать не даете, - проворчал я. - Трудная это
работа, быть Главой.
22
И действительно - ужасное событие нас не избегло. Мы торопились, как
могли, но море поднялось и отрезало нас на острове. На это потребовалось
одиннадцать дней.
Нам надо было всего несколько часов, чтобы преодолеть перешеек - все
время сужающуюся полоску суши - но нам как-то не удалось организовать
женщин. Суматоха в лагере царила ужасная. Шесть дней подряд мы снимали
палатки. Но потом оказывалось, что было слишком поздно и их приходилось
ставить обратно, чтобы лечь спать. Красное Солнце стояло высоко в небе,
значит, пришла ночь.
Гортин и его Советники пришли полюбоваться на нас на следующий день.
Они кричали, озирались по сторонам и без конца требовали, чтобы мы быстрее
торопились.
- Но мы и так торопимся изо всех сил. Но вы же видите, наши женщины
настолько глупы, что не могут удержать в голове самое большое два приказа
сразу.
- Удивительно, что вы так далеко ушли, - пробормотал Гортин.
- Да, конечно, - согласился я и побежал дальше.
Теперь Гортин приходил каждый день, разбирался в наших задержках.
Наконец, когда мы тронулись в путь, Гортин и его Советники были просто
счастливы проводить нас в качестве проводников.
На то, чтобы пересечь остров, у нас ушло пять дней. Мы подошли к
перешейку как раз вовремя, чтобы увидеть, как над ним сомкнулось море.
Гортин то ли вздохнул, то ли застонал от огорчения. Я тоже горестно
вздохнул.
Глава Гортин посмотрел на меня.
- Лэнт, если бы я не знал наверняка, что вы хотите уйти, я бы
подумал, что твои люди хотят здесь остаться.
Он помотал головой.
- Но я не могу в это поверить. Я еще не встречал племя более глупое и
суетливое, чем твое.
Я был вынужден согласиться с ним.
Гортин сказал:
- Ладно, давай возвращаться. Очевидно, вам придется побыть с нами
весь Болотный Сезон.
Я кивнул.
Потом, будто нехотя, отдал приказание:
- Эй, вы, поворачивайте назад! Поворачивайте! Слишком поздно идти
через перешеек. Нам придется вернуться назад, на нашу прежнюю стоянку.
Мы снова разбили лагерь на Холмах Юдиона еще до наступления сумерек.
23
Настало время представить друг другу наших волшебников.
Я был очень доволен собой.
Глава Лэнт. Глава одной из лучших деревень в мире. Глава деревни Шуги
Великолепного! Я светился от гордости.
Шуга - в пурпурно-красной накидке, способной менять цвета, как Солнце
меняет расположение на небе - производил сильное впечатление. На шее, на
шнурке он нес линзы ненормального волшебника, трофей и символ,
доказывающий, что он - именно тот, кто и есть.
Нараспев, высоким голосом, он поведал им о своем искусстве и о том,
как он нанес поражение своему самому опытному врагу, Пурпурному, безумному
волшебнику, который заявлял, что пришел с другой стороны неба.
При этих словах слушатели зашевелились. Очевидно, слава Шуги
опередила нас. Шуга рассказывал, как он уничтожил гору Зуб Критика, как
призвал гром и обратил в пустыню местность на многие мили вокруг.
В виде доказательства, он высоко поднял квадратные линзы Пурпурного.
И он еще нисколько не приукрашивал историю. Правда, она сама по себе была
достаточно впечатляющей.
Когда он закончил, начал я. Я рассказал, что нам пришлось уйти из
своей деревни из-за побочных эффектов заклинания Шуги и двигаться на юг
почти четверть сезона. Наше путешествие началось при голубом Солнце. Мы
проделали многие сотни миль по дну отступающего океана. Мы шли, и Солнца
отступали друг от друга на небе все дальше и дальше. Красный Вирн и
Голубой Оуэлс все дальше и дальше растягивали дни между собой, пока
темнота не пропала совсем.
Я рассказал, как из-за множества опасностей и потерь мы пересекли
великую грязевую пустыню. Приближался светлый сезон, моря должны были
вернуться на эту землю, последний этап нашего путешествия превратился в
беспорядочное бегство от подкрадывающейся воды. Много раз мы просыпались и
обнаруживали океан, плещущийся у наших палаток.
Я не стал говорить, что именно там мы потеряли Франца. Однажды ночью
он захлебнулся в своей палатке. Им совсем ни к чему было знать, что я
совсем недавно стал Главой деревни.
Сейчас Вирн и Оуэлс были на противоположных сторонах неба. Световое
время началось. Как океан подползал к этим холмам, так и я неторопливо
повествовал, как мы добрались сюда, к подножию южных гор, ища убежища и
места, чтобы построить новую деревню.
Гортин улыбнулся.
- Ваши рассказы очень впечатляющие, особенно у твоего волшебника.
Коль его магия хоть наполовину так же хороша, как его рассказы, то он
бросает вызов самим богам.
- У вас такой же хороший волшебник? - спокойно спросил я.
- Лучше, - ответил на это Гортин. - Его заклинания не вызывают
побочных эффектов, которые уничтожают целые деревни.
- Заклинания нашего волшебника так сильны, что и при меньших побочных
эффектах оставляют вокруг себя пустыню.
- Какое счастье, что он уменьшает побочные эффекты, - улыбка Гортина
поддразнивала нас.
Было очевидно, что он не верит в силу Шуги. Но я надеялся, что Шуге
не придется это демонстрировать.
- Наш волшебник, - продолжал Гортин, - пришел к нам совсем
неожиданно. Он убил старого волшебника одним ударом, но ничего не
повредил. За исключением, конечно, старого волшебника.
Позади Гортина зашуршали кусты, словно кто-то торопливо шел к нам.
Гортин отступил в сторону со словами:
- Знайте же, наш волшебник - это Пурпурный Неубиваемый!
Я подумал, что мое сердце остановилось. Шуга стоял дрожащий и немой,
не в силах пошевелиться. Человек, выступивший вперед, действительно был
Пурпурный в целости и сохранности, тот самый Пурпурный, которого Шуга, как
мы надеялись, убил в яростной битве, во время последнего заклинания.
Другие жители нашей деревни отпрянули от Шуги, словно надеясь
избежать неизбежного удара молнии Пурпурного.
Внутренне я тоже был готов отпрянуть. Я хотел убежать, умереть.
Видимо мое последнее желание будет удовлетворено и скоро.
Пурпурный внимательно оглядел нас. На нем был костюм небесно-голубого
цвета, сшитого из одного куска, он облегал его как вторая кожа. Несколько
предметов свисало с широкого пояса, стянувшего обширную талию. Капюшон
откинут назад. Взгляд его был косящим и неуверенным, глаза слезились и
бегали, перескакивая с одного на другого. Наконец, ищущий этот взгляд
остановился на... о, боже! На мне...
Пурпурный энергично шагнул вперед, схватил меня за плечи, вглядываясь
в лицо.
- Лэнт, ты ли это?
Его слова звучали странно, но произносились им самим. Очевидно, его
говорящее устройство было уничтожено, и ему пришлось научиться объясняться
по-человечески.
Он выпустил меня раньше, чем я потерял сознание и осмотрелся вокруг.
- А Шуга? Шуга здесь?
И тут он увидел низенького волшебника. Шуга стоял на месте и дрожал.
- Чему бывать, того не миновать, - пробормотал он, - лишь бы это было
безболезненно.
- Шуга, - произнес свихнувшийся волшебник, пройдя мимо меня с
вытянутыми руками. - Шуга, я хочу кое о чем спросить тебя.
Шуга издал поистине нечеловеческий крик, прыгнул вперед и вцепился в
Пурпурного.
Они оба покатились по земле, большой волшебник и маленький. Шуга
издавал некрасивые хныкающие звуки. Пурпурный задыхался.
Потребовалось девять человек, чтобы растащить их. Наши самые молодые
и проворные советники уволокли лягающегося и визжащего Шугу. Крики его
доносились до нас из-за леса, пока не прервались всплеском в реке.
Пока Пурпурный отряхивался, Шуга вернулся, сопровождаемый с одной
стороны Дирком-пастухом, а с другой - Орком, моим старшим сыном. Он встал
между нами, сердито поглядывая на собравшихся.
Сочувствующие, заботливые советники обступили Пурпурного. Они
похлопывали его по плечам, словно взволнованную женщину. Гортин не скрывал
замешательства. Он посмотрел на меня и сказал:
- Кажется наши волшебники уже знакомы друг с другом.
24
Я перевел взгляд на Пурпурного. Голова кружилась. Я чувствовал, что
пропал. Мой рот открывался и закрывался, как у рыбы, выброшенной умирать
на берег. Как эта напасть нас отыскала?
- Ты мертв! - заявил я волшебнику. - Как ты мог... какого бога...
Тут я замолчал, поскольку вопрос был неразумным. Пурпурный не верил в
богов, он говорил об этом множество раз. Я не мог спокойно смотреть на
него, на его тело с противным брюхом, на его выпирающую плоть, на бледную
безволосую кожу, на лоскутья неестественного прямого черного меха. Он был
воплощением уродства в моих глазах. Он был угрозой моей душе и рассудку.
Гортин усмехнулся, довольный таким сюжетом. Я указал на Пурпурного и
с трудом проговорил:
- Откуда?
- Это - подарок богов, - ответил Гортин. - Мы много лет прожили с
волшебником, которым не все были довольны. - Он сумрачно нахмурился. -
Дером был прекрасный, сильный волшебник, но некоторые становились
несчастными из-за его заклинаний.
- Дером! - пробормотал Шуга. - Мы учились вместе.
Я кивнул. История была знакомой. Иногда волшебники начинали
злоупотреблять своей властью. И тогда уважение к ним падало. Потому что от
этого страдали жители.
- Это случилось во время последнего соединения, - продолжал Гортин. -
