Она окинула взглядом безбрежные просторы. Дорога в Мюрию, на
Серебристо-Белую равнину для нее закрыта. И тем не менее она сразится с
ними, только не по отдельности, а со всеми вместе. Покончит со всеми
разом...
Внизу Южная лагуна сужалась, переходя в Длинный фиорд, что в эпоху
раннего плиоцена пролегал близ Картахены. Молочные воды, тускло
поблескивающие в утренних лучах, уже поглотили ее серый торквес. По
солончакам тянулись черные полосы окаменевшей лавы. На участках, где с
Бетских Кордильер стекали бурливые реки, побережье было испещрено
коричневыми и желтыми пятнами ила. По правую руку вставал Авен; полукруг
Драконовой гряды все еще виднелся в легкой дымке. Где-то за ней раскинулся
большой город Афалия с прилегающими плодородными плантациями.
Там люди-рабы надзирают за еще более закабаленными рамапитеками или
извлекают руду из недр. Смогут ли они опознать движущееся по небу
пятнышко? Вряд ли, но на всякий случай она сделала невидимым шар, пустив в
ход свое иллюзионное рукомесло. Фирвулаги?.. Может, и есть там
дикари-одиночки, не пожелавшие почтить своим присутствием Великую Битву,
но на такой высоте фирвулаги их не достанут, а телепатический сигнал тоже
не сумеют подать: в этом они слабаки. Тану?.. Нет, все тану на Битве. Вся
их свора собралась на солончаках Пустого моря...
Вот так-то!
Решение пришло внезапно, благословенное, как второе дыхание; задача
нелегкая, даже для нее, при всей вновь обретенной силе. Но ей поможет
Стейн. Он был бурильщиком земной коры и наверняка знает строение почвы и
зоны геологических разломов.
Она улыбнулась ему. Ярко-синие глаза викинга, невидяще устремленные
вперед, каждые пять секунд медленно моргают. Элизабет зорко следит за
цикличными ритмами опустошенного, отдыхающего мозга. Фелиция невольно
залюбовалась работой великого мастера: все вредоносные узлы серого
торквеса надежно отключены, действует лишь инстинкт самосохранения. В
подкорке Стейна наблюдаются серьезные дисфункции, но их можно устранить.
А эта малютка?.. Ясное дело, его жена. Фелиция незаметно пробежала по
тайным закоулкам спящего ума Сьюки и нашла там глубоко запрятанную
мотивировку для Стейна. Ага, теперь он не откажется помочь ей в
истреблении тану.
Она снова глянула вниз. Глубокий синий фиорд змеился по древней
области, связывающей Европу с Африкой. Эта часть Средиземноморского
бассейна сложена сплошь вулканическими породами. К западу от фиорда
простираются обширные низины (позднее их назовут Коста-дель-Соль), а среди
них - Большое Гнилое болото с массой островов, к одному из которых
причалила когда-то яхта Брайана и Мерси. Еще дальше видны пляжи и залитые
солнцем солончаковые пустоши. Среди голой пустыни грозно курилось жерло
действующего вулкана Альборан. У его подножия зиял глубокий испарившийся
бассейн; за вершинами просматривался хребет Кордильер, что соединял два
континента узким и обрывистым Гибралтарским перешейком.
Берега фиорда поросли редколесьем. Чем не местечко для привала? Мило
и уединенно.
Еще раз обследовав ум Сьюки, Фелиция выудила оттуда несколько простых
приемов, необходимых для того, чтобы опустить шар на землю: тепловая
коррекция, торможение, подъем вентиляционной решетки, - и добавила к ним
собственное управление низкими воздушными потоками, грозившими отнести
летательный аппарат в сторону. Туда! В ущелье под прикрытием
вулканического утеса. Сквозь золотистую почву пробивается зеленая травка.
Дно корзины коснулось этого ковра, чуть вздрогнуло и застыло в
неподвижности. Удерживая шар на месте, она дернула за нужный шнур, и
избыточный горячий воздух с шумом вырвался из трепещущего алого чрева.
Нормальный человек спрыгнул бы на землю, чтобы скрутить и закрепить
набухшую оплетку. Фелиция же обуздала ее мастерски приложенной
психокинетической силой. Еще одно умственное касание - и опрятно сложенные
оплетки и мешок перевесились через борт корзины.
- Просыпайтесь! - звонко крикнула Фелиция. - Завтракать пора!
Брайана заперли в комфортабельном двухкомнатном номере, в башне
Гильдии Корректоров. Спальня, углубленная в склон горы, была без окон,
зато в гостиной имелся балкон, выходящий на сады, оливковые рощи и
пригородные домики, что тянулись от окраины Мюрии до резиденции Бреды у
оконечности мыса. Прямо под ним расположена Серебристо-Белая равнина,
хотя, конечно, отсюда ему не удастся увидеть Битву: по воздуху до поля
километра три, и его заслоняет береговая кромка полуострова. Но чем выше
всходило солнце, тем отчетливее представали Брайану отдельные
гелиографические вспышки, а налетающий ветер, казалось, доносил отдаленные
раскаты грома и музыку.
Доктор антропологии Гренфелл был глубоко разочарован тем, что не
посмотрит Великую Битву, хотя и удовлетворился объяснением экзотического
красавца Куллукета, заявившего, что ему надлежит сыграть особую роль на
завершающем празднестве, поэтому он не должен до срока появляться на
сцене. Но какой антрополог не мечтает поприсутствовать на ритуальном
действе, и Брайан, чья специализация заключалась в изучении статистики и
других не слишком красочных аспектов культуры, был в душе поклонником
впечатляющих зрелищ. Ему так хотелось полюбоваться на стилизованное
столкновение двух экзотических рас, а вместо этого сиди вот здесь, в
унылой монастырской келье, да потягивай разбавленный "Глендессарри", в то
время как человеческое и гуманоидное население Мюрии наслаждается
спортивной разминкой на искрящихся под солнцем солончаках.
Она проникла сквозь запертую дверь, увидела его на балконе и
рассмеялась.
- Мерси!
- О эти глаза! Мои любимые удивленные глаза!
Золотисто-вишневое видение подбежало и, встав на цыпочки, обвило
руками его шею. Ее головной убор был так затейливо расшит, что Брайан
ощутил себя птицей, пойманной в фантастическую, мелодично позвякивающую
клетку. Золотистые волосы были спрятаны под усыпанный каменьями тюрбан, и
она показалась ему какой-то чужой, незнакомой. Леди Гории, жена
богоподобного Стратега, кандидат в главы Гильдии Творцов - да, все это
она. Но где же его леди?
- Глупенький! - усмехнулась Мерси.
Щелчок - и она предстала перед ним в простом длинном платье с
фотографии, которую он носил у сердца.
- Так лучше? Теперь узнаешь?
Он привлек ее к себе, и снова (как всегда) началось парение среди
ослепительного света, а потом провал в черноту, откуда возвращаться с
каждым разом становилось все труднее.
Они сидели рядом на диване в тени балкона, и Брайан, очнувшись,
рассказал ей про снимок, что помог ему ее отыскать, и про странную реакцию
тех, кому он показывал фотографию. Оба посмеялись.
- С тех пор, как компьютер впервые выдал мне твой портрет, там, в
"Приюте у врат", я все старался представить себе твою жизнь в плиоцене. И
знаешь, что мне рисовалось? Ты, твоя собака, вокруг овцы, земляника и тому
подобное. Словом, самая настоящая пасторальная идиллия... Временами даже
воображал себя Дафнисом, а тебя Хлоей - да простит мне Бог такую
банальность.
Она со смехом поцеловала его.
- Но все ведь было совсем не так, правда?
- Ты в самом деле хочешь знать? - Все еще замутненные от пережитого
экстаза глаза цвета морской волны сияли опаловым блеском.
Он кивнул, и она поведала, как это было: как экзаменатор в Надвратном
Замке был потрясен, затем напуган результатами ее теста, как все вокруг
были потрясены. Как ей оказали беспрецедентную честь и по воздуху
доставили в Мюрию, где сами рыцари Высокого Стола подтвердили ее
невероятный творческий потенциал.
- Было решено, - продолжала она, - что после того, как Тагдал
наполнит мое чрево королевской милостью, меня отдадут Ноданну. Он явился
за мной, думая заполучить еще одну человеческую любовницу. Но когда мы
встретились...
Холодная улыбка тронула губы Брайана.
- Чаровница!
- Нет. Просто Ноданн разглядел у меня в мозгу не то, что у других...
А еще увидел любовь. Но он не только из-за этого сделал меня своей
настоящей женой.
- Ну разумеется, - сухо отозвался Брайан, и она вновь рассмеялась.
- Мы с ним не столь романтичны, как ты, дорогой мой.
Не столь человечны, прошептал голос у него внутри.
- Мы еще не успели достигнуть Гории, как поняли, что созданы друг для
друга. Он взял меня в жены, устроил феерическую свадьбу, которая как будто
была осуществлением моих самых удивительных снов. О Брайан! Если бы ты
только видел! Все одеты в розовое, золотое, цветы, пение, радость...
Он прижал Мерси к груди и через ее голову устремил взор к горизонту,
где мелькали отраженные вспышки. Он знал, что ему суждено умереть за нее,
но это уже не имело значения. Ее сказочный любовник - ничто, ее
метапсихические силы - ничто, даже ее неизбежное восхождение в Высший Стол
теперь не суть важно. Маленькой частицей своего сердца Мерси его любит и
поклялась, что он останется там до конца.
Она вернула его с небес на землю веселым сообщением:
- Дейрдра принесла щенят. Четверых. Они теперь бегают по всему
дворцу, маленькие белоснежные резвые бесенята. К счастью, мы, тану, любим
собак.
Он расхохотался, до сих пор не веря, что они здесь, сейчас, ярким
солнечным утром, 31 октября, за шесть миллионов лет до их рождения.
- Хочешь, я покажу тебе игры? - сказала она и поспешно уточнила: -
Ах, нет, милый, я не могу взять тебя на Серебристо-Белую равнину - еще не
время. Но я могу воссоздать для нас обоих картину того, что там
происходит. Это будет как на стереоэкране плюс все ощущения. Мне не надо
возвращаться туда до завтра, до демонстрации сил.
- Ты выступишь против Алутейна?
- Да, любовь моя. Но я его одолею, не бойся. Бедняга очень устал,
ведь ему уже три тысячи лет. Представляешь, он признался Ноданну, что
готов к закланию!
- А Тагдал? - спросил Брайан. - Ведь Эйкен и Ноданн встретятся на
Битве. И победитель бросит вызов Тагдалу. Едва ли Ноданн станет считаться
с отцом после победы над Эйкеном Драмом.
Глаза Мерси живо блеснули, но она тут же отвела взгляд.
- Конечно, не станет. Если мой лорд победит, в чем я не сомневаюсь,
он сядет на трон и восстановит старые порядки. А то все слишком далеко
зашло.
На миг в нем одержал верх ученый.
- Мерси, старые порядки восстановить невозможно. Приход людей,
наполнение экзотической культуры нашей технологией, гибридизация рас - все
это необратимо! Должен же он понимать!
- Типун тебе на язык, Брайан! Чтоб я больше не слышала таких речей! -
Она взмахнула рукой, и далекий Турнир предстал в прозрачном воздухе за
перилами балкона. - Давай смотреть - это так возбуждает! А в перерывах ты
будешь любить меня снова и снова... И твоя чувствительность
цивилизованного человека не пострадает, потому что в первый день
смертельные схватки не предусмотрены. Насилие, но только ради спортивного
интереса.
- Так я, по-твоему, цивилизованный человек? - Смеясь, они упали в
подушки.
Вокруг них разворачивался Отборочный Турнир: рыцарские поединки тану,
гонки в шарабанах, бега иноходцев, состязания грубых фирвулагов в метании
копий и булав, бои со свирепыми плиоценовыми чудовищами, в которых
представителям всех трех рас позволялось применять только физическую силу
и природную хитрость (Брайан с трудом поверил своему затуманенному взору,
когда увидел противника гигантской обезьяны), захватывающая драка
