помня, какой тяжелый день нам предстоит и что нас ждет полная
неизвестность относительно дальнейшей судьбы. Где-то в огромном Лондоне
живет некий доктор Бейкер, который держит в руках нашу судьбу, даже не
зная о нашем существовании.
Я приняла ванну, и эта привычная процедура сразу настроила меня на
деловой лад. Когда я уже начала одеваться, то услышала мягкие шаги возле
двери, поворот ключа в замке. Шаги удалились. Это была миссис Дэнверс.
Она ни о чем не забыла. Те же мягкие шаги я слышала вечером, когда мы
вошли в спальню. Она не стучала в дверь и вообще никак не привлекала к
себе внимания. Просто мягкие шаги и поворот ключа в замке.
Кларисса принесла чай, и я разбудила Максима. Он взглянул на меня
сонными детскими глазами и протянул ко мне руки.
Я достала свой чемоданчик и уложила туда несессер, ночную сорочку и
туфли. Ведь легко могло случиться, что нам придется задержаться в Лондоне.
Мне показалось, что я очень давно не брала в руки чемодана, а между
тем прошло всего четыре месяца, и на нем еще были багажные наклейки из
Кале. Чтобы больше не возвращаться наверх, я сразу надела шляпу, взяла
перчатки и направилась вниз. Туман начал подниматься, и солнечные лучи
делали первые робкие попытки пробиться сквозь тучи.
У меня возникло ощущение, что я никогда больше не вернусь сюда и
захотелось снова подняться6 чтобы еще раз попрощаться со своей комнатой.
Но надо было спешить. Мы сели за завтрак, и в ту минуту как закончили
его, услышали шум мотора машины, поданной к подъезду. Максим позвал меня
из дома. Я вернулась и надела пальто, поданное мне Фритсом. Подъехала
вторая машина, в которой сидел Фрэнк.
- Полковник Джулиен ждет вас у ворот, он счел излишним подъезжать
сюда, - сказал Фрэнк, - я буду весь день в конторе и буду ждать вашего
телефонного звонка. Возможно, что после вашего визита к доктору Бейкеру, я
вам понадоблюсь для чего-нибудь в Лондоне.
- Все возможно, - ответил Максим.
Я взглянула на Джаспера, который жался к моим ногам и смотрел на меня
укоризненными глазами.
- Возьмите, пожалуйста, с собой Джаспера, - сказала я Фрэнку, - он
выглядит таким несчастным.
- Хорошо, возьму.
- Ну, нам надо ехать, иначе Джулиен будет недоволен нашим опозданием.
- Сейчас ровно девять, - сказал Фрэнк.
Я села в машину рядом с Максимом, а Фрэнк захлопнул дверцу.
- Вы ведь позвоните мне?
- Непременно, - ответил Максим и включил мотор.
Я в последний раз оглянулась: на ступенях лестницы стоял Фритс, а
рядом с ним и Роберт. Глаза мои наполнились слезами, будто я навеки
расставалась со всем этим.
Мы остановились у въездных ворот, и полковник Джулиен сел в нашу
машину на заднее сиденье. Увидев меня, он как будто удивился.
- Вы знаете, нам предстоит очень трудный день, а вы могли бы остаться
дома, так как о вашем муже я бы сумел позаботиться.
- Я сама х захотела ехать, - ответила я.
- Фэвелл сказал, что будет ждать нас на перекрестке дорог.
Если его там не будет, не останавливайтесь. Думаю, что мы справимся
гораздо лучше без него. Надеюсь, что он проспит и не явится.
Однако, когда мы достигли назначенного места, я видела зеленый корпус
его машины и его самого, стоящего у дверцы. Он ухмыльнулся, увидев нас, и
приветственно помазал рукой.
Я уселась поудобнее и положила свою руку на колено Максима. А затем
потекли миля за милей по ровному гладкому шоссе к Лондону. Джулиен спал на
заднем сиденье, открыв рот. А зеленая машина то опережала нас, то
отставала, но ни на минуту не исчезала из поля зрения.
В час дня мы остановились у старинного придорожного отеля, чтобы
позавтракать. Джулиен съел полный завтрак, начав с супа и рыбы и продолжив
его ростбифом и пудингом. Максим и я поели холодной ветчины и выпили кофе.
Я думала, что следом за нами войдет и Фэвелл, но он не вошел, а когда
мы вышли, я увидела его машину на противоположной стороне дороги у кафе,
где он, по-видимому, находился. Очевидно, он следил за нами через окно,
потому что как только мы двинулись, он возобновил свое путешествие и снова
повис у нас на хвосте.
Около трех часов дня мы въехали в предместья Лондона, и тут я впервые
почувствовала усталость. Шум и тряска машины вызвали шум у меня в голове.
К тому же в Лондоне было жарко и очень пыльно. Видимо вчерашняя гроза
прошла мимо Лондона и имела локальный характер.
- Здесь, видимо, не было дождя, - сказал полковник, - а он был как
раз очень нужен.
Нам не удалось отвязаться от Фэвелла, он все еще сопровождал нас.
Когда мы проезжали Хэмпстэд, Джулиен вытащил большую карту Лондона из
своего портфеля и начал указывать Максиму дорогу. Когда мы достигли
Барнета, то он начал поминутно останавливать машину и справляться у
прохожих:
- Не знаете ли вы, где здесь дом, называемый Роузлэндс? Там живет
некий доктор Бейкер, удалившийся от дел.
И в ответ мы слышали:
- Доктор Бейкер? Не знаю... Знаю доктора Дэвидсона.
- Роузлэндс? Нет, здесь есть Роузкоттедж, но там живет миссис
Вильсон.
Я взглянула на Максима. Очень бледный, темные круги под глазами и
твердо сжатые губы. Он явно очень устал, но не жаловался.
В конце концов почтальон указал нам нужный дом, мимо которого мы,
оказывается, проехали уже дважды.
- Наконец, приехали, - сказал Джулиен. - И как раз во время вечернего
чая. Подождем несколько минут, чтобы дать ему допить свой стакан.
Максим зажег сигарету и протянул мне свою руку.
- Ну, - сказал Джулиен, - теперь, пожалуй, пора.
- Я готов, - сказал Максим.
Джулиен позвонил у двери. Ее открыла миловидная горничная. Она
удивилась, увидев сразу столько людей.
- Доктор Бейкер? Да, сэр, войдите, пожалуйста.
Несколько минут прошло в ожидании. Потом в комнату вошел мужчина с
седеющими волосами и неприметной наружностью.
- Простите, что заставил вас дожидаться, но после игры в теннис со
своими сыновьями мне надо было умыться, прежде чем спуститься к вам.
- Я должен извиниться перед вами за наше вторжение, - сказал
полковник. - Мое имя Джулиен, вот миссис де Винтер, мистер де Винтер, а
это мистер Фэвелл. Вы, вероятно, видели на днях в газетах имя де Винтера?
- Да, кажется, видел. Какое-то судебное расследование?
- Судья установил случай самоубийства, а я утверждаю, что этого быть
не могло. Я знал ее очень близко и утверждаю, что она никогда бы так не
поступила, - сказал Фэвелл.
- Вы бы лучше предоставили вести переговоры мне и полковнику
Джулиену. Ведь мистер Бейкер понятия не имеет о том, чего вы добиваетесь,
- спокойно сказал Максим, а затем обратился к доктору:
- Кузен моей первой жены не удовлетворен судебным решением, а к вам
мы приехали потому, что нашли в записной книжке моей жены запись о встрече
с вами в последний день ее жизни и номер вашего телефона. Не могли бы вы
проверить для нас эти данные.
Доктор Бейкер с сожалением покачал головой:
- Мне очень жаль, но я полагаю, что здесь вышла ошибка-я бы запомнил
фамилию де Винтер.
Джулиен вынул из кармана листок, вырванный им из записной книжки
Ребекки, и показал его доктору: свидание в два часа дня и номер
телефона - Музеум 0488.
- Это все очень странно, - сказал Бейкер, - телефон правильный.
- Не могла ли она назваться чужой фамилией? - спросил Джулиен.
- Могло быть и так, хотя я, конечно, не одобряю такого поведения, -
сказал Бейкер.
- Скажите, есть ли у вас какая-нибудь картотека или журнал записей,
где вы могли бы это проверить для нас? Я прекрасно знаю, что неэтично
задавать такие вопросы, но у нас случай исключительный-нам нужно
установить, нет ли какой-нибудь связи между ее визитом к вам и
последовавшим за этим самоубийством.
- Убийством, - поправил Фэвелл.
Доктор Бейкер взглянул на Максима и спокойно произнес:
- Я ведь не знал, о чем идет речь, а теперь я все понял и всячески
готов помочь вам, сколько могу. Сейчас я принесу сюда записи, и мы вместе
их разберем. Пока покурите, отдохните. Предлагать вам выпить, вероятно,
еще не время.
У меня было впечатление, что Фэвелл хочет что-то сказать, но он не
получил этой возможности, так как Бейкер вышел из комнаты.
- Мне кажется, что он порядочный человек, - сказал Джулиен.
- Почему он не предложил нам стаканчик виски с содовой. Наверное,
держит их на замке. На меня он не произвел никакого впечатления, и нам он,
конечно, ничем не поможет.
Доктор вернулся с большим журналом и картотекой.
- Я принес все материалы за прошлый год. Седьмого, восьмого,
десятого... Вы сказали двенадцатого, в два часа дня? Вот!
Мы все застыли и молча смотрели на него.
- В два часа дня у меня была миссис Дэнверс.
- Дэнни! Как это могло случиться? - начал Фэвелл, но Максим прервал
его и сказал:
- Вы припоминаете теперь этот визит, доктор?
Бейкер перебирал истории болезней в своей картотеке.
- Да, миссис Дэнверс. Я помню ее.
- Высокая, стройная и замечательно красивая? - спросил Джулиен.
- Да, сэр, да.
Затем Бейкер обратился к Максиму:
- Вы ведь знаете, вероятно, что профессиональная этика не разрешает
нам выдавать наших пациентов, с которыми мы обращаемся, как священник с
прихожанами в исповедальне. Но я согласен считать ваш случай исключением,
поскольку ваша жена мертва, и вы хотите узнать от меня-дал ли ей мой
диагноз какие-нибудь основания для самоубийства. Да! Женщина, которая
назвала себя миссис Дэнверс, была очень тяжело больна.
Он замолк на мгновение и обвел нас всех глазами.
- Великолепно помню ее. Она пришла ко мне за неделю до этого дня,
рассказала о своем недомогании, и я подверг ее рентгеноскопическому
обследованию. В указанный вами день она пришла вторично, чтобы узнать
результаты. У меня здесь нет рентгенограммы, но все занесено совершенно
точно и подробно.
"Я хочу знать всю правду и не желаю, чтобы меня успокаивали лживыми
надеждами. Я готова выслушать любой приговор".
Итак, она просила сказать ей правду, и я ей все сказал. С некоторыми
пациентами нельзя обращаться иначе. Это не приведет ни к чему хорошему. А
миссис Дэнверс, вернее, миссис де Винтер не принадлежала к типу людей,
которых можно долго обманывать. Вы, вероятно, знали это. Она действительно
не дрогнула, спокойно выслушала меня, заплатила за визит и также спокойно
ушла. Больше я ее никогда не видел.
В тот момент боли, которые она испытывала, были еще незначительными,
но область поражения была очень велика. Больная была уже неоперабельна. В
таких случаях ничего не остается делать, как вводить морфий и ждать конца.
Я прямо сказал ей, что через три-четыре месяца ей придется начать вводить
морфий и так до самого конца.
Внешне она выглядела вполне здоровой женщиной, правда, худой и
бледной, но, к сожалению, такова нынешняя мода. При просвечивании у нее
также был обнаружен загиб матки, из-за которого она никогда не смогла бы
иметь ребенка. Но это было вовсе не связано с ее болезнью и уже не могло
иметь для нее значения.
Полковник Джулиен высказал благодарность за такую подробную
информацию и спросил, нельзя ли получить выписку из истории болезни, если
она понадобиться.
- Безусловно, можно, - ответил доктор Бейкер, - безусловно. Куда мне
следует послать эту копию?
- Возможно, что она не понадобится. В противном случае я или де
Винтер напишем вам об этом.
- Я очень рад, что смог помочь вам, - сказал Бейкер, - мне и на ум не
приходило, что мисс Дэнверс и миссис де Винте - одно лицо.
- Да, конечно, - ответил Джулиен, - очень, очень вам благодарны.
