различаешь их лица?
- Я вижу блеск - будто от серебра или сигнала гелиографа. Один, два,
три, четыре, пять, шесть... Это солнце заставляет их так сверкать! Шесть
серебряных зеркал... Интересно, что это может быть?
- Блестящие наконечники копий?
- Не думаю, милорд.
- Ну, мы это скоро узнаем!
- Да, милорд.
- А что теперь?
- Теперь я вижу шестерых всадников во главе кавалерии. Каждый всадник
увенчан украшением из серебра. Ой, милорд, это так блестят их шлемы!
- Значит, они хорошо начищены!
- Шлемы закрывают лица. Я едва могу вынести их блеск - такие они
яркие.
- Странно... И все-таки их шлемы не выдержат ударов нашего оружия! Ты
передал нашим воинам, что Хокмуна надо взять живым, а остальных они могут
убить?
- Передал, милорд.
- Молодец.
- И еще я сказал им то, что вы велели: если Хокмун начнет хвататься
за голову или странно себя вести, то необходимо сразу же сообщить вам об
этом.
- Превосходно! - захохотал Мелиадус. - Превосходно! Я отомщу им, так
или иначе.
- Они уже почти перебрались на берег, милорд. Они нас заметили. Но не
остановились.
- Тогда подавай сигнал к атаке! - приказал Мелиадус. - Дуй в свою
трубу, герольд! Они атакуют?
- Атакуют, милорд!
- И что теперь? Армии встретились?
- Они схватились, милорд.
- И что происходит?
- Я... я не понимаю, милорд... Из-за блеска этих странных шлемов...
Откуда-то появился ярко-красный свет. В армии Хокмуна, кажется, больше
солдат, чем мы думали. Пехота и немного кавалерии. Клянусь зубами Хуона...
Ой, прошу прощения, милорд, клянусь грудями Фланы! Это самые страшные
воины, каких я когда-либо видел!
- А как они выглядят?
- Как варвары, первобытные люди... И кажутся ужасно свирепыми. Они
врезаются в наши ряды, как нож в масло!
- Что?! Этого не может быть! У нас пять тысяч солдат, а у них -
пятьсот. Все рапорты подтверждают это число!
- Там больше пятисот, милорд. Намного больше!
- Значит, все разведчики лгали? Или же мы все сошли с ума? Откуда
взялись эти воины-варвары? Они, должно быть, прибыли с Хокмуном из
Амарика. Что происходит? Наши воины дают им отпор?
- Нет, милорд.
- Тогда что же они делают?
- Они отходят.
- Отступают? Невозможно!
- Похоже, они отступают очень быстро. Те, что остались живы...
- Что ты говоришь? Так сколько осталось от наших пяти тысяч?
- Я бы сказал, примерно пятьсот человек пехоты, милорд, и сотня -
кавалерии, рассеянной по полю.
- Прикажи, герольд, приготовить машину орнитоптера.
- Да, милорд! Пилот готов!
- Как там Хокмун и его банда в серебряных шлемах?
- Они преследуют остатки наших войск.
- Меня каким-то образом обманули!
- Есть много убитых. А теперь воины-варвары уничтожают пехоту.
Осталась только кавалерия!
- Я не могу в это поверить! О, будь проклята моя слепота! Я чувствую
себя, словно во сне!
- Я отведу вас к орнитоптеру, милорд!
- Да-да. В Лондру! Спеши! Я должен обдумать все случившееся и решить,
что делать дальше.
Когда орнитоптер набирал высоту, барон Мелиадус почувствовал, что в
глазах у него мелькнул серебристый отблеск. Моргнув, он посмотрел вниз.
Да, зрение возвращалось к нему. Мелиадус увидел шесть сверкающих шлемов -
это о них говорил ему герольд. Он увидел поле, усеянное трупами его
солдат, которые, по его расчетам, должны были уничтожить силы Хокмуна.
Барон заметил остатки своей кавалерии и услышал отдаленный смех,
принадлежавший его самому ненавистному врагу.
Мелиадус погрозил кулаком:
- Хокмун! Хокмун!
Блеснуло серебро: человек в блестящем шлеме задрал голову вверх.
- Какими бы фокусами ты не пользовался, Хокмун, все равно этой ночью
ты погибнешь. Тебя ничто не спасет! Я знаю это! Я знаю!
Он снова посмотрел вниз, отвечая полным ненависти взглядом на смех
Хокмуна. Мелиадус поискал варваров, разгромивших его армию, но нигде их не
увидел.
"Это кошмар", - подумал Мелиадус. Он не мог понять: герольд ли был
подкуплен Хокмуном, или варвары оказались невидимыми для его глаз?
Мелиадус потер лицо. Наверное, виной всему - его недавняя слепота, от
которой он еще не оправился... Варвары исчезли. Он осмотрел все поле.
Но нет, нигде не оказалось ничего похожего...
- Поторопись, пилот! - приказал он, пытаясь перекричать шум крыльев.
- Мы должны как можно скорее вернуться в Лондру.
Мелиадус начал уже понимать, что разгром Хокмуна будет не таким
простым делом, как он предполагал раньше. Но потом он вспомнил о Калане и
машине Черного Камня. И улыбнулся.
Глава 14. ЧЕРНЫЙ КАМЕНЬ ОЖИВАЕТ
Шестеро воинов сняли свои зеркальные шлемы и посмотрели вслед
отступающему противнику, испытывая благоговейный страх перед своей
победой. Они потеряли всего человек двадцать, и еще около двадцати
получили ранения.
- Они не ждали Легиона Зари, - улыбнулся граф Брасс, - и были
настолько поражены его появлением, что не могли оказать достойного
сопротивления. Но, я думаю, к тому времени, когда мы доберемся до Лондры,
они подготовятся лучше.
- Да, - согласился Хокмун. - Вне всяких сомнений, Мелиадус в
следующий раз выставит намного больше солдат. - Он дотронулся до Красного
Амулета у себя на шее и взглянул на Иссольду.
- Ты хорошо сражался, - произнесла она, откинув белокурые пряди
волос. - Ты бился, как сто воинов.
- Это потому, что Амулет придает мне силу пятидесяти солдат, а твоя
любовь - энергию еще стольких же, - отшутился он.
- До нашей помолвки ты мне никогда не льстил, - тихо засмеялась она.
- Наверное, это потому, что я стал тебя любить еще больше, чем
прежде.
- Нам лучше разбить лагерь подальше отсюда, - вмешался д'Аверк. - Эти
трупы мне не нравятся.
- Я займусь ранеными, - сказал Богенталь.
Он повернул коня туда, где сгруппировались кавалеристы Камарга. Они,
спешившись, переговаривались друг с другом.
- Вы действовали отлично, ребята, - крикнул им граф Брасс. - Что
скажете, а? Это было похоже на старые добрые времена, когда мы сражались в
Европе! А теперь мы бьемся за спасение той же Европы!
Хокмун хотел что-то сказать, но вдруг издал странный вопль и выронил
шлем, прижав руки к голове и выкатив глаза от боли и ужаса. Он закачался в
седле и, наверное, упал бы, если бы его не поддержал Оладан.
- Что такое, Дориан? - встревожился Оладан.
- Почему ты кричишь, любовь моя? - испугалась Иссольда, спешиваясь и
помогая Оладану держать Хокмуна.
Побледневшими губами Хокмун смог только выдавить из себя сквозь
стиснутые зубы:
- Эт-тот... Камень... Черный Камень... Он... он снова вгрызается в
мой мозг! Его сила вернулась! - он закачался и упал к ним в объятия -
бледный, как смерть. Руки его безвольно повисли. Когда шлем сняли, жена и
друг увидели, что Черный Камень во лбу у Хокмуна вновь начал наливаться
жизнью. К нему вернулся прежний блеск.
- Оладан, он умер? - в ужасе вскрикнула Иссольда.
- Нет, еще жив, но не могу сказать, надолго ли... Богенталь! - позвал
Оладан. - Сэр Богенталь! Скорее сюда!
Богенталь поспешил к ним, поднял Хокмуна на руки и покачал головой.
Не в первый раз видел он герцога Кельнского в подобном состоянии.
- Я могу попробовать сделать лекарство, но у меня нет тех
составляющих, что были тогда в замке Брасс.
Богенталь принялся за работу. Иссольда, Оладан, а потом и граф Брасс
с испугом наблюдали за происходящим. Наконец Хокмун зашевелился и открыл
глаза.
- Камень... - пробормотал он. - Мне приснилось, что он снова пожирает
мой мозг...
- Так и будет, если мы в ближайшее время не найдем средство его
нейтрализовать, - проговорил Богенталь. - Сила его пока исчезла, но я не
знаю, когда, где и как она может вернуться.
Хокмун с огромным трудом поднялся. Он был бледен и едва стоял на
ногах.
- Тогда мы должны немедленно отправиться дальше - к Лондре, пока у
нас есть время. Если оно, конечно, есть...
- Да, если есть время...
Глава 15. ВОРОТА ЛОНДРЫ
Когда шестеро всадников въехали на вершину холма во главе своей
кавалерии, они увидели, что войска Мелиадуса построились перед воротами
Лондры и ждут их.
Хокмун, страдающий от страшной боли, нащупал Амулет. Дориан, знал,
что только он сохранял ему жизнь, помогая бороться с силой Черного Камня.
Этот Камень питала энергией машина, которой управлял Калан, находившийся,
как слышал Хокмун, где-то в Лондре. А значит, чтобы добраться до Калана,
Дориан должен был взять город и разбить многочисленное войско.
Хокмун вытащил из ножен Меч Зари и, не колеблясь ни секунды, подал
сигнал к атаке. Он знал, что медлить нельзя, ибо каждая секунда могла
стоить жизни ему и его друзьям.
Кавалерия Камарга поднялась на холм и атаковала войско, намного
превосходившее ее по численности.
Гранбретанцы встретили их огненными копьями, и нападавшие открыли
ответный огонь. Хокмун, сочтя момент наиболее подходящим, выхватил Меч.
- Легион Зари! Я вызываю Легион Зари! А потом его череп пронзила
боль, и он застонал, ощутив жар Камня во лбу.
Иссольду охватило беспокойство. Она только успела спросить:
- Что с тобой, любовь моя?
Но ответить ее любимый не смог.
Они оказались в гуще битвы. Глаза Хокмуна остекленели: он с трудом
различал силуэты вражеских солдат и не мог определить, появились ли воины
Зари.
Но Легион все-таки вступил в бой, освещая себе путь среди массы
дерущихся особым розовым светом. Дориан вдруг почувствовал, что его
наполняет энергия Красного Амулета, нейтрализующая Черный Камень. Он
ощутил, что к нему вновь возвращаются силы. Но он не знал, надолго ли.
Теперь Хокмун беспощадно разил воинов в масках Стервятника,
сражающихся палицами с рукоятками и набалдашниками, похожими на
растопыренные лапы с длинными когтями. Вот Дориан отразил удар и нанес
ответный: его громадный меч прорубил панцирь воина и вошел тому прямо в
грудь. Хокмун откинулся в седле, чтобы уклониться от вражеской палицы, и
проткнул ее владельца, угодив тому прямо в пах.
Воины сражались словно в горячке. Воздух вокруг был пропитан страхом.
Хокмун скоро осознал, что это худшая из битв, в которых ему когда-либо
доводилолсь участвовать: солдаты Темной Империи, потрясенные появлением
Легиона Зари, утратили свою обычную храбрость и дрались совершенно
беспорядочно, нарушив порядок и не слушая командиров.
Дориан Хокмун понял, что это будет нелегкий бой, в котором уцелеют
немногие. Кроме того, он начал подозревать, что ему, вероятно, тоже не
придется увидеть, чем кончится сражение, - боль в голове усиливалась.
Никто не увидел, как погиб Оладан. Он сражался один против дюжины
пехотинцев-Свиней, изрубленный в куски их топорами.
Граф Брасс погиб после схватки с тремя баронами. Адаз Промп, Мигель
Хольст и Сак Гордон, магистр Ордена Быка, узнали его, но не по шлему,
который отличался от других шести только гребнем. Графа выдало его
телосложение и медные доспехи. Трое - Собака, Козел и Бык набросились на
него с мечами. Граф Брасс встретил их пешим - он лишился коня в бою с
последним противником. Оторвав взгляд от тела убитого, граф увидел
пробивающихся к нему баронов и взялся обеими руками за свой огромный меч.
Когда всадники приблизились к нему, он взмахнул мечом и подрубил лошадям
передние ноги, так что бароны перелетели через головы своих лощадей и
упали в грязь. Первым граф Брасс успешно отправил на тот свет Адаза
