ли оказался бы в их числе. Так что вроде бы и не следовало поворачиваться.
К нему сказанное не относится...
Но все же связь у него была включена, и он оглянулся - просто для
того, чтобы убедиться, что призыв услыхало достаточное количество опытных
монтажников - таких, какие и были нужны. Ведь не все же, наверное,
отключились и вошли в ту полосу глухоты, которая возникала всякий раз
между отключением связи в туннеле и выходом из скваммеров в зале. Нет,
призыв, конечно, услышан и другими...
Уже оглядываясь, Кедрин вспомнил, что он был одним из самых
последних, вошедших в спутник, да и в туннеле его еще обгоняли. И Кедрин
понял, что именно увидит, хотя ему еще и не хотелось верить в это.
Он увидел туннель, свободный до самого выходного шлюза, и в этой
длинной, светлой трубе - одинокую фигуру. Один-единственный скваммер,
бежавший к выходу.
Кедрин остановился. Шедшие впереди монтажники уходили все дальше, и
это означало, что они успели выключить свои рации и не услышали призыва.
На какой-то миг Кедрин позавидовал им. Они могли идти не торопясь, со
спокойной совестью.
Конечно, у него был вот какой выход: бежать не назад, а вперед.
Догнать удаляющихся монтажников и знаком попросить их включить связь.
Затем повторить им то, что только что услышал сам. И сразу несколько
человек кинутся к выходу - наиболее опытные, настоящие монтажники...
Но разве ты - не настоящий? И разве тебе не сказали, что спрашивать с
тебя будут как с каждого монтажника?
Он медленно повернулся. Бежавший впереди успел уже приблизиться к
сегментной перегородке выходного шлюза.
Ты погибнешь, Кедрин. Погибнешь!
Похоже на то. Опыта маловато, да и храбрости...
Странно, подумалось ему: в скваммере вовсе не так неудобно бежать.
Бежать и думать со скоростью Элмо. Этого я догоню... Не так уж он опередил
меня. Интересно, кто это? Знакомый номер, но чей - не вспомнить. Все числа
перемешались в голове...
Они вышли одновременно и рванулись прямо с площадки, нажимая стартеры
до отказа, заставляя клокотать рвущийся из ранцев сжатый воздух. Крутыми
спиралями, постоянно меняя курс, два монтажника ввинчивались в огромную
сферу рабочего пространства. Они разошлись, двинулись в обход. Запах ослаб
- непродолжительная атака кончалась, и теперь надо думать лишь о том, что
могло произойти с человеком, который не вошел в спутник. Его нигде не было
видно, и вот тогда-то память набрела на улегшийся где-то в уголке образ
скваммера, мелькнувшего в момент бегства по соседству с конусом корабля.
По крутой дуге Кедрин метнулся к "Джордано". И здесь не оказалось
ничего живого, только слабо светился индикатор полировочного, оставшегося
невыключенным полуавтомата. Можно было повернуть к спутнику; без особых
угрызений совести доложить о том, что терпящий бедствие не обнаружен. Но
что-то подсказывало Кедрину: это не так.
Это "что-то", вернее просто интуиция, заставило Кедрина заглянуть в
узкий лаз - временный проход в обшивке конуса, куда мог укрыться человек,
почему-либо не успевший уйти до наступления максимума запаха.
Инстинкт вел Кедрина верно: там, где пробитый сквозь все слои корпуса
лаз соединялся с внутренними помещениями корабля, чуть поблескивал
скваммер. Он лежал; вероятно, человек в этой скорлупе потерял сознание.
Кедрин долго возился, пытаясь извлечь монтажника из узкой щели. Ему
почему-то даже не пришло в голову, что проще выйти через настоящий люк, а
не через этот лаз. Он брался за скваммер и так, и этак, пытался подсунуть
под него нижнюю пару рук, но безуспешно. Позвать на помощь, не выходя из
корабля, невозможно: обшивка - надежный экран радиоволн. Очевидно, к
излучению, несущему запах, это не относилось.
Кедрин совсем выбился из сил, когда ему удалось, наконец, захватить
пострадавшего подмышки и, пятясь, выбраться с ним в пустоту.
Там Кедрин обнял второй скваммер и крепко прижал к себе. Ранец-ракета
судорожно задергался, разгоняя сразу двоих. Кедрин несся к люку. Второго
искавшего он не увидел, тот, наверное, уже вернулся. В телефонах щелкнуло:
спутник запрашивал. "Есть, - сказал Кедрин. - Все в порядке". Он скосил
глаза, увидел краешек зеленой полосы на груди скваммера и понял, что
вытащил своего мастера. Именно своего: самый краешек светящейся полосы был
выщерблен, Кедрин это заметил еще раньше.
Створки люка разошлись перед ним и сомкнулись позади. Кедрин внезапно
почувствовал, как тяжел чужой скваммер; неуклюже присев, он положил ношу
на пол туннеля. Люди, одетые для выхода, обступили его.
- А второй?
- Разве его нет? Я пробовал вызвать, но не знал волны.
- Он не возвращался. Надо искать.
- Запах кончился, - пробормотал Кедрин. - Сейчас все равно выйдет
смена.
- Нет. Только что патрули дали предупреждение.
- Что на этот раз?
- Солнце. Протонная атака...
- Протонная атака! - словно эхо, откликнулся в наушниках голос
центрального поста. - Всем, кто в туннеле: немедленно в зал! Всякий выход
запрещается. Всем возвратиться в зал, ждать указаний. Экипаж катера, на
борт! Выйти на поиск! Пострадавшего доставить в зал в первую очередь.
Кедрин нагнулся, чтобы вместе с другими поднять человека в скваммере.
Внезапно, расталкивая других, показалась фигура, тоже одетая для выхода.
Стремительными шагами подойдя к лежащему, фигура остановилась; на груди
панциря сверкнули четыре зеленых полосы.
- Кто? - спросил он, и голос этот, знакомый каждому, был выше и резче
обыкновенного, словно даже протез гортани отказывал в минуты волнения. -
Кто?
Один из стоявших сзади положил руку на металлическое плечо Кедрина, и
Велигай - обладатель четырех полос на скваммере - подошел вплотную.
Длинные руки его скваммера протянулись, и Кедрин отшатнулся, не поняв, но
Велигай уже обнял его. Никто и не подумал улыбнуться, хотя объятие двух
бочкообразных космических костюмов выглядело, наверное, смешно.
Потом шеф-монтер присел. Он поднял скваммер одновременно с Кедриным.
Они быстро зашагали, почти побежали к залу, где только и можно было вынуть
из броневой скорлупы пострадавшего.
Велигай вынул из своего скваммера длинный тонкий стержень. Им можно
было отвести снаружи предохранители дверцы скваммера. Велигай сделал это.
Торопясь и мешая один другому, они вынули человека. Кто-то подтащил
носилки. Велигай нащупал пульс, и замер, словно прислушиваясь. Кедрин
стоял, раскрыв рот; на лице его был ужас, и обида, и восхищение...
- В госпитальный! - резко скомандовал Велигай. Монтажники отхлынули,
унося потерпевшего бедствие. Велигай рукавом стер пот с лица, и Кедрин
заметил, как дрожит рука конструктора.
- Сумасшедшая! - сказал Велигай. - Тайком вернуться, выйти на
смену... Я ничего не знал.
Кедрин моргнул, приходя в себя. Значит, это действительно она, ему не
почудилось, он не сошел с ума. Мастер, говоривший нарочито хриплым голосом
- чтобы не узнали... Ирэн, все-таки не выдержавшая там, на десятом...
Велигай повернулся, чтобы идти за монтажниками. Кедрин схватил его за
рукав.
- Велигай... Что с ней будет?
- Скажут врачи. Думаю, ничего опасного.
- Велигай, я должен сказать... Я...
Шеф-монтер прикрыл глаза медленным движением век.
- Я знаю...
Он резко повернулся и зашагал прочь. Кедрин с минуту стоял, глядя ему
вслед. Вот все и сказано. Может быть, не надо было? Но все равно, пусть
лучше так.
Кедрин решительно тряхнул головой и поспешил туда, где был уже готов
к выходу из эллинга надежно защищенный от излучений аварийный космический
катер.
Отливающее золотом каплевидное тело катера еще покоилось на платформе
катапульты. Но в его очертаниях уже не было покоя, чувствовалась
готовность в любой миг сорваться с места. Кедрин заторопился. Он видел,
как в отверстии люка скрылся последний из дежурного экипажа, и крышка люка
медленно затворилась. Но пока Кедрин находится в эллинге, створки
выходного устройства не будут открыты.
Поэтому Кедрин не удивился, когда люк отворился снова. Показалось
гневное лицо, рука повелительно указала на выход. Кедрин подступил ближе.
Он не мог разговаривать с пилотом - у того не было рации. И Кедрин просто
заставил скваммер вытянуть руку и указать на задний, багажный люк катера.
Именно там было место для Кедрина, потому что влезть в скваммере в
пилотский люк не смог бы никто. Командир катера отчаянно замотал головой,
губы его быстро задвигались. Кедрин усмехнулся, подошел вплотную к
багажному люку и застыл. Он знал, что, экономя время, пилоты вынуждены
будут взять его.
Его взяли; задний люк стремительно распахнулся, чуть не задев
створкой скваммер. Из проема выдвинулся пологий мостик. Кедрин ступил на
него. Сокращаясь, мостик втянул его внутрь, в багажный отсек, и люк
захлопнулся. Почти тотчас же ворота в космос распахнулись, и катапульта
швырнула золотой кораблик в пустоту.
Кедрин выбрался из скваммера и вошел в рубку, с трудом отворив
герметический люк.
Катер шел медленно, описывая размашистый зигзаг поиска, непрерывно
вызывая по связи. В поле зрения были лишь далекие звезды. Потом их стало
на одну больше. Красная звезда внезапно замерцала впереди. Свет ее был
теплым и трепетным. Это спутник-пять охлаждал в вакууме свое очередное
изделие. Скоро транспортная ракета утащит комплект новых деталей к
спутнику-шесть, где они будут окончательно отделаны, а потом уже поступят
на семерку - для монтажа. Так лунный металл превращается в корабли...
Огонек завода, метнувшись, скрылся из глаз: катер совершил очередной
поворот. Возникли новые звезды, их по временам затмевали висящие в пустоте
подготовленные для монтажа детали. Кедрин узнал второй сектор экрана, так
и не поставленный сегодня... Но скваммера не было видно.
Детали остались позади. Приборы показывали угрожающий уровень
радиации за бортом. И хотя в рубке было уютно и надежно, все же мороз
продирал по коже, когда приходила в голову мысль о человеке в скваммере,
который ворочается сейчас где-то в пространстве. Конечно, и скваммер
обладал защитой, но время шло, а атака на этот раз была очень мощной,
светило разошлось не на шутку. На всякий случай командир катера вызвал
спутник. Нет, исчезнувший не возвращался.
...Его обнаружили далеко от спутника. В иллюминаторе замелькал
огонек, одновременно на экране локатора возник всплеск. Пилот катера лег
на курс. Пришлось увеличить скорость: огонек двигался, убегая. Его удалось
нагнать, когда была уже пройдена граница рабочего пространства. Скваммер
летел по прямой, удаляясь в непостижимую бесконечность. Прожектор на его
груди горел ровным и холодным светом, номер на спине слабо мерцал. Катер
вызывал летящего по всем каналам. Ответа не было. Вскоре катер поравнялся
со скваммером, но летящий не остановился. Ноги панцирного костюма были
вытянуты, руки прижаты к бокам. Такую позу обычно принимали для
продолжительного полета.
В лучшем случае, человек был без сознания... Кедрин торопливо
проскользнул обратно, в багажный отсек, влез в свой скваммер.
Минуту-другую он мог пробыть за бортом без особого риска. Пилоты молча
кивнули, соглашаясь. Командир включил автоматику выхода. Кедрин нырнул в
пустоту. Затрещал дозиметр, прерывисто запылал индикатор... Обхватив
скваммер руками, Кедрин направил его к открытому провалу люка.
Потом он забрался в камеру сам. Катер описал широкую дугу разворота.
Кедрин томился в скваммере; выбраться было нельзя - вдвоем они и так едва
умещались в тесном отсеке.
Это было неудобно и страшно - стоять, прижимая собою к переборке
