- А если для них Нарана - нечто само собой разумеющееся, как
письменность для нас? Эти Нараны...
- Да, в них что-то есть, - усмехнулся Колька. - Море обаяния!
Постой-ка... - За дверью говорили. Он узнал басистый голос Брахака.
- ...Опасно. Я не хочу брать сторону тех или других. Разбуди Раф-фаи,
заставь подняться... Повтори утреннее лечение...
- Управляющий, ты боишься?
- Смири свой нрав. Приготовь раненого в дорогу. Теплой полуночи...
Именно в эту секунду Кольку и прихватило ощущение: влип.
Бессмысленное такое, но безошибочное. Во что-то он ввязался или ввяжется,
и будет ему очень нехорошо... Где же этот Ахука, интеллигент чертов?
"Приготовь раненого в дорогу..." Хорошо, если к баросфере, а может, и еще
кой-куда.
Он бы меньше беспокоился, разгуливай вокруг вооруженная охрана или
толпы любопытных, пускай враждебные. Было не то что страшно, а чудно, как
во сне. Плохого с тобой не делают, сам куда-то лезешь, и есть одна надежда
- проснуться...
Нанои вернулась, смотрит. Он кивнул ей, Володе сказал:
- Ты, значит, посиди, а мы потолкуем.
Подошел, присел на лежанку с нардиками.
- Мин, я слышал голос Брахака. Он говорил об опасности? Она смотрела
на него, зажав руки между коленями.
- Опасно... сопротивляться тем... кто придет за вами... - мысленно
переводил он ее слова, - чтобы отвести вас... к Железной дыне.
- Разве мы мешаем кому-либо?
Она покачала головой, не сводя с него глаз, и Колька злобно подумал,
что такие глаза надо под паранджой прятать, наглухо, насовсем... Он
разозлился - давно было пора. Он должен вернуться, и он вернется, понятно?
Спросил четким официальным тоном:
- Кто желает нам зла?
Она ответила сдержанно:
- Раджаны никому не желают зла, Адвеста. Ученые Равновесия недовольны
вашим пришествием.
- Это ваше Равновесие, это... охрана?
Слова "полиция" в языке не было.
- Охраняют Охотники... - Она прищурилась на Кольку, подняла ладонь
выразительным движением: сейчас она объяснит именно то, что его
интересует. - Они охраняют Равновесие от всего, живущего по ту сторону
Границы, с чем не могут справиться наматраны.
- Наматраны?
- Животные и растения, охраняющие Равновесие на Границе.
"Граница - это мы понимаем", - подумал Колька и спросил:
- Но кто такие "Ученые Равновесия", Нанои?
- Что значит "Граница"? - перебил Володя.
Девушка ответила ему, а не Кольке:
- Граница отделяет Равновесие от диких пространств.
- Вокруг Равновесия дикие пространства? Да? А зачем вы их оставляете?
- спрашивал Бурмистров. - Николай, я путаюсь, переведи, пожалуйста...
Да, выходило малопонятное... Раджаны нарочно сохраняли вокруг
Равновесия дикий лес, чтобы он вносил беспорядок в это самое Равновесие.
Но Володя выслушал перевод, сказал: "Я понял, объясню потом", и спросил:
- Врач Нанои, почему Ученые Равновесия недовольны нашим приходом?
Помедлив, она ответила:
- Первая Заповедь Границы: "Случайное полезно, намеренное вредно".
- Не понимаю, - сказал Колька.
- Объясню, не перебивай, - снова предупредил Володя.
- "Намеренное вредно"... Мы, Охотники, намеренно ввели вас в
Равновесие, ибо Раф-фаи был ранен, и нарушили первую Заповедь, - девушка
всплеснула руками. - О-а, мы должны были прогнать вас, а я не позволила!
- Прогнать? - удивился Колька. - Но мы такие же люди, как и вы! В
ваших заповедях нет мудрости, вредно случайное, а не намеренное!
Нанои нерешительно улыбнулась, словно он пошутил не слишком удачно, и
потихоньку отошла к Рафаилу. Потом к нардикам. Из стены достала
бесхвостого зверька с огромными глазами, перламутровыми, как у стрекозы.
Поставила на лежанку. Зверек стоял на четырех тонких лапках, будто
неживой.
- Еще один зверь, - буркнул Колька. - Так объяснись, ради бога, а то
я сейчас рехнусь.
- Гомеостазис, - сказал Бурмистров. - Под Равновесием подразумевается
гомеостазис. Динамическое равновесие, понимаешь? У них люди, животные и
растения живут - ну, как это сказать, - в сообществе, да? В
гомеостатическом равновесии, в общем. Правильно?
- Я остолоп, - сказал Колька. - А ты - гений.
- Ну, сразу уж и гений... Нас учили языку порознь, правильно? Словари
у нас получились разные. Перевод понятия "динамическое равновесие" я
случайно усвоил как "гомеостазис", а ты - как "равновесие". После я
механически записывал, пока ты переводил в своей терминологии. А когда
заговорил сам - понял.
- Орел, орел, - с удовольствием сказал Колька.
Некоторое время они молчали. Нанои возилась с нардиками, Володя
конспектировал, а Колька думал, переваривая новую информацию.
Значит, гомеостазис - общество, которое находится в динамическом
равновесии; человеческое общество вместе с природой. Даже не верится. И
говорим, что текучка заела, о природе подумать некогда. Им легче, конечно
- у них вся жизнь заодно с природой, даже мяса не едят. Может, и правда -
Равновесие? "Случайное полезно, намеренное вредно". Это же здорово
придумано! Крепкая, хорошо уравновешенная система должна справляться со
случайными воздействиями. На то она и уравновешенная система. Случайными,
хаотическими толчками ее не повалишь. Нужен таран - намеренный, обдуманный
удар. Намерения же бывают только у человека, потому что он сам - сложная
система. Одна система действует на другую. Иными словами, нельзя допустить
столкновения двух систем. Если Охотники станут пропускать через Границу
кого-то по своему выбору - зверей там или "железных людей", то гомеостазис
окажется под угрозой. Они могут пропускать вредных тварей, воображая, что
делают полезное дело. Как у нас кроликов ввозили в Австралию, а потом они
стали "проблемой номер один", "бичом божьим".
"Погоди, - подумал он. - При такой логике раджаны вообще не должны
воздействовать на природу? Чепуха получается! Этот дом вырос не случайно.
Следовательно, кому-то разрешено "намеренное".
Кажется, он понял, кто здесь распоряжается. Открыл рот, чтобы
спросить у Нанои, и увидел, что она не станет разговаривать.
Из-под стен выпрыгивали плоскохвостые крысы. Нанои, сжав губы,
подталкивала переднюю к столу - ногой, кончиками пальцев. Сказала, не
оборачиваясь:
- Земля отвернулась от Солнца. Пора.
Смеркалось быстро. Померк, погас внешний свет, пробивавший листья.
Почернел прямоугольник входа. Зелень стен, медленно разгораясь, просияла
холодным огнем.
На секунду Нанои и Колька встретились глазами. Теперь он отвернулся.
Володя помогал снимать с больного "одеяло" - крысы срезали ветки, ковыляя
на задних лапах. Лупоглазый зверек неподвижно сидел в своем углу.
- Это что за зверь? - спросил Колька.
- Немигающий, - угрюмо сказала девушка.
Да, так и приходится уходить, ни в чем не разобравшись... С этой
мыслью он выглянул в черноту поляны. Увидел поверху, по кронам верхнего
яруса, неясные блики, высветления - поднималась луна. Огромные
переливчатые звезды мелькали между ветвями. Из темноты волнами наплывала
музыка. Так мог играть только огромный мощный оркестр - казалось, что
звуки катятся в глубине земли, как грохот отдаленного взрыва.
Крысы утаскивали последние клочки "одеяла". Володя, едва не
уткнувшись носом в Рафкину грудь, пытался найти следы страшных синяков и
царапин, притоптывал в восторге - кожа была как новенькая. Николай тоже
приготовился в дорогу: осмотрел пистолет и так пристроил его за поясом,
чтобы сидел неподвижно и легко вынимался. Потом спохватился, что пистолет
не чищен, - почистил веточкой, вложил запасную обойму, добавил девятый
патрон. "Девять выстрелов лучше, чем восемь", - подумал он и вдруг
вспомнил надпись на плакате, которую перед стартом он забыл со страха:
I HAVE NINE LIVES
YOU HAVE ONE ONLY
THINK!
"У меня девять жизней, у тебя - только одна: ДУМАЙ!" Он подмигнул
Немигающему. Зверек был похож на синего чертика с того же плаката - глаза,
ушки. Ладно, зверь... Попробуем думать побольше, стрелять поменьше.
Человек с пистолетом думает иначе, чем безоружный. Колька внезапно
вспомнил о разговоре Ахуки с Брахаком и решил выйти наружу, покараулить,
посмотреть... А может, он просто нервничал.
...Поляна была замкнута по кругу, с единственным проходом влево - в
сторону холма Нараны. Кроме двери, из которой вышел Колька, светились
зеленоватым светом еще три.
"Еще лечилища, наверное. Ничего не успели увидеть", - подумал он и
бесшумно, по плотной влажной траве, продвинулся направо. Луна поднялась
довольно высоко и висела над просекой, как желтый фонарь. Из травы, в
нескольких метрах впереди, послышалось ворчание, - оказывается, их уже
караулили. Три собаки неподвижно лежали в траве. Одна повернула голову и
чуть слышно прорычала, будто приказывая Кольке не шуметь.
Он стоял, поглядывая то в глубину леса, то на собак. Казалось, что
трава на дороге светится. Музыка постепенно стихала, словно удаляясь,
смолкла. Собака опять зарычала. Нанои! Она проскользнула к нему и положила
на плечо горячую руку.
- Колия, - очень странно звучал шепот на раджана! - Колия, Раф-фаи
немножко может ходить, а сидит совсем хорошо.
Он сказал:
- Ты сестра наша и мать, Нанои...
- Пойдем в лечилище? Здесь собаки Наблюдающего небо.
Нет. Он помнил испуганное лицо Ахуки и подрагивающий бас Брахака.
Нет, он останется.
Рука скользнула по его плечу. Он опять был один на поляне. Глубоко
вздохнул, вбирая в себя густые, как мед, запахи ночи, и внезапно три тени
мелькнули перед ним - собаки ринулись и длинными прыжками унеслись по
теневой стороне просеки. Колька подумал: "А, начинается. Чутье какое-то у
меня есть..."
Потом задрожала земля под тяжелыми шагами, он подумал, что ведут
слона. Потом, мелькая и раскачиваясь в лунном свете, у дальнего конца
просеки появились бесформенные гиганты. Колька приподнялся, чтобы
рассмотреть их. Охнул. С просеки волной прокатился формалиновый запах, и
от него Колька потерял голову. Схватил тяжелый пистолет, выругался и
выстрелил в правого - желтая глыба, качнулась на ребристом краю глушителя.
Он вел мушку влево, нажимая спуск, когда светлый круг ложился на черный
шпенек - есть! есть!
Они шли. Быстро. Во всю ширину просеки.
Вверху завыла обезьяна. Колька вздрогнул, дал еще серию выстрелов и
каждый раз видел, как отшатывается чудовищная безглазая голова, а они шли.
Как во сне. Оставалось три патрона, но уже не было сил наводить пистолет.
Колька застонал, это было вне реальности, и он пытался проснуться.
Между чудовищами проскочила тонкая человеческая фигура, вскинула
руки.
- Безумец, - проговорил человек.
Чудовища стояли за его спиной.
- Зачем ты привел их? - сухими губами прошелестел Колька.
- Чтобы вы ушли к Железной дыне.
Перехватило горло. Он просипел "ле-е..." - первый слог слова "зачем",
но за него спросила Нанои:
- Зачем привел ты нардиков? Пришельцы сами спешат уйти.
- Возможно и так, о Врач... Однако Равновесие прекрасно, а железо
несъедобно, - ты слышала, как пугал он посланцев Великой?
- Как и вы тщились испугать его, глупцы!
Колька молчал.
- Я спрашиваю пришельца: согласны ли вы уйти?
- Согласны, - выдавил Колька.
- Слово сказано. До рассвета вы опуститесь у Железной дыни. Врач
полетит вместе с вами, если захочет.
Колька был еще заморожен ужасом - что за чудовища! Он знал, что
только из-за Нанои не бросает пистолет и не кидается на землю, закрыв
