находил о Герапате и поляризации, а по ночам пробирался в
научную лабораторию Колумбийского университета и работал там
тайком, поскольку не имел к Университету ни малейшего отношения.
Он поднимался в лабораторию по пожарной лестнице, влезая в окно,
которое оставалось незапертым. Так Лэнд использовал все
преимущества прекрасно оборудованной лаборатории "Странное
свойство исследовательской работы заключается в том,-
признался однажды Лэнд, - что когда проблема решена, то
ответ оказывается совершенно очевидным". Лэнд выяснил, что
Герапат сошел в своих изысканиях с правильного пути и потому не
получил желаемого результата. Вместо поисков одного большого
кристалла для выполнения функции фильтра следовало бы
сориентировать миллионы мелких кристаллов, выстроить их рядами,
как зубцы расчески, и тогда получилось бы "оптическое
зерно", способное выполнить ту же самую задачу. Родители
Лэнда согласились оплачивать его исследования и даже дали денег,
чтобы сын мог нанять себе помощника. Это был техник-дантист по
имени Эрнест Калабро (Ernest Calabro). Он занимался гальваникой,
резкой и шлифовкой пластин из сплавов и стекла и не имел ни
малейшего представления о том секретном деле, которым увлекался
Эдвин. Лэнд был убежден, что сумеет решить свою задачу скоро,
вероятно, через несколько месяцев. Он работал более трех лет, но
справился. При помощи мощного электромагнита он выстроил
миллионы микроскопических йодохининовых кристаллов в
определенной ориентации. Кристаллы помещались в пустотелый
стеклянный цилиндр. Пропустив свет через этот цилиндр, Лэнд
убедился, что добился своего. Вскоре он сообразил, каким образом
можно получить тот же эффект на пластиковой пластинке с
плотностью в тысячу миллиардов кристаллов на квадратный дюйм.
Так в 1929 году в возрасте 20 лет Лэнд совершил свое первое и
главное открытие. Приблизительно в то же время фондовая биржа
лопнула, лишив Лэнда и его семью доходов. Лэнд вернулся в
Гарвард, с горечью осознав, что родители пожертвовали всем ради
того, чтобы он продолжал учиться. Лэнд начал всерьез готовиться
к экзаменам на ученую степень. Свои исследования он не забросил
и продолжал работать над поляризацией, но теперь уже на вполне
законном основании. Эти научные изыскания опять захватили
неутомимого исследователя, да так сильно, что Лэнд не выдержал:
он бросил Гарвард, не доучившись одного семестра и не получив
звания. Следующие несколько лет он истратил на то, чтобы
заинтересовать автомобилестроителей безопасными ветровыми
стеклами и фарами с поляризационными свойствами. Как бы
напоминая самому себе, чего именно он добивается, Лэнд водрузил
в своей лаборатории вывеску, гласившую: "Каждый вечер
пятьдесят человек гибнет на дорогах из-за ослепления светом
фар". Но конструкторам автомобилей был важен внешний вид
машины и мощность двигателя, безопасность их не интересовала, а
только раздражала, ибо напоминала потенциальным покупателям, что
автомобиль - опасный вид транспорта. Вот почему, хотя
поляроидные материалы прибавляли лишь 4 доллара к себестоимости
автомашины и могли сберечь тысячи жизней, Детройт отказал Лэнду.
Однако другие промышленники уже начали понимать большие
преимущества нового материала. И тут, как гром среди ясного
неба, Лэнду поступил огромный заказ от будущего конкурента,
фирмы "Кодак", на изготовление еще не существующего
товара, на поляроидные фотолинзы для снижения бликов.
Кинематографисты тоже пожелали иметь поляроидные линзы и стекла
для стереоскопических фильмов. (К сожалению, трехмерное
киноизображение отстало на десятилетие. Это случилось потому,
что когда Лэнд демонстрировал стереоэффект Гарри Уорнеру из
всемирно известной кинофирмы Братьев Уорнеров, тот сказал:
"Я ничего замечательного не заметил. В чем же состоит ваше
изобретение?" Только несколько недель спустя Лэнд узнал от
одного голливудского приятеля, что Уорнер был слеп на один
глаз.) "Уирлицер" начал использовать поляроидную пленку
в музыкальных автоматах. Американская Оптическая компания купила
право на изготовление поляроидных солнечных очков. С началом
войны "Поляроид Ко." получила миллионы долларов за
выполнение военных заказов на оптику. К концу войны объем
продажи фирмы составил 17 млн долларов. Но перед всеми этими
успехами Лэнд испытывал лишь беспокойство и тоску. Он хотел
найти новую научную проблему и решать ее. В 1943 году Лэнд с
семьей фотографировались на пикнике в окрестностях Санта-Фе, и
его трехлетняя дочь попросила его показать только что сделанный
снимок. Когда же Лэнд объяснил ей, что увидеть снимок сразу
нельзя, надо еще проявить пленку и отпечатать, девочка спросила:
-А почему? Действительно, почему? Почему людям приходится
так долго ждать фотографий? Нет, так не пойдет, процедуру
проявления и печатания снимков следует упростить. И Лэнд
загорелся идеей мгновенного получения снимка. В тот же день он
набросал основные направления работы. Все химикаты для проявки
надо скомпоновать в одном пакете с пленкой, возможно, в защитной
оболочке, которая будет разрываться при перемотке пленки через
систему валков, наподобие тому, как выжимают белье в старомодных
стиральных машинах. Лэнд вернулся в свою лабораторию и начал
работать вместе с бригадой техников, включая Максфилда Пэрриша,
сына художника. Через четыре года они разработали
демонстрационную модель и приступили к производству. Еще через
год новый фотоаппарат появился на прилавках магазинов и произвел
фурор. Еще бы - такой фотокамеры люди никогда прежде не
видывали. "Поляроиды" моментально раскупили, невзирая на
бешеную цену - 89 долларов 75 центов. Эта цена в 1948 году
была эквивалентна 500 долларам сегодня.
"Телевизорные обеды" - в каждый дом! В наше время
холодные обеды стали чем-то претенциозным, нарочито светским. На
пластмассовом подносе вам подадут замороженную пищу, которую
двадцать лет назад можно было найти только в дорогих французских
ресторанах. Замороженные блюда дороги, умеренно питательны,
рассчитаны на приготовление в микроволновой печи и по вкусу не
лучше того, что подают в самолете. Но так было не всегда.
Найдутся люди, которые вам расскажут, что раньше все было
по-другому; когда подносы были алюминиевыми, выбор блюд-
большим (индейка, цыплята, бифштекс), а сегодняшние "блюда
для гурманов" скромно назывались "телевизорными
обедами" (TV dinner). Замороженная пища в вашей местной
продовольственной лавке - явление относительно недавнее.
Верно, что ученый 17 столетия, сэр Фрэнсис Бэкон, имел некоторое
представление о замораживании пищи с целью консервации, он даже
произвел ряд успешных экспериментов. (К сожалению, он умер от
переохлаждения, проведя полдня на холоде, когда набивал снегом
тушку цыпленка.) Но сегодняшняя холодильная промышленность
обязана своим появлением Кларенсу Бёрдсай (Clarence
Birdseye - Птичий глаз). (Сам он произносил свою фамилию как
Бёрд-зии и просил, чтобы его называли просто Боб.) Бёрдзии
(Birdzee), натуралист и автор книг о полевых цветах, птицах и
млекопитающих, в 1917 году уехал на полуостров Лабрадор для
проведения по заказу американского правительства исследований
рыб и природной среды. Там он заметил, что туземные канадцы
хранят мясо и рыбу в замороженном виде, и после оттаивания вкус
съестных припасов остается почти свежим, в отличие от пищи,
замороженной дома, в США. Он решил, что все дело в том, что на
резком холоде пища замораживается гораздо быстрее. Вернувшись
домой, он проверил свою догадку на практике. Купив на семь
долларов льда, соленой воды и электровентилятор, он провел
эксперимент и убедился, что медленное замораживание приводит к
образованию крупных кристаллов льда, разрушающе действующих на
стенки клеток, а быстрое - препятствует этому и сохраняет
клеточную структуру органики, сберегая таким образом вкус пищи.
В 1923 году Бёрдзии истратил все, что имел, на разработку
крупногабаритного, быстродействующего морозильника и основал
фирму "Бёрдзии Фудз, Инк." (Birdseye Foods). Он едва не
разорился, но "Постум Ко." (Postum Co) (впоследствии
изменившая свое название на "Дженерал Фудз") предложила
ему 22 млн долларов за патентованный процесс замораживания, и
Бёрдзии обеими руками ухватился за этот шанс. Корпорация уже
имела отлаженную систему сбыта, отсутствие которой, собственно,
чуть и не погубило Бёрдзии. К тому же компания "Дженерал
Фудз" могла израсходовать большую сумму денег на рекламу для
убеждения американцев в преимуществе потребления замороженных
продуктов. К 1934 году 80% замороженных пищевых продуктов в
стране принадлежало Бёрдзии - возглавлявшему отделение
компании "Дженерал Фудз". Ну а сам Бёрдзии продолжал тем
временем по мелочам заниматься изобретательством. Он получил
более 250 патентов на придуманные им устройства, начиная с
безоткатных гарпунных пушек и заканчивая технологией
производства бумаги из отходов сахарного тростника. Как и Бэкон,
он скоропостижно умер в 1956 году в Перу, где пытался изготовить
бумагу из агавы. Там у него случился сердечный приступ из-за
высокогорного разреженного воздуха. Но он прожил достаточно
долго и успел оценить огромные преимущества технологии быстрого
замораживания при создании ТВ-обедов, придуманных братьями
Свенсон. Перед Гилбертом и Кларком Свенсон (Gilbert and Clarke
Swanson) стояла задача: что делать с индейками, если их у тебя
огромное количество? Дело в том, что фирма "Свенсон и
сыновья" владела самой крупной в стране индюшачьей фермой.
Проблема заключалась в том, что американцы ели индеек только
один день в году: в День Благодарения. Неразрешимая задача
сводила Свенсонов с ума: как уговорить американцев есть
индюшатину почаще? Сначала Свенсоны стали изготавливать
замороженные пирожки с индейкой. Пирожки понравились, но люди
требовали разнообразия. Для бизнеса это, конечно, было толчком к
развитию, но проблемы с индейками не решало. В 1951 году
Свенсоны начали экспериментировать с порционными
полуфабрикатами, которые оставалось только сунуть в печь - и
блюдо готово. Свенсонам понравились увиденные ими в одном из
кабачков разделенные на сегменты тарелки, и они, заказав
аналогичные подносы из алюминия, пустили в продажу в таких
менажницах свои полуфабрикаты обедов. В этот период страну
охватила лихорадка телевидения. Компания Свенсонов не осталась в
стороне и финансировала свое шоу под названием "Семейный час
с Тедом Мэки". Гилберт Свенсон пригласил друзей на обед с
просмотром телевизионной премьеры. Обедая перед телевизором в
доме Свенсонов, один из гостей заметил, что люди, с трудом
удерживающие на коленях поднос и не отрывающие взгляда от
экрана, выглядят странно. Эти слова заронили в голову Свенсона
мысль о создании отдельных порций. Такие индивидуальные
обеденные порции идеально подойдут в качестве обеда для тех, кто
хочет во время еды посмотреть телевизор. И ведь алюминиевый
поднос по очертаниям очень похож на телевизионный экран. Вот и
назовем такие обеды "телевизорными". На следующее утро
Гилберт рассказал о своем замысле брату. Тому идея понравилась,
и он предложил дать по телевидению рекламу в виде обеденного
подноса, сходящего с экрана. В январе 1952 года в городе Омаха
появились первые "телевизорные обеды" Свенсонов. На обед
братья предлагали индейку, зеленый горошек с маслом, сладкий
картофель в апельсиново-масляном соусе по цене 98 центов. Обеды
раскупались прекрасно. Вскоре компания предложила
"ТВ-обеды" с жареным цыпленком. Сначала обеды
пользовались успехом, но потом покупатели заметили, что цыпленок
отдает бананом. Оказалось, что желтая краска на обертке
приготавливалась на растворе, запахом отдаленно напоминающем
банановый, и именно этот запах и проник в пищу. Свенсоны
заменили краску. Однако в одной из закусочных во Флориде
посетители пожаловались на отсутствие в ассортименте цыпленка с
банановым привкусом. Тогда Свенсоны отослали партию снятых с
производства обедов во Флориду. В 1960 годах, когда
телевизионная лихорадка улеглась, Свенсоны переделали упаковку и
