Дом Одоннела был полон. Из нескольких человек, которых узнал Карн,
большинство были союзниками или вассалами Харлана или Одоннела. Свободных
людей было очень мало, и среди них Карн не увидел никого в серо-оранжевых
одеждах Йорка. Кроме того, в доме находились отряды солдат. Они охраняли
холлы, двери и лестницы. У некоторых проверяли удостоверение. Карн
протиснулся в центр толпы, где его было сложно достать, и внимательно
смотрел за всем происходящим. Солдаты не проверяли свободных людей,
возможно потому, что они носили отличительные цвета своего города. Кроме
того, Одоннел не хотел с ними конфликтов.
Карн встряхнул головой. Свободные люди и малые Дома составляли три
четверти Совета, и держались они вместе. После часового наблюдения
оказалось, что свободные люди действительно были освобождены от проверок.
Карн вышел из толпы, чтобы официально представиться секретарю малого Дома.
Это тоже было рискованно.
Очередь к секретарю была долгой, и когда пришел черед Карна,
секретарь уже устал. Он даже не поднял головы от своих листов и связок
ключей. Официальное представление Карна заключалось в выдаче ему ключа и
движение в сторону слуг, которые показывали гостям их комнаты. Карн
машинально пошел за слугой. Он устал и злился на систему, которая
заставляла людей так долго стоять. Девять никогда не стояли в очередях.
Одна его половина стояла в стороне и прислушивалась к чувству ярости,
бушевавшему во второй половине. "Ты становишься похожим на них, - сказала
она. - Подумай лучше о себе! В твоем собственном доме слуги, даже
свободные люди, постоянно стоят, в очередях, например, за едой".
Слуги принесли горячий ужин, который был съеден в полной тишине. Трое
слуг не выказывали подозрений по поводу одежды Карна, который решил, что
все в порядке. Так же все должно идти и дальше, иначе Халарек погиб.
Спал он плохо. Его сознание заставляло его приспособиться к тому
высокомерию, с которым держались оставшиеся из Девяти. Гораздо более
важным было то, что утром его сестра выходила замуж за одного из его
врагов. Она будет венчаться перед толпой врагов, а ему останется только
смотреть.
Я показал им, что могу вести армию к победе. Я доказал, что могу
держать под контролем и увеличивать силу моего Дома, но они продолжают
смотреть на меня глазами моего отца, принимая за труса и дурака. Я
представляю, что он чувствует теперь, когда стало ясно, что Карн Халарек
не приедет.
Мысли беспорядочно роились в его голове. Что случится с Кит после
церемоний? Будут они с Эннисом жить здесь или в Харлане? Как он может
освободить ее? Мысль о племяннике, который был наполовину Харланом, была
достаточно неприятной. Хуже то, что когда ребенок родится и родится вполне
жизнеспособным, Кит может стать ненужной и будет убита, пусть и вопреки
всем правилам.
Приглашение всем гостям собраться в Большом зале было получено рано
утром. Карн не спеша готовился к церемонии.
Сломлена ли Кит настолько, что будет стоять безучастно перед гостями
и давать обещания? Заставят ли ее Эннис или его отец сделать это? Может,
все уже произошло? Здесь было слишком мало женщин, чтобы позволять
какой-либо из них отказываться от брака из-за собственной прихоти.
Карн медленно шел к залу. Ноги его были словно ватные и не слушались.
Большинство гостей уже собрались. Ник поджидал его, прогуливаясь около
лестницы в коридоре. Низкорослый толстый человек, одетый в костюм
светло-коричневого и желтого цвета и знаком Ольдермена Льюиса стоял рядом
с ним.
Карн думал, его сердце остановится. Ник обнаружил себя. Карн сделал
глубокий вдох и сглотнул. Они выглядели довольно странными и потерянными.
Карну пришлось целую минуту показывать, что он узнал его, прежде чем Ник
его понял.
Карн осторожно огляделся вокруг. Никто не смотрел на них, во всяком
случае, явно. Ник встретился с ним глазами, но не подал никакого знака об
опасности. Карн проклял подозрительность, которая помогала лорду из Девяти
остаться в живых, и приблизился к паре.
Коротышка вежливо склонил голову:
- Да будет мир с тобой, Карш из Йорка, - сказал он.
Карн воззрился на Ника, который кивнул головой.
- И с тобой, Ольдермен?..
- Дюваль. Кларенс Дюваль.
- Также из Льюиса, вероятно, - добавил Карн.
Человек кивнул.
Ник увлек их двоих в Большой зал.
- Давайте будем представляться друг другу после церемонии.
Когда Карн проходил мимо него, Ник прошептал ему на ухо:
- Все в порядке, во всяком случае, пока. Потом объясню.
Большой зал был украшен знаменами и гербами. Воздух был тяжелым от
большого количества человеческих тел. Толпа шевелилась, бормотала, но все
смотрели в одну сторону. Эннис Харлан уже стоял на белом ковре под
деревянной балкой, стараясь внешне казаться спокойным. Руки же за его
спиной постоянно сжимались и разжимались, что было хорошо видно с той
стороны, где стояли свободные люди.
Глашатаи возвестили о прибытии невесты. Все повернули головы. Кит
вошла в зал через главную дверь под руку с Гарреном Одоннелом. Она была
одета в зеленое платье с длинной тяжелой накидкой на плечах. Зеленый цвет
был цветом Харлана. Это был плохой знак. Карн тряхнул головой. Кит шла
медленно и неуверенно. Сначала Карн решил, что это от накидки или высокой
конусообразной шляпы, венчавшей пышную копну волос на ее голове. Когда
пара проходила мимо, Карн увидел ее глаза, которые были расширены и как
будто остекленели.
Она одурманена наркотиками! Идея эта поразила его. Кит одурманили
наркотиками, чтобы она прошла церемонию.
Сразу после этого Одоннел и Кит прошли в часть зала, которая была
зарезервирована для Девяти. Одоннел поднял глаза и медленно оглядел зал.
Смотрит, пришел ли Халарек, не так ли, Гаррен? Карн почувствовал
легкое удовлетворение. Одоннел действительно предполагал, что он приедет!
Гаррен, или Ричард, или Эннис велели напоить ее наркотиками, потому что
действительно предполагали, что он приедет, и не хотели, чтобы Кит
каким-либо образом помогала в своем собственном спасении. Это объяснение
было более удачным, чем первое. Известно, как наркотики действуют на
младенцев в утробе. А все клятвы и обещания могли быть силой вырваны у
нее.
Когда пара достигла конца зала, к ним подошел пастор Одоннела. Карн
часто размышлял о том, как глава церкви может участвовать в таком
представлении. Однако это случалось так часто, что Карн хорошо представлял
себе человека, обученного Гхарром, который даже не замечал создавшегося
несоответствия.
"Это потому, что я жил вдали отсюда", - подумал он. Путь Старых Богов
Болдера отличается от этого, но эти боги, по крайней мере, честны. Их
слова совпадают с действиями.
Одоннел не мог позволить Кит самой подняться по ступенькам в таком
состоянии. Эннису пришлось помочь поднять ее на покрытый белым ковром
помост. Она ступила на ковер, почти падая на руки Харлану. Карну
показалось, что он увидел удивление на лице Энниса, но решил, что это
невозможно. Харлан держал Кит против ее воли. Затем Эннис бросил Одоннелу
долгий испепеляющий взгляд. Это смутило Карна. Был ли Эннис удивлен, что
Кит одурманена? Похоже было на это. Пастор бормотал положенные слова и
задавал вопросы. Эннис отвечал на них. В той части зала, где стоял Карн,
уже ничего не было слышно, да это было и неважно. Эннис и Кит уже
обручились некоторое время назад. Необходимо было узаконить это в глазах
церкви. Карн начал пробираться к концу помоста. Между церемонией и
последующим банкетом Кит должны были отвести в комнату, где служанки
снимут с нее шляпу. Карну необходимо убедиться, что она, по крайней мере,
физически, здорова. Ник последовал за ним, делая вид, что они незнакомы.
Пастор повернулся к Кит. Карн остановился. Казалось, что Кит очень
сложно говорить или вспоминать необходимые слова, так как пастор снова и
снова останавливался, ждал, затем говорил что-то, ждал, продолжал. Лицо
Энниса было усталым и злым.
- Он умрет! - Голос Ника прозвучал внезапно над ухом Карна. Карн
тряхнул головой и повернулся так, что Ник мог видеть палец, приложенный к
его губам. Такие замечания могли погубить их. Кроме того, после взгляда,
который Эннис послал Одоннелу, он не мог быть уверен, что его ярость была
направлена на Кит.
Но слова Ника дали ему понять, что должно произойти. Эннис должен
умереть после того, как ребенок родится и будет в безопасности. Кит, даже
если она будет спасена, не может оставаться в Халареке, если ее муж будет
жив. Муж имеет безграничную власть над женой, и Совет заставит Халарека
экономическими санкциями или эмбарго, если это необходимо, вернуть ее.
Никто: ни брат, ни отец не может вмешиваться в личную жизнь женщины, если
она замужем. Эннис Харлан, какова бы ни была его роль в плане Ричарда,
должен умереть.
Карн уставился на помост. Пастор помахал кадилом над соединенными
руками пары, благословил их, помазал голову каждого маслом, и церемония
была закончена. Служанки увели Кит, но в противоположную сторону. Карн не
сможет пробраться к ней прежде, чем слуги Одоннела попросят всех гостей
выйти из зала, чтобы установить столы. Почти все свободные люди вокруг них
двинулись к выходу. Рисковать было нельзя, и Карн повернулся, чтобы тоже
выйти. Ника за ним уже не было. Карн быстро оглядел комнату.
Желто-коричневое одеяние Ника было хорошо заметно в толпе свободных людей
у ближайшего выхода.
- Может, это к лучшему, что мы уйдем и не встретимся с Ольдерменом
Иртом.
Карн оглянулся вопреки своему желанию на голос позади него. Темные
глаза члена Совета Дюваля наблюдали за всем происходящим. Карн не произнес
ни слова, но последовал за ним из зала. Через пятьдесят метров вниз по
коридору он открыл дверь в маленькую комнату, которая выглядела как
кабинет или библиотека. Усевшись в глубокое кожаное кресло, он посмотрел
на Карна.
- Садись. Твой друг встретится с нами, когда выполнит то, что
подсказывает ему чувство долга.
Карн сел. Нервы его были напряжены до предела. Ник, кажется,
собирался, по крайней мере, взглянуть на Кит с близкого расстояния. Это
было достаточно опасно. Что, если он предпримет попытку поговорить с ней?
Какой предмет для разговора со знатной леди может найти свободный человек?
Особенно в день ее свадьбы? Узнает ли Кит его? Сможет ли поговорить с ним,
находясь в состоянии опьянения? Карну хотелось остановить Ника, но у него
не было возможности пробиться сквозь толпу. Он старался не думать о том,
что могло случиться. Ник будет осторожным. Карн надеялся на то, что Ник,
даже влюбленный, будет осторожен.
Карн снова взглянул на человека, сидящего в кресле. Сколько он знает
и как собирается употребить эти знания? Одно слово Гаррену Одоннелу и он,
Карн, умрет. Как мог он беседовать с Дювалем, не зная, насколько опасен
для него этот человек из Льюиса?
- Расслабьтесь, молодой человек, - успокаивающе сказал Дюваль. - Моя
дочь одного возраста с вашей сестрой.
Карн похолодел от страха. Ник сказал Дювалю, кто он такой. Ник
рассказал все!
- Ей будут очень интересны детали, - Дюваль резко остановился и
посмотрел на Карна. Его глаза сузились, он мотнул головой в сторону
книжных шкафов и губами произнес "жучки". - Я слишком много позволил себе,
Карш. То, что Ольдермен Ирт - друг, не дает мне оснований считать, что мы
равны, хотя он много рассказывал мне о тебе и твоей семье. Прости за мой
вольный тон, но он просил развлечь тебя, пока он преподнесет небольшой
