о жестокой мести мужа своей жене и о ее настоящей любви. Заканчивался
роман гибелью всех его героев. Песня эта так точно отражала отношение
Гхарров к женщинам и к любви, что я не смогла удержаться, чтобы снова не
начать спор.
- Даже в ваших историях и песнях чувствуется двойная мораль, -
обратилась я к Кендару и Лхарру. - Разве вы сами не видите этого? Это так
несправедливо.
Это мое замечание послужило толчком к возобновлению нашего спора.
- А почему бы и нет? - возразил Кендар. - Браки заключаются для
достижения материальной или политической выгоды. Любовь - это совсем
другое.
- Тогда, по крайней мере, дайте женщинам такую же свободу.
Элспет и Адриан с ужасом посмотрели на нее. Несколько минут длилось
общее замешательство, потом первый раз в разговор вступила Адриан.
- Настоящая любовь вполне возможна и в браке. Мои родители любят друг
друга.
Я заметила, как Карн и Кит обменялись взглядами, и вспомнила его
горькие слова о том, какой ценой пришлось заплатить Нику за его любовь.
Наша дискуссия закончилась, конечно, ничем, и каждый остался при своем
мнении.
Этот вопрос все еще продолжал волновать меня, когда мы отправились
домой. Двойная мораль охватывала все, даже шутки и развлечения. Это было
очень грубо и несправедливо. Что касается любви, воспоминания об этом
доставляли мне жгучую боль.
Чем обернулась для меня моя любовь? Только мучительной болью и
изменой. Этот предатель Ланс даже не заслуживает того, чтобы о нем
вспоминали.
Было уже очень поздно, и никому не хотелось разговаривать. Кит
свернулась калачиком в хвосте флиттера и, положив на колени Джемми,
заснула. Я сидела рядом с ней, но сон не шел мне в голову. Флиттер
скользил вдоль крутых склонов древних гор. Вдали поднимались более молодые
горы, находившиеся уже во владении Халареков. Они казались серебряными в
ярком лунном свете, холодный ветер сдувал с них снег, паривший в воздухе,
словно серебряная пыль, и снова оседавший на сверкающую безмолвную
поверхность. По блестящей снежной глади скользили мрачные тени
сопровождавших нас флиттеров. Я смотрела в затылок Лхарру. Ведь он же
образованный и умный человек! Неужели он тоже уверен, что в браке совсем
не обязательна любовь? Неужели он убежден в физической и умственной
слабости женщин? Есть ли хоть какой-нибудь шанс изменить его взгляды?
Смогу ли я выдержать подобное к себе отношение - как к существу второго
сорта? Я не знала ответа ни на один уз этих вопросов. Смогут ли два
человека с такими разными привычками и взглядами прожить вместе всю жизнь?
Тем не менее, нам придется искать выход.
В течение трех недель, последовавших после нашего возвращения от
Дювалей, мы почти каждый вечер отправлялись в гости. На этих вечерах было
полно народу, но все они проходили очень скучно и были похожи друг на
друга. Халареки наносили эти визиты, главным образом, потому, что лорду
Карну нужно было обсудить разные политические вопросы с другими мужчинами.
Все там было тщательно продумано и заранее запланировано: одежда, еда,
представления, где выступали актеры и акробаты, жонглеры и фокусники.
Каждый раз хозяйка дома обязательно обходила все комнаты, собирая всех
женщин и отделяя их от мужчин, часто даже уводя их в отдельную комнату.
Мужчины обычно сразу же начинали спорить о политике и реорганизации
Гхаррского общества. Меня очень интересовали эти споры, но мне не
разрешалось не то что участвовать в них, но даже слушать, что говорят
другие. Один раз я попыталась что-то сказать, но хозяйка очень грубо
одернула меня.
Таким образом, мы с Кит были изгнаны из мужского общества туда, где
со всех сторон только и слышалось, что "мой лорд" то, или "мой муж" се,
или "У моего маленького мальчика зубки...", или "Вы слышали, какую
операцию перенесла Маргарет?", или "У моей маленькой девочки сильный жар,
и я...". И так все время, как будто у них не было больше других тем для
разговора. Сначала я попыталась было принять участие в этих беседах, но на
всех вечерах те же самые женщины болтали друг с другом об одном и том же.
К счастью, выражение скуки на лице считалось очень модным. Даже лица
женщин, особенно жадно впитывавших в себя все услышанные ими сплетни,
неизменно выражали скуку.
После всех этих ночей, проведенных в пустых разговорах и танцах, у
меня не появилось ни одного нового друга. В памяти осталось лишь множество
чужих лиц и прилагающихся к ним имен. Однажды я спросила об этом девочек
Дюваль во время нашего разговора по трехмерному видеофону, когда мы
обсуждали с ними одно очень интересное дело. Накануне в гостях были танцы,
но только не для меня, так как Лхарр был очень занят, пытаясь убедить
лордов нескольких малых Домов, что отмена рабства скорее всего будет
выгодна всем, а замужняя женщина обязательно должна танцевать свой первый
и последний танец только со своим мужем.
- Ну что я делаю неправильно? - спросила я у Дювалей.
Элспет задумчиво теребила локон у своего уха.
- Не вы, а Лхарр. Многие женщины боятся сблизиться и подружиться с
вами, и причина этому - вражда. Представляете, как ухудшится их положение
в обществе, если Карн проиграет лорду Ричарду?
Это было похоже на правду, так как вполне соответствовало моему
представлению о Гхаррах.
- Это все ужасно бессердечно.
Элспет беспомощно развела руками.
- Если хотите знать, что я думаю, - протянула Адриан, - то они все
завидуют вам.
- Мне?
- А почему бы и нет? Ваш муж - самый лучший мужчина. Здесь слишком
много карьеристов, которые ставят ему ловушки! Его не любят, потому что он
всегда очень занят и держится в стороне от других. И еще, он очень
привлекателен для многих тем, что ему так долго не везло со своими женами.
Но он выбрал вас. Это потребовало от него огромных расходов. И вы более
свободны, чем другие женщины - у вас есть своя собственная комната, если
хотите, вы можете спать отдельно, вы ездите верхом, у вас самые красивые
наряды и у вас нет детей. Еще вы говорите, по крайней мере, на пяти
языках.
- Но я никогда никому не говорю об этом.
Она засмеялась.
- Конечно нет, но об этом говорят ваши женщины. Быстрее всего новости
здесь распространяются служанками. Все, что вы делаете, тут же становится
достоянием гласности.
- Вы не представляете, Жанна, о чем только они ни рассказывают! -
добавила Элспет.
Возможно, они правы. Мне все равно больше не у кого было спросить об
этом. В конце концов, Дювали - наши друзья.
Началась зима. Вскоре стало так холодно и выпало столько снега, что
уже нельзя было оставаться на поверхности в течение длительного времени.
Так, по крайней мере, сказала Жаклин, но мне все же не верилось в это. Она
сказала также, что все флайеры и флиттеры были снабжены специальными
спасательными комплектами на случай аварии, включающими костюмы, полностью
закрывающие тело человека, и маски, защищающие от ветра. Возвратившись
как-то в замок после службы Первого Дня, Жаклин рассказала мне, что на
поверхности уже лежит слой снега толщиной почти в один метр. Я
рассмеялась. Только три вечера назад я ездила в гости и видела зеленую
траву там, где сейчас лежал снег.
- Ты разыгрываешь меня. Не могло так быстро выпасть столько снега.
Лхарр случайно услышал мои слова и усмехнулся.
- Сейчас идет только месяц дрэк, - сказал он. - Еще довольно тепло и
влажно, поэтому выпало много снега. Когда закончится ухл, станет слишком
холодно, чтобы могло выпасть много снега. Ветры архаста, курта и немба
сдуют снег, выпавший в нарне и ухле.
- Слишком холодно, чтобы выпал снег? Вы оба рассказываете мне сказки.
Но я не такая доверчивая, чтобы верить им.
По лицу Лхарра скользнула тень. Он взял меня под руку и слегка
поклонился Жаклин, Тамаре, леди Агнес и Кит.
- Извините нас, леди. Я должен доказать своей жене, что говорю
правду.
Почему его вдруг стали волновать мои сомнения? Мне показалось это
очень странным. Я не сопротивлялась, когда он повел меня к лифту, который
должен был поднять нас на поверхность.
Он открыл дверь лифта. Жаклин и он действительно говорили мне правду.
Снег на треть загораживал нам выход, через мгновение снег упал в лифт.
Фонтан в центре сада скрылся под толстым белым одеялом. Голубые сосны
поникли под грузом лежащего на них снега. Мороз щипал меня за нос и
причинял сильную боль глазам.
- Я никогда не стал бы тебе лгать, - сказал Лхарр. - Я привел тебя
сюда не только, чтобы показать это. Я хочу также, чтобы ты поняла, какие
здесь зимы, если вдруг тебе придет в голову мысль прокатиться на лыжах или
проехаться верхом или даже прогуляться. Кроме того, я еще не успел
объяснить тебе, что тебя могут найти Харлан или Одоннел или Джастин.
Сейчас только начало зимы. В середине ее мы проводим три месяца в замке,
не выходя на поверхность. Никто здесь не ходит, флайеры не летают. Гильдия
даже не поставляет нам грузы с орбиты из-за сильных ветров. Я уверен, что
тебе об этом уже говорили, но сомневаюсь, что ты поверила.
Я выглянула из лифта и посмотрела на невероятно толстый слой снега.
Еще два месяца на этой планете будет лежать снег. Холодный ветер кружил по
лифту и резал лицо, словно ножом. Интересно, хотел ли Лхарр только
доказать мне, что говорит правду, или предупредить, чтобы я не пыталась
убежать отсюда? Мысль о том, что он все еще верит, будто я хочу убежать,
сильно задела меня и даже привела в ярость.
Лхарр поднес палец к кнопке управления лифтом.
- Теперь ты видела достаточно?
- Да, лорд Карн.
- Ты веришь мне?
- Да, лорд Карн.
- Мы можем спускаться в столовую?
- Да, лорд Карн.
Он нажал кнопку с цифрой 4, а затем легким движением руки повернул к
себе мою голову.
- Почему так официально?
Голос его показался мне мягким и даже как будто извиняющимся. Может
быть, он просто предупредил меня о плохой погоде, чтобы уберечь от
опасности. Сейчас там можно запросто погибнуть от холода, не говоря уж о
врагах. Я почти поверила, что он хотел защитить меня. Я посмотрела прямо в
его золотистые глаза, улыбнулась и сказала уже более ласковым и веселым
голосом:
- Да, лорд Карн.
Он улыбнулся той изумительно ослепительной улыбкой, которую я видела
у него на лице всего лишь второй раз в жизни. Я почувствовала внутренний
трепет. В этот момент, находясь с ним в лифте один на один, я вспомнила,
что по закону он может спать со мной каждую ночь, однако он не делает
этого.
Он словно почувствовал, о чем я думаю. Глаза его расширились, и
кончиком языка он медленно облизал нижнюю губу. Все это выглядело очень
соблазнительно, но я совсем не хотела отдаться человеку, который силой
оторвал меня от всего, что я любила и о чем мечтала. Я не хотела отдаться
этому чужестранцу.
Когда двери лифта открылись наконец на четвертом этаже, Лхарр только
вежливо взял меня под руку и повел в столовую. В эту ночь, так же как и во
все предшествующие ночи, он не тревожил меня.
Лхарр сообщил мне, что мы будем отмечать рождество только в кругу
своей семьи. Это означало, что к семье Лхарра присоединятся лишь Кит,
Джемми и слуги благородного происхождения. Другие члены Семьи и слуги
будут отмечать праздник отдельно от нас в Большом Зале. Так как в Доме
существовал обычай, согласно которому одна из женщин Семьи Халареков
должна была прочитать в рождественский вечер какую-нибудь рождественскую
историю, то Кит решила удивить Лхарра моим знанием ромского языка. Таким
