- С вас одна тысяча триста пятьдесят шесть долларов. Не считая чаевых,
конечно.
- Это больше, чем я платил в прошлый раз, - сказал Чиун.
- Цены поднялись.
- Что, в три раза?
- Может, и так, - пожал плечами таксист и вежливо улыбнулся.
Он уже представлял себе, как славно проведет уик-энд. Может, на бейсбол
сходит.
- Предлагаю сделку, - сказал Чиун, пересчитывая монеты в кошельке для
мелочи.
- Какую еще сделку? - запротестовал водитель. - Мы же договорились:
двойной тариф.
- Верно, - сказал Чиун. - Но насчет экскурсии по юго-западным
пригородам Нью-Йорка договора не было.
- Ну заплутал я слегка, да, - пожал плечами водитель. - С кем не
бывает.
- И насчет того, чтобы не прокалывать тебе шины, мы тоже не
договаривались.
- Шины?.. Да ты шутишь!
Чиун вышел из машины и пнул правое заднее колесо.
- Что ты мне дашь за эту шину? Хорошая шина, упругая, прочная. Она
отлично послужит тебе на долгом обратном пути.
- С какой стати? Это моя собственная шина!
Чиун наклонился и с легкостью вонзил в протектор указательный палец. Когда
он его вынул, шина с громким хлопком спустилась. Такси осело на бок.
- Эй! Что ты сделал с моей шиной!
- Подумаешь. Ты можешь ее сменить. Человек, который за самую обычную
поездку зарабатывает одну тысячу триста пятьдесят шесть долларов, всегда
должен иметь с собой несколько запасных колес.
Водитель с ужасом смотрел, как крошечный китаец - и лет ему восемьдесят,
не меньше, - подходит к радиатору и задумчиво осматривает передние колеса.
- Что, если я спрошу с тебя девятьсот сорок семь долларов за эту пару?
- Грабеж!
Чиун поучающе потряс пальцем.
- Нет, не грабеж. Торговля. Ты торговался со мной, теперь я торгуюсь с
тобой. Ну, быстро. Согласен?
- Ладно. Только не порть шины. Мне еще до города ехать.
- Через Эсбюри-парк, - сказал Чиун, подходя к левому заднему колесу. -
Отлично. Итак, я все еще должен тебе четыреста девять долларов за услуги.
Заплатишь пятьсот за эту оставшуюся шину?
- Но тогда я еще буду должен тебе девяносто девять! - возмутился шофер.
- Наличными, - сказал Чиун.
Доктор Харолд У. Смит не любил, чтобы ему мешали, но когда секретарша
подробно описала ему посетителя, нажал на потайную кнопку и монитор его
компьютера убрался в свое гнездо, утопленное в дубовой столешнице спартански
скромного письменного стола.
Поступил он так только в силу привычки, поскольку, хотя компьютер Смита
был подключен ко всем важнейшим информационным сетям, какие только есть в
мире, и, следовательно, обеспечивал доступ к самым разнообразным тайнам,
Чиун в них все равно никогда бы не разобрался. Один только Смит, будучи
главой секретного агентства КЮРЕ, понимал, что там, на экране, к чему. Оба
- и Римо, и Чиун - во всем, что касалось техники, были безнадежны. Они и с
телефоном-то едва справлялись, что уж там говорить о компьютере!
- Привет тебе, Император Смит, - сказал Чиун.
- Это пока все, миссис Микулка, - отпустил Смит свою седовласую
секретаршу.
- Может, пригласить служителя? - предложила та, с опаской поглядывая на
странного старика.
- Нет необходимости, - сказал Смит. - И пожалуйста, не соединяйте меня
ни с кем.
Миссис Микулка удивленно подняла бровь, но тихо закрыла за собой дверь.
- Я не вызывал вас, Чиун.
- Тем не менее ваше удовольствие от нашей встречи возвращено вам стократ.
- Римо не с вами? - усаживаясь, спросил Смит и поправил свой галстук
выпускника Дартмута.
У него были редкие седые волосы, а на лице застыло выражение человека,
который только что обнаружил червяка в своем яблоке. Он был еще молод, когда
занял свой пост в КЮРЕ, и успел состариться на этой службе.
- Римо еще не вернулся с последнего задания, - сказал Чиун. - Но это
сейчас неважно.
- Странно, - сказал Смит. - У меня есть сведения, что его объект...
ликвидирован.
Чиун улыбнулся. Смит всегда испытывал трудности, говоря о смерти.
- Еще одна драгоценность в вашей короне, - поздравил он, удивляясь,
почему это Смит и успех, и горькое поражение воспринимает с одинаково кислой
миной.
- Мне бы не хотелось, чтобы вы меня так называли, - сказал Смит. -
Император! Вы прекрасно знаете, что никакой я не император.
- Могли бы быть, - сказал Чиун. - Ваш президент прожил большую жизнь.
Кто знает, не пришло ли время для кого-нибудь помоложе?
- Благодарю вас, нет, - сказал Смит, который давно отчаялся объяснить
Чиуну, что он служит президенту и вовсе не претендует на кресло в Овальном
кабинете. - Чем я могу быть полезен вам, Мастер Синанджу?
- Разве вы забыли? - горячо удивился Чиун. - Пора возобновить контракт
между Домом Синанджу и Домом Смита.
- Соединенными Штатами, - поправил Смит. - Ваш контрагент -
Соединенные Штаты. Однако срок нашего договора истекает только через шесть
месяцев.
- Оформление сделок, отягощенных трудностями и проволочками, -
торжественно сказал Чиун, - лучше начинать загодя.
- Вот как? А я полагал, что мы просто возобновим старый контракт.
Насколько я понимаю, он заключен на весьма щедрых по отношению к вам
условиях, не так ли?
- Великодушно щедрых, - согласился Чиун. - Учитывая недопонимание, на
котором они основывались.
- Недопонимание?
Смит смотрел, как Чиун разворачивает свою циновку, раскладывает ее на
полу, тщательно расставляет целый набор свитков и только потом усаживается
сам. Пришлось даже встать, чтобы письменный стол не мешал наблюдениям.
Смит вздохнул. Не в первый раз участвовать ему в подобных переговорах.
Теперь Чиун не проронит ни слова, пока Смит тоже не усядется на пол. Он
безропотно взял со стола карандаш, блокнот с желтыми официальными бланками и
неловко уселся на ковре лицом к корейцу. Пристроил блокнот на колене. После
стольких лет за клавиатурой компьютера карандаш в пальцах казался
неповоротливым, словно банан.
- Я готов, - сказал Смит.
Чиун развернул свиток, и Смит узнал копию последнего подписанного между
ними контракта. Эта была на специальной рисовой бумаге с золотым обрезом,
которая сама по себе стоила сотни долларов. Еще одна никчемная трата.
- А, вот, - нашел то, что искал, Чиун. - Отвертка.
- Прошу прощения?
- Это юридический термин. Отвертка. Разве вы никогда не слышали? Они есть
в большинстве контрактов.
- Вы хотите сказать - увертка. Однако наш контракт имеет жесткие условия
соглашения. В нем нет уверток.
- Как говорят в моей деревне: "Никогда не поправляй императора. За
исключением случаев, когда он ошибается". Сейчас как раз такой случай,
Великий владыка. Отвертка имеется в пункте касательно обучения белого
человека искусству Синанджу.
- Насколько я помню, за это вы запросили отдельную плату.
- Крохи, всего лишь крохи за то, что полагал великим позором и
непереносимым стыдом. Однако, как выяснилось, я совершил ошибку.
- Какого рода? - осведомился Смит, предчувствуя, что, как всегда, ошибка
Чиуна выльется ему в круглую сумму.
- Я обучал совсем не белого! - со счастливой улыбкой сообщил Чиун.
Смит нахмурился.
- Что вы имеете в виду? Разумеется, Римо - белый. Не могу отрицать,
достоверно, кто были его родители, мы не знаем. Однако достаточно лишь
взглянуть на него, чтобы понять, что он белый.
Чиун терпеливо покачал головой.
- Ни один китаец, ни один японец, ни один не-кореец доныне не был
способен усвоить учение Синанджу. Этот же предполагаемый белый схватывает
все на лету, как никто до него за всю историю моей скромной деревушки.
- Так ведь это, на мой взгляд, как будто неплохо? - осторожно спросил
Смит, не понимая, куда Чиун клонит.
- Еще бы! Это означает, что Римо на самом деле - кореец.
И Чиун пробормотал по-корейски несколько слов.
- Что это вы сейчас сказали?
- Всего лишь назвал его по имени - Римо Великолепный. В нем течет
корейская кровь. Другого объяснения быть не может.
- Может, американцы по природе своей восприимчивы к Синанджу? -
предположил Смит. - Ведь других американцев до Римо вам не приходилось
учить.
- Не смешите меня, - с гримаской презрения отмел это предположение Чиун.
- Римо усваивает Синанджу успешнее любого корейца. Следовательно, Римо -
не белый.
- И, следовательно, теряют силу ваши прежние требования относительно
компенсации за обучение белого.
- Именно так, - кивнул Чиун.
Смит внимательно всмотрелся в лицо корейца, однако прочитать, что за ним
кроется, не сумел. С лицом Чиуна Смиту это вообще никогда не удавалось.
- И вы хотите сказать, что согласны из-за этого получать меньше денег? -
прямо спросил он.
- Разумеется, нет! Я подписал контракт на то, чтобы обучить для вас
белого, и, зная белых, вы могли получить в результате такого прыгуна-бегуна,
который с шумом и кряканьем колет доски ребром ладони. Вы же получили
настоящего, неподдельного Мастера Синанджу. Вы с большой выгодой вложили
свои средства, и это, по справедливости, требует поправок не только в нашем
будущем контракте, но и радиоактивных - за все годы назад - выплат.
- Вы хотите сказать - ретроактивных, имеющих обратную силу?
- Да. Значит, договорились. Я знал, что вы все поймете, Мудрый
властитель.
- Я понял не все, - резко сказал Смит, - и не хочу разводить антимонии,
пока не пойму. Скажите попросту, каковы ваши претензии на этот раз?
Спокойным, размеренным жестом Чиун развернул другой свиток.
- У нас не претензии, - обидчиво сказал он. - У нас разумные
требования, и состоят они в следующем. - И начал читать:
"Два горшка изумрудов, неограненных. Двадцать горшков бриллиантов
различной огранки. Без дефектов. Восемь рулонов шелка времен Таньской
династии. Различных цветов. Одна персидская статуя царя Дария. Из дерева
гофер [Из дерева гофер, согласно Ветхому Завету, был построен Ноев ковчег.
(Прим. пер.)]. Двенадцать бушелей рупий..."
Он прервал чтение, заметив, что Смит предостерегающе поднял руку.
- Мастер Синанджу. Многое из перечисленного относится к музейным
редкостям.
- Да?
- Таньский шелк, например, огромная редкость.
- Конечно, - сказал Чиун. - Иначе бы мы его не просили.
- Я вообще сомневаюсь, сохранился ли он до наших дней.
- Почему же? Сохранился. У меня он есть. В Синанджу, в сокровищнице моих
предков.
- Зачем же вы хотите еще?
- Вы никогда не задавали такого вопроса раньше, во время наших прежних
переговоров, когда я просил у вас обычного золота. Вы никогда не говорили:
"Мастер Синанджу, зачем вам еще золото? У вас ведь уже есть!"
- Верно, - сказал Смит. - Но это же совсем другое дело!
- Да. - согласился Чиун с широкой улыбкой. - Другое. На этот раз золота
я не прошу. У меня его вдоволь благодаря вашей щедрости. Но должен сказать,
что в древние времена заслуги моих предков не всегда оплачивались золотом. И
мне бы хотелось, чтобы эта добрая традиция была соблюдена и сейчас.
- Мое правительство платит вам жалованье, которою достаточно, чтобы
накормить всю Северную Корею, -ровным голосом сказал Смит. - Вы принесли
Синанджу столько, сколько ваш народ не видел за всю свою тысячелетнюю
историю.
- Ни один Мастер до меня не был принужден скитаться по чужедальней
ненавистной земле так долго, - ответил Чиун. - Все заработанное
причитается мне по справедливости.
- Прошу прощения, - сказал Смит, который, единолично заправляя секретным
нелимитированным фондом на проведение операций, тем не менее следил за тем,
не слишком ли расточительна его секретарша со скрепками для бумаг. - Прошу
прощения, Мастер Синанджу, но, боюсь, ваша просьба невыполнима.
- Мой долг - восстановить древнее величие Синанджу, - сказал Чиун. -
Известно ли вам, что вчера Римо сообщил мне, что хочет организовать
