полотенце, что несколько снизило эффект его заявления. - Я одеваюсь - и
обратно, на Посадочную площадку. Д'рам, могу я рассчитывать на вашу с
Тиротом любезность?
- Поскольку ты отдохнул, - отозвался Д'рам, окидывая своего приятеля
испытующим взглядом, - то почему бы и не оказать тебе такую любезность? А
ты, Лайтол, не хочешь к нам присоединиться?
- Сегодня нет.
- Боишься, несмотря на всю свою осмотрительность, подпасть под чары
Айваса? - спросил Робинтон.
Лайтол медленно покачал головой.
- Навряд ли мне это грозит. Ладно, ступайте смотреть свой сон о Перне
без Нитей.
- Вот последний из завзятых скептиков, - пробормотал Робинтон,
которого начинало раздражать недоверие Лайтола. - Неужто он думает, что
старость притупила чутье и ум Главного арфиста? Или он, как и Корман,
считает, что Робинтон настолько легковерен, что готов попасться на любую
мало-мальски правдоподобную выдумку?
- Нет, - ответил Д'рам, когда арфист задал ему этот вопрос, шагая
вместе с ним навстречу бронзовому Тироту, ожидавшему их на берегу. -
Просто он слишком практичный человек. Вчера он сказал мне, что все мы как
в горячке и не думаем о последствиях, которые нас ожидают по милости
Айваса. Ведь нам грозит изменение структуры общества, его основополагающих
ценностей и все такое прочее. - Д'рам фыркнул, выражая свое несогласие. -
Видишь ли, он уже побывал в нескольких передрягах и не хочет новых.
- А ты?
Усаживаясь меж выступов шейного гребня Тирота, Д'рам через плечо
улыбнулся своему спутнику. - Я всадник, и всей душой предан своему делу -
избавлению Перна от Нитей. Если существует хоть малейшая надежда... - он
пожал плечами. - Тирот, доставь нас на Посадочную площадку!
- Будь внимателен, Д'рам, - предупредил всадника Робинтон. - Там
произошли значительные изменения даже со вчерашнего дня, когда ты был на
площадке в последний раз.
"Монарт сказал мне. - Хоть Главный арфист и знал, что Тирот
обращается к Д'раму, сердце его наполнилось гордостью: он - один из
немногих, кто слышит драконов! - Я получил от него правильный вид. Он
действительно изменился!"
Почему-то в словах дракона арфисту послышалась нотка неудовольствия.
Тем не менее, бронзовый великан перенес их через Промежуток и,
ориентируясь на холм, расположенный западнее здания Айваса, повис над
мысом, где грелась на солнцепеке компания драконов. Робинтон пригляделся,
ожидая увидеть на холме кого-то из знакомых ему бронзовых и королев, но
вспомнил, что сегодня Вейр Бенден отражает очередное Падение.
Во время плавного спуска ни Робинтон, ни Д'рам не сумели заметить
никаких изменений, и только когда дракон, скользнув вправо, приземлился на
широком дворе, смогли оценить проделанную работу.
- Кто бы мог подумать! - выдохнул Д'рам, обернувшись к Главному
арфисту, который был поражен не меньше него.
Робинтон спрятал свое изумление за беспечной улыбкой. Да, если судить
по произошедшим здесь переменам, Лайтол наверняка остался в меньшинстве;
можно было подумать, что все возжаждали получить доступ к Айвасу. Здание
увеличилось в размерах почти втрое - по всем трем его сторонам прилепились
странные односкатные пристройки-навесы. Спешившись, Робинтон обнаружил,
что под ними выстроились Фандареловы батареи. "Теперь, наверно, питания
хватит, чтобы снабжать систему энергией и день и ночь, пока не будут
закончены новые, более мощные водяные турбины", - подумал он.
В просторном дворе, который успели расчистить за время их отсутствия,
какие-то люди, разбившись на кучки, ожесточенно спорили, а над их головами
с пронзительными воплями носились стаи файров. Судя по наплечным бантам и
шнурам, большинство собравшихся были мастерами и подмастерьями из самых
разных цехов; значки на туниках остальных подсказали Робинтону, что эти
холдеры прибыли из самых разных мест.
- Вход свободный? - спросил Д'рам, спрыгивая на землю рядом с
Робинтоном.
- Похоже на то, - Робинтон огляделся, но не узнал никого из
спорщиков. Зато он заметил у закрытых дверей четверых самых дюжих
помощников мастера Эсселина. Набрав побольше воздуха. Главный арфист
решительно двинулся вперед.
- Что за шум? - громко спросил он. Всем хватило нескольких секунд,
чтобы понять, кто к ним обращается. Его сразу же окружили, каждый старался
докричаться до Главного арфиста. - Ну-ка успокойтесь! - гаркнул он. С
холма его поддержали трубными возгласами золотые и бронзовые драконы.
Воцарилась тишина. Робинтон сделал знак мастеру Цеха рудокопов, носящему
значок Крома.
- Мастер Эсселин отказывается нас впустить, - воинственно заявил тот.
- А мой лорд-правитель, - из толпы выступил человек, носящий знак
главного дворецкого холда Болл, - настоятельно требует сведений о
загадочном существе.
- Декстер дал мне такое же задание, - решительно заявил дворецкий из
Набола. - И мы хотим, чтобы нам открыли всю правду об этом Айвасе. Я не
вернусь в Набол, пока своими глазами не увижу это диво.
- Всех вас ввели в заблуждение, хоть и ненамеренно, - умиротворяющим
тоном заговорил Робинтон. - Те, кому посчастливилось услышать Айваса,
понимают, что встреча с ним - лишь самый первый шаг на пути великих
перемен в жизни холдов, цехов и Вейров. И потому время его очень дорого!
Мне, например, только сейчас позволили вернуться. - Всем своим видом он
продемонстрировал возмущение. Услышав, что уважаемого Главного арфиста
Перна тоже не пускали к чудодейственной машине, недовольные слегка
поутихли. - Вы должны понять, что помещение, которое занимает Айвас, очень
тесное, хотя я замечаю, что уже сделаны попытки его расширить... -
Робинтон вытянул шею, как будто старался рассмотреть, много ли места
прибавилось. - Гм, похоже работа ведется и днем, и ночью... Похвально,
очень похвально! Если вы еще немного потерпите, я узнаю, можно ли
удовлетворить ваше вполне законное желание увидеть Айваса.
- Мне нужно не просто увидеть его, - возразил один из мастеров,
рудокоп. - Я хочу спросить, как нам выйти на главную жилу богатейшего
рудного месторождения. Древние находили на Перне самые разные руды. И я
хочу услышать от него, где нужно копать - если уж он знает обо всем на
свете.
- Ну, так уж и обо всем, приятель! - проговорил Робинтон, крайне
удивленный, что Айваса уже считают всеведущим. Стоит ли объяснять им, что
Айвас - всего лишь машина, устройство, которое служило их предкам
вместилищем информации. Пожалуй, нет; хоть здесь в основном ремесленники,
о машинах им известно слишком мало. Они не могут уловить суть устройства
столь сложной механической системы, не говоря уже о принципе
искусственного интеллекта. Главный арфист и сам-то не очень в нем
разбирался.
Робинтон сокрушенно вздохнул.
- О современном Перне ему известно очень мало, зато он знает многое о
том, каким был Пери две с половиной тысячи Оборотов назад. Наверное, никто
из вас не слышал, что нужно было захватить с собой цеховые Летописи? Айвас
полон желания познакомиться с настоящим всех холдов, цехов и Вейров.
- Нам никто не говорил про Летописи, - растерянно ответил рудокоп. -
Мы слышали, что он и так знает про все на свете.
- Айвас сам скажет вам, что он, к счастью, не всезнайка, хоть его
познания охватывают множество наук и ремесел. Он... можно назвать его
говорящей Летописью, только куда более точной, чем наши, которым время,
земляные змеи и другие напасти нанесли непоправимый ущерб.
- Но нам сказали, что он знает все, - упрямо стоял на своем
ремесленник.
- Всего не знаю даже я, - вкрадчиво ответил Робинтон. - И Айвас
никогда не утверждал, что ему известно все. Однако он знает гораздо
больше, чем все мы, вместе взятые. И всем нам предстоит у него учиться. А
теперь позвольте мне походатайствовать за вас перед мастером Эсселином.
Сколько вас тут? - Он быстро пересчитал собравшихся. - Так, тридцать
четыре... Да, для одного раза многовато. Д'рам, кинь жребий. Всем вам,
надеюсь, известна честность Д'рама. Придется разделить вас на группы. Но
не сомневайтесь, все вы хоть ненадолго увидите Айваса.
Мастер Эсселин с радостью встретил Главного арфиста, но узнав, как
тот решил вопрос с недовольными, запротестовал.
- Нельзя обижать людей, Эсселин. У них такое же право увидеть Айваса,
как и у лордов-правителей. А может, даже большее: ведь это им предстоит
осуществлять грандиозные замыслы Айваса в течение нескольких Оборотов. Кто
Там у него?
- Мастер Терри, а с ним мастера и подмастерья из всех кузнечных
мастерских Перна. - Глаза Эсселина тревожно округлились. - И еще мастер
Хэмиан из Южного холда, с двумя подмастерьями.
- Значит, Торик все-таки соизволил послать сюда своего представителя?
Робинтон не мог понять, радует его эта новость или тревожит. Он
надеялся, что ему еще не скоро придется столкнуться с притязаниями
владетеля Южного.
- Не думаю, чтобы он явился по поручению лорда Торика, - все еще
тараща глаза, покачал головой Эсселин. - Я слыхал, как мастер Хэмиан
сказал мастеру Терри, что его сестра, леди Шарра из Руата, посоветовала
ему бросить все и поспешить сюда.
- Она права, еще как права, - добродушно согласился Робинтон. Хэмиан
был из тех людей, которые пришлись бы здесь ко двору. Он являлся искусным
изобретателем и даже сумел наладить оборудование, которое древние оставили
в Южных копях. - Пойду взгляну, нельзя ли прервать их на несколько минут.
Поверь мне, Эсселин, самое разумное - впустить этих молодцов, пусть увидят
Айваса своими глазами.
- Но они всего лишь дворецкие и простые рудокопы...
- Их куда больше, чем лордов-правителей, цеховых мастеров и
Предводителей Вейров. И каждый из ни? имеет право познакомиться с Айвасом.
- Я такого распоряжения не получал, - воинственно выпятив подбородок,
заявил мастер Эсселин, к которому вернулась его обычная несговорчивость.
Робинтон устремил на него укоризненный взгляд и не отводил глаз до
тех пор, пока толстокожий Эсселин не понял, что Главный арфист не одобряет
его поведения.
- Я уверен, мастер Эсселин, что еще до вечера ты получишь такой
приказ. А теперь с твоего позволения... - с этим словами Робинтон зашагал
по коридору, ведущему к комнате Айваса.
Еще не доходя до двери, он услышал звучный Айвасов голос. Судя по
проникновенной интонации, он обращался к большой аудитории. Неслышно
открыв дверь, Робинтон сначала изумился: сколько народа набилось в
комнату! Еще больше вместилось в новые пристройки, выросшие со всех
сторон; теперь в них вели две широкие двери. Само собой, обе стены, за
которыми располагался Айвас, остались в неприкосновенности, но
пространство для посетителей значительно расширилось. Утренняя группа
состояла из кузнецов; они были все как на подбор - рослые, широкоплечие. В
первом ряду сидели Никат, Главный мастер горняков, Терри и два его
помощника. Все они деловито копировали чертежи с главного экрана Айваса.
Была здесь и Джейнсис. Пристроившись в уголке, она склонилась над лежащей
у нее на коленях чертежной доской. Все в комнате что-то чертили, иногда,
за неимением лучшего, прислонив доску к спине сидящего впереди. Робинтон
даже не пытался разобраться в сложных схемах, но, судя по тому, с каким
вниманием все углубились в работу, было ясно: для кузнецов это дело
необычайно важное. Айвас давал пояснения, время от времени добавляя
пронумерованные таблицы, которые тоже ничего не говорили Главному арфисту.
Размеренным голосом Айвас поощрял своих слушателей задавать вопросы, если
