серьезной - верная жена для мужа и занудливая учительница для школьников.
Словно два разных человека. Все мы разные - ночью и днем.
Может, потому он всегда любил сумерки...
- А в общем, у нас еще есть немного времени, - задумчиво сказал его
двойник. Тоня аж тонко взвизгнула от наигранного возмущения.
- Нет-нет-нет! Меня муж встречает, понимаешь? Он ревнивый!
- Бедненький... - вздохнул Визитер.
- Славик, вы, писатели, все такие?
- Ага, - серьезным тоном подтвердил двойник. - Понимаешь, когда
пишешь - нельзя сексом заниматься. Чтобы не терять творческую энергию.
- Бедненькие... Ярик, а ты меньше пишешь, да?
- Я в детстве болел много, - с некоторым усилием заставил он себя
отозваться.
- Бедненький мой, - Тоня привстала, быстро чмокнула его в губы. - Все
равно, и ты хороший.
- Спасибо.
- Не куксись! - Тоня продолжила одеваться. - Я теперь везде буду ваши
книжки искать. И мужу почитать дам, вот будет смешно, если ему
понравится...
Ярослав закрыл глаза. Тоня еще долго стрекотала, переключив все
внимание на Славу, и он был благодарен Визитеру за охотность ответов.
Кто из них настоящий, а кто - копия? Кто более адаптирован, лишен
комплексов и сомнений? Кто настоящий писатель, а кто - халтурщик от
литературы?
...Она заранее вышла в тамбур, и Ярослав помог ей донести чемодан.
Проводник, покуривающий какие-то невыносимо вонючие сигареты, быстро и
хитро подмигнул ему. Ярослав сделал вид, что не заметил этого.
- Все-все-все, - Тоня отобрала чемодан. - Убегай, - покосилась на
проводника, но все же поцеловала Ярослава. - Будь повеселее, Ярик! Ладно?
- Я постараюсь.
- Ну и молодец, - она качнула головой - и словно преобразилась. Стала
строгой и собранной. Ярослав даже залюбовался этим мигом - переходом от
веселой девчонки без тени комплексов к серьезной "мужниной жене".
- Прощай, Тоня, - сказал он. - Удачи тебе.
В коридоре уже дергающегося, тормозящего поезда, он поймал себя на
том, что почти бежит. Моралист сраный... Ярослав дернул дверь купе и вошел
с твердым намерением высказать Визитеру что-нибудь злое и обидное.
Тот сидел, обхватив лицо руками, слегка покачиваясь взад-вперед.
- Что с тобой?
- Девчонка... дурак я...
- Стыдно стало?
- Я не о том, - полушепотом отозвался Слава. - Я не о Тоне...
- Не понял.
- Анна - Мария. Посланница Добра, - Слава захохотал, не отрывая рук
от лица. - Ох и идиот же я! Кретин! Еще предполагал ее в союзницы...
- Что случилось?
- Что? Знаком я ошибся... и не я один. Ярик... если мы сможем
остановить эту девочку, то нас бы стоило при жизни канонизировать.
- Ты объяснишь толком? - Ярослав схватился за полку, когда поезд
дернулся в последний раз и замер.
- Нет. Пока - нет... Слушай новый расклад. Убит Посланник Силы.
Посланницей Добра... - он снова засмеялся. - Его прототип заключил альянс
с Посланником Власти. В колоде объявился джокер. Кто-то седьмой. Я его
пока не вижу... так бывает. Он устранил профессора... прототипа. Посланник
Знания ушел... и вступил в альянс с мальчишками. Возможно, это даст им
шанс.
- Ты же предпочитал говорить "Визитеры", - зачем-то заметил Ярослав.
- Визитеры? Это я - Визитер. Шестерка, которую побьет любой.
- Успокойся, а?
- Да я спокоен... - Слава отнял ладони от лица - глаза были сухими. -
Выйди, купи водки, а?
- Пошел на хер! - Ярослав тряхнул его. - Хватит! Соберись. Ты тоже
кое-что можешь - не думай, что я не заметил твои опыты в Актюбинске!
- Этого мало, Ярик... так мало для нашего мира.
- Ты что, хочешь сдаться?
- А ты когда-нибудь сдавался?
- Нет.
Слава кивнул.
- Значит, будем идти до конца. Только если я струшу... не
останавливайся. Пути назад нет, Ярик. Нет. Хреновый расклад выпал... в
этот раз.
8
Визард не спал. Не стариковское это дело - спать в поездах.
На вокзале Алпатьево они вышли глубокой ночью. Кирилл быстро
взбодрился от свежего воздуха, а Визитер дремал на ходу. Им повезло - уже
через полчаса они садились в скорый до Москвы. На этот раз в купе они были
не одни - какой-то зарывшийся в простыни мужчина подозрительно глянул на
них, стянул с вешалки пиджак, уложил его между собой и стенкой и уснул.
Мальчишки забрались на верхние полки, Визард лег внизу.
Вот он, его альянс... Первый, и, наверное, последний в этой игре.
Умирающий старик и двое беспомощных детей. Разве этого он хотел?
Знание умирает. Знание служит силе и власти. Знание неспособно
изменить мир.
Разве не убеждался он в этом - раз за разом? Становясь все сильнее с
каждым своим появлением... и вновь, и вновь не умея воспользоваться этой
силой...
Вот сейчас - в его власти уничтожить Посланника Развития. Нет, он не
сделает этого, и мораль здесь не при чем. Его удерживает легкая тень
надежды - что Визитер станет чем-то близким к нему... соединит обе линии.
Конечно, если Знание сможет что-то дать в поединке.
Что...
Поезд громыхал, приближаясь к Москве. Бессмысленная поездка,
отчаянная уловка обреченных, попытка выйти из-под контроля...
Надо уснуть. Надо позволить знанию коснуться его, узнать, что
случилось за этот день. Собрать крохи могущества, которые способно дать
Знание. Его прототип - он держался до конца, ухитрился заговорить убийцу,
убедить того оставить оружие. Надо быть достойным старика.
Если нет ничего, кроме достоинства, то и оно становится силой.
Карамазов метался по квартире. Ярости требовался выход. Но никого
рядом не было - кроме его самого.
Что за клиенты ему попались? Даже пацан ушел - исхитрившись
расквасить ему нос! Жирная свинья Хайретдинов взял в руки пистолет и пошел
на него... и ведь Илья не убил наглеца. Глупо списывать это на
ополоумевшего охранника - Карамазов не смог бы выстрелить в мишень. Перед
ним был не просто человек, назначенный _т_ь_м_о_й_ на заклание. За
клиентом тоже стояла сила - непонятная и пугающая. Может быть, не равная
т_ь_м_е_, но превосходящая Илью. Хайретдинов сам был силой, а Илья - лишь
слугой. В этом-то и беда. И за стариком была своя сила, и за мальчишкой -
пусть он не ощутил их так явственно, но они были, они защищали себя, свои
человеческие воплощения.
И защитили...
Проклятый стимулятор. Еще утром это казалось такой удачной мыслью -
не спать, ускользнуть от тьмы, сделать половину работы без ее указаний.
Теперь попытка казалась наивным безумием. Он не справится сам. И не
справится, получая советы.
Ему нужна настоящая сила. Равная той, что стоит за клиентами.
Илья ударил рукой по стене, не почувствовав боли. Постоял, глядя в
рыжие газеты советских времен, аккуратно наклеенные на бетон. Всех, кто
бывал у него в гостях, безумно веселили эти стены - подошедшие бы жилищу
хронического алкоголика. Никто из них не думал, как важен для Карамазова
его образ - чудаковатого редактора, работающего в странном издательстве,
бережливого и замкнутого, способного вечерами сидеть под сиянием голой
лампочки и аккуратно править тексты. "Корректор"... что ж, прозвище не
хуже иных. Да, он аккуратен. Он очень кропотлив в работе. Он ценит свое
здоровье. Он романтик и потому одинок...
Какая прекрасная обертка, прикрывающая его основную работу.
Илья тихонько, по-детски, заныл, колотя стену.
Уснуть надо! Уснуть! Услышать _т_ь_м_у_!
В прихожей задребезжал звонок. Илья вздрогнул, метнулся взглядом по
комнате. "Кедр", вычищенный и перезаряженный...
КОГДА Я УСПЕЛ?
лежал на столе, поверх какой-то рукописи.
Илья схватил оружие, безумным взглядом окидывая комнату. Распахнул
ящик стола, втиснул туда автомат, при сравнении с которым хваленый
еврейский "Узи" расплавился бы от стыда.
Бросился к двери - сантиметр броневой стали, приваренные к арматуре
косяки, поперечный засов - способный выполнить роль дверной цепочки и
открыть дверь узенькой щелью, стодолларовые швейцарские замки, ключ к
которым подобрал бы не всякий московский "медвежатник". Еще одно
свидетельство его чудаковатости в глазах окружающих - чудовищная броня
пустой квартиры... устанавливавшие ее рабочие ошалели, увидев, какие
апартаменты закупорит их лучшее творение.
- Илюшенька...
Карамазов секунду смотрел через перископный глазок
...ГНУТЫЙ ОПТИЧЕСКИЙ КАНАЛ, ПУЛЕУЛОВИТЕЛЬ, - СТРЕЛЯЙ, НЕ СТРЕЛЯЙ - В
ГЛАЗ ХОЗЯИНУ НЕ ПОПАДЕШЬ...
в добродушное, полное лицо Сергея Камчатского.
- Сейчас... - прохрипел он, открывая засовы.
Камчатский был корректором в их издательстве - настоящим, не по
прозвищу. Хорошим корректором, талантливым, способным править хоть
нескончаемый фэнтези-сериал "Дорога клинков", хоть академическое издание
Платона, зачем-то принятое в план главой фирмы.
- Илюшка, я это... не помешал? А? - протискиваясь спросил Сергей.
В его разговоре было потрясающее для человека такой профессии
количество слов-паразитов и запинок.
- Нет. Заходи, - Илья отступил, чудовищным усилием принимая свой
"рабочий" облик. - С работы?
- Да... - Камчатский сделал легкое движение, обозначающее намек на
снятие обуви. Илья его не остановил. Сергей, кряхтя, присел, расшнуровывая
ботинки. Сказал:
- А ты чего не появился сегодня? Ждали тебя на планерке, понимаешь...
Шеф спрашивал...
- Приболел, - коротко отозвался Илья, отступая. - То ли грипп, то ли
просто бронхит.
- Да? Грипп? - Камчатский заколебался, но отступать, видимо, счел
неудобным. - Я не надолго. Посоветоваться надо...
- Давай, давай...
Карамазов вошел в комнату, предоставив приятелю самому выискивать
тапочки среди сваленной в углу обуви. Еще раз пристально осмотрел комнату.
Гильза!
Он пнул ее, зашвыривая под узкую кровать. И как обронил?
- Илья, тут такое дело, - Камчатский топтался в дверях. - Начал я
работать с Королевым...
- С кем?
- Ну, он у нас уже года два валяется...
Илья кивнул, вспоминая.
- Ох, так много опечаток...
- Что ж поделать, зато коммерческий роман, - вяло отозвался Илья. - И
купили за гроши.
- Да, да, хорошо, конечно... Но, может, я вначале девочек на него
напущу? Пусть там глянут... так-сяк... запятые выправят, а то у меня в
глазах рябит! - Камчатский возмущенно развел руками.
- Кто у нас старший корректор? - Илья усмехнулся лишь ему понятному
каламбуру. - Поручи девочкам.
Сергей благодарно кивнул:
- Ладно, тогда пошел я. Поправляйся.
- Выпить хочешь? - резко спросил Илья. Камчатский заколебался.
- Поздно уже... первый час...
- Скажешь матушке, что на работе задержали. Сталинский стиль у шефа,
что поделать.
Камчатский крякнул.
- Не знаю... разве что чуть-чуть.
- Понял, - Илья, расшвыривая ногами раскиданные по полу рукописи,
...СЕРГЕЙ БОЛЕЗНЕННО ПОМОРЩИЛСЯ...
прошел к картонной коробке в углу, его персональному "бару". Алкоголь
- яд. Но сейчас надо немного отравиться... чтобы уснуть.
- "Абсолют". Черносмородиновый, - доставая литровую бутылку, сообщил
он.
- Ну, мне неудобно даже... дорогая вещь... - вяло запротестовал
Сергей.
- Зонтик в заднице неудобно открывать, - сообщил Илья. - Простуду
надо водкой лечить.
Камчатский закивал:
- Да, конечно. Нос у тебя, смотрю, совсем распух.
- И не говори, - зло ответил Илья, поддевая пальцами алюминиевый
колпачок. Сергей, вытаращив глаза, уставился на сослуживца.
- Э...
Илья отнял руку, сообразив, что вываливается из образа.
- Да, крепко сделано. Пошли на кухню.
