- Судьба тоже умеет мстить.
- За что?
- За Мухаммади.
Кей провел ладонью по его лицу - словно сбрасывая паутинку.
- Забудь.
- Как? Я нашел ее, чтобы отомстить... и не смог убить. Это...
- Замолчи, - ладонь Кея хлопнула Артура по губам. - Все. Тема
закрыта.
- аТан лечит лишь тело, Кей, - впервые вступил в разговор Томми. -
Душа ему неподвластна.
Артур посмотрел на Томми, серьезно сказал:
- Спасибо, брат.
- Душой займемся мы. Если потребуется, - Кей положил руку на плечо
Артура. - Может, хватит с нас на сегодня? Три часа ночи. Я бы хотел
поспать сотню-другую минут.
- Я тоже, - Артур кивнул. - Я ждал вас больше суток, а спал часа два.
- А мне интересно, как прошел твой аТан, - невозмутимо сказал Томми.
- Обычно, - голос Артура не дрогнул. - Сын эндорийского коммерсанта
Артур Овальд вновь появился на свет. Я не потрудился сменить имя в
договоре "аТана", а Кертису-старшему все равно.
- Так, - Кей поднялся. - С вашего позволения я удалюсь в кровать. Вы
можете общаться до самого утра.
Он уснул быстро - под тихий разговор в соседней комнате. Говорил в
основном Томми - и Кей был рад этому.
Три часа сна - недостаточно, чтобы отдохнуть, но хватает, чтобы сбить
усталость. Кей тихо прошел через комнатку, где обнявшись спали Артур и
Томми. Принял ледяной душ, вернулся и постоял минуту, глядя на лицо
мальчика.
Припухлые веки - память о ночных слезах, которые он не услышал.
Пальцы, вцепившиеся в край подушки.
Боль и страх.
аТан лечит лишь тело.
Кей подошел к информационному терминалу, включился в гостиничную
сеть. Она была простой и не слишком-то дружественной для незнакомого с
Граалем туриста, но через полчаса Дач вышел на архив центральной больницы
планеты. Еще через шесть минут он получил доступ к файлам дома призрения
при Церкви Единой Воли.
Только после этого Кей подошел к дивану и потряс Кертисов за плечи.
- Что? - пробормотал Томми.
- Вставай. Тебе надо побриться, - Кей легко извлек его из постели. -
Живо.
- А мне зачем вставать? - Артур приоткрыл один глаз.
- Чтобы вымыть уши. Быстро. Посещения безнадежно больных с утра и до
обеда, а нам еще надо арендовать машину.
- Каких больных?
- Безнадежных, - вслед за Томми Кей вытащил из постели и Артура.
Подтащил к экрану и сбросил в кресло.
Широко раскрытыми глазами Артур Кертис смотрел на фотографию Изабеллы
Каль.
- Ты уверен? - спросил Томми. Он явно нервничал, и Кей ободряюще
улыбнулся ему.
- Да. А ты уверен?
- Более чем. Не имел счастья знать эту даму, и не мечтаю ее увидеть.
- Тогда подожди нас.
- Кей! - Томми умоляюще посмотрел на него. - Пожалей Артура! Это
жестоко!
- Время жалости кончилось до нашего рождения, Томми.
Дач выбрался из джипа. История повторялась - они снова не смогли
взять напрокат флаер, и вновь им предстоял пеший переходом по Злой Земле.
Но прежде, что бы ни ждало их: Бог, дьявол или засада СИБ, кей должен
был отвести Артура на свидание с прошлым.
С прошлым, томящимся в этом большом, похожем на старую терранскую
крепость, здании.
Мальчик уже стоял перед грубой каменной аркой входа. Он был таким
трогательно маленьким и беззащитным перед громадой из серого гранита, что
у Кея защемило сердце.
Чушь. Все это сантименты, даже не имеющие под собой основы.
Артуру Кертису двадцать лет.
Он далек от невинности и чистоты так же, как Кей.
Но Дач все же стоял несколько секунд, глядя на нескладную детскую
фигурку, прежде чем подошел к Артуру.
- Пора...
Каждому столько лет, сколько ему есть. Ты никогда не был ребенком -
Артур еще не был взрослым.
Слегка удивленная женщина в белой тунике сестры милосердия выписала
им пропуск. Посещения не возбранялись никому - Церковь считала любое
общение благом. Но она все же спросила:
- Эта женщина кем-то приходится мальчику?
- Никем. Но ему надо в этом убедиться, - вежливо ответил Кей.
...На Граале так и не узнали имени Каль. Просто воскресшая безумная
женщина, на которой спасовал весь медицинский арсенал. "аТан" хранил свои
тайны - Каль значилась в документах дома призрения под красивым и условным
русским именем Любовь.
Кей мысленно согласился, что в этом есть своя, пусть извращенная,
логика.
Когда они подошли к палате, чей номер был указан в пропуске, Дач
почувствовал, что жмущийся к нему Артур дрожит.
- Кей!
Он посмотрел на мальчика.
- Не надо! Я не могу!
- Не будь механистки - я не привел бы тебя сюда. Пошли.
Кей подтолкнул Артура и они вошли в палату.
Сиделка, вязавшая в углу, вежливо кивнула им. Она насмотрелась на
всяких посетителей - и на тех, кто спешил пакетиком фруктов для убогих
откупиться от собственных смертных грехов, и на тех, кто с жадным
любопытством разглядывал подступающую смерть.
Но эти посетители под обычные категории не попадали.
- Узнаешь? - спросил Кей.
Глаза Артура несколько секунд метались по лицам женщин. Их было
шестеро в палате - аккуратно одетых, умытых, причесанных, усаженных перед
видеоэкраном, где нарисованные зайчики гоняли по лесу нарисованного волка.
Потом его пальцы вцепились в ладонь Кея.
- Не сразу, правда? - спросил Кей. - Это первый урок, мальчик. Лики
прошлого стерты. Только во снах мы узнаем их сразу.
Он подошел к Изабелле Каль, застывшей на кресле, почти силой подтащил
Артура. Лицо Каль не изменилось. С любопытством животного она продолжала
следить за мелькавшими по экрану фигурками.
- Каль, это я, - негромко сказал Кей. - А это Артур Кертис. Узнаешь?
Каль смотрела в экран.
- Второй урок, - жестко продолжил Кей. - Прошлое безвредно для нас.
Но если очень стараться - то мы можем оживить его. Дать новое тело и новую
душу.
Он взял Изабеллу за руку - все еще нежную и тонкую, не тронутую за
четыре года увяданием.
И полупогладил-полутолкнул ее рукой лицо Артура.
Мальчик вскрикнул.
Еще один мягкий толчок.
На этот раз Артур не издал ни звука.
- Третий урок. Прошлое может ударить - если мы сами этого хотим. И мы
можем привыкнуть к боли - даже полюбить ее.
Дач встал, заслоняя от Каль экран. Женщина не шевельнулась.
- Четвертое, самое главное. Прошлое мертво. Прошлого нет. В нашей
власти убить его навсегда, или просто отвернуться - или вдохнуть жизнь в
тлен. Что ты выберешь, мальчик?
Встревоженная сиделка отложила недовязанный шарф и подошла к ним.
- Что ты выберешь?
- Отвернуться и уйти, - Артур поднял глаза на Кея.
- Ты уверен?
Мальчик молча кивнул.
- Ее звали Изабелла Каль, - сказал Кей сиделке, и они вышли. Артур
медленно подошел к узкому окну. Посмотрел на джип, припаркованный у
ограды.
- Прошлому можно вернуть имена. Можно вспоминать его. Главное - не
делать мертвое живым.
- Кей... - спина Артура напряглась. - Если бы я ответил по-другому?
- Я все равно бы за тебя дрался.
- Почему? Я тоже - прошлое. Тлен.
- Ты живой, Арти. Я больше не отдам тебя смерти.
- Кей, почему ты меня любишь?
Дач подумал, что никто и никогда не знал ответа на этот вопрос - шла
ли речь о людях или чужих, мужчинах и женщинах, взрослых и детях. Но он
все же ответил, потому что тишина и молчание тоже были частью прошлого.
- Потому, что ты научил меня любить.
- Пойдем? - помолчав спросил Артур.
- Пойдем.
Они спустились по лестнице быстро, и уже не разговаривая. В этом не
было необходимости.
А прошлое могло умирать и без их участия.
Когда-то Грея бесил статус Горры. Планета, где почти официально
обосновалась Семья, казалась ему плевком в лицо власти и закона - в его
лицо. Но он уже трижды "чистил" Империю от мафии - и трижды она
возрождалась вновь. Как разрубленный на куски эндорийский песчаный паук
превращается в десяток паучат, так и Семья раскалывалась под ударами СИБ
на планетарные банды и группировки. Проходило время - и вновь возникал
объединяющий центр. Грей не раз задавался вопросом: почему так трудно
удержать от развала Империю - и невозможно раздробить зло?
Теперь Грей не воевал с песчаным пауком. Семья вела свой бизнес -
тот, что шел на грани и за гранью законов. Наркотики, не входившие в
разрешенный врачами перечень, порнобизнес с участием малолетних и чужих,
заказные убийства и сомнительного плана аттракционы типа "Один в доме с
убийцей". Порой Семья была не прочь заняться и легальными делами: вроде
перепродажи планет, торговли оружием массового уничтожения и промышленного
шпионажа.
Но она знала... научилась знать свое место. В ее интересах была
стабильность в мирах Империи - чтобы не иссякал поток жаждущих запретных
удовольствий; тихая гонка быстро устаревающих вооружений - а не
истребляющая всех и вся гражданская война. В то время как скованная
имперскими законами СИБ годами пыталась привести к власти на Инцедиосе
умеренных политиков - Семья погасила гражданскую войну за два месяца.
Жестко и эффективно, серией террористических актов и мощным денежным
вливанием, уже начинавшим давать отдачу.
Здесь, на Горре, была голова паука. Императору приходилось общаться с
Матерью Семьи раз в месяц, а порой и чаще. И все же, когда Грей ступил на
трап челнока, он в очередной раз почувствовал горечь при виде стареющей
женщины рядом с лорд-канцлером Горры.
Дьявол... сместить правителя планеты гораздо проще.
Он принял цветы - терранские и эндемики от подбежавших к нему
девочек. Очень хорошеньких, и похожих на Лару - здесь явно собирались
порадовать Императора.
- Вам следовало бы быть в школе, - сухо сказал Грей, направляясь к
лорд-канцлеру.
Лишь на полпути Император Грей понял, что он забыл об одной маленькой
детали.
Он забыл преклониться ниц.
В гробовой тишине Грей подошел к лорд-канцлеру. Лицо того отражало
всю гамму чувств от страха до недоумения.
- Я решил изменить ритуал, - сказал Император. Он чувствовал себя
бесконечно, немыслимо старым. Ходячим флагом.
- Как ваше здоровье, Император? - спросила Мать Семьи. С некоторым
усилием Грей вспомнил ее имя и происхождение. Лика Сейкер, со второй
Шедара. Как и Кей Дач, пытавшийся его убить...
Это было неважно... нет, наоборот, очень удобно.
- Благодарю, - Грей повернулся к лорд-канцлеру. - Давайте покончим с
мишурой? С минуты на минуту прибудет Ван Кертис - можете устроить
торжественную встречу для него. А вас, Сейкер, я бы попросил подойти ко
мне через два часа. У вас есть официальный статус на Горре?
- Я министр культуры, - сообщила Мать Семьи.
- Прекрасно. Значит, вы умеете расписываться.
Кертис Ван Кертис выказал к торжественной встрече не больше интереса,
чем Император. Когда кортеж мчался по горному ущелью, мимо знаменитых
псевдохрустальных друз - одного из шести чудес Галактики, он даже не
повернул головы.
Еще никогда со времен Смутной Войны Кертису Ван Кертису не было так
страшно.
Резиденция лорд-канцлера, получившая сейчас временный статус
императорского дворца, стояла в центре столицы. Зеркальные грани,
изогнутые под острыми углами - резиденция повторяла все тот-же горрийский
символ.
Кертис был готов к долгому ожиданию - непременному атрибуту его
встреч с Императором. Когда ему сообщили, что Грей примет его немедленно,
это только усилило страх. Идя по анфиладам залов - где одна стена,
непременно, была стеклянной, Кертис нащупал языком крошечную капсулу,
приклеенную к десне. Единственный яд, неразлагаемый
