бесшабашной юности "вышла замуж" за Рэйна. Так что...
- Сухаревой башни двоюродный подсвечник, - определила Юлька.
Тин снова рассмеялся. "Умница, дочка", - похвалила себя Юлька и тут же
спохватилась:
- Нам выходить.
- Точно, - Тин аккуратно постучал в плечо здоровенного "шкафа", на котором
забавно смотрелась шапочка с помпончиком. - Сударь, вы сейчас выходите?
- Выхожу, - прогудел "шкаф". Он степенно вышел из автобуса, за ним выпрыгнул
Тин и еще успел подать руку Юльке. "Зашибись, - подумала она. - Это вам не пуп
царапать грязным пальцем", и посмотрела на часы.
- Ну, мне направо.
- А мне налево, - подмигнул Тин. - А сколько у тебя сегодня пар?
"Неужели получилось?!" - изумилась Юлька, но все счастье разом померкло,
когда она вспомнила, что ее сегодня ждет.
- Костя, у меня весь день расписан по часам. Все пары важные, потом я иду на
репетицию дебюта к первокурсникам, потом у меня ребенок...
- What`s? - Тин непонимающе уставился на нее.
- Ну, я репетитором работаю, - объяснила Юлька. - По русскому и литературе...
Потом репетиция группы "Кошачий Глаз", а потом рок-кафе. А потом поздно.
- Я, возможно, тоже пойду в кафе. Открытие все-таки. Так что... еще увидимся.
- Обязательно. Всенепременно, - Юлька улыбнулась, помахала на прощанье рукой
и пошла к своему корпусу.
"Ну и что в нем такого? - спросила она себя. - Симпатичный. Глаза... Руку
подает, понимаешь. Как мало человеку надо для счастья!..".
* * * * *
- Юль, не забудь - сегодня, в шесть! - и Алька умчалась вверх по лестнице
родного универа, звеня колокольчиками в косичках. Люди недоуменно оборачивались
на странную звенящую девушку в странной рубашке, больше похожей на одеяние
какого-нибудь Робин Гуда. "Сэконд-хэнд - великая вещь! - подумала Юлька,
усевшись на диван и доставая "Идиота" Достоевского. - Спасибо, Алька, что
предупредила - сейчас всего четыре часа. Есть почти два в запасе, чтобы
подумать, что же подарить тебе на день рождения...". Выбор подарков - это
страшная вещь. И Достоевский тут скорее мешает. Юлька с наслаждением запихнула
"Идиота" обратно в рюкзак и пошла гулять по магазинам.
- Совесть у тебя есть? - укоризненно спросила Алька, открыв дверь. - Тебе
сказали - в шесть, а сейчас уже пять минут седьмого! Ты подумала о том, что
через пятьдесят минут начнет приходить куча народу, а у меня еще ничего не
готово, а ты мне даже не помогла?.. Ну вот как это называется?!
- Каюсь, признаю, прошу дать возможность загладить, искупить. Поздравляю с
Днем Варенья, желаю много-много счастья, Пух, - с этими словами Юлька вручила
Альке маленький керамический горшочек и положила туда воздушный шарик. -
"Входит и выходит...".
- "...Замечательно выходит"! Дай я тебя поцелую.- Алька радостно чмокнула ее
в щеку. - Пойдем на кухню, будем слушать БГ, резать салаты, а я буду
рассказывать тебе дивные вещи...
- ...Точнее, так, - с опаской предположила Юлька, входя на кухню и глядя на
горы вареной картошки, огурцов, капусты и прочего добра. - Я буду резать
салаты, а ты будешь рассказывать "вещи".
- Примерно так, - и Алька положила на Юлькину ладонь огромный нож, будто
посвятила в рыцари. - Капусту резать в эту миску. Не вздыхай так, моя
прелес-с-сть, - представь, с каким наслаждением ты будешь ее есть!
"Кого есть - миску?" - подумала Юлька.
- "Умру ли я?" - пропела она, всадив нож в красивый белый, плотный кочан. -
Ну, так какие дивные вещи ты хотела мне поведать?
Алька включила магнитофон, и он сейчас же сообщил голосом БГ:
Вчера я пил и был счастливый,
Сегодня я хожу больной...
- Слушай, это фишка! Вчера вечером приходит Люська - сестра моя - в мою
комнату и говорит: "В коридоре из розетки бежит вода". Я, грешным делом,
подумала, что у нее был бурный вечер, и предложила пойти отдохнуть. Но она
настаивала, что из розетки бежит вода, и приглашала посмотреть.
- И как? - заинтересовавшись, спросила Юлька.
- Феерично! Когда я пришла в коридор, вода бежала уже не только из розетки,
но и из выключателя!
Они расхохотались.
- Евпатий Коловрат! - воскликнула Юлька. - Я из-за тебя палец порезала.
- Из-за меня?! - Алька повернулась к воображаемым зрителям. - Что я могу
сказать по этому поводу? Не размахивай ножом, моя прелес-с-сть!
- Ладно, что дальше было?
- Дальше была песня!.. Ну что мы могли сделать - две хрупкие девушки, живущие
одни, без родителей и мужчин? Мы поприкалывались маленько, потом вода побежала
уже с потолка. Мы слегка задумались над своей дальнейшей судьбой, и тут пришел
сосед и сказал: "Дайте лопату". Мы удивились и сказали: "Нет у нас лопаты. А
тебе зачем?". Он объяснил, что за лопатой пришли соседи, которые напротив,
чтобы расчистить водосток на крыше. А то у нас дождик шел только в коридоре, а
у бедных соседей напротив - во всех комнатах такой ливень!
Они снова расхохотались.
- Потрясающе! - отсмеявшись, сказала Юлька. - Вот это жизнь. Это вам не пуп
царапать грязным пальцем.
- ...и не печенюшки на кладбище собирать. Зато я поняла, почему у нас уже
целую неделю звонок не работает. Там, видимо, давно все промокло...
Неожиданно забибикал домофон.
- Наверно, Кара, - Алька соскочила с подоконника и подбежала к двери:
- Да!..
Из домофона раздалось бульканье, хриплое карканье и еще какие-то звуки. Так,
по крайней мере, показалось Юльке. Однако Альке это все было, видимо, привычно.
- Привет, пипл! - закричала она. - Там все просто: нужно дверь сначала
толкнуть как следует от себя, а потом тянуть на себя... Ну, как? - спросила она
после недолгого молчания.
Домофон снова что-то хрипло пробулькал.
- А тогда нажмите кнопочку! - посоветовала Алька. Она прислушалась к звукам,
доносящимся из домофона, и сообщила Юльке:
- Кажется, получилось. Это Джокер, Тин и Тигра.
- Ого, - Юлька обрадованно всадила ложку в миску с салатом.
- Да, а скоро должны прийти Рэйн с Карой.
- Рэйн? Здорово!
- Ну а как же я без мужа-то, - развела руками Алька и бросила взгляд в
зеркало.
В зеркале отразилась невысокая светловолосая девушка в длинной серой юбке и
голубой кофте с широким воротом. На шее у Альки, как всегда, висело несколько
талисманов: камушки, руна, бисерные висюльки. Длинные и широкие рукава почти
полностью скрывали Алькины руки со множеством фенечек. Алька поправила ворот
кофты и встряхнула распущенными волосами, в которые были вплетены колокольчики.
Колокольчики вновь мелодично зазвенели, а зеркало отразило веселые ярко-синие
Алькины глаза.
- Отвратительно! - сказала Алька своему отражению, показала ему язык и пошла
открывать дверь.
- Рэйн, а Рэйн! - сказала Алька. - А спой песню про странника...
В комнате сидело человек десять, еще человек пять находилось в процессе
брожения по квартире. Всюду были развешаны воздушные шарики; висели листы
ватмана ("Для мыслей", - как говорила Алька). На них уже было понаписано много
вещей типа: "Даешь громкие и хорошие песни! (Джокер)", "Я хотел въехать в город
на белом коне, Но хозяйка корчмы улыбнулася мне. Я хотел въехать в город с
другой стороны - Но и там улыбалась хозяйка корчмы...(Кара)", "Желаю, чтобы эти
праздники всегда наступали так же весело и не на тебя! (Юлька)" и прочее.
В комнате по стеночкам стояли бутылки из-под пива; на диване, на стульях и
на полу сидели люди и смотрели на Рэйна.
Рэйн сидел во главе стола на спинке кресла ("Чтобы акустика лучше была") и
перебирал струны. Весь он был какой-то очень аккуратный: строгий черный костюм,
короткие темные волосы зачесаны назад, глаза четкого зеленого цвета без всяких
оттенков, прямой нос, твердый подбородок. Единственное выбивалось из этого
строгого порядка вещей - маленькая серьга с изумрудом изредка посверкивала в
левом ухе.
- Про странника, говоришь? А я ее помню? - усмехнулся Рэйн.
- Ну я хотя бы в свой день рождения могу послушать хорошие песни? - жалобно
сказала Алька.
- А то все попсу да попсу?.. - мрачно спросил Джокер, опрокинув в себя стопку
"Ишимского бальзама". Все расхохотались.
- Ладно. Петь начну - авось вспомню, - пальцы Рэйна выбили дробь на корпусе
гитары.
Клинок его был холоден, как лед,
Глаза смотрели вдаль броском копья.
Никто не знал, откуда он идет,
Какой он веры, где его земля.
В могучих замках рад ему всегда
И властелин, и нищий у ворот.
Угрюмый страж ворота отопрет
И впустит гостя странного сюда.
Поведает он вести дальних стран,
Подымет кубок терпкого вина,
А утром вновь исчезнет, как туман,
Как яркая, короткая весна.
Одни его считали гордецом,
Другие лишь шептались за спиной...
Он всем ветрам всю жизнь смотрел в лицо,
И смерть его ходила стороной.
А в тех краях, где зло прибрало власть,
Его сапог оставил пыльный след,
Где кровь его из раны пролилась,
Отметины остались на земле.
Его встречали копья и мечи,
А цель его была так далека...
Упрямо шел он к ней через века,
Мерцала жизнь на лезвии свечи...
- Может ведь, когда захочет! Спасибо, Влад, - Алька положила голову на плечо
Рэйна.
- Кто хочет еще пельменей? - спросила Юлька.
- Я хочу.
- А я не хочу, но я худой, и мне надо поправляться, - сказал Тигра. - И
вообще, давай я тебе помогу.
"Правила для настоящих мужчин: Если вы хотите очаровать женщину - помогите
ей унести пустые тарелки, - Юлька внутренне содрогнулась. - Тигра в своем
репертуаре".
На кухне курящие сделали все возможное, чтобы там можно было вешать топор.
Демонстративно заткнув нос, Юлька добралась до форточки.
На полу около холодильника, обклеенного стикерами "Кока-Колы", совершенно не
замечая того, что воздух можно не только увидеть, но и пощупать, сидели Тин и
Маша Кара и на два голоса выводили:
Ой, гуляет в поле диалектика -
Сколько душ невинных загубила...
Полюби ж, Марусенька, электрика,
Пока его током не убило.
Полюби его, пока здоровая,
Полюби - в беретике из фетра,
У него ж отвертка полметровая
И проводки десять километров...
Потом пела одна Маша, а Тин уже хохотал, стараясь, чтобы выходило не слишком
громко.
- Держи, - Юлька вручила Тигре две тарелки с пельменями.
- А ты?
- А я остаюсь жить здесь. Здесь можно петь хором. С Рэйном хором не
попоешь...
- Эт точно, - Джокер с бутылкой "Бальзама" тоже переселился на кухню. - Люди,
давайте петь "Ой то не вечер". Юль, будешь вторым голосом?
- Только без гитары.
- Без базара.
Ой то не вечер, то не вечер,
Мне малым-мало спалось,
Мне малым-мало спалось
Да во сне привиделось...
- Юль, ты замечательно поешь, - помолчав, сказал Тин.
- Это потому, что Джокер вел. Если бы не он, я бы слажала как пить дать.
- Кстати о "пить". Давайте выпьем за Альку. Если бы не она, когда бы мы еще
вот так собрались...
- "Как здорово, что все мы здесь как свиньи нажрались"? - хрипло сказала
Кара.
- "Избит гитарой желтой, лежит Митяев синий"? - добавил Джокер. - Абзац. Нет,
главное сейчас - не это. Главное - чтобы вот. Мы, например, замечательно поем
хором. А хором - это значит... это значит хором!..
- "Мое кино - это мое кино..." - сказали вместе Тин и Юлька, и все
рассмеялись. Было хорошо, слегка шумело в голове, и можно было говорить все,
что хочешь и делать все, что делается...
Через некоторое время Юлька снова пришла на кухню. Кара сидела там одна,
привалившись спиной к батарее, и очень медленно перебирала струны, будто
медитировала.
- Омм... - тихо сказала Юлька. Кара подняла на нее светлые, почти желтые
глаза:
- Хочешь марихуаны?
- Нет, - твердо сказала Юлька.
- Жаль... - Кара медленно и осторожно отложила гитару. - Никто не хочет...
- А с какой это радости?
- Я хочу Рэйна.
- Маша, - укоризненно сказала Юлька. - Все-таки женатый человек...
- Да. Женатый. На мне.
- По приколу, - уточнила Юлька. - А по жизни - На Анне Юрьевне.
- И ты тоже, - бесцветно сказала Кара. - Все вы... не понимаете. Жизни этой.
- Да что мы понимаем в колбасных обрезках! Мы даже стихов писать не умеем...
