Это допущение, которое можно назвать позицией -здравого смысла".
Такой подход, конечно, не доказывает и не опровергает ценности основных
допущений и результатов экспериментов. Чтобы оставить эту теорию открытой и
допустить возможность неизвестного, необходимо принять онтологическую и
эпистемологическую позицию, заключающуюся в том, что -нельзя по результатам
такого рода экспериментов установить, объяснимы ли наблюдаемые феномены или
не объяснимы только внешними вторжениями, или только событиями в
биокомпьютере самом по себе, или тем и другим вместе".
Я хочу подчеркнуть, что важно не отстаивать -истину" только потому, что
она безопасна. -Принимать набор основных допущений под влиянием страха"
перед другим набором и его следствиями - это наиболее -пристрастная и
необъективная разновидность философии". Слишком многие ученые почти
бессознательно принимают определенные допущения как защиту от угрозы,
связанной с принятием других допущений и их следствий.
Пока мы не научимся быть бесстрастными и принимать любые допущения и
вытекающие из них следствия без высокомерия, гордости, неуместного
энтузиазма, страха, паники, гнева, а, следовательно, и без эмоциональной
заинтересованности в результатах, мы не сможем продвинуть вперед науку о
внутреннем Человеке.
Те, кто оценивает альтернативный набор допущений как отход от позиций
современной науки, совершают такую же ошибку. Те, кто настроен на то, чтобы
найти контакт с другими существами в экспериментах описанного вида,
-по-видимому", найдут его.
Необходимо осознать, что существуют подсознательные потребности,
осуществляемые с детской непосредственностью и заключающиеся в стремлении
реализовать определенные феномены и отстаивать их так, как если бы они были
окончательной истиной. Такие детские потребности диктуют свои наборы
метапрограмм.
Я не согласен с любой крайней позицией, связанной с интерпретацией
обсуждаемых вопросов. Для меня в настоящее время более приемлемо считать,
что все наблюдаемые в экспериментах феномены происходят внутри
биокомпьютера. Я склоняюсь к тому, что само по себе ЛСД не имеет значения.
В настоящий момент я нахожу такую позицию наиболее прочной в логическом
смысле. Я не хочу быть догматиком в этих вопросах. Я просто хочу показать,
на какой позиции я стою при описании этой конкретной стадии работы. Я готов
убедиться в ценности любых других наборов основных допущений.
Если теми, кто до конца устранил свои детские потребности в особых
верованиях, когда-либо будет предложено удовлетворительное, тщательно
выполненное, здравое, недвусмысленное свидетельство в пользу истинности
допущений, которые в настоящее время по каким-то причинам считаются
неприемлемыми, то я готов исследовать его тщательно и беспристрастно. Я
исхожу из того, что ловушки группового взаимодействия столь же коварны, как
и западня собственного фантазирования.
-Групповое принятие по умолчанию теорем о существовании объектов
соблазнительных верований не добавляет теоремам и верованиям ценности
больше, чем может дать чье-либо индивидуальное фантазирование. С точки
зрения психоанализа, групповое поведение относительно истины не лучше, чем
фантазии одиночек". Где в науке о глубинных реальностях может быть согласие
относительно -истины", не решено и, по-видимому, еще не может быть решено.
Первые попытки решить этот вопрос были сделаны многими, но
удовлетворительная аргументация пока отсутствует.
3- - ЛИЧНОСТНЫЙ ЯЗЫК МЕТАПРОГРАММ- И ПРИМЕР ЕГО СВОЙСТВ
Среди всех языков, которыми владеет наше я, некоторые используются для
того, чтобы управлять метапрограммным уровнем. Самометапрограммист
осуществляет управление посредством -личного метапрограммного языка". Это
язык, который управляет самим биокомпьютером, действует и функционирует в
качестве интегрального целого. -Каждый человеческий компьютер обладает
личным языком управления своими уникальными сохраняемыми в памяти
программами, метапрограммами и самометапрограммами". Этот язык не
исчерпывает общую для всех область обычного разговорного языка,
приобретенного в детстве.
-Язык управления биокомпьютером может быть изменен, как только новое
понимание управления позволит по-новому управлять". -Язык управления" имеет
аспекты, которых нет у вербального языка и которые могут быть и более
эмоциональными, и более математизированными, и больше, чем вербальные,
соответствовать лингвистическим требованиям. В этой главе мы специально
выделяем некоторые "лингвистические" аспекты языка управления и некоторые
невербальные переживания, которые имеют прямое отношение к математике. На
общепринятом языке, ввиду его ограниченности, это выразить невозможно.
Эксперименты были спланированы так, чтобы можно было найти решения
отдельных личных проблем в биокомпьютере. Это базовые проблемы наличия
парадоксальных и противоречивых метапрограмм. Некоторые из них возникают на
уровне сверхличностных метапрограмм, а некоторые на уровне самометапрограмм
или метапрограмм. Один из таких экспериментов после приема ЛСД-25 был
связан со спонтанным появлением фразы, которая несла в себе элементы юмора
и аспект "как бы великого открытия". В личной метапрограмме автора
управляющей командой стала фраза: "Ключ больше не ключ".
Во внешней реальности стимулом для этого заявления явилась связка ключей,
которые экспериментатор носил с собой в течение нескольких лет. Внезапно он
осознал, что у него в жизни много замков и поэтому он был вынужден носить
много ключей.
Временами эти ключи ощущались как физическое и ментальное бремя, которое
замедляло эффективное течение его жизни. Это были аспекты фразы "Ключ
больше не ключ", связанные с реальными ключами, реальными замками от
реальных дверей и реальными комнатами в реальных учреждениях и т.д. В тот
конкретный момент это казалось конспектом современной цивилизации:
имеются двери, имеются замки на этих дверях, и имеются привилегированные
персоны, которые владеют ключами, чтобы открывать эти двери.
Далее экспериментатор перешел от значений в "метапрограммах внешней
реальности" к другому уровню, в который он погрузил картину дверей, комнат,
замков и ключей. Он визуализировал собственные антитезисные метапрограммы
как существующие в комнатах, разделенных дверьми и замками в них. Он искал
ключи, чтобы открыть двери.
По мере того, как эти внутренние комнаты, пространства, категории,
проблемы воплощались в воображаемую проекционную метафору закрытой двери,
экспериментатор начинал проходить через метапрограммные хранилища памяти,
ища ключ, чтобы открыть следующую дверь в следующих закрытых комнатах.
Двигаясь, он увидел, что двери были обозначены как двери его собственным
биокомпьютером. Задержки определялись как замки, а ключи определялись как
необходимость открыть эти замки.
В момент прозрения он увидел, что определенные ограничения (двери, стены,
потолки, полы, замки сами по себе и ключи к ним) были удобной
метапрограммой, разделяющей знание и управляющие механизмы на части неким
"искусственным и субъективным" образом.
Он исследовал многие пространства с различными видами знания,
заключенными в комнатах. В результате аналитической работы некоторые стены
начали медленно растворяться, таять и растекаться. Однако все еще
оставались комнаты с прочными дверьми, закрытыми довольно многочисленными
потайными замками, некоторые ключи к которым были потеряны.
Большинство из гипотетических построений внутри его ума теперь, однако,
превратились в пространства со свободным доступом к информации, лишенные
прежних стен между произвольными "пространствами категорий". Оставшиеся
недоступными комнаты, замки и ключи стали основанием для разработки
рассматриваемой индивидуальной самометапрограммы.
Некоторые из упомянутых комнат, как оказалось, были созданы в детстве в
ответ на ситуации, над которыми самометапрограммист не имел контроля. Эти
помещения содержали идеи и системы мышления, которые вызывали у
экспериментатора интенсивный страх или гнев, как только он приближался туда
с намерением открыть двери. Замки на этих дверях не поддавались лобовому
штурму, и оказалось весьма трудным установить содержание этих комнат с тем,
чтобы привести его во взаимодействие с остальным содержанием
метапрограммного уровня.
Экспериментатор предпринял неистовый и ошеломляющий поиск ключей к замкам
от этих твердостенных комнат. Он попеременно становился то злым, то
испуганным. Он предпринял несколько нападений на стены, двери, потолки и
полы этих закрытых комнат, но без особого успеха.
Не выдержав, он ушел прочь от этих комнат в другие вселенные и в другие
пространства и оставил биокомпьютер вырабатывать решение на подсознательном
уровне.
Позднее, пополнив свои запасы энергии из источников более высокой
мотивации и освежившись благодаря переживаниям в других сферах,
экспериментатор вернулся к проблеме замка, дверей и комнат.
На этот раз была предпринята попытка подойти к замкнутым комнатам с
использованием "-математических трансформаций"".
Концепция ключа, подходящего к замку, и необходимость отыскания ключа
были оставлены. Вместо этого был выбран подход к комнатам как к
"-топологическим головоломкам"". Теперь в многомерном познавательном и
визуальном пространстве манипулирование комнатами осуществлялось без
использования идеи ключа и замка.
Используя переходную концепцию, что замочная скважина - это отверстие в
двери, можно направить усилие для топологической трансформации и обратить
комнату в топологическую форму, отличающуюся от закрытой коробки. В
результате комната была вывернута наизнанку через замочную скважину, а ее
содержимое выдавлено наружу для использования самометапрограммистом.
Этот управляющий "ключ" будет работать в автоматическом режиме, пока не
достигнет своих собственных пределов.
Использованная здесь разновидность "интеллектуального подспорья"
позволила перейти в совершенно новые области основных допущений.
Большинство из пространств-комнат с большими мощными стенами, дверями и
замками, прежде казавшиеся неприступными, окончили свое существование, как
пустые баллоны.
Тщательно охраняемое содержание этих комнат во многих случаях обернулось
относительно тривиальными программами и эпизодами из детства, значение
которых было чрезвычайно завышено и чрезмерно высоко оценено данным
человеческим компьютером.
Сюда можно отнести, например, -девальвацию" свойства основной цели
человеческого компьютера как имеющего универсальное назначение. В детстве
многие эпизоды вели к тому, чтобы самометапрограммист переставал быть
универсальным и становился все более ограниченным и "специализированным". В
описываемых экспериментах было открыто несколько сверхличностных
метапрограмм, заложенных в детстве.
С математической точки зрения, операция, осуществленная в биокомпьютере,
состояла в движении энергий и информационных массивов, переданных с уровня
сверхличностных метапрограмм на уровень самометапрограмм и ниже. В то же
время было известно, что материалы программы перемещались со
"сверхличностной позиции" в "позицию", управляемую на уровне программ
непосредственно "я". Все эти изменения накапливались в метапрограммной
памяти под названием "Ключ больше не ключ".
В результате эксперимента был сделан вывод, что нужно бы заняться
вопросом о необходимости в замках и ключах в реальном мире. Был период, во
время которого экспериментатор даже хотел выбросить все свои ключи и
держать все реальные двери, имевшие отношение непосредственно к нему,
незамкнутыми. Эта попытка была недолгой и закончилась кражей. Это сразу же
сделало очевидным факт, что программой внешней реальности не должны
управлять самометапрограммисты. Поэтому в сверхличностной метапрограмме
должны оставаться некоторые правила руководства человеческим компьютером во
внешней реальности.
Должно остаться определенное небольшое количество реального
сверхличностного контроля и серьезного отношения к части сверхличностной
