Когда Барнс покачал головой, Бордман объяснил:
- Видимо, за мои грехи, мне пришлось достаточно часто иметь дело с
планетами-болотами. Ил с засоленного болота очень отличается от ила
пресных болот. Главная проблема людей на побережье, что из-за ирригации
они перевернули находящееся на острове болото вверх тормашками, так что
мокрая часть болота оказалась внизу. Так что вопрос заключается в том,
чтобы использовать возможности соленого болота вместо пресного болота без
уничтожения всей растительности на побережье! Вот почему я отправился за
образцами. По мере того, как мы приближаемся к берегу вода должна
становиться все более пресной.
Он сделал жест вспомогательному офицеру Надзора, управляющему
катером.
- Пожалуйста, давайте подойдем поближе.
Барнс сказал:
- Сэр, моторным лодкам запрещено приближаться к побережью. Вибрация.
Бордман пожал плечами.
- Мы не будем исключением из правил. Я вероятно набрал уже достаточно
образцов. А теперь ответьте мне, насколько далеко ил стекает с побережья?
- Приблизительно на две сотни ярдов, сэр. Грязь приближается по
консистенции к мороженому. Вы можете увидеть, где заканчивается поток,
сэр.
Бордман посмотрел в сторону берега, затем отвел взгляд.
- Э-э, сэр, - колеблясь произнес Барнс. - Могу я спросить?..
Бордман ответил сухо:
- Можете. Но ответ - чисто теоретический. Информация не приносит
никакой пользы, до тех пор пока мы не решили вторую часть нашей проблемы.
Но и решение второй части без решения первой не принесет нам никакой
выгоды. Вы понимаете?
- Да, сэр. Но обе части решать нужно срочно.
Бордман пожало плечами.
С ближайшей лодки раздался крик. Люди уставились на берег. Бордман
скользнул глазами по линии побережья.
Часть казалось твердой земли медленно поползла в воду. Ее передняя
часть, казалось рассыпалась в прах, а ползущая средняя часть вползла в
море, отчего пошли волны похожие по густоте на густые сливки.
Движущаяся масса была в добрых полмили шириной. Ее наружный край
давно опустился в море, торчала лишь ползущая верхушка с зеленой
растительностью, которая медленно уходила под воду. Это выглядело так,
словно какой-то металл поглощается бассейном заполненным расплавленным
металлом.
Но после этого произошло нечто ужасное. Когда оторвавшийся пласт
земли совсем погрузился в воду и трава всплыла на поверхность на
поверхности берега осталась огромная пустая дыра.
Бордман потянулся за очками и нацепил их на нос. Побережье, казалось,
приблизилось к нему. Оно двигалось в воду массой, которая казалось
скатывалась в комок сползая. Внезапно, верхняя часть почвы была сорвана.
Более влажная часть почвы поползла дальше, волоча все за собой - Бордман
видел, как участок почвы со стоящим на нем домиком сполз в воду.
Затем нижняя часть почвы скользнула дальше. И начала разрушаться. Дом
задрожал, рухнул раздавленный. Новые слои земли посыпались на него, новые
и новые.
Наконец наступило временно затишье и снова успокоились зеленые ветви
у края воды. Бордман сквозь очки мог различить что деревья рухнули и белая
ограда раскололась. К тому же движение, хотя и замедлилось, но все же
продолжалось.
Движение начало замедляться, но было невозможно сказать, когда оно
остановилось совершенно. И по настоящему оно не прекратилось. Почва
острова постепенно сползала в океан.
Барнс громок вздохнул.
- Я думаю, началось, сэр, - сказал он дрожащим голосом. - Я имел в
виду - что весь остров начал постепенно сползать в воду.
- Почва здесь намного больше увлажнена внизу, - сказал Бордман. - Там
дальше почва не столь влажная как здесь. Но я не дал бы за свой прогноз и
ломаного гроша, если пойдет действительно сильный дождь!
Барнс вспомнил о разговоре в кабинете Главы Сектора.
- Стук капель действительно может вызвать взрыв топлива?
- Как и все остальное, - сказал Бордман. - Да. Затем он сказал
внезапно: - Насколько хорошо вы разбираетесь в точном анализе? Я
многократно обжигался на планетах-болотах. Я знаю слишком многое о том,
что могу найти, но мне нужны точные сведения. Вы можете взять эти бутылки
и проделать анализ количества осадочности и устойчивости против соленой
воды?
- Д-да, сэр. Я попытаюсь.
- Если бы у нас было достаточное количество почвенного коагулянта, -
сказал Бордман, то мы могли бы справиться с этим чертовым перевернутым
вверх тормашками болотом, которое так старательно соорудили здесь
гражданские. Но у нас его нет! Опресненная вода, которой они пользовались
для ирригации, практически не содержит никаких минералов! Я хочу знать
какое количество минералов в болотном иле сможет воспрепятствовать почве
вести себя, словно влажное мыло. Вполне возможно, что мы сможем сделать
почву слишком соленой, чтобы на ней что-нибудь выросло, но тем не менее,
мы остановим ее. Но мне нужно знать!
Барнс сказал задумчиво:
- Вы ведь... вы ведь не собираетесь растворить минералы в
ирригационной воде, чтобы она подпитала болото?
Бордман удивленный, засмеялся.
- Вы подаете надежды, Барнс! Да, я так и собираюсь поступить. И это
увеличит на какое-то время скольжения, прежде, чем она полностью
остановится. И в этом может быть еще одна сложность. Но прекрасно, что вы
додумались до этого! Когда мы вернемся назад, в Штаб-квартиру вы
откомандировываетесь в лабораторию и делаете для меня анализы.
- Слушаюсь, сэр, - сказал Барнс.
- Тогда возвращаемся немедленно, - сказал Бордман.
Лодка немедленно повернула. Она плыла в море, до тех пор пока вода за
бортом не стала кристально чистой. И Бордман, казалось, несколько
успокоился. На пути они миновали несколько лодок. Многие из них были
садовыми лодками, откуда ныряли люди в плавательных масках пытающихся
спасти или перенести культурные растения немного подальше. Но было
множество прогулочных лодок, приспособленных чисто для спортивных
развлечений, хотя маленькие кабинки на лодках позволяли заходить далеко в
море или даже обогнуть весь остров для спортивной рыбалки. Все эти лодки
были переполнены - там были даже дети - и было заметно, что на каждой из
них большая часть лиц была повернута в сторону побережья.
- Это, - сказал Бордман, - заставляет задуматься. Эти люди прекрасно
сознают опасность. Поэтому они погрузили своих детей и жен в своих
скорлупки пытаясь спасти их. И ждут вблизи побережья, пытаясь выяснить
обречены ли они или нет. Но я бы не мог назвать... - он кивнул в сторону
изящно сконструированной яхты на которой было больше детей, чем взрослых
на борту, - не мог бы назвать это замещением Ковчега!
Юный Барнс вздрогнул. Лодка снова повернула и направилась параллельно
побережью, к тому месту, где находилась Штаб-квартира невдалеке от моря.
Почва здесь была тверже. Ведь здесь не было ирригации. Боковые волны
немного повредили край территории но большая часть побережья стояла
незыблемо, возвышаясь над заливом. Естественно у края воды не было песка.
Просто не было камня из которого он мог бы образоваться. Когда этот остров
образовался, то толстый слой ила прикрывал камень а волны бились в голые
камни. Верфь для лодок была сооружена из металлических бонов и уходила
далеко в море.
- Простите, сэр, - сказал юный Барнс, - но если топливо взорвется, то
ситуация будет критической, не так ли?
- Я думаю, что это будет самый шумный взрыв столетия, -
прокомментировал Бордман. - Да. ты прав. А в чем дело?
- Я чувствую, что вы держите что-т про запас, пытаясь спасти остаток
острова. Похоже никто другой не знает что делать. Если... если мне будет
позволено так сказать, сэр, ваша безопасность слишком важна. А вы
отправляетесь на береговой риф, а я... остаюсь в Штаб-квартире и...
Он остановился, от собственного нахальства, что может служить
Старшему офицеру пусть даже в качестве мальчика на посылках и заботиться о
его безопасности. И начал заикаясь:
- Я им-мею в виду, не то, ч-что я достоин, с-сэр...
- Перестань заикаться, - буркнул Бордман. - Это не две различные
проблемы. Это одна проблема, которая состоит из двух частей. Я остаюсь в
Штаб-квартире и пытаюсь справиться с топливом, а Вернер будет заниматься
всем остальным островом, и может быть ему придет в голову еще нечто, кроме
эвакуации людей на полюс. И ситуация далеко не безнадежна! Если бы здесь
было землетрясение или шторм, то естественно, мы были бы стерты с лица
земли. Но если бы не было хотя бы одной из неприятностей, то мы могли бы
спасти хотя бы часть острова. Я не знаю насколько большую часть, но
наверняка спасли бы. Сделайте побыстрее анализы. Если у вас возникнут
сомнения, попросите офицера в Штаб-квартире проверить результаты. И
принесите мне оба результата.
- С-слушаюсь, сэр, - сказал юный Барнс.
- И, - добавил Бордман, - никогда не пытайтесь отправить вашего
командира в безопасное место, даже если вы хотите взять весь риск на себя!
Вам бы понравилось, если бы ваш подчиненный пытается отправить вас в
безопасное место, и использует шанс, которым могли воспользоваться вы?
- Н-никак нет, сэр, - с жаром воскликнул юный лейтенант. - Но...
- Тогда сделайте срочно анализы! - рявкнул Бордман.
Лодка вошла в док. Бордман выбрался из нее и отправился в кабинет
Сэндрингхема.
Сэндрингхем слушал разговор кого-то вещавшего с экрана телефона, и
находившегося на грани истерики. Коричневый дог растянувшись спал на
ковре.
Когда человек на экране наконец прекратил свою бесконечную тираду,
Сэндрингхем сказал спокойно:
- Я уверен, что прежде чем большая часть земли сползет в океан, мы
предпримем решительные действия. Старший офицер как раз ездил собирать
последние данные. Он... гм... специалист именно по такого рода проблемам.
- Но мы больше не можем ждать! - взорвался чиновник. - Я объявил
всепланетную тревогу! Мы силой переберемся на резервные площади! Мы
используем...
- Если вы попытаетесь это сделать, - мрачно заявил Сэндрингхем. - Я
прикажу использовать ружья с парализующими зарядами, чтобы остановить
всякого кто попытается приблизиться к нашей территории! - Он добавил с
ледяной расчетливостью: - Я ведь предупреждал правительство планеты не
налегать на ирригацию! Вы самолично изгнали меня из Планетарного Совета за
попытку вмешиваться в гражданские дела. А сейчас вы пытаетесь вмешиваться
в дела Надзора! Я возмущен, так же как вы когда-то и уверяю, вас,
отказываю вам потому что на это имеются свои особые причины!
- Убийца! - заревел гражданский. - Убийца!
Сэндрингхем рывком выключил экран визора. Он повернул кресло и кивнул
Бордману.
- Это был президент планеты, - сказал он.
Бордман сел. Коричневый пес открыл глаза, затем поднялся и
приблизился к Бордману.
- Мне надоели эти идиоты, - сказал Глава Сектора, пытаясь успокоить
ярость. - Я даже не мог сказать им, что здесь опаснее, чем в других местах
острова! Если... или когда взорвется топливо... вы понимаете что даже
падение ветки может вызвать взрыв, который повлечет за собой... впрочем вы
знаете.
- Да, - согласился Бордман.
Он знал. Несколько сотен тонн топлива взорвавшись разнесет в клочья
всю эту часть острова. И почти наверняка ударная волна вызовет резкое
сползание всей оставшейся части почвы. Но ему было неприятно даже думать
об этом. Он не считал себя хорошим дипломатом. И подозревал, что его
собственное мнение, не должно высказываться, пока он не проверит его
