стекла. Я из-за отсутствия воздуха постепенно краснел как сварившийся рак.
Вдруг меня кто-то треснул по шее и резко поднял вверх. Рубин в это
время скользнул внутрь, в желудок. Я уже хотел поблагодарить своего
избавителя, но, взглянув на него, передумал. Это был самый настоящий
орангутанг, если не хуже. Его нижняя губа могла стать отличной полкой для
страусиных яиц. Взвалив меня, словно мешок цемента, на спину, этот типчик
помчался в сторону выхода. На скаку я увидел дикие лица лежащих людей,
кто-то стрелял в нас, но не попал. Затем была лестница, какой-то подъезд
перед дворцом и я был вброшен внутрь фургона. Двигатель тотчас зарычал и
машина, стартовав словно ракета, рванулась со старта. Хватаясь руками за
угол скамьи я попробовал подтянуться, пытаясь избежать ударов
многочисленных сумок, валявшихся на полу фургона, и чего-то еще.
Бессмертие очень отличная штука, но она, увы, не прибавляет сил. Во
время езды я попытался взломать дверь машины, но столь же успешно мог
войти и через стену. Следующие несколько минут я мог посвятить более
внимательному обзору предметов в машине, ударявшихся об меня: лопата,
ведро и запасная шина.
Мы ехали по ужасному бездорожью. Когда я достиг состояния, при
котором человек ко всему безразличен, автомобиль остановился. Подошел
"орангутанг" и молча сковал меня наручниками. Я не протестовал, когда он
вытолкнул меня наружу.
Темно. Вокруг расстилалась унылая местность, заросшая чахлой травой и
невысокими холмами там и тут. Машина стояла у входа в бункер или что-то
подобное. Полуразвалившееся строение, вероятно, давно не посещал человек,
но "орангутанг" сумел зажечь огонь. И я увидел кроме него еще кого-то. Это
был среднего роста интересный мужчина с черной бородой. Единственное, что
его портило - выражение лица и глаз. Так смотрят обычно люди, изгнавшие из
своего сердца любовь и милосердие в борьбе за существование.
По железной лестнице мы спустились в подземелье. В конце мрачного
коридора были огромные двери, как в банке, где я получил талисман. А за
ними было подземелье, столь же угрюмое. В мутном свете лампочки я увидел
слепые глазки индикатора. Подумалось, что здесь был какой-то контрольный
пункт (и лишь снятые чехлы и пыль лишили иллюзий о принадлежности
приборов).
Меня усадили на табурет. Бородатый приказал "орангутангу" стать у
входа, а сам, направив на меня палец, произнес для начала следующее:
- Мы видели, как ты проглотил рубин. Он нам нужен. Не хотелось бы
потрошить твое брюхо. Будет намного лучше, если ты вернешь его сам. Понял?
Мне почему-то не хотелось возражать и я кивнул.
- У вас есть какое-нибудь слабительное?
Бородач, гадко улыбнувшись, открыл сумку и вынул литровую бутылку
касторового масла. Надо признаться - мне стало не по себе:
- Э Т О выпить?
- Ты должен это выпить, - подтвердил он.
"Интересно, сможет ли бессмертие спасти меня от поноса?" - подумал я
и приложил горлышко к губам. Желтая неприятная жидкость на вкус булькала в
горле. Когда я сделал последний глоток, бородач с мерзким удовольствием и
любопытством обнюхал бутылку.
- Я вижу, это пришлось тебе по вкусу! - буркнул он и проглотил слюну.
Затем подал миску и снял наручники.
- Горшка у нас нет. Даем тебе времени до двенадцати следующего дня.
Он вынул еще две банки пива и поставил возле миски.
- Это - чтобы не умер от жажды.
Погрозив мне пальцем он повернулся на пятке и пошел к выходу, сказав
мне на прощание через плечо:
- Будь поосторожнее, а то сделаешь себе больно. Наверно ты не знаешь,
что мы находимся на территории ядерного полигона. Здесь может случиться
любое свинство...
Гнусно ухмыльнувшись на прощание он закрыл двери. Хорошо хоть свет не
погасил. Я пощупал живот - пока ничего...
Помещение, в которое меня поместили, небольшое, приблизительно 15-16
квадратных метров. Все полки вдоль стен загромождены старыми, казавшимися
сейчас бутафорными, приборами, прикрытые здесь и там отпавшими кусками
обоев. Решив разглядеть все получше я двинулся вперед.
"Интересно, способно ли бессмертие предохранить меня от радиации
всякого там излучения: альфа, бета и так далее..." - думал я, - "оно ведь
характерно тем, что невидимо и убивает бесшумно. Да... паршивая штука. Был
бы хоть на всякий случай счетчик Гейгера..."
И вдруг я присел на корточки. Мое внимание привлекла какая-то решетка
в стене. Ухватившись за нее, я сильно дернул. После нескольких попыток
решетка поддалась, открыв передо мной темное отверстие. Собравшись с
духом, глубоко вздохнув и протянув вперед руку, я сделал первый шаг.
Двигаться было ужасно неудобно и с каждым движением я касался
грязных, липких, сужающихся по мере передвижения, стен. Вероятно, это была
длинная труба в вентиляционной системе. Я надеялся, что дойду ею к другому
помещению, откуда мне будет легче выбраться на поверхность. К этому
времени уже на коленях я передвигался в абсолютной темноте. Через
несколько минут, ощупав ладонь, я понял - начинается спуск. Тормозя о
стенки трубы я замедлил темп сползания. Еще через несколько метров передо
мной оказалось разветвление, часть трубы сворачивала влево. Уже слегка
нервничая я избрал старую трассу. Начинал сильно потеть: темнота,
затянувшееся путешествие и предчувствие того, что я могу вляпаться в
какую-нибудь радиоактивную мерзость - лишало меня покоя. И вновь
неожиданность. Труба превращалась в вертикальную шахту со скобами. Мне не
хотелось возвращаться и я продолжил путь.
После двадцати ступенек, отсчитываемых про себя, моя рука наткнулась
на решетку в стене. От толчка она упала и, судя по отзвуку, от дна меня
отделяло еще несколько метров. С надеждой в сердце протиснулся я в
отверстие. И оказался в большом помещении (судя по раздающемуся эхо).
Придерживаясь в лабиринтах классического правила правой руки, начал идти
вдоль стены. Стоящий в темноте предмет чуть не опрокинулся на меня.
Растирая ушибленное колено я ощупал препятствие. Это был какой-то
металлический прямоугольник. Обойдя его я вскоре наткнулся на следующий -
здесь их было много. Двигаясь более осторожно я добрался до
противоположного конца помещения, где к соей радости нащупал двери. Они
оказались массивными, врезанными в стену. По-прежнему наощупь я пытался
отыскать замок или ручку. Вместо этого обнаружил рукоятку запоров. Две из
них с большим усилием мне удалось повернуть, но третья находилась очень
высоко. Я едва касался ее пальцами. Убедившись, что по другую сторону меня
ожидает свобода, я словно в трансе вспомнил о прямоугольниках... о ящиках.
С растопыренными руками я принялся за поиски.
Каждую находку я с воплями радости складывал под дверь. И уже через
несколько минут сложил неплохую пирамиду. Попробовал на нее взобраться -
она не шаталась, но не хватало нескольких сантиметров.
С радостью отыскал последний прямоугольник на самой середине зала. С
облегчением вздохнув, я положил добычу на верхушке пирамиды, но подымаясь
наверх так и не сумел использовать ее.
Внезапно вся конструкция вспыхнула ярким синем свечением. Это было
ужасно.
Закрыв глаза я ничего не чувствовал, но сознание того, что
происходит, могло лишить меня чувств. Я находился в "нулевой" точке. Меня
окружало давление в миллион атмосфер и температура, превышающая
температуру солнца. Даже не стоило открывать глаза, чтобы убедиться в том,
что помещение, где я находился, и комплекс систем, которыми путешествовал
- все это перестало существовать.
Я осторожно приоткрыл глаза и в первую очередь заметил очень яркое
свечение, затем в пролетающей низко дымке разобрал клубы молочно-белого
цвета порошкообразной пыли и какой-то незнакомый запах газов. По всей
видимости дело обстояло так, что я летел в воздухе целым и невредимым. Это
было невероятно. Потом в свете раскалившихся добела газах я увидел землю -
камень, песок - все это подскакивало, вздымалось, бурлило.
Пролетев еще несколько метров я упал в эту кашу. Понимая, что
нахожусь на склоне огромнейшей воронки я, стиснув зубы, стал подниматься
вверх. Вспомнив об "орангутанге" и бородаче, я пожалел их. По всей
видимости, они испарились и я стал их невольным палачом. Но кто мог
подумать, что из тех прямоугольников можно построить атомный реактор? Это
могли быть какие-то резервуары с остатками радиоактивных веществ, случайно
или преднамеренно оставленные в подземелье. А я с их помощью сделал
прекрасный ядерный взрыв и его последствия находились вокруг меня.
Запыхавшись, я выбрался из кратера и пытался охватить его взглядом,
но дым и пар кроваво отсвечивали, а стоящая вокруг пыль не позволяла этого
сделать. Я бежал так долго, пока хватило дыхания. Затем упал на землю и
решил подождать какую-нибудь помощь. Я не сомневался - взрыв привлечет
кого-нибудь.
Меня кто-то тормошил и я проснулся. Возле моих ног стояла фигура,
одетая в невероятно белый скафандр. Подняв голову я увидел за стеклами
шлема этого человека-существа самое небывалое выражение лица:
Полное удивление!
Абсолютная тупость!
....................
И еще неизвестно что!
Стояло утро и я уже мог оценить размеры воронки от атомной бомбы. На
глазок диаметр ее составлял около шестидесяти метров, а глубина пятнадцать
метров. В некоторых местах, мне показалось, я различаю некие детали
конструкций.
К этому времени тип в скафандре пришел в себя и проявил некоторую
активность - начал бурно размахивать верхними конечностями. Появившиеся в
дымке две фигуры в скафандрах прояснили ситуацию - они несли носилки. У
одного из них в скафандр был вмонтирован мегафон и именно оттуда и
раздавался гулкий голос:
- Прошу вас не двигаться и сохранять спокойствие! Мы из Медслужбы!
Когда я попробовал приподняться - тот, другой, в скафандре, с
опасением остановил меня. Я покорился своей судьбе. Нужно добавить, я был
совершенно голым - бушевавшее здесь пламя полностью испарило всю мою
одежду.
- Прошу не двигаться! Мы из Медслужбы! Вскоре вам будет оказана
квалифицированная помощь! - продолжал нервно тот, в скафандре.
Укладывая меня на носилки, действовали так осторожно и нежно, словно
боялись, что оторвется любая часть тела, за которую ухватятся.
- Прошу вас не двигаться! - рычал все тот же противный и надоевший
мне голос, и под этот аккомпанемент мы покинули пределы зараженной
территории.
- Ну так как? - рявкнул прыщавый мужчина в штатском. - Вы признаетесь
в конце концов или нет?
- В чем я должен признаться? - спросил я.
- Откуда вы взялись на территории полигона и каким чудом пережили
этот взрыв?!
- Ведь я уже говорил...
- Вздор! Полнейший вздор! - завыл прыщавый в истерике.
- Никто не поверит в эти бредни с каким-то там талисманом, -
продолжал он в том же духе. Эта беседа происходила в небольшом помещении,
находящемся в подвале дома, в который доставил меня военный вертолет. Я
сидел в тяжелом деревянном кресле, основание которого было залито в
бетоне. Туловище, руки и ноги были связаны крепкими холщовыми ремнями,
прикрепленными к креслу. От кресла к столу, за которым сидел прыщавый
мужчина, тянулся пучок разноцветных проводов. Глаза мне слепила мощная
силовая лампа.
- Мы исследовали вас, - втолковывал он, словно ребенку, мне. - У вас
нет никаких следов лучевой болезни. Мы подозреваем в вас иностранного
агента другого государства. Если вы скажете, каким образом предохранили
