себе бессмертие. Для этого им во многом придется переделать
Вселенную. Для такой работы у них будет много разных
инструментов и приспособлений. Среди них, конечно же, будут и
"автоматические" странствующие звезды, управляемые
компьютерами. Такие звезды смогут, в соответствии с программой,
превращать обычные звезды в странствующие без непосредственного
участия человека. Так, они смогут отправить подальше от нас
звезду, которая грозит взорваться и облучить нас, или же они
смогут создать целый рой странствующих звезд огромной массы,
которые, сближаясь или даже сливаясь, будут своей массой менять
кривизну пространства, создавая искусственные черные дыры с
заранее заданными характеристиками. Искривление пространства и
черные дыры могут понадобиться для какой-нибудь технологии
будущего - например, для пресловутой, давно муссируемой
писателями-фантастами нуль-транспортировки. Но даже если
нуль-транспортировка окажется в принципе невозможной, средство
обойти ограничения, накладываемые на нас тем фактом, что
скорость света - предельная, все же существует.
Все знакомы с так называемым "парадоксом близнецов",
вытекающим из теории относительности: близнец-путешественник ,
возвратившись домой, оказывается моложе близнеца-домоседа. Но
давайте теперь предположим, что и второй близнец, вместо того,
чтобы сидеть дома, тоже отправился в путешествие, только не
туда, куда первый, а совсем в другую сторону. Но если скорости
их космических кораблей будут одинаковы, то когда они снова
встретятся на Земле (или в каком-нибудь другом условленном
месте), выяснится, что каждый из них пролетел расстояние в
сотни тысяч световых лет, но по собственным часам каждого из
близнецов прошло лет десять, и оба они одинаково молоды.
Правда, "неподвижный" космос постареет к их возвращению на
много сотен тысяч лет, а вместе с ним постареет и Земля, и
цивилизация на ней, и близнецы окажутся в совсем чужом для них
мире, если только... Если только Земля была все это время
неподвижна. Если же она тоже странствовала все это время с
какой-нибудь странствующей звездой, и при этом скорость ее была
такой же, как и скорости кораблей близнецов-путешественников,
то вернувшись на Землю из столь далекого путешествия они
обнаружат, что и на Земле прошло тоже только десять лет, и их
встретят старые друзья и родственники.
Таким образом, для цивилизации живущей на странствующей
звезде барьер скорости света как бы перестает существовать. Она
может послать экспедиции в самые отдаленные уголки Вселенной, и
уже через несколько лет (по собственным часам) получить
результаты исследований. Правда, если результаты эти касаются
"неподвижного" космоса, к моменту возвращения экспедиции все
данные сильно устареют - ведь по неподвижным часам могут пройти
многие миллионы лет. Но если экспедиция встретится с чужой
странствующей звездой, то новости о жизни на ней отнюдь не
устареют к моменту возвращения экспедиции на Землю - ведь часы
на "чужой"странствующей звезде будут идти столь же замедленно,
как и у нас. Мы сможем принять предложение этой чужой
цивилизации встретиться в условленном месте Вселенной и
направиться к месту встречи на нашей странствующей звезде. И
хотя они сделали это предложение много миллионов лет назад по
неподвижным часам, по нашим и ихним часам мы встретимся всего
лишь через каких-нибудь несколько лет.
Так выделятся во Вселенной две шкалы времени: время
"неподвижного" космоса и собственное время Разума,
перемещающегося на странствующих звездах. Я вижу целую систему
странствующих звезд со всей вселенной. Они периодически то
движутся, то останавливаются для встречи с другими
странствующими звездами, несущими иные, неведомые цивилизации.
В этом вселенском клубе цивилизаций (можете рассматривать это
как альтернативу, либо как дополнение чересчур централистской
идеи о "столице под одной звездой") должны быть установлены
понятные всем обозначения мест для встреч цивилизаций, а также
единая продолжительность цикла "полет - остановка - полет"
(остановки обязательны - парадокс близнецов неприменим к
равномерно движущимся объектам). Все циклы должны быть
синхронизированы - чтобы цивилизации могли встретиться, они
должны останавливаться одновременно. Кто знает, не являются ли
некоторые загадочные космические явления, ставящие в тупик
наших ученых "дорожными знаками" и "часами" вселенского клуба
цивилизаций?
Во время каждой остановки цивилизации будут обнаруживать,
что "неподвижный" космос постарел в сотни тысяч раз больше чем
они сами: появились новые звезды, старые звезды погибли, а на
той планете, на которой во время прошлой остановки еще не было
разумной жизни, теперь появилась цивилизация, уже посылающая
радиосигналы. Ну что ж, поскольку в "неподвижном" космосе время
идет в сотни тысяч раз быстрее, через один цикл эта цивилизация
тоже уже изобретет странствующую звезду и сможет вступить в
клуб. Возможно, что клуб этот давно уже существует, но нас не
берут в него, оставляют нас в б ы с т р о т е к у щ е м времени
"неподвижного" космоса, чтобы мы смогли быстро дорасти до
изобретения странствующей звезды (быстро по их шкале времени,
не по нашей). Ведь вступление в клуб означает не только то, что
цивилизация будет стариться в сотни тысяч раз медленнее - во
столько же раз медленнее она будет и развиваться. Разумеется,
она будет развиваться медленно лишь по часам "неподвижного"
космоса. По собственным же часам цивилизации их развитие
необычайно ускорится - ведь им придется взаимодействовать с
космосом, который живет, растет, стареет и обновляется у них на
глазах, потому что когда на странствующей звезде проходит год,
космос проживает сотни тысяч лет. Такой космос, живущий в одном
масштабе времени с разумной жизнью является ее достойным
противником, способствующим ее развитию.
Такое "сжигание" времени неподвижного космоса будет
означать более быстрое приближение его конца, но у нас к тому
времени уже будут знания и возможности этот конец
предотвратить, изменить ход эволюции Вселенной. Впрочем, скорее
всего эти знания подскажут нам воздержаться от превращения
Вселенной э послушный нашей воле механизм, от навязывания
материи наших представлений о том, какой она должна быть. Такой
путь привел бы нас снова к угрозе информационного равновесия с
природой, на этот раз на вселенском уровне, ведь Вселенная,
полностью покорившаяся человеку, уже не сможет быть его
достойным противником. Не лучше ли дать Вселенной возможность
проявить все заложенные в ней свойства и развиться до самого
конца?
Конец Вселенной в нашем сегодняшнем понимании может вовсе
не быть концом Всего. Пусть даже на обломках нашей Вселенной
возникнет совершенно новый мир с принципиально иными
физическими законами - лишь бы в этом новом мире могла
храниться и перерабатываться информация. Тогда из элементов
этого мира мы создали бы компьютер, в котором в виде псевдомира
хранилась бы наша старая, погибшая вселенная и мы продолжали бы
жить в ней. Но только, в отличие от псевдомиров, описанных в
предыдущей главе, этот псевдомир должен быть незамкнут - он
должен получать информацию из внешнего мира и иметь возможность
влиять на этот внешний мир - для того, чтобы обеспечить свое
выживание в этом новом, чужом мире, мы должны будем познавать
его законы и учиться хоть немного управлять им. Таким образом,
псевдовселенная, в которой, даже тогда, когда уже исчезнет сама
материя в привычном для нас понимании этого слова, будут
продолжать жить бессмертные, должна быть, с одной стороны,
очень похожа на нашу добрую, старую Вселенную, где были протоны
и электроны, где был свет, были звезды и планеты, растения,
животные и люди. В любой иной обстановке бессмертные просто
потеряли бы человеческое сознание, и в лучшем случае
превратились бы в некий мыслящий флюид. Но с другой стороны,
эта удобная, подогнанная под человека псевдовселенная должна
служить как бы "переходником", одним концом стыкующимся с
человеком, а другим - с новой вселенной, в которой уже нет ни
протонов, ни электронов, ни света, ни тьмы, ни вообще времени и
пространства в нашем понимании. Она должна служить переводчиком
событий, происходящих в новой действительности на язык
привычных нам "материальных" событий. И наоборот, действия
человека внутри псевдовселенной должны преобразовываться
компьютером в воздействия на новую внешнюю вселенную. Только
так человечество сможет избежать информационного равновесия с
новой действительностью и познать ее законы.
Привычная псевдовселенная - все равно что скафандр,
оберегающий для человека кусочек родной атмосферы Земли, но не
мешающий ему активно работать в "безвоздушном пространстве".
Защитившись таким "психологическим скафандром", и путешествуя
из одной вселенной в другую, мы будем вечно открывать
бесконечное разнообразие Природы. Известные нам на сегодня
законы природы - лишь бесконечно малая часть всех мыслимых
законов, и потому сейчас еще рано гадать какие невообразимые
пока возможности откроются перед нами. Ясно лишь одно: человек
захочет узнать и испытать их все, а на это ему понадобится
целая вечность, и значит бессмертному никогда не наскучит жить.
Человек вечен, потому что он любознателен. Любознательность
является частью нашего инстинкта самосохранения - она дает нам
знания необходимые для того, чтобы выжить. Таким образом
удовлетворение любознательности - это одновременно и цель
вечной жизни и средство ее сохранения.
* * *
Итак, как же он живет, человек будущего, властелин
Вселенной, этот бессмертный полубог, обладающий неограниченными
возможностями? Как живет? Да по всякому. У него не может быть
какого-либо одного образа жизни на всю бесконечную жизнь. Он
проходит через все то, что уже было в истории человечества, и
через то, чего еще не было и не могло быть до изобретения
бессмертия и что я пытался схематично описать в предыдущей
главе. Там я сосредоточился в основном на крайностях, обозначил
пределы того, что в принципе доступно бессмертным. Но вообще-то
образ жизни человека и общества определяется множеством
факторов, среди которых особенно важное место занимает текущее
положение цивилизации относительно барьеров роста.
Грубо говоря, предбарьерные эпохи с их нехваткой ресурсов
являются эпохами коллективизма, регламентации поведения
индивида, централизма в управлении и повсеместной экономии, в
то время как для предбарьерных эпох, с их внезапно нахлынувшим
изобилием, характерны расцвет индивидуализма, анархии и
расточительности.
Так что первые несколько сот лет после преодоления
межпланетного барьера будут эпохой самозванных "удельных
князьков" практически каждый, кто захочет, сможет основать свою
собственную колонию на любом астероиде или спутнике какой
нибудь планеты, и практически в одиночку, имея при себе лишь
десяток-другой слуг-бимарионов и нескольких роботов, основать
промышленную империю по добыче металлов, термоядерного топлива,
и изготовлению тут же, из дешевого сырья разнообразных товаров.
Когда же пройдет еще несколько сотен лет, и все ресурсы
солнечной системы будут освоены, человечество встанет перед
новым барьером роста - межзвездным.
Превращение Солнца в странствующую звезду потребует от всего
человечества действий по единому плану, единства воли и
