Обедали на огромной застекленной террасе, пол которой был устлан
грубыми каменными плитами. Разговор за обедом носил самый отвлеченный
характер. Потом поднялись в кабинет отца Гуго. Увидев на библиотечных
полках большое собрание последних изданий периодической советской печати,
Вайс не счел нужным скрыть удивление.
Гуго объяснил:
- По поручению некоторых влиятельных лиц отец взял на себя задачу
сделать анализ политико-психологического состояния советского общества.
- Ваш отец знает русский язык? - спросил Вайс.
- Нет, но у моего отца есть помощники, знающие его в совершенстве, -
сказал Гуго.
- Господин Вайс тоже обладает такими познаниями, - напомнил Герд.
- Мне приятно убедиться не столько в лингвистических познаниях моего
гостя, - сказал Гуго, - сколько в его смелых и правильных характеристиках
политико-морального состояния русских. - Он обернулся к Иоганну: - Это
делает вам честь. - И чуть наклонил голову с тщательно проведенным
пробором в коротких, гладко прилизанных волосах.
Предложив Вайсу и Герду сесть в кресла и сам усаживаясь возле
круглого курительного столика, Гуго спросил:
- Скажите, как по-вашему, есть ли различие в степени виновности между
изменой империи и изменой рейху?
- Я не юрист и, к сожалению, не могу разбираться в подобных
тонкостях, - сказал Вайс.
- Ну хорошо, - согласился Гуго. - У вас еще будет время обдумать мой
вопрос. Но задал я его с определенной целью - чтобы вы поняли: рейх
бессмертен, и каждый из нас, кто причинит хоть какой-либо ущерб делу
рейха, заслуживает смерти.
- Несмоненно! - горячо воскликнул Вайс.
- Отлично, - сказал Гуго. - Теперь попрошу особого вашего внимания.
Вам, возможно, придется встречать и сопровождать иностранцев, которые
являются противниками фюрера, но друзьями Германии. Если они в вашем
присутствии позволят себе высказывать критические суждения о фюрере, как
вы поступите?
Вайс сказал убежденно:
- Если встречи с такими людьми входят в мои служебные обязанности, я
буду держать себя в соответствии с теми указаниями, которые получу...
Герд не выдержал, прервал Вайса и с самодовольным торжеством объявил
Гуго:
- Теперь вы убедились? Я же вам говорил! У него удивительно развито
чувство понимания своего места. - Обернувшись к Вайсу, сказал, как бы
извиняясь: - Вы, надеюсь, не обиделись? Правда - высший наш повелитель!..
- Попросил Гуго: - Вы позволите мне внести некоторые разъяснения? - Герд
прикрыл глаза, сложил руки на животе и стал мямлить: - Видите ли, все мы,
несомненно, в равной мере обожествляем фюрера. И величие его настолько
бесконечно и совершенно, что постигнуть его не дано даже наиболее
выдающимся представителям других наций.
- Короче! - нетерпеливо попросил Гуго.
- Словом, я хочу сказать вот что: бессмертие фюрера воплощено в нашей
великой германской империи, и забота о ее сохранении есть служение фюреру.
Но Гитлер - это только имя. Фюрер же - дух Германии. Поэтому, если
сопутствуемое вами лицо будет интересоваться, сможет ли германский народ
во имя нашей великой империи, якобы и без Гитлера, успешно выполнить свою
историческую миссию, хотелось бы, чтобы вы привели в подтверждение этого
достаточно убедительные доводы.
- Если мне прикажут, - сказал Вайс.
- И не забудьте охарактеризовать большевисткое единодушие русских
столь же определенно, как вы сделали это недавно в разговоре со мной, -
добавил Гуго.
- Я надеюсь, - сказал Вайс, - что обо всем этом будет упомянуто при
инструктировании.
60
После встречи с Гуго Лембергом и Гердом ничего не изменилось для
Вайса. Он по-прежнему продолжал выполнять незамысловатые поручения
Густава, он пользовался относительной свободой, и это дало ему возможность
связаться с Центром. Он подробно информировал о новом своем положении,
получил соответствующие указания, а также узнал, что ему поручено и в
дальнейшем поддерживать контакт с резидентом в Берлине.
Местом явки был назначен салон массажа, расположенный вблизи
штаб-квартиры Вальтера Шелленберга на Беркаерштрассе.
Процедуры в салоне назначал профессор Макс Штутгоф. Он сам осматривал
каждого нового пациента, но массировал только избранных посетителей, а к
наиболее высокопоставленным выезжал на дом в старомодном, отделанном
изнутри красным деревом "даймлере".
Пройдя в кабинет, Вайс увидел седовласого пожилого человека с лицом,
покрытым доблестными следами дуэлей. Как он потом узнал, эти шрамы с
большим мастерством нанес Штутгофу советский хирург.
Вайс назвал пароль и, получив ответ, ожидал, что профессор немедленно
примет у него информацию и передаст инструкции. Однако Штутгоф предложил
Вайсу раздеться и тщательно обследовал его. Заполняя медицинскую карточку,
с довольным видом отметил, что после ранения, полученного Вайсом во время
эпизода с танком, ему действительно необходимо пройти курс массажа.
Упрекнул Вайса: пренебрегая своим здоровьем, тот довел нервную систему до
непозволительной степени истощения. Выписал лекарства и порекомендовал
соответствующий режим.
- Послушайте, - нетерпеливо сказал Вайс, - не надо из меня делать
жертву ваших сомнительных познаний.
- Почему сомнительных? - обиделся Штутгоф. - Я, батенька мой, начал
практиковать еще тогда, когда вы пионерский галстук носили. И поскольку
ваши родители неоднократно проявляли беспокойство о состоянии вашего
здоровья, я как медик получил прямое указание Центра заняться вами самым
серьезным образом. И, если понадобится, даже поместить вас в стационар...
- Еще чего! - рассердился Вайс.
Профессор усмехнулся:
- Учтите, я здесь пользуюсь большим влиянием, и мне ничего не стоит
сообщить кому-либо из власть имущих, что вы нуждаетесь в лечении. И вас,
как цуцика, уложат в мою лечебницу по указанию хотя бы того же вашего
Густава. Я помог ему полностью восстановить функционирование коленного
сустава, который он повредил, очевидно, во время какой-нибудь бандитской
операции. Так что прошу проявлять ко мне самую высокую почтительность. А
теперь прошу вас пройти к кассиру. Внесете соответствующую сумму, вас
обслужат, а потом я вас выслушаю, как полагается.
После того как Вайус подвергся разного рода лечебным процедурам,
которыми славилось заведение профессора Штутгофа, он в приятном
изнеможении вернулся в уже знакомый кабинет, передал информацию и выслушал
инструкции. На прощание профессор сказал:
- Не забудьте показать свой абонемент в наш салон Густаву, а также
разрекламировать среди своих сослуживцев целительные свойства процедур,
которые вы здесь получили. Не обязательно встречаться со мной при каждом
вашем посещении салона. Целесообразней будет найти для связи с вами
товарища, который располагает большими возможностями для различного рода
поездок, чем я.
Учтите: мое заведение дает значительный доход и приносит большую
пользу некоторым моим клиентам. И было б весьма нежелательно, если б из-за
каких-либо обстоятельств я не смог столь успешно и плодотворно продолжать
свою деятельность. Поэтому наши встречи должны быть крайне редкими.
Теперь слушайте внимательно. Сейчас в Германии среди власть имущих
образовались группы, которые установили связи кое с кем из правящих кругов
США и Англии, ведут с ними тайные переговоры. Цель - заключение
сепаратного мира. Взамен Германи берет обязательство сменить вывеску
Гитлера, продолжая добиваться осуществления его военно-политических целей
на Востоке, но уже при поддержке армий союзников или, по крайней мере, с
их экономической помощью. В компенсацию за это Германия пойдет на ряд
уступок Западу. У каждой группы есть свои вариации. Но сущность у всех
одна. В общем, это не что иное, как заговор против народов антифашистской
коалиции.
Наш долг - представить неопровержимые документальные доказательства
изменнических действий тех, кто, вопреки союзническому долгу и воле своих
народов, вступает в тайный сговор с общим нашим противником, попирая
обязательства, подписанные главами своих правительств.
Следовательно, единственная и самая важная задача вашей деятельности
здесь - добыть такие документы. И все, кто будет связан с вами, выполняют
эту задачу. Тут требуется величайшая осторожность, ибо любой опрометчивый
поступок послужит сигналом, что советская разведка действует в этом
направлении.
А теперь, чтобы вы поняли всю важность задания: мы уже располагаем
такими данными об этих переговорах, что если хотя бы часть из них стала
известна Гитлеру, он незамедлительно приказал бы казнить многих и многих
ближайших своих сподвижников, которые втайне от него связались с
союзниками.
Возможно, любая другая разведка так и поступила бы. Но мы всегда
видим перед собой высшие цели. Мы хотим предотвратить угрозу, нависшую над
будущим всего человечества. Эти документы должны быть представлены
советским правительством правительствам наших союзников. Во всяком случае,
их главам.
- Нельзя ли все-таки хоть бы одну завалящую копию Гитлеру показать?..
Профессор улыбнулся, погрозил пальцем и добавил серьезно:
- Гитлер тоже пытается вести тайные дипломатические переговоры с
союзниками. Но делами имперской канцелярии занимаются, надо полагать,
другие наши товарищи. Конечно, в меру доверия, оказываемого им
приближенными фюрера.
Вайс изумленно поднял брови.
Профессор сказал мечтательно:
- Если бы на будущем параде Победы наши товарищи могли пройти строем
по Красной площади в своих немецких мундирах... Они выглядели бы, наверно,
как внушительное подразделение... - Профессор смолк, задумался, и вдруг
лицо его просияло. Он поднялся, вытянул по швам руки, приказал шепотом: -
Капитан Александр Белов! По поручению командования сообщаю: за героическую
работу в тылу врага вы награждены орденом Отечественной войны первой
степени.
- Служу Советскому Союзу! - сказал Иоганн, встав перед профессором.
Профессор прикоснулся ладонью к его груди.
- Вот, - сказал он дрогнувшим голосом. - Принимай в сердце и носи. -
Обнял Иоганна, тяжело засопел, оттолкнул. - И уходи, уходи быстрей. Я тут
с тобой расчувствовался, а мне сейчас одну отвратительную образину
массировать придется. Палач, гад! Придушить его хочется, а я ему морщины
на роже и на шее отглаживаю. Ну, отчаливай! В час добрый!
Спустя несколько дней Вайс получил приказание встретить на
Темпельгофском аэродроме пассажира и отвезти его по сто девятому маршруту
в округ Темплин, в поместье Хоенлихен, где размещался госпиталь для
эсэсовцев. Вайсу уже было ведомо, что никакой это не госпиталь, а
штаб-квартира рейхсфюрера Гиммлера.
По дороге он должен был остановиться в местечке Вандлиц и предложить
гостью закусить в ресторане "Амзее" у третьего стола справа, если считать
от стойки бара.
Пассажир оказался представительным мужчиной. Держался он весьма
непринужденно и не находил нужным маскировать свою англосаксонскую
внешность и манеры иностранца.
Он нисколько не удивился, что Вайс знает английский язык. Сев в
машину, сразу же предложил Вайсу виски и американские сигареты.
- Вот что, парень, можешь называть меня Джо, - я знал простаков с
таким именем. Я сам тоже простак, - отрекомендовался пассажир и приказал
тоном, не терпящим возражений: - Сначала повози меня по вашей большой
деревне. Интересно посмотреть, где наши ребята больше всего наломали
камней.
Вайс сказал:
- Мне приказано следовать по маршруту.
