требовалось специалистам 13-го отдела НКВД.
Ведь так можно переловить всех политических преступников.
А ну, дядя, снимай-ка штаны! Просто -- до гениального.
Единственная загвоздка только в том, что в эту ловушку попадут
почти все гении.
Чтобы не ошибиться, 13-й отдел НКВД взял в качестве
свидетеля еще четвертого хитроумного еврея. Это был апостол
философии экзистенциализма Кьеркегор, горбун и нытик, который
утверждал, что со времени изобретения печатного пресса дьявол
поселился в печатной краске. А поскольку в наше время пресса --
это своего рода шестая великая держава, которая в определенной
мере как бы княжит над миром, то в результате теперь невозможно
проповедовать христианство. Тебя просто не будут печатать.
Как ни странно, но с Кьеркегором полностью соглашается
знаменитый французский писатель Андре Жид, который совершенно
серьезно заявляет, что нет книги, которая была бы написана без
помощи дьявола.
Примечание специалистов 13-го отдела: "Конечно, он сам
педераст. Но мы эту символику тоже знаем".
Подведя столь солидную научную базу, мозговой трест
профессора Руднева стал проверять эти теории на практических
примерах. Первым делом сняли штаны с великого гуманиста Льва
Толстого, заслуженного богоискателя, которого почему-то со
скандалом отлучили от церкви, и сиятельного графа, которого сам
Ленин называл зеркалом русской революции.
Чтобы не было недоразумений, слово предоставлялось самому
Толстому. В своем личном дневнике от 29 ноября 1851 года он
писал следующее: "Я никогда не любил женщину... но я довольно
часто влюблялся в мужчин... Я влюбился в мужчину, еще не зная,
что такое педерастия... Например, Дьяков -- я хотел задушить
его поцелуями и плакать".
В своей "Исповеди" Толстой писал так: "Я чувствовал, что я
не совсем здоров душевно".
А в это время второй великий русский писатель --
Достоевский писал так: "О Льве Толстом... слышно, что он совсем
помешался".
На это Толстой отвечал Достоевскому, что тот сам больной и
все его герои тоже больные. При этом подразумевались не больные
желудком, а душевнобольные.
"Боже, -- подумал Борис, -- вот это так обмен любезностями
между гениями! "
Чтобы разрешить этот спор, 13-й отдел ссылался на
знаменитого психиатра Россолимо, который лечил Толстого и
поставил такой диагноз: "Дегенеративная двойная конституция:
паранойяльная и истерическая с преобладанием первой".
А чтобы Толстому не было обидно, профессора 13-го отдела
выкопали каких-то фрейдистов-психоаналитиков, которые при
помощи всяких фиглей-миглей высчитали, что в жизни и творчестве
Достовского тоже есть некие "тенденции гомосексуального
порядка". Так помирили Толстого и Достоевского: оба они правы
-- оба больные.
В желтой папке указывалось, что в молодости Достоевский
был членом кружка революционеров-петрашевцев, за что его
приговорили к смертной казни, которую потом заменили каторгой,
где его лечили по методу Толстого, который проповедовал
"лечение трудом". После этого Достоевский действительно
вылечился от своих бывших революционных взглядов и стал
писателем-реакционером. Позже в своих "Бесах" он писал о своих
бывших приятелях-петрашевцах, что это было "противоестественное
и противогосударственное общество человек в тринадцать".
"Странно, -- подумал Борис, -- Достоевский бросает
какие-то темные намеки насчет числа 13. А Толстой, как нарочно,
наделал 13 детей. А за ними охотится 13-й отдел НКВД. Что это
такое? "
Вслед за графом Толстым сняли штаны с великого
пролетарского писателя Максима Горького. Этот буревестник
революции в свое время писал, что чудаки украшают жизнь. Но он
и сам был большим чудаком. В 19 лет он пытался застрелиться.
Потом женился -- и вскоре развелся. Его родной ребенок остался
с женой, а Горький взял себе приемного ребенка. И вот тут он
действительно у чудил.
Обычно люди стараются взять себе приемного ребеночка
помоложе. А Горький, которому тогда было 35 лет, усыновил
19-летнего парня. Вот уж действительно чудак! Но это еще не
все. Этим приемным ребеночком был некий Зиновий Свердлов,
родной брат Якова Свердлова, который позже, после революции,
был Председателем ВЦИК, то есть главой Советского государства!
И стали в 13-м отделе к Горькому придираться. А зачем это
тебе понадобился не просто мальчик, а 19-летний мальчик? Да не
просто мальчик, а еврейский мальчик? Да csnc родной брат
заядлого революционера? Ну н так далее.
Листая желтую папку, Борис вспомнил дело кремлевских
врачей-отравителей. Тогда, во время памятных московских
процессов, доктор Левин публично, в присутствии иностранной
прессы признался, что Горький и его сын, не приемный, а роднои,
были потихоньку отравлены по приказу начальника НКВД Гершеля
Ягоды. Да, но кто приказал это Гершелю? И почему?
Странно все это. Ведь Великая Чистка началась после
убийства Кирова в Ленинграде. И после этого говорили, что в
Ленинграде вдруг, в одну ночь, переарестовали всех педерастов.
Значит, все они были заранее на спецучете, не тронули только
танцоров балета. Иначе Ленинград остался бы без балета. Кроме
того, танцоры работают не головой, а ногами. И потому НКВД
было безразлично, что у них в голове. Но писатели работают не
ногами, а головой...
И еще одна странная вещь. После революции в числе всяких
революционных свобод полную свободу получили педерасты. Впервые
за все время существования России педерастия была вычеркнута из
нового советского уголовного кодекса. А в желтой папке
подчеркивалось, что подобная же странная вещь произошла во
Франции после Великой французской революции. Но незадолго до
начала Великой Чистки свобода для педерастов окончилась --
педерастию снова ввели в уголовных кодекс.
Это факты. А факты, как говорит товарищ Сталин, -- это
упрямая вещь. Но что скрывается за этими фактами?
Чем больше Борис заглядывал в тайны 13-го отдела, тем
меньше он понимал. Раньше он считал, что Максим слегка
помешался. А теперь у этого помешанного еще целый мозговой
трест, похожий на трест сумасшедших. Раньше был заговор
кремлевских врачей-отравителей. А теперь в желтой папке
какой-то заговор врачей-психиатров.
Ото всех этих заговоров Борису стало скучно. Потому он
захлопнул дело о властелинах человеческих душ и пошел играть в
волейбол.
Однажды вечером, когда Максим сидел дома, Борис нашел у
него на столе книгу по истории средневековой инквизиции,
которой он, по-видимому, пользовался как справочпиком для
усовершенствования работы НКВД. В этой книге говорилось, что за
время охоты на ведьм в Европе отправили па тот свет 9 миллионов
ведьм и колдунов.
-- Ого-го! -- сказал Борис. - Неужели 9 миллионов?
-- Это пишут адвокаты дьявола, -- возразил доктор
социальных наук. -- И они нарочно преувеличивают. Более
достоверные источники называют 30 тысяч. Это приблизительно за
300 лет. То есть 100 человек в год -- по всей Европе. С точки
зрения криминальной статистики это не так уж много.
-- Да, но все-таки. Ни с того ни с сего -- пожалуйте на
костер.
-- Нет, все это немножко не так. Адвокаты дьявола просто
помалкивают, что этому почти всегда предшествуют серьезные
преступления -- уголовные или политические. За подобные дела в
той же Европе и сейчас выносят смертные приговоры -- и не
меньше. И если присмотреться, это те же люди, кого инквизиция
ликвидировала как ведьм и колдунов. Вся разница в терминологии.
Вот и все.
-- Все это чепуха, -- сказал студент. - Бабьи сказки.
-- Чепуха... Когда произошла Великая французская
революция, то за три года на гильотину попало больше миллиона
человек. В большинстве случаев -- совершенно невинных. А позже
выяснилось, что все вожди этой революции оказались людьми того
самого типа, кого раньше называли ведьмами и колдунами. Так что
лучше: если б за 3 года ликвидировали 300 этих ведьм и
колдунов, включая и всех вождей революции, или миллион невинных
жертв гильотины? И та же самая история с советской революцией.
-- Хорошо, -- сказал Борис, -- допустим, что это так. Но
почему об этом так мало известно?
-- Потому, что это известно очень многим. Но все они будут
молчать -- или все оспаривать. Потому в Евангелии и сказано:
имя мое легион. 90 процентов этого легиона -- это люди более
или менее безобидные. Это как бы святые. А на долю остальных 10
процентов легиона приходится 90 процентов всех преступлений
рода человеческого. Это как бы грешники. Но если сказать, что
это за легион, то все -- и святые, и грешники -- подымут такой
вой... что лучше этого не говорить. -- Комиссар госбезопасности
махнул рукой: -- В общем, это проблема сложная. Тут и святые
грешники -- и грешные святые. И комбинаций здесь -- как в
калейдоскопе. Я Сталину объяснял-объяснял. А он говорит: "Гоны
их %%всэх в Сыбыр. И святых, и грэшников! "
Как-то Максим проговорился, что планы Великой Чистки
предусматривают ликвидацию или изоляцию 5 процентов населения
СССР. При населении в 180 миллионов это составляет 9 миллионов.
Планы чистки были рассчитаны на 3 года. То есть за 3 года
догнать и перегнать то, на что средневековой инквизиции
понадобилось 300 лет.
Потом доктор социальных наук добавил:
-- Во всех книжках стоит 5 процентов. Но я сказал Сталину,
что можно понизить до 4 процентов. Видишь -- я добро делаю. --
Глазами фанатика он уставился в темную ночь за окном. -- Вот
Достоевский в своих "Бесах" описывал революционеров. И он
предсказал, что Россия переболеет тяжелой болезнью. Он знал,
что это за болезнь. И я знаю. А потом все эти язвы, все миазмы,
все нечистоты, все эти бесы сгинут, войдут в свиней, бросятся в
пропасть... И тогда матушка-Россия, переболев, молодая и
здоровая, снова усядется у ног Спасителя... Вот я, раб Божий...
или бич Божий, и помогаю этому историческому процессу. Но никто
этого не понимает...
Тем временем на Страну Советов надвигалось солнечное
затмение. Рай, который обещала революция, все больше
превращался в ад. По земле шла чистка, а в небе повисло черное
солнце.
Когда Ленин подготовлял революцию, он клеймил жестокости
царского правительства и агитировал за отмену смертной казни в
будущей России. Но как только большевики пришли к власти, за
первые 3 года ЧК перестреляла больше людей, чем вся династия
Романовых за 300 лет.
Теперь же говорили, что в связи с чисткой вышел новый указ
Верховного Совета о понижении возраста уголовной
ответственности с 18 лет до 14 или даже 12 лет -- причем вплоть
до расстрела. Итак, вместо отмены смертной казни теперь ее
распространили даже на детей.
В труддома и трудколонни для малолетних преступников
приезжала комиссия НКВД. Пересматривали дела. Составляли
списки. А потом по этим спискам начались массовые расстрелы
несовершеннолетних. Рассказывали, что но ночам трупы
расстрелянных вывозили на городскую свалку, рыли глубокую яму,
сваливали туда трупы, как падаль, заливали известью, а сверху,
чтобы не разрыли бродячие собаки, засыпали кучами мусора. Этим
как будто хотели подчеркнуть: хороним, мол, человеческий мусор.
Все это были плоды работы Научно-исследовательского
института НКВД, которым руководил доктор социальных наук Максим
Руднев. Дома Максим оправдывался:
-- Что вы будете делать с 14-летним мальчишкой, за которым
уже три убийства? Раньше считали, что такой убийца это жертва
социальных условий, которого будет легко перевоспитать, если
