корабля с аналогичным оборудованием другого корабля или при попытке войти
в связь с другим кораблем.
Непредсказуемые изменения в жизненно важных узлах кораблей породили
неописуемый хаос и неразбериху. Все модули и компоненты утратили
взаимозаменяемость: нормальное функционирование любого узла на борту
одного корабля отнюдь не гарантировало его безотказность на борту другого.
Нарушилась взаимозаменяемость даже болтов и гаек. Определить
местоположение своего корабля или координаты цели стало решительно
невозможно. Будь у нас хоть немного времени, мы непременно справились бы
со всеми этими трудностями, но неприятельские корабли уже тысячами шли на
нас, атакуя оружием, которое казалось устаревшим на несколько веков по
сравнению с нашим сверхсовременным вооружением. Наш доблестный флот, мощь
которого была подорвана нашей собственной наукой, сражался из последних
сил, но был вынужден отступить под ударами превосходящего по численности
противника и сдаться на милость победителя. Корабли, оснащенные
генераторами Поля, оставались по-прежнему недосягаемыми для противника, но
как боевые единицы они не представляли никакой ценности. Каждый раз, когда
они включали генератор, чтобы скрыться от противника, остаточная
деформация оборудования возрастала еще больше. Через месяц все было
кончено.
Такова подлинная история нашего поражения. Я изложил ее без прикрас,
отнюдь не стремясь снискать сочувствие и склонить в свою пользу членов
высокого суда. Мое заявление, как уже говорилось, я прошу рассматривать
как протест против вздорных и безосновательных обвинений, выдвигаемых
несведущими людьми против тех, кто служил под моим началом, и как попытку
указать истинного виновника постигших нас неудач.
Наконец, я прошу рассматривать мое заявление как покорнейшую просьбу.
Как явствует из вышеизложенного, моя просьба продиктована весьма вескими
соображениями, и я надеюсь, будет удовлетворена высоким судом.
Достопочтенные судьи, разумеется, понимают, что условия, в которых мы
находимся, и неусыпный надзор днем и ночью действуют угнетающе. Однако я
на это не жалуюсь, равно как не сетую и на тесноту, вынудившую разместить
нас по двое в камере.
Но я снимаю с себя всякую ответственность, если и впредь мне придется
находиться в одной камере с профессором Норденом, бывшим начальником
научно-исследовательского центра вверенных мне вооруженных сил.
Артур КЛАРК
ЗАВТРА НЕ НАСТУПИТ
- Это это ужасно! - воскликнул Верховный Ученый. - Неужели ничего
нельзя сделать?
- Чрезвычайно трудно, Ваше Всеведение. Их планета на расстоянии
пятисот световых лет от нас, и поддерживать контакт очень сложно. Однако
мост мы все же установим. К сожалению, это не единственная проблема. Мы до
сих пор не в состоянии связаться с этими существами. Их телепатические
способности выражены крайне слабо.
Наступила тишина. Верховный Ученый проанализировал положение и, как
обычно, пришел к единственно правильному выводу.
- Всякая разумная раса должна иметь хотя бы несколько телепатически
одаренных индивидуумов. Мы обязаны передать сообщение.
- Понял, Ваше Всеведение, будет сделано.
И через необъятную бездну космоса помчались мощные импульсы,
исходящие от интеллекта планеты Тхаар. Они искали человеческое существо,
чей мозг способен был их воспринять. И по соизволению его величества
Случая нашли Вильяма Кросса.
Нельзя сказать, что им повезло. Хотя выбирать, увы, не приходилось.
Стечение обстоятельств, открывшее им мозг Вильяма, было совершенно
случайным и вряд ли могло повториться в ближайший миллион лет.
У чуда было три причины. Трудно указать на главную из них.
Прежде всего местоположение. Иногда капля воды на пути солнечного
света фокусирует его в испепеляющий луч. Так и Земля, только в несравненно
больших масштабах, сыграла роль гигантской линзы, в фокусе которой
оказался Билл. Правда, в фокус попали еще тысячи людей. Но они не были
инженерами-ракетчиками и не размышляли неотрывно о космосе, который стал
неотделим от их существования.
И, кроме того, они не были, как Билл, в стельку пьяны, находясь на
грани беспамятства в стремлении уйти в мир фантазий, лишенный
разочарований и печали.
Конечно, он мог понять точку зрения военных: "Доктор Кросс, вам
платят за создание ракет, - с неприятным нажимом произнес генерал Поттер,
- а не... э... космических кораблей. Чем вы занимаетесь в свободное время
- ваше личное дело, но попрошу не загружать вычислительный центр
программами для вашего хобби!"
Крупных неприятностей, разумеется, быть не могло - доктор Кросс им
слишком нужен. Но сам он не был уверен, что так уж хочет остаться. Он
вообще не был ни в чем уверен, кроме того, что Бренда сбежала с Джонни
Гарднером, положив конец двусмысленной ситуации.
Сжав подбородок руками и слегка раскачиваясь, Билл сидел в кресле и,
не отрывая глаз, смотрел на блестящий стакан с розоватой жидкостью. В
голове - ни одной мысли, все барьеры сняты...
В этот самый момент концентрированный интеллект Тхаара издал
беззвучный вопль победы, и стена перед Биллом растаяла в клубящемся
тумане. Ему казалось, он глядит в глубь туннеля, ведущего в бесконечность.
Между прочим, так оно и было.
Билл созерцал феномен не без интереса. Определенная новизна,
разумеется, есть, но куда ему до предыдущих галлюцинаций! А когда в голове
зазвучал голос, Билл долго не обращал на него внимания. Даже будучи
мертвецки пьяным, он сохранял старомодное предубеждение против беседы с
самим собой.
- Билл, - начал голос. - Слушай внимательно. Наше сообщение
чрезвычайно важно.
Билл подверг это сомнению на основании общих принципов: разве в этом
мире существует что-нибудь действительно важное?
- Мы разговариваем с тобой с далекой планеты, - продолжал дружеский,
но настойчивый голос. - Ты единственное существо, с которым мы смогли
установить связь, поэтому ты обязан нас понять.
Билл почувствовал легкое беспокойство, но как бы со стороны: трудно
было сосредоточиться. Интересно, подумал он, это серьезно, когда слышишь
голоса? Не обращай внимания, доктор Кросс, пускай болтают, пока не
надоест.
- Так и быть, - позволил Билл. - Валяйте.
На Тхааре, отстоящем на пятьсот световых лет, были в недоумении.
Что-то явно не так, но они не могли определить, что именно. Впрочем,
оставалось лишь продолжать контакт, надеясь на лучшее.
- Наши ученые вычислили, что ваше светило должно взорваться. Взрыв
произойдет через три дня - ровно через семьдесят четыре часа, - и помешать
этому невозможно. Однако не следует волноваться - мы готовы спасти вас!
- Продолжайте, - попросил Билл. Галлюцинация начинала ему нравиться.
- Мы создадим мост - туннель сквозь пространство, подобный тому, в
который ты смотришь. Теоретическое обоснование его слишком сложно для
тебя.
- Минутку! - запротестовал Билл. - Я математик, и отнюдь не плохой,
даже когда трезв. И читал об этом в фантастических журналах. Вы имеете в
виду некое подобие короткого замыкания в надпространстве? Старая штука,
еще доэнштейновская!
Немалое удивление вызвало это на Тхааре:
- Мы не полагали, что вы достигли таких вершин в своих знаниях. Но
сейчас не время обсуждать теорию. Это нуль-транспортация через
надпространство - в данном случае через тридцать седьмое измерение.
- Мы попадем на вашу планету?
- О нет, вы бы не смогли на ней жить. Но во Вселенной существует
множество планет, подобных Земле, и мы нашли подходящую для вас. Вам стоит
лишь шагнуть в туннель, взяв самое необходимое, и... стройте новую
цивилизацию. Мы установим тысячи туннелей по всей планете, и вы будете
спасены. Ты должен объяснить это правительству.
- Прямо-таки меня сразу и послушают, - сыронизировал Билл. - Отчего
бы вам самим не поговорить с президентом?
- Нам удалось установить контакт только с тобой; остальные оказались
закрыты для нас. Не можем определить причину.
- Я мог бы вам объяснить, - произнес Билл, глядя на пустую бутылку
перед собой. Она явно стоила своих денег. Какая все-таки удивительная вещь
- человеческий мозг! Что касается диалога, то в нем нет ничего
оригинального - только на прошлой неделе он читал рассказ о конце света, а
вся эта чушь о туннелях и мостах... что ж, не удивительно, после пяти лет
работы с этими дурацкими ракетами...
- А если Солнце взорвется, - спросил Билл, пытаясь застать
галлюцинацию врасплох, - что произойдет?
- Ваша планета немедленно испарится. Как впрочем, и остальные планеты
вашей системы вплоть до Юпитера.
Билл вынужден был признать, что задумано с размахом. Он наслаждался
игрой своего ума, и чем больше думал об этой возможности, тем больше она
ему нравилась.
- Моя дорогая галлюцинация, - начал он с грустью. - Поверь я тебе,
знаешь, что бы я сказал? Лучше этого ничего и не придумать. Не надо
волноваться из-за атомной бомбы и дороговизны... О, это было бы прекрасно!
Об этом только и мечтать! Спасибо за приятную информацию, а теперь
возвращайтесь домой и не забудьте прихватить с собой ваш мост.
Трудно описать, какую реакцию вызвало на Тхааре такое заявление. Мозг
Верховного Ученого, плавающий в питательном растворе, даже слегка пожелтел
по краям - чего не случалось со времен хантильского вторжения. Пятнадцать
психологов получили нервное потрясение. Главный компьютер в Институте
космофизики стал делить все на нуль и быстро перегорел.
А на Земле тем временем Вильям Кросс развивал свою любимую тему.
- Взгляните на меня! - стучал он кулаком в грудь. - Всю жизнь работаю
над космическими кораблями, а меня заставляют строить военные ракеты,
чтобы укокошить друг друга. Солнце сделает это лучше нас!
Он замолчал, обдумывая еще одну сторону этой "приятной" возможности.
- Вот будет сюрприз для Бренды! - злорадно захихикал доктор. -
Целуется со своим Джонни, и вдруг - ТРАХ!
Билл распечатал вторую бутылку виски и с открывшейся ему новой
перспективой опять посмотрел в туннель. Теперь в нем зажглись звезды, и он
был воистину великолепен. Билл гордился собой и своим воображением - не
каждый способен на такие галлюцинации.
- Билл! - в последнем отчаянном усилии взмолился разум Тхаара. - Но
ведь не все же люди такие, как ты?
Билл обдумал этот философский вопрос весьма тщательно, правда,
насколько позволило теплое розовое сияние, которое почему-то вдруг стали
излучать окружавшие его предметы.
- Нет, они не такие, - доктор Кросс снисходительно усмехнулся. - Они
гораздо хуже!
Разум Тхаара издал отчаянный вопль и вышел из контакта.
Первые два дня Билл мучился от похмелья и ничего не помнил. На третий
день какие-то смутные воспоминания закопошились у него в голове, и он
забеспокоился, но тут вернулась Бренда, и ему стало не до воспоминаний.
Ну, а четвертого дня, разумеется, не было.
Артур КЛАРК
ВСТРЕЧА С МЕДУЗОЙ
пер. Л.Жданов
1.
С умеренной скоростью, триста километров в час, "Куин Элизабет IV"
плыла по воздуху в пяти километрах над Большим Каньоном, когда Говард
Фолкен заметил приближающуюся справа платформу телевидения. Он ожидал этой
встречи - для всех остальных эта высота была сейчас закрыта, - однако
соседство другого летательного аппарата не очень его радовало. Как ни
