выпалил еще дважды. Стало еще больше голубого дыма. Выстрелы были
чрезвычайно точными для незрячего человека. Чрезвычайный упал навзничь на
паркет холла, дернулся в конвульсии и затих.
3
В Ладлоу, в пятистах милях от Нью-Йорка, Тад Бомонт беспокойно
повернулся во сне. - Голубой дым, - пробормотал он. - Голубой дым.
За окном спальни девять воробьев сидели на телефонном проводе. К ним
присоединилось еще добрых полдюжины. Птицы сидели, тихие и незаметные, над
наблюдателями в патрульной полицейской машине.
- Мне они больше не понадобятся, - сказал во сне Тад. Он неуклюже
потянулся одной рукой к своему лицу, а другую руку вскинул вверх.
- Тад, - сказала Лиз, садясь в кровати. - Тад, ты слышишь?
Тад ответил что-то невнятное, продолжая спать.
Лиз посмотрела на свои руки. Они покрылись гусиной кожей.
- Тад? Опять эти птицы? Ты опять слышишь их?
Тад ничего не сказал. За окном воробьи дружно взлетели и скрылись во
мгле, хотя время для их полета было совсем неподходящим.
Ни Лиз, ни оба полицейских в машине не заметили их.
4
Старк отшвырнул черные очки и палку в сторону. Холл был наполнен
едким дымом. Кольт Старка был заряжен разрывными пулями. Две из них
прошили полисменов навылет и сильно разнесли стену коридора. Он подошел к
двери квартиры Филлис Майерс. Он был готов вызвать ее наружу, но она
оказалась как раз за дверью, и Старк смог коротко сказать ей то, что
должно было успокоить леди в наибольшей степени.
- Что тут происходит? - прокричала она испуганно. - Что случилось?
- Мы взяли его, мисс Майерс, - ласково ответил Старк. - Если вам
хочется сделать фотографию, делайте это чертовски быстро и запомните, что
я никогда ничего вам не разрешал специально.
Она держала дверь на цепочке, когда приоткрыла ее, но все было о'кей.
Когда она приложила свой большой карий глаз к объективу, Старк послал в
него пулю.
Закрывание ее глаз - вернее, того одного, что еще существовал - здесь
было не обязательным рнтуалом, поэтому Старк повернулся и кинулся к
лифтам. Он не медлил, но и не бежал. Одна из квартирных дверей
приоткрылась - казалось, все только и занимались таким развлечением этим
вечером - и Старк погрозил револьвером кроличьей морде с выпученными
глазами, когда увидел ее. Дверь квартиры тут же захлопнулась. Он нажал
кнопку вызова лифта. Дверь открылась тут же, чего можно было ожидать в
ночное время, когда одновременно работают три лифта. Старк швырнул
револьвер через плечо на пол. Спустившись на первый этаж, Старк прошел
мимо уже второго отключенного им за этот вечер швейцара (которого он
нокаутировал тростью, украденной у слепого на Шестидесятой улице) и вышел
из подъезда.
5
Солнце всходило в гостиной Рика Коули, когда зазвонил телефон. Рику
было пятьдесят, и он был красноглазым, осунувшимся и полупьяным. Он снял
трубку сильно дрожащей рукой. Он еле сознавал, где он находится, и его
усталый, отключившийся мозг пытался внушить ему, что вообще все это
происходит во сне. Не был ли он всего три часа назад в бюро морга на
Первой авеню, опознавая там израненное тело своей бывшей жены, всего в
каком-то квартале от шикарного маленького французского ресторана, где
обслуживали не просто клиентов, а только друзей? Была ли за его наружной
дверью полиция, потому что человек, убивший Мириам, мог также попытаться
проделать это с ним? Неужели все это правда? Конечно же, нет. Несомненно,
сон... и, может быть, звонок вовсе не телефонный, это всего лишь
автоматический будильник у постели. Как правило, он ненавидел эту
треклятую штуковину... неоднократно швырял ее подальше от себя. Но в это
утро он бы расцеловал ее, даже по-французски.
Рик, однако, еще так и не проснулся до конца. Наконец, он пробормотал
в трубку:
- Хэллоу?
- Это человек, перерезавший глотку вашей жене, - произнес
бесстрастный голос, и Рик вдруг сразу очнулся. Все его робкие мечты о
сновидениях вместо реальных событий молниеносно исчезли. Это был тот
голос, который вам лучше слышать только во сне... но никогда - в обычной
своей жизни.
- Кто вы? - услышал Рик свой слабый испуганный голосок.
- Спроси Тада Бомонта, кто я, - сказал мужчина. - Он все знает про
это. Передай ему, что я сказал: "Ты разгуливаешь вокруг мертвых". И скажи
ему, что я еще не приготовил дурацкой начинки.
Рику послышался клик опускаемой незнакомцем трубки, секундная тишина
и сигналы, что линия освободилась.
Рик тоже опустил трубку, посмотрел на телефон и вдруг разрыдался.
6
В девять часов утра Рик позвонил в контору и сообщил Фриде, что она и
Джон могут идти домой - у них сегодня и до конца недели выходные дни.
Фрида захотела узнать, почему, и сам Рик удивился тому, что не смог
сказать ей какую-нибудь ложь или полуправду. Что-нибудь типа того, что Рик
был замешан в раскрытии запутанного и серьезного преступления - скажем,
воровства или растления детей. Но не не в силах и рассказывать все
подробно, пока не пройдет первый шок.
- Мириам мертва, - ответил он Фриде. - Ее убили в ее же квартире этой
ночью.
Фрида коротко вздохнула и в ужасе воскликнула: - Иисус Христос, Рик?
Не шути так! Когда ты так шутишь, эти вещи действительно происходят!
- Это правда, Фрида, - сказал он и снова чуть было не расплакался. И
эти слезы - и те, которые он пролил в морге, и те, которые были в машине
на обратном пути оттуда, и те, которые вызвал этот безумец своим звонком,
и те, которые он пытался сейчас удержать - все они были только первыми.
Мысли о слезах в будущем заставили его особенно остро почувствовать все
свое несчастье. Мириам была шлюхой, но она была также, по-своему, сладкой
шлюхой, и он любил ее. Рик закрыл глаза. Когда он открыл их, то увидел
человека. глядящего на него через окно, хотя оно находилось на
четырнадцатом этаже. Рик вскочил, но увидел рабочую форму на этом
человеке. Мойщик стекол. Рабочий помахал рукой в своей люльке. Рик поднял
руку в ответном приветствии. Казалось, его рука вдруг стала весить добрых
восемь сотен фунтов, и он уронил ее на бедро почти мгновенно.
Фрида вновь посоветовала ему не шутить, и это вызвало у него еще
большую печаль. Слезы, понимал он, это только начало. Он сказал: -
Минутку, Фрида, - и поставил телефон на пол. Он подошел к окну, чтобы
задернуть занавески. Ему вполне достаточно разговаривать с Фридой на
другом конце провода, не хватало еще, чтобы чертов мойщик наблюдал за ним
в эту минуту, столь тягостную н неприятную. Когда он подошел к окну,
человек в люльке полез в карман комбинезона, чтобы извлечь оттуда что-то.
Рик вдруг почувствовал смятение. Передай ему, что я сказал... Ты
разгуливаешь вокруг мертвых.
(Иисус Христос...)
Мойщик развернул маленький плакат. На желтом фоне красовались черные
буквы. Послание было окаймлено широко улыбающимися лицами. "НАСЛАЖДАЙСЯ
ПРЕКРАСНЫМ ДНЕМ!" - гласило оно.
Рик грустно кивнул. Наслаждайся прекрасным днем. Конечно. Он задернул
занавески и вернулся к телефону.
7
Когда, наконец, Рику удалось убедить Фриду, что он совсем не шутит,
она сперва разразилась криками и стонами, а затем совершенно искренними
рыданиями - все в конторе, да и все клиенты, даже этот тупица Оллинджер,
который писал чертовски скверные научнофантастические романы и который,
очевидно, предназначил себя делу разбивания бра во всем Западном
полушарии, любили Мир. И, конечно же, сам Рик вторил ее стенаниям и плачу,
пока, наконец, не разъединился с Фридой. "Хорошо, по крайней мере, что я
закрыл занавески, - подумал Рик.
Через пятнадцать минут, когда Рик готовил себе кофе, он вновь
вспомнил звонок того сумасшедшего. Ведь снаружи квартиры у ее дверей
находятся два полицейских охранника. Какого же черта он не сказал им об
этом. Почему он стал таким слабоумным?
"Да, - подумал он, - моя жена умерла и, когда я увидел ее в морге,
она выглядела, словно у нее вырос еще один рот двумя дюймами ниже
подбородка. Что-то надо делать со всем этим".
Спроси Тада Бомонта, кто я. Он все знает про это.
Он, конечно, имел в виду телефонный звонок Таду. Однако сознание Рика
все еще находилось в свободном падении, вещи приобретали новые пропорции,
которые он не мог, по крайней мере сейчас, никак уловить. Да, он, конечно,
позвонит Таду. Ему следует это сделать сразу же после того, как он сообщит
о звонке того психопата своим охранникам.
Он действительно все это рассказал им, чем чрезвычайно заинтересовал
полицейских. Один из охранников по своей переговорной рации тут же
связался с полицейским управлением и передал всю полученную информацию.
Закончив разговор, он сообщил Рику, что шеф детективов приглашает его в
полицию для дачи показаний по поводу этого необычного звонка. Пока Рик
будет это делать, в его квартире будет сидеть нх парень и подключит к
телефону Рика записывающее устройство и оборудование для пеленгования его
собеседников. Если, конечно, будут еще другие звонки.
- Это вполне вероятно, - сказал второй коп Рику. - Эти психопаты
просто влюблены в собственные голоса.
- Я должен сперва позвонить Таду, - заметил Рик. - Он может быть в
беде тоже. Именно так все прозвучало.
- Мистер Бомонт находится под охраной полиции в Мэне, мистер Коули.
Лучше пойдемте, ладно?
- Однако, мне кажется...
- Вы вполне сможете позвонить ему и из полиции. А сейчас, вы возьмете
плащ?
Поэтому Рик, смущенный и вовсе не уверенный, что все это происходит с
ним наяву, позволил им увести себя.
8
Когда они вернулись к квартире Рика через пару часов, один из
охранников Рика, увидев дверь, внезапно нахмурился и сказал: - Здесь
никого нет.
- И что же? - устало спросил Рик. Он чувствовал полное изнурение и
разбитость. Ему задавали великое множество вопросов, и он отвечал, как
только мог, - сложная задача, поскольку лишь немногие из этих вопросов
казались ему имеющими какой-то смысл.
- Если бы ребята из связи закончили до нашего прихода, они должны
были бы подождать нас.
- Может быть, они внутри? - спросил Рик.
- Один из них возможно, но второй должен быть здесь снаружи. Это
стандартная процедура.
Рик вынул ключи, поискал нужный и вставил его в замочную скважину.
Его не волновали все эти проблемы полицейских процедур. Слава Богу, ему
осталось выполнить только одно дело, оставшееся с утра. - Я должен
перво-наперво позвонить Таду, - сказал он самому себе. Он вздохнул и чуть
улыбнулся. - Еще даже не полдень, а я чувствую себя так, словно этот день
никак не кончится...
- Не делайте этого! - вдруг воскликнул один из полисменов и кинулся
вперед.
- Делайте чего..., - начал было Рик, поворачивая ключ, и дверь с
грохотом взорвалась облаком огня и дыма. Полисмен, чьи навыки и инстинкты
сработали слишком поздно, был опознан своими близкими, а Рик Коули почти
испарился. Другой полисмен, который стоял немного позади и успел нагнуться
во время возгласа товарища, подвергся последующему лечению от ожогов и
сотрясения мозга, а также долгому внутреннему расследованию всего этого
дела. По счастливой случайности - почти волшебной - вся шрапнель от двери
и стены пролетела вокруг него густым облаком, не коснувшись его тела. Он
уже никогда снова не смог работать в полиции, взрыв мгновенно сделал его
