совершенством, и Тад невольно подумал: "Если бы нас здесь не было пятеро,
думаю, что он бы наделил каждого из нас столь чарующим сертификатом
СЕГОДНЯ БЫЛ УДИВИТЕЛЬНО СЧАСТЛИВЫЙ ДЕНЬ!"
- Не за что, - ответила Лиз медленным, надломленным голосом. Она
слегка потерла свой левый висок подушками пальцев, словно именно она была
приучена терпеть приступы жесточайших головных болей.
"Может быть, - подумал Тад, - так оно и есть".
Он посмотрел на каминные часы и обнаружил, что еще только половина
третьего. Был ли это самый долгий день в его жизни? Ему не хотелось долго
думать над этим, но он подозревал, что его предположения верны.
Лиз встала. - Я думаю, что мне лучше немного полежать, подняв ноги
вверх, если не возражаешь. Мне что-то не по себе.
- Это хорошая... - "мысль", хотел, конечно, закончить Тад, но прежде
чем ему удалось произнести это слово, зазвонил телефон.
Все посмотрели на аппарат, и Тад вдруг почувствовал биение пульса на
своей шее. В груди, казалось, шевелилось что-то едкое, горячее и
подымающееся кверху, чтобы извергнуться из его глотки.
- Весьма удачно, - сказал Вэс в полном удовлетворении. - Нам даже не
надо будет посылать кого-то, чтобы сделали сюда контрольный звонок.
Тад вдруг почувствовал нехватку свежего воздуха, словно кто-то
обернул его какой-то воздухонепроницаемой оболочкой. И она сопровождала
его, пока он подходил к телефону, который ныне мирно соседствовал с
новейшим сверкающим чудом подслушивающей техники. Огоньки на этом чуде
пульсировали синхронно со звонками старомодного телефонного аппарата.
Где же птицы? Я должен был бы услышать птиц. Но их не было,
единственным звуком был требовательный призывный звонок телефона Мерлина.
Вэс наклонился около камина, упаковывая свои инструменты в черный
портфель с покрытыми хромом застежками. Дэйв остановился в дверном проеме
между гостиной и столовой. Он попросил разрешения у Лиз взять банан со
стола и теперь задумчиво его дегустировал, делая паузы для критического
анализа всей проделанной им сложной технической работы и взирая на телефон
взглядом художника у подножия своего только что законченного творения.
- Достань-ка тестер контура, - сказал он Вэсу. - Если нам понадобится
затем немного прочистить линию, мы как раз сейчас это н проверим. Не надо
будет снова возвращаться к машине.
- Хорошая мысль, - отозвался Вэс и вытащил что-то с лязгом из своего
портфеля-гиганта.
Оба техника выглядели кроткими ожидающими и никем более. Агенты
Мэлоун и Преббл стояли с бессмысленным видом, убирая свои знаменитые
записные книжки и еще раз подтверждая давнее мнение Тада о том, что все
люди из ФБР куда ближе к страховым агентам, чем к суперменам. Мэлоун и
Преббл, казалось, даже не обратили внимания на то, что телефон зазвонил в
их присутствии.
Но Лиз знала. Она прекратила тереть свой висок и смотрела на Тада тем
взглядом животного, которого охотники загнали в угол. Преббл благодарил ее
за кофе с крекерами и казалось был столь же неуверен, что она ему ответит,
как и в том, что звонит телефон.
"Что с вами происходит, люди? - Тад внезапно ощутил тоску. - Какого
дьявола вы думаете прежде всего об этих дурацких технических игрушках?"
Конечно, это несправедливо. Ведь они же установили все это следящее и
записывающее оборудование ради людей, может быть, ради этого самого
человека, который сейчас звонит, всего через пять минут после окончания их
кропотливой работы. Это, конечно, случайно, но все же... именно так, или
что-то в этом роде ответили бы они, задай им кто-то этот обидный вопрос.
Сейчас творятся совсем не те дела, что в доброе старое патриархальное
время. Сейчас конец двадцатого века со всей его техникой, могли бы они
сказать. Это звонит другой писатель, чтобы раздобыть новую и свежую
сюжетную идею, Тад, или кто-то из соседей желает узнать, не одолжит ли
ваша жена ему чашку сахара. Но парень, который себя считает вашим вторым
"я"? Ни в коем случае. Слишком рано, слишком удачно.
И все же это был Старк. Тад мог почуять его. И глядя на жену, Тад
знал, что Лиз тоже уже смогла сделать это.
А сейчас Вэс смотрел на него, без всякого сомнения удивляясь, почему
Тад не отвечает в трубку своего столь усовершенствованного телефона.
"Не волнуйся, - подумал Тад. - Не волнуйся, он обождет. Он же знает,
что ты дома, ты тоже это понимаешь".
- Ну, мы видно здесь уже изрядно вам надоели, миссис Бо... - начал
Преббл, но Лиз ответила спокойным, но ужасно больным голосом: - Я думаю,
вам будет лучше подождать, пожалуйста.
Тад снял трубку и проорал: - Что тебе надо, сукин сын? Какого ... ты
ХОЧЕШЬ?
Вэс подпрыгнул. Дейв вздрогнул, словно банан вдруг ущипнул его.
Головы агентов повернулись вокруг оси на шее. Тад почувствовал огромное
желание увидеть сейчас здесь Алана Пэнборна, занятого беседой с доктором
Хьюмом в Ороно. Тад почти не верил в то, что Старк может быть человеком,
но все же какая-то часть надежды его еще не покинула.
- Это он, это он! - сказала Лиз Пребблу.
- Ох, Иисус Христос, - ответил Преббл. Он и его столь же неустрашимый
напарник обменялись быстрыми растерянными взглядами: "Что же мы должны
делать?"
Тад слышал и видел все происходящее вокруг него, но уже отделился от
этого. Отделился даже от Лиз. Сейчас остались только Старк и он. Снова
вместе и впервые, как говаривали в старину, рекламируя водевили.
- Успокойся, Тад, - сказал Джордж Старк. Голос звучал весело. - Нет
никакой надобности снимать все твои штаны и подштанники. - Это был именно
тот голос, который Тад ожидал услышать. В точности тот. Каждый нюанс, в
полной степени соответствовавший южному выговору, с которым Старк пытался
бороться, но который все равно пробивал себе дорогу во всех его словах.
Оба телефонщика на мгновение сдвинули головы, и Дэйв затем кинулся в
грузовик за добавочным телефоном. Он по-прежднему не мог расстаться со
своим бананом. Вэс поспешил в подвал, чтобы проверить магнитофон,
усиливающий голос собеседника.
Бесстрашные агенты из племени Не смыкающих глаз стояли в центре
гостиной и тупо глазели друг на друга. Они напоминали детей, потерявшихся
в лесу.
- ~Что ты хочешь? - Тад повторил более тихим и спокойным голосом.
- Ну, хотя бы сказать тебе, что все закончено, - ответил Старк. - Я
добрался сегодня до последней - той девки, которая работала в "Дарвин
пресс" на главного бухгалтера.
Ни одно слово не сказано правильно, сплошной южный говор.
- Она была той сучкой, которая позволила этому дурачку Клоусону
задирать нос, - продолжал Старк. - Копы найдут ее, она жила в предместье
около Второй авеню. Часть ее - на полу, а часть - на кухонном столе. - Он
рассмеялся. - У меня была очень занятая неделя, Тад. Я скакал, как
одноногий бегун в соревнованиях по поцелуям задниц. Я потому и позвонил,
чтобы дать отдых твоему сознанию.
- Оно не очень-то чувствует этот отдых, - возразил Тад.
- Ну, подожди немного, старина, дай ему время. Я думаю, что подамся
на юг, поудить рыбу. Эта городская жизнь утомляет меня. - Он снова
засмеялся, и этот смех был столь чудовищно весел, что заставил Тада
содрогнуться.
Он лгал.
Тад знал это; столь же наверняка он знал, что Старк ожидал окончания
установки всего этого пеленгующего и записывающего оборудования, чтобы
первым сделать телефонный звонок. Мог он сам знать что-то подобное этому?
Ответом было "да". Старк мог звонить ив Нью-Йорка, но они оба были связаны
друг с другом невидимой неразрывной нитью, которая соединяет близнецов.
Они были близнецами-двойяшками, половниками единого целого, и Тад с ужасом
обнаружил себя вылетевшим из своего тела и летящим вдоль телефонной линии
не до самого Нью-Йорка, нет, а где-то до середины пути. Встреча с монстром
должна произойти в западном Массачусетсе, может быть, они при встрече
снова сольются, как это происходило каждый раз, когда он надевал чехол на
пишущую машинку и начинал писать вытащенными из кувшина этими треклятыми
черными карандашами "Бэрол блэк бьюти".
- Ты лжешь! - закричал Тад.
Агенты ФБР подпрыгнули, как потревоженные гусаки.
- Хэй, Тад, это не очень-то вежливо! - сказал Старк. Он казался
обиженным. - Ты думаешь, я собираюсь повредить тебе? Нет, черт меня
побери! Я только отомстил за тебя, мальчик! Я знал, что только я могу и
должен это сделать. Я знаю, что у тебя цыплячья печенка, но я не держу зла
на тебя. Зачем же мне было беспокоить тебя, если я сам уладил все дела,
как тебе бы никогда не удалось это проделать?
Пальцы Тада нашли небольшой белый шрам на лбу и потирали его с такой
силой, что кожа сильно покраснела. Он пытался - и безнадежно - оставаться
самим собой. Удержать свою собственную реальную сущность.
Он лжет, и я знаю почему, и он знает, что я это знаю, и он понимает,
что это не имеет никакого значения, поскольку никто не поверит мне. Он
понимает, как странно все это выглядит для них всех, и хотя они слушают
меня, он знает, что они на самом деле думают обо всем этом... И он также
знает, как они думают, и это спасает его. Они верят, что перед ними
психопат, считающий себя Джорджем Старком, потому что так они привыкли и
должны думать. Думать как-то по-иному - значит, идти против всего того,
чему их учили, чем они сами являются. И все дактилоскопические отпечатки
ничего здесь не изменят. Он знает, что если он притворится, что он - не
Джордж Старк, если он внушит, что наконец исчезает, они успокоятся. Они не
снимут полицейскую охрану... но он сможет легко ее опередить.
- Ты знаешь, чьей идеей было похоронить тебя. Это был я.
- Нет, нет! - легко ответил Старк, н это прозвучало почти (но не
совсем) как "нат, нат". - Тебя ввели в заблуждение, вот и все. Когда этот
мудак Клоусон объявился, он попытался тебя заарканить - вот как было дело.
А потом, когда ты звонил этой ученой обезьяне, своему лнтературному
агенту, он просто дал тебе очень плохой совет. Тад, это было так, словно
кто-то нагадил на твоем обеденном столе, а ты звонишь кому-то из своих
советчиков и спрашиваешь, что же тебе делать со всем этим дерьмом, а тот
тебе отвечает: "Это вовсе не проблема, просто поставь на это место свиную
подливку. Дерьмо со свиной подливкой выглядит просто прекрасно холодными
вечерами". Ты бы никогда этого не сделал, если бы действовал один. Я это
знаю, старина.
- Но это же чертовская ложь, и ты это знаешь!
И вдруг Тад осознал, как все здорово продумано и как хорошо раскусил
Старк людей, с которыми сейчас контактировал. Он собирается сказать это
очень скоро. Он собирается вот-вот сообщить, что он - никакой не Джордж
Старк. И они поверят ему, когда он это сделает. Они будут потом слушать
магнитофонную запись этого разговора, и они поверят всему услышанному, и
Алан, и все другие. Потому что это не только то, во что они хотят верить,
это то, во что они уже верят.
- Я не знаю ничего такого, - сказал Старк спокойно, почти дружелюбно.
- Я не собираюсь тебя более беспокоить, Тад, но позволь мне перед уходом
дать тебе один небольшой совет. Может быть, он тебе и пригодится. Ты не
думай, что я Джордж Старк. Это ошибка, которую я сделал. Я должен был идти
и угробить целую пачку людей, чтобы немного успокоить мою смятенную
голову.
Тад слушал это, как громом пораженный. Ему нужно было что-то
ответить, но он никак не мог преодолеть чувство какого-то отторжения от
собственного тела и изумления перед столь чистыми и абсолютными в своем
проявлении нахальством и наглостью этого человека.
Он подумал о бесполезной беседе со шерифом Пэнборном и снова
