Пикеринга - какими те были пугающими и одновременно исступленными. Он и
так уже не слишком верил, что обладатель этих глаз чуть не убил его, и
теперь Ральф опасался, что завтра все происходящее покажется ему так
называемым смешением сна с объективной реальностью, о чем так много
говорилось в книге Джеймса А. Холла.
- Хуже всего, Ральф, то, что одержимые, подобные Чарли Пикерингу,
становятся послушными марионетками в руках парней типа Дипно. Но пока у
нас нет никаких доказательств его причастности.
Лейдекер свернул на подъездную дорожку у дома Ральфа и остановился
позади огромного "олдсмобиля" с пятнами ржавчины на багажнике и очень
старой наклейкой на бампере - "ДУКАКИС-88" <Майкл Дукакис баллотировался
на пост президента США от Демократическом партии в 1988 году>.
- И кому же принадлежит этот бронтозавр? Профессору?
- Нет. Это мой бронтозавр.
Лейдекер недоверчиво посмотрел на Ральфа:
- Если у вас есть машина, зачем тогда мокнуть под дождем в ожидании
автобуса? Она неисправна?
- Машина на ходу, - нерешительно ответил Ральф, не желая объяснять,
что он не пользовался автомобилем уже более двух месяцев. - К тому же
мне не приходится мокнуть под дождем; на автобусной остановке есть
навес. И даже скамья. Правда, там нет кабельного телевидения, но
подождем еще годик.
- И все же... - протянул Лейдекер, с сомнением оглядывая
"олдсмобиль".
- Последние пятнадцать лет я просидел за рулем письменного стола, но
когда-то работал коммивояжером. Целые двадцать пять лет я проезжал по
восемьсот миль в неделю. Когда же я осел в типографии, меня перестало
тянуть к баранке. А с тех пор, как умерла моя жена, вообще не осталось
причин садиться за руль. Меня вполне устраивает автобус.
Прозвучало правдоподобно: Ральфу не хотелось добавлять, что он все
больше не доверяет как быстроте своих реакций, так и остроте зрения. Год
назад, когда он возвращался из кино, мальчишка лет семи выбежал за мячом
на проезжую часть, и, хотя Ральф ехал со скоростью не более двадцати
миль в час, на протяжении двух ужасных секунд он был уверен, что собьет
мальчугана. Конечно, этого не случилось, но с тех пор Ральф садился за
руль считанное число раз.
Рассказывать это Джону не было необходимости.
- Ну что ж, дело ваше. - Лейдекер махнул рукой в сторону
"олдсмобиля".
- Вы сможете зайти в участок завтра к часу дня, Ральф? Я буду там
около полудня, так что смогу помочь. И угощу вас кофе, если пожелаете.
- Отлично. Спасибо, что подвезли.
- Пустяки. И еще одно... Ральф, уже открывший дверцу, обернулся к
Лейдекеру, удивленно подняв брови.
Лейдекер посмотрел на свои руки, поерзал за рулем, кашлянул и,
наконец, снова взглянул на Ральфа.
- Я просто хотел сказать, что вы держались молодцом, - произнес он.
- Для многих парней, даже лет на сорок моложе вас, такое небольшое
приключение закончилось бы на операционном столе или в морге.
- Мне помогал мой ангел-хранитель, - улыбнулся Ральф, вспоминая свое
удивление, когда понял, что за предмет находится у него в кармане
куртки. - Вполне возможно, и все же на ночь проверьте, заперта ли ваша
дверь.
Слышите?
Ральф с улыбкой кивнул. Заботливость Лейдекера тронула его.
- Обязательно, а если мне еще поможет и Мак-Говерн, все будет хорошо.
"К тому же, - подумал он, - я всегда смогу спуститься вниз и проверить
дверь еще раз, когда проснусь. Это произойдет через два с половиной часа
после того, как я засну".
- Все обязательно будет хорошо, - сказал Лейдекер. - Никто из моих
сотрудников не обрадовался, узнав, что Дипно снюхался с "Друзьями
жизни", ведь он всегда производил приятное впечатление. Так бы мы и
считали, не позвони вы в тот день, когда Дипно решил размяться,
использовав свою жену в качестве боксерской груши.
Ральф кивнул.
- С другой стороны, мы и раньше сталкивались с такими парнями, в
какой-то степени им присущ инстинкт саморазрушения. И этот процесс уже
начался в Дипно. Он потерял жену, потерял работу... Вам об этом
известно? - Да. Мне сообщила Элен.
- Теперь он теряет своих более умеренных последователей. Они отходят,
как боевые истребители, возвращающиеся на базу, потому что у них
кончилось горючее. Только не Эд - он пойдет дальше, несмотря ни на что.
Думаю, ему удастся удержать некоторых из своих сторонников до
выступления Сьюзен Дэй, но после него, по-моему, Дипно окажется в полном
одиночестве.
- Вам не приходила в голову мысль, что он планирует что-то на
пятницу?
Что он может попробовать расправиться со Сьюзен Дэй?
- Конечно, - ответил Лейдекер. - Мы обдумываем такую возможность.
8
Ральф был счастлив, что на этот раз входная дверь оказалась запертой.
Он устало поднялся по лестнице, казавшейся сегодня длиннее и мрачнее,
чем когда-либо.
В комнатах, казалось, было невероятно тихо, несмотря на барабанную
дробь дождя по крыше, а в воздухе словно застыл запах. Ральф подвинул
стул к кухонному шкафу, вскарабкался на него и взглянул наверх, словно
ожидая обнаружить там еще одного "Телохранителя"
- настоящий баллончик, тот, который он положил туда, проводив Элен и
ее подружку Гретхен, - ив глубине души он действительно ожидал именно
этого.
Однако на шкафу ничего не оказалось, кроме сломанной зубочистки,
старого предохранителя и толстого слоя пыли.
Осторожно спустившись на пол, Ральф увидел грязные следы на сиденье,
и куском бумажного полотенца протер его. Затем, поставив стул на место,
прошел в гостиную. Он долго переводил взгляд с дивана на кресло, оттуда
на старенький телевизор между двумя окнами, выходящими на Гаррис-аве-ню,
а от телевизора - в дальний угол комнаты. Придя домой вчера,
раздосадованный на Мак-Говерна за незапертую дверь, он принял куртку,
висевшую на вешалке в том углу, за незваного гостя. Не стоит
выкручиваться; он решил, что это Эд Дипно вздумал посетить его.
"Но ведь я никогда не вешаю куртку. Это одна из моих привычек -
надеюсь, одна из немногих, - которая всегда раздражала Кэролайн. И если
уж мне не удалось избавиться от нее при жизни Кэролайн, едва ли это
произошло после ее смерти. Нет, это не я повесил куртку".
Ральф пересек гостиную, порылся в карманах серой кожаной куртки и
выложил все найденное на телевизор. Из левого кармана он выудил лишь
кошелек с мелочью, зато правый - даже без газового баллончика скорее
напоминал бюро находок. Там была лимонная конфета в обертке;
смятая рекламка пиццерии; батарейка; маленькая пустая коробочка, в
которой когда-то пребывал яблочный пирожок из "Макдональдса"; его
абонементная карточка из видеосалона Дэйва (карточка без вести пропала
недели две назад, Ральф был уверен, что потерял ее); коробок спичек;
смятые конфетные обертки... И свернутый листок голубой линованной
бумаги.
Ральф развернул листок и прочитал единственное предложение,
написанное дрожащим старческим почерком: "Я тороплю себя ежесекундно,
ежечасно - успеть бы все свершить, что предначертано судьбой".
Этой фразы оказалось вполне достаточно, чтобы убедить разум в том,
что давно уже было известно его сердцу: Дорренс Марстеллар сидел на
крыльце, когда Ральф вернулся из центра с вестернами, но он кое-что
сделал, прежде чем усесться и ждать. Он поднялся наверх, снял с
кухонного шкафа баллончик и положил его в правый карман куртки Ральфа:
Он даже оставил свою "визитную карточку": стихотворную строку,
нацарапанную на листке из его записной книжки с расписанием движения
самолетов. Затем, вместо того чтобы положить куртку на обычное место,
старина Дор аккуратно повесил ее на вешалку.
Проделав это (готовую булочку не испечь заново), он вернулся на
крыльцо и стал поджидать Ральфа.
Вчера вечером Ральф снова выговаривал Мак-Говерну за незапертую
дверь, и Билл воспринял взбучку так же спокойно, как сам Ральф принимал
недовольное ворчание Кэролайн из-за куртки, вечно бросаемой куда попало,
но теперь он думал, что напрасно обвинял Билла. Старина Дор подобрал
ключ... Или открыл дверь посредством колдовства. В данных
обстоятельствах больше подходила магия. Потому что...
- Потому что, - низким голосом произнес Ральф, машинально возвращая
на место всякую всячину, извлеченную из карманов. - Потому что он не
только знал, что мне понадобится газовый баллончик; он знал, где найти
его, и он знал, куда его положить.
Мурашки поползли у Ральфа по спине при этой мысли, а ум попытался
отбросить идею целиком - назвав ее безумной, нелогичной, до которой
способен додуматься только человек, страдающий бессонницей. Но все это
не объясняло появления записки.
Ральф снова перечитал каракули на разлинованном листке: "Я тороплю
себя ежесекундно, ежечасно - успеть бы все свершить, что предначертано
судьбой". Это был не его почерк, так же как "Кладбищенские ночи" были не
его книгой.
- Хотя сейчас книга принадлежит мне. Мне дал ее Дор, - произнес вслух
Ральф, и холодок снова пробежал у него по спине.
"А какие еще могут быть объяснения? Ведь не сам же этот баллончик
залетел в твой карман. Как и листок".
Снова вернулось ощущение, будто некая неведомая - и невидимая - рука
подталкивает его к пасти темного туннеля. Словно во сне Ральф прошел в
кухню, по дороге машинально сняв серую куртку и бросив ее на спинку
дивана.
Он остановился в дверях, уставившись на календарь с изображением двух
смеющихся детишек, вырезающих отверстия для глаз, носа и рта в тыкве ко
Дню Всех Святых. Ральф смотрел на завтрашнее число, обведенное кружком.
"Отмени встречу с человеком, втыкающим иглы", - сказал Дорренс; такова
была суть послания, и сегодня человек, втыкающий ножи, более или менее
подтвердил ее. Черт, даже не просто подтвердил.
Полистав телефонный справочник, Ральф набрал номер.
- Вы звоните в приемную доктора Джеймса Роя Хонга, проинформировал
приятный женский голос. - В данный момент поговорить с вами нет
возможности, поэтому оставьте свое сообщение после сигнала. Мы
перезвоним вам при первой же возможности.
Загудел автоответчик. Голосом, удивившим его своим спокойствием,
Ральф произнес:
- Говорит Ральф Робертс. Мне назначен прием на десять утра завтра, но
я не смогу прийти. У меня изменились обстоятельства. - Помолчав, он
добавил: - Естественно, я оплачу визит.
Ральф прикрыл глаза и опустил трубку на рычаг. Затем прислонился лбом
к стене.
"Что ты делаешь, Ральф, скажи на милость, о чем ты только думаешь?"
"Тернист и долог путь в Эдем, любимый..."
"Ты же не можешь серьезно воспринимать подобные мысли... Ведь так?"
"...так стоит ли стенать по пустякам?.."
"О чем же ты думаешь, Ральф?"
Он не знал; не имел ни малейшего понятия. Скорее всего, о роке и о
грядущей встрече в Самарии. Единственное он знал наверняка - волны боли
расходятся от раны в левом боку, раны, нанесенной человеком с ножом.
Служащий "скорой помощи" дал ему полдюжины обезболивающих таблеток, и
Ральф подумал, уж не стоит ли принять одну, только вот он слишком устал,
чтобы дойти до раковины и набрать стакан воды... А если он так устал,
что даже не может преодолеть такое ничтожно малое расстояние, то как же
ему удастся проделать весь утомительный путь возвращения в Эдем?
Ральф не знал, потому что в настоящий момент его это не волновало.
Ему просто хотелось стоять вот так, прижавшись лбом к стене, с закрытыми
глазами, чтобы вообще не видеть ничего.
Глава восьмая
1
Пляж представлял собой длинный острый мыс, врезающийся, словно
вставка из белого шелка, в ярко-синий простор моря, и он был абсолютно
