метрах в двенадцати. Красное пятнышко - индикатор положения звездолета -
не двигалось.
- По-моему, ты теперь не человек, Квент.
- Оттого что не хватаюсь за бластер? У меня другое оружие. Я не питаю
иллюзий, Вэн. Я отстаиваю свою жизнь.
- Мы еще можем сговориться.
- Я ведь предсказывал, что ты раньше меня забудешь о нашей дружбе, -
ответил Квентин. - Ты не мог не знать, что ваш налет кончится моей
гибелью. Но тебе это было безразлично.
- Я не ожидал, что ты...
- Ясно, - сказал динамик. - Интересно, ты бы с такой же готовностью
осуществлял ваш план, если бы я не утратил человеческого облика? А насчет
дружбы... не будем брезговать психологическими методами, Вэн. Мое
металлическое тело ты считаешь врагом, барьером между тобой и настоящим
бартом Квентином. Подсознательно, может быть, ненавидишь его и потому
стремишься уничтожить. Несмотря на то что вместе с ним истребишь и меня.
Не знаю - возможно, ты оправдываешь себя рационалистическим рассуждением,
будто тем самым избавишь меня от причины, которая воздвигла между нами
барьер. И забываешь, что в главном-то я не изменился.
- Мы с тобой когда-то играли в шахматы, - сказал Толмен, - но пешек и
фигур не ломали.
- Пока что я под шахом, - возразил Квентин. - Защищаться могу только
конями. А у тебя еще целы слоны и ладьи. Можешь уверенно двигаться к цели.
Сдаешься?
- Нет! - бросил Толмен. Глаза его были прикованы к красному пятнышку
света. Он уловил легчайший трепет и отчаянно схватился за металлический
поручень. Когда корабль рванулся, Толмен повис в воздухе. Одну руку
отбросило с поручня, но другая удержалась. Звездный глобус яростно
раскачивался. Толмен перекинул ногу через поручень, вернулся на узенькую
площадку и глянул вниз.
Ферн по-прежнему удерживал канат. Далквист и Коттон заскользили по
полу и с грохотом врезались в колонну. Кто-то вскрикнул.
Обливаясь потом, Толмен осторожно спустился. Но, когда он подошел к
Коттону, тот был уже мертв. О том, как он умер, рассказали трещины в
смотровом стекле шлема и искаженные, синюшные черты лица.
- На меня налетел, - выдавил из себя Далквист. - Разбил стекло о
гребень моего шлема...
Хлорная атмосфера корабля прикончила Коттона если не безболезненно,
то быстро. Далквист, Ферн и Толмен переглянулись.
Светловолосый великан сказал:
- Троих не стало. Не нравится мне это. Очень не нравится.
Ферн оскалил зубы.
- Значит, мы все еще недооцениваем противника. Привяжитесь к
колоннам. Не двигайтесь без страховки. Не подходите к опасным предметам.
- Мы все еще приближаемся к Земле, - напомнил Толмен.
- Ну, да, - кивнул Ферн. - Можно открыть люк и шагнуть в
пространство. А дальше что? Мы рассчитывали, что будем пользоваться
кораблем. Теперь ничего другого и не остается.
- Если мы сдадимся... - начал Далквист.
- Казнь, - без обиняков сказал Ферн. - У нас еще есть время. Я
разобрался в некоторых соединениях. Многие отпадают.
- Все еще надеешься на удачу?
- Пожалуй. Но только все время держитесь за что-нибудь устойчивое. Я
найду ответ, прежде чем мы войдем в атмосферу.
- Мозг испускает характерные колебания, - предложил Толмен. - Может
быть, направленным искателем?..
- Это хорошо посреди пустыни Мохаве. Но не здесь. На корабле
полным-полно излучений и токов. Как их различать без специальной
аппаратуры?
- Мы ведь кое-что взяли с собой. Да и здесь ее хватает. Здесь она с
сюрпризами. Я ведь стараюсь не нарушать status quo. Жаль, что Каннингхэм
так бесславно погиб.
- Квентин не дурак, - сказал Толмен. - Первым убрал электроника,
вторым - Брауна. Слона и ферзя. Потом на тебя покушался.
- А я тогда кто же?
- Ладья. Он и с тобой расправится при случае. - Толмен нахмурился,
стараясь припомнить что-то важное. И вдруг вспомнил. Он склонился над
блокнотом на рукаве у Ферна, телом прикрывая запись от фотоэлементов,
которые могли оказаться в любой точке стен или потолка. Он написал:
"Пьянеет от токов высокой частоты. Сделаешь?"
Ферн смял листок и, неловко действуя рукой в перчатке, медленно
разорвал на клочки. Он подмигнул Толмену и неуловимо кивнул.
- Что ж, постараюсь, - сказал он, разматывая канат, чтобы подойти к
сумке с инструментами, которую принес на борт вдвоем с Каннингхэмом.
Очутившись одни, Далквист и Толмен привязались к колоннам и стали
ждать. Больше ничего не оставалось. Толмен как-то упоминал при Ферне и
Каннингхэме о высокочастотном опьянении; они не сочли эту информацию
ценной. А ведь в ней, возможно, ключ к ответу - надо подкрепить технику
прикладной психологией.
Тем временем Толмен тосковал по сигарете. В неуклюжем скафандре он
мог принять только таблетку соли и выпить несколько глотков теплой воды, и
то благодаря специальному механизму. Сердце его стучало, от тупой боли
ломило в висках. В скафандре было неудобно; никогда еще Толмену не
приходилось испытывать такого - как будто заточили его душу.
Через приемник он вслушивался в гудящее безмолвие, нарушаемое лишь
шорохом резиновой обшивки сапог, когда передвигался Ферн. Хаос
корабельного оборудования заставил Толмена зажмуриться; безжалостное
освещение. не рассчитанное на глаза человека, вызывало нервную боль в
глазницах. "Где-то на корабле, - подумал он, - скорее всего в салоне,
спрятан Квентин. Но замаскирован. Как?"
Принцип украденного письма? Навряд ли. У Квентина не было оснований
ждать налета. Лишь по чистой случайности транспланту выбрали такое
превосходное укрытие. По случайности, а также из-за лихорадочной спешки
строителей, создавших звездолет разового назначения, удобный, как
логарифмическая линейка, - ни более, ни менее.
"Вот если заставить Квентина обнаружить себя..." - подумал Толмен.
Но каким образом? Через наведенное раздражение мозга - опьянение?
Воззвать к основным схемам? Но человеческий мозг не способен на них
воздействовать. У этой породы только и есть общего с человеком, что
инстинкт самосохранения. Толмен жалел, что не похитил Линду. Тогда бы у
него был козырь.
Будь у Квентина человеческое тело, загадка решалась бы просто. И не
обязательно пыткой. Толмена привела бы к цели непроизвольная мускульная
реакция - старинное оружие профессиональных фокусников. К сожалению, целью
был Квентин - бестелесный мозг в герметизированном, изолированном
металлическом цилиндре, где вместо позвоночника - провод.
Если бы Ферну удалось наладить высокочастотный генератор, колебания
так или иначе ослабили бы оборону Барта Квентина. Пока же трансплант
остается крайне опасным противником. И отлично замаскированным.
Ну, не то чтобы идеально. Вовсе нет. Толмен внезапно оживился: ведь
Квентин не просто отсиживается, пренебрегая пиратами, и возвращается
кратчайшим путем на Землю. Он повернул назад, а не продолжал полет на
Каллисто, и это доказывает, что Квентину нужна подмога. А тем временем,
убивая, он отвлекает незваных гостей.
Значит, Квентина явно можно найти.
Лишь бы хватило времени.
Каннингхэму это было по плечу. И даже Ферн - угроза транспланту. Это
значит, что Квентин... боится.
Толмен порывисто вздохнул.
- Квент, - сказал он, - есть предложение. - Ты слушаешь?
- Да, - ответил далекий, до ужаса знакомый голос.
- Есть вариант, устраивающий нас всех. Ты хочешь остаться в живых. Мы
хотим получить корабль. Верно?
- Правильно.
- Предположим, мы сбрасываем тебя на парашюте, когда входим в земную
атмосферу. Потом принимаем управление и снова уходим в космос. Тогда...
- А Брут весьма достойный человек, - докончил Квентин. - Но только
он, конечно, никогда таким не был. Я никому из вас больше не доверяю, Вэн.
Психопаты и преступники слишком аморальны. Они не остановятся ни перед
чем, считая, будто цель оправдывает средства. Ты психолог с неустойчивой
психикой, Вэн, и именно поэтому я не верю ни единому слову.
- Надолго вперед загадываешь. Помни, если мы вовремя отыщем нужную
схему, переговоров не будет.
- Если отыщете.
- До Земли далеко. Теперь мы остерегаемся. Больше ты никого не
убьешь. Мы попросту будем спокойно работать, пока не найдем тебя. Ну как?
Помолчав, Квентин сказал:
- Я уж лучше загадаю вперед. технические категории знакомы мне лучше
человеческих. Завися от своей области знаний, я в большей безопасности,
чем если бы попытался заняться психологией. Я разбираюсь в коэффициентах и
косинусах, но не в коллоидной начинке твоего черепа.
Голова Толмена поникла, с носа на смотровое стекло шлема покатился
пот. Волной нахлынула внезапная боязнь замкнутого пространства - боязнь
тесного скафандра, более просторной темницы салона и самого корабля.
- Ты скован в своих действиях, Квент, - сказал он чересчур громко.
Выбор оружия у тебя небогатый. Ты не можешь изменить здесь атмосферного
давления, иначе давно сплющил бы нас в лепешку.
- А заодно и драгоценное оборудование. Кстати, ваши скафандры
выдерживают практически любое давление.
- Король у тебя все еще под шахом.
- Как и у тебя, - хладнокровно ответил Квентин.
Ферн посмотрел на Толмена долгим взглядом, в котором читались
одобрение и тень торжества. Под неуклюжими перчатками, орудующими хрупкими
инструментами, возникал генератор. К счастью, надо было перемонтировать
готовое оборудование, а не создать его заново - иначе времени не хватило
бы.
- Наслаждайся жизнью, - сказал Квентин. - Я выжимаю все ускорение,
которое мы стерпим.
- Не ощущаю перегрузок, - заметил Толмен.
- Все, которое мы стерпим, а не которое я способен развить. Давай же,
развлекайся. Победить ты не можешь.
- Неужели?
- Сам посуди. Пока вы привязаны к месту, вам ничто не угрожает. А
если начнете двигаться по кораблю, я вас уничтожу.
- Значит, чтобы захватить тебя, надо двигаться?
Квентин рассмеялся.
- Этого я не говорил. Я хорошо замаскирован. Сейчас же выключите!
Эхо от крика перекатывалось под сводчатым потолком, сотрясая янтарный
воздух. Толмен нервно дернулся. Он перехватил взгляд Ферна и увидел, что
астрофизик усмехается.
- Подействовало, - сказал Ферн.
Наступило долгое молчание. Внезапно корабль тряхнуло. Но генератор
был надежно закреплен, да и людей страховали канаты.
- Выключите, - вторично потребовал Квентин. Голос его звучал не
вполне уверенно.
- Где ты? - спросил Толмен.
Никакого ответа.
- Мы можем и подождать, Квент.
- Ну и ждите! Я... меня не отвлекает страх за свою шкуру. Вот одно из
многих преимуществ транспланта.
- Сильный раздражитель, - пробормотал ферн. - Быстро его разобрало.
- Полно, Квент, - убедительно сказал Толмен. - У тебя ведь не исчез
инстинкт самосохранения. Вряд ли тебе сейчас очень приятно!
- Даже... слишком приятно, - с запинкой ответил Квентин. - Но ничего
не выйдет. Меня всегда было трудно подпоить.
- Это не выпивка, - возразил Ферн. - Он коснулся диска регулятора.
Трансплант рассмеялся; Толмен с удовольствием отметил про себя, что
его речь стала невнятной.
- Уверяю тебя, ничего не выйдет. Я для вас слишком... хитер.
- Да ну?
- Да! Вы тоже не дураки, никоим образом. Ферн, может быть, и знающий
инженер, но недостаточно знающий. Помнишь, Вэн, в Квебеке ты спросил,
какие во мне... изменения? Я сказал, что никаких. Теперь я убеждаюсь, что
ошибся.
- То есть?
- Меньше отвлекаюсь. - Квентин был слишком разговорчив - симптом
опьянения. - В телесной оболочке мозг не может полностью сосредоточиться.
