преимущества бородатых мужчин племени. Собственный парик.
Всего на несколько недель. Он не мог упустить шанс. Он не
мог! Кэсси будет ждать его возвращения.
- Я пойду с тобой, - сказал он. - Я готов идти прямо сейчас.
О'кей?
Но Бартон, читавший мысли Линка, поколебался прежде чем
ответить.
- Хорошо, - наконец сказал он. - Пойдем.
* * *
Три недели спустя Бартон сидел в солярии МакНи и устало
прикрывал глаза рукой.
- Линк женат, ты знаешь, - сказал он, - на девушке из
кочевников. Он не знает, что нам это известно.
- Это имеет какое-нибудь значение? - спросил МакНи. Он
выглядел очень усталым и озабоченным.
- Думаю, нет. Но мне казалось, что из-за Алексы об этом лучше
не упоминать.
- У нее своя голова на плечах. И сейчас она тоже должна уже
знать, что Линк женат. Она неделями занималась с ним
телепатическим тренингом.
- Я заметил это, когда вошел.
- Да, - сказал МакНи, потерев лоб. - Вот почему мы говорим
вслух. Телепатические беседы отвлекают Линка, когда их
несколько; он все еще не освоил избирательность.
- Как тебе этот парень?
- Он мне нравится. Он не... совсем такой, как я ожидал.
- Он вырос среди кочевников.
- Он один из Нас, - оборвал МакНи.
- Нет симптомов паранойи?
- Определенно нет. Алекса подтверждает это.
- Хорошо, - сказал Бартон. - Это придает мне уверенности. Я
боялся только этого. А что до девушки-кочевницы, то она не один
из Нас, и мы не можем позволить себе ослаблять расу смешанными
браками с людьми. Это было аксиомой еще со времен Взрыва. Мне
кажется, если Линк женится на Алексе, или на какой-нибудь
девушке-Болди, то это к лучшему, и мы можем забыть о прежних
затруднениях.
- Это уже ее дело, - сказал МакНи. - Были еще набеги
кочевников?
- Нет. Но это наименьшая из моих проблем. Сергей Кэллахан
исчез. Я не могу его отыскать, а мне бы этого хотелось.
- Только чтобы убить его?
- Нет. Он должен знать других ключевых параноиков. Я хочу
вычерпать из него эту информацию. Он не может постоянно держать
свое сознание затуманенным - и если я хоть раз застану его там,
где хочу, то у него останется мало секретов.
- Наша битва обречена на проигрыш.
- Разве?
- Я еще не могу сказать, - сказал МакНи с приглушенной силой.
- Я даже не могу себе позволить думать о проблеме. Я... этот
способ сработает. Есть загвоздка, единственное уравнение,
которое должно быть решено. Но не сейчас. Потому что в тот
момент, когда я решу его, мои мысли смогут быть прочитаны. Я
должен сначала проработать все мелкие детали. Потом...
- Да?
Улыбка МакНи была горькой.
- Я не знаю. Я найду ответ. Я никогда не был ленив.
- Если бы мы смогли пробить их Мощь, 0 сказал Бартон. - Если
бы только мы смогли перехватить код параноиков...
- О, - сказал МакНи, - если бы у нас был собственный шифр...
- не поддающийся расшифровке...
- Что не может быть достигнуто механическим путем. Ни один
шифр не сработал бы, поскольку нам пришлось бы помнить ключ, а
наши мысли могли бы быть прочитаны параноиками. Я хочу на время
забыть об этом, Дэйв. Детали - да. А сама проблема... Я... могу
решить ее раньше, чем буду готов.
- Параноики вовсю работают, - заметил Бартон. - Их пропаганда
ширится. Разговоры о секретном оружии Галилео не смолкают.
- Жители Галилео еще не выступили с опровержением?
- Все не так просто. Нельзя вставать на дыбы из-за кампании
слухов. Это, Даррил, то самое, что может вызвать бурю. Можно
сражаться с человеком или явлением, но нельзя сражаться с
ветром. Ветром, который нашептывает.
- Но атомные бомбы! Во всяком случае...
- Я знаю. Как всегда, какая-нибудь горячая голова в один
прекрасный день испугается настолько, чтобы начать действовать.
Он скажет: "У Галилео есть секретное оружие. Наша безопасность
под угрозой. Они собираются напасть на нас." И тем самым ускорит
события. Потом будут и другие инциденты.
- И мы будем в центре событий. Мы не можем сохранять
нейтралитет. Я думаю, Дэйв, рано или поздно будет погром.
- Мы переживем его.
- Ты так думаешь? При том, что рука каждого обыкновенного
человека будет готова нанести удар по телепату - мужчине,
женщине, ребенку? Пощады не будет. Нам нужен другой мир, новый
мир...
- С эти придется подождать до тех времен, когда у нас будут
звездолеты.
- А тем временем мы живем в долг. Может быть, было бы лучше
раствориться среди людей.
- Регресс?
- Ты действительно так думаешь? Мы вроде единорога в
лошадином табуне. Мы не можем рисковать использовать рог для
своей защиты. Нам приходится прикидываться лошадьми.
- Лев и единорог, - сказал Бартон, - дрались за корону.
Ладно, Кэллахан и его параноики - это лев, конечно. Но корона?
- Очевидно, - сказал МакНи, - это должна быть власть. Два
доминирующих вида не могут сосуществовать на одной и той же
планете, или даже в одной системе. Люди и телепаты не могут
поровну поделить власть. Мы уступаем новому. В конце концов мы
придем к цели, поставленной Кэллаханом, но другим путем. Но не
путем вырождения и подчинения людям! Наше оружие - естественный
отбор. За нас - биология. Если бы мы только могли прожить в мире
с людьми, пока...
- ...не выживем их из городов, - закончил Бартон.
- Поэтому люди не должны подозревать, что лев и единорог
сражаются. И за что они сражаются. Ведь стоит им узнать, мы не
переживем погром. Спасения не будет. Наша раса слаба из-за
окружения и приспособления.
- Меня тревожит Кэллахан, - неожиданно сказал Бартон. - Я не
знаю, что он замышляет. Со временем я узнаю, но может оказаться
слишком поздно. Если он что-то начнет, то это будет трудно
остановить...
- Я продолжу работу, - пообещал МакНи. - Возможно, я скоро
смогу тебе что-то дать.
- Надеюсь. Ладно, сегодня вечером я лечу в Сент-Ник. Якобы
чтобы проверить тамошний зоопарк. На самом деле у меня есть
другие причины. Может быть, мне удастся поймать след Кэллахана.
- Я провожу тебя до поселения. - МакНи вместе с Бартоном
направился к выходу. Они вышли на теплый весенний воздух,
оглянувшись сквозь прозрачную стену на телевизор, возле которого
сидели Алекса и Линк. Бартон сказал:
- Во всяком случае, они не взволнованы.
МакНи засмеялся.
- Она отсылает свою статью в "Рекордер". Алекса специалист по
сердечным проблемам. Надеюсь, ей никогда не придется решать
собственные!
* * *
- ...если ты его любишь, говорила в микрофон Алекса, - выходи
за него замуж. И если он любит тебя, то не будет возражать
против психологических тестов и сопоставления листков баланса.
Вы выбираете спутника на всю жизнь, и вы оба должны прочитать
контракт перед тем, как его подписать. - Она напоминала кота с
вымазанными сливками усами. - Но всегда помните, что любовь -
это самая важная вещь в мире. Если вы это признаете, то в ваших
сердцах всегда будет весна. Удачи вам, Творящие Чудо!
Она нажала выключатель.
- Тридцать, Линк. Моя работа на день сделана. Это
единственная работа, которую может найти Болди- редактор по
сердечным делам в телегазете. Думаешь, тебе это понравится?
- Нет, - сказал Линк. - Это не... это не моя дорога.
Он был одет в синюю шелковую рубашку и более темные синие
шорты, короткий коричневый парик покрывал его череп. Он еще не
привык к нему и постоянно неловко трогал его.
- Ты не совсем правильно выразился, - сказала Алекса. - Я
знаю, что ты имел в виду, и это важнее, чем грамматическая
конструкция. Еще урок?
- Пока не надо. Я быстро устаю. Так или иначе, но говорить -
более естественно.
- Возможно, ты найдешь это обременительным. Личные окончания
- "ты говоришь", "он говорит" - телепатически ты не используешь
эти пережитки.
- Пережитки?
- Конечно, - сказала Алекса. - Из латинского. Римляне не
использовали местоимений. Просто amo, amas, amant, - она
пояснила мысленно, а окончания дают нужное местоимение. Nous,
vous и ils заменены теперь на "мы", "вы" и "они". Так что
окончания не обязательны. Если ты общаешься с телепатом из
Швейцарии, то ты можешь удивиться, что он думает о девушке, как
об этом. Но ты будешь знать, что это значит для него, а этого бы
не было, если бы вы общались устно.
- Это очень сложно, сказал Линк. - Хотя я понимаю сам подход.
То объединение, которое мы испытали прошлой ночью, было... - он
подыскивал слова, но Алекса ухватила смысл по его мыслям.
- Я знаю. Возникает сокровенность, и такая чудесная. Ты
знаешь, мне никогда не было плохо оттого, что
приспосабливалась. Я точно знаю, как я сочетаюсь с жизнью
Марианны и Даррила, и как они меня ощущают. Я знаю, к чему
принадлежу.
- Это должно быть приятным чувством, - сказал Линк. -
Впрочем, я почти испытываю его.
- Конечно. Ты же один из Нас. После того, как ты полностью
овладеешь телепатией, ты вообще перестанешь в этом сомневаться.
Линк наблюдал за игрой света на бронзовых локонах Алексы.
- Я понимаю, что принадлежу к таким же людям, как ты.
- Не жалеешь, что пришел с Дэйвом?
Он посмотрел на свои руки.
- Я не могу сказать тебе, Алекса. Я не могу сказать тебе, как
это прекрасно. Всю мою жизнь я был заточен во тьме, думал, что я
урод, никогда не был в себе уверен. Потом все это... - Он
показал на телевизор. - Волшебные чудеса, вот что это. И все
остальное.
Алекса поняла, о чем он думал. Вместе с ним она чувствовала
опьяняющее возбуждение изгнанника, возвращающегося к собратьям.
Даже телевизор, знакомый символ ее работы, приобретал новое
очарование, хотя это была стандартная модель с двумя экранами -
верхний для срочных новостей, нижний - для круглосуточной
газеты, которая принималась, записывалась на пленку и
впоследствии была доступна для справок. Кнопки позволяли выбрать
публикацию, а ручки настройки позволяли сфокусироваться на
страницах, иллюстрациях или на печатном тексте. Формат, конечно,
соответствовал значимости новостей. Большой скрытый экран,
занимавший всю стену в одном конце комнаты, использовался для
показа пьес, концертов, фильмов и мультфильмов. Но чтобы
испытать дополнительное удовольствие от ощущений вкуса, запахи и
прикосновения, нужно было идти в театры; такое специальное
оборудование было все еще слишком дорогим для среднего дома.
- Да, - сказала Алекса, - ты один из Нас. И ты должен
помнить, как важно будущее расы. Если ты останешься здесь, то ты
не должен делать ничего, что может повредить Нам.
- Я помню, что ты мне говорила о п-параноиках, - кивнул Линк.
- Я думаю, они что-то вроде каннибалов среди кочевников.
Законная добыча для любого. - Он потрогал парик, отошел к
зеркалу и поправил его.
- Там, на улице, Марианна, - сказала Алекса. - Подожди меня,
Линк; я скоро вернусь.
Она вышла; Линкольн, неловко проверяя свое вновь осознанное
могущество, чувствовал ее мысль, тянущуюся к полной, красивой
женщине, прогуливавшейся среди цветов, вооруженной перчатками и
лейкой.
Он побрел к клавилюксу и одним пальцем ткнул кнопку
настройки. Тот запел:
* * *
"В веселом месяце мае,
Когда набухали зеленые почки,
Юный Джемми Гроув лежал при смерти
От любви к Барби Аллен."
* * *
Нахлынули воспоминания о Кэсси. Он загнал их в тень, вместе с
кочевниками и бродячей жизнью, которую так хорошо знал. Это
больше не было его жизнью. Кэсси - с ней все будет в порядке.
Как-нибудь он пойдет за ней, и приведет ее сюда жить среди Болди.
Только... только она не была Болди. Она не была как Алекса,
например. Она, конечно, ни в чем ей не уступала; но эти
разговоры о будущем расы... Теперь бы он женился на
женщине-Болди и его дети были бы Болди...
Но он уже был женат. К чему все эти мысли? Брак у кочевников
ничего не значил для жителей городов, конечно, но, все-таки, все
эти ментальные общие круги были чем-то вроде полигамии.
