столетий и потому убежден, что не могу нести в себе генов, характерных для
биороботов. Ведь общеизвестно, что первое столкновение человека с
тсангитами произошло всего семьсот три года назад. До этого времени их
биороботы просто не могли проникнуть в человеческое общество. Поэтому за
меня, повторяю, беспокоиться не стоит. Что же касается вас... -
договаривать он не стал.
- Мне неясно, - подал голос молчавший до сих пор Итто Сантало, -
Почему фирма ГБТ предъявила свой иск именно сейчас?
- Да какое это имеет значение? - раздраженно спросил Риттул.
- Существенное. Насколько я знаю Кодекс Сообщества, существует
понятие срока давности. Не так ли, господин Габбен?
- Такое понятие существует, - поджав губы, ответил Габбен. - Но срок
давности нельзя применять к праву собственности. Право собственности вечно
и незыблемо.
- Несомненно. Но на каком основании тсангиты требуют экспертизы? На
основании результатов, полученных восемьдесят два, если не ошибаюсь,
стандартных года назад. Могут ли столь давние результаты служить
основанием для предъявления иска?
- Даже если и не могут, - немного подумав, сказал Габбен, - это
ничего не изменит. Ровным счетом ничего. Хотя бы потому, что они дают
право на проведение выборочной проверки. Судя по информации, которой я
располагаю, такая проверка неизбежно подтвердит прежние результаты. Вы
получите отсрочку - не более.
- А если не подтвердит? Я правильно понимаю ситуацию, господин
Габбен: если нет - иск будет признан недействительным?
Габбен молча кивнул. Этот Сантало совсем неглуп. И не трясется от
страха за свою шкуру, что довольно странно. Насколько знал Габбен,
происхождение этого Сантало было весьма и весьма сомнительным. Его предки
по материнской линии уже в восьмом колене были совершенно неизвестны.
Конечно, это еще ничего не означает, но не хотел бы Габбен поменяться с
Сантало местами.
- Вот видишь, Риттул, не все еще потеряно, - Сантало встал и подошел
к Координатору. - Тем более теперь, когда мы получили метку для
экспертизы...
- Я думаю, господин Габбен извинит нас, - поспешно сказал Риттул. -
Нам необходимо собрать руководство базы, чтобы выработать план действий.
- План действий предусмотрен процедурой экспертизы, внесенной в
Кодекс Сообщества, - холодно сказал Габбен. - Но я не стану вам мешать.
Только прошу помнить: я должен представить посредникам отчет о результатах
не позднее, чем через сутки.
Он не спеша встал, молча кивнул на прощание и вышел. Некоторое время
в кабинете было совершенно тихо. Первым заговорил Риттул:
- Какого черта, - сказал он совершенно ровным голосом, за которым
чувствовалась в любой момент готовая вырваться наружу ярость, - какого
черта потребовалось тебе распускать язык перед этим?...
- А что особенного? - голос Сантало звучал изумленно, совсем не так,
как еще минуту назад.
- Ведь этот... этот Габбен - консультант фирмы ГБТ, представитель
тсангитов.
- Но он же человек...
- Он представитель фирмы и только потом уже человек. Если он вообще
человек. А ты выбалтываешь перед ним то, что, может быть, единственное
сегодня дает нам надежду.
- Прости, я не подумал, - Сантало сел, обхватил голову руками. - Вот
ведь проклятье! Сорвалось с языка. Мне вдруг пришло в голову, как можно
отразить угрозу, и я на радостях обо всем позабыл. Ты думаешь, Габбен
способен донести об этом разговоре тсангитам?
- Я не думаю, Итто. Я знаю, - Риттул отошел от окна, сел за свой
стол, помолчал, успокаиваясь. - Я прекрасно знаю людей подобного сорта.
Это же Габбен из рода Габбенов с его бог знает сколькими поколениями
влиятельных предков. Одно это делает его не таким, как мы. Он донесет,
поверь моему слову, он обязательно донесет обо всем, что сумеет пронюхать.
И если мы не найдем выхода, человечеству останется два пути - либо
удовлетворить этот иск, либо погибнуть. И я не знаю, что хуже.
- Да... - ответил Сантало и замолчал.
Что тут скажешь? Тсангиты требовали поголовной, под надзором
посредников, проверки всех людей на наличие в их генах метки фирмы ГБТ. И
тот, чьи гены содержали эту метку, автоматически становился собственностью
фирмы. Собственностью, имеющей не больше прав, чем обыкновенный биоробот.
Он на мгновение представил себя в таком положении и ужаснулся. Проклятье!
Угораздило же этого Пьера Галлоди восемьдесят два года назад разбиться на
планете, осваиваемой тсангитами. Они теперь утверждают, что он погиб при
катастрофе, но останки его в то время землянам возвращены не были.
Тсангиты вообще ничего тогда не сообщили об этой катастрофе, и все эти
годы Пьер Галлоди считался пропавшим без вести. И вот теперь они вдруг
вспомнили о нем. Почему именно теперь? Скорее всего, именно из-за срока
давности - ведь сейчас уже никто не спросит с них за сокрытие информации.
Тсангиты умеют остаться чистыми перед законами, действующими в Сообществе,
они умеют скрыть любое свое преступление. Это не составляет труда для
доминирующей цивилизации. Кто - через столько лет - разберет, была ли та
катастрофа на самом деле? Кто станет вообще разбираться в этом?
Впрочем, и землянам было теперь не до бедняги Галлоди. Согласно
утверждениям Габбена и представленным им документам, в генах погибшего
содержалась метка фирмы ГБТ, самой влиятельной тсангитской
биотехнологической корпорации - только это сейчас имело значение. И Пьер
Галлоди, имея при себе документы человека, оформленные с соблюдением всех
правил, предписываемых Кодексом Сообщества, являлся, следовательно, не
человеком, а биороботом, собственностью фирмы. Или, по крайней мере,
потомком биоробота. Хотя разница несущественна - биороботы передают все
свои признаки по наследству вместе с меткой. Биоробот с документами
человека - это было грубейшим нарушением Кодекса. Тсангиты вправе были бы
требовать поголовной проверки, если бы не тот же срок давности. Срок
давности был пока что единственным, что давало людям хоть какую-то
надежду.
Сообщество, будь оно проклято! Этот Габбен в самом начале сегодняшней
беседы имел наглость что-то такое говорить о добровольном вступлении
землян в Сообщество. Если что-то, совершенное под угрозой тотального
уничтожения, можно назвать добровольным, то тогда действия землян таковыми
и были. И они совершенно добровольно подчинились Кодексу Сообщества,
отказались от исследований в ряде областей науки, от распространения
своего влияния на запретные области в Галактике - а таких областей
оказалось несчетное количество - от создания мощного космического флота,
они добровольно перешли к строгой регламентации жизни на Земле и немногих
других ограниченно пригодных для обитания планетах, которые сумели
отыскать за долгие годы исследований в так называемых свободных зонах. Со
всем этим еще можно было бы смириться, все это еще можно было бы
воспринимать как необходимое ограничение свободы - иначе разные
цивилизации сталкивались бы друг с другом в бессмысленном и расточительном
соперничестве, всегда чреватом возникновением войны на уничтожение - если
бы Кодекс Сообщества был одинаково регламентирующим для всех его членов.
Но те же тсангиты с незапамятных времен пользовались множеством
преимуществ от которых и не думали отказываться. А чего стоили находки
трехсотлетней давности на Беллуме, где люди обнаружили несомненные следы
уничтожения тсангитами целой самостоятельной цивилизации - и это при том,
что никакой санкции Сообщества на проведение такой акции тсангиты не
только не получали, но даже и не запрашивали. А их биороботы? Сантало
вновь представил, что это будет значить для него, лично для него, если в
его генах вдруг обнаружится метка ГБТ, и ему опять стало нехорошо. Как и
накануне вечером, когда он получил срочный вызов от Риттула.
Тогда ему тоже стало страшно. Пожалуй, даже страшнее, чем сейчас.
Потому что такой вызов - без всяких комментариев, просто код, обязывающий
его незамедлительно возвратиться на базу - мог означать для него лишь
одно: в Голубом поясе случилось что-то страшное, что-то чудовищное. Всю
ночь в транспортной капсуле он не спал, даже не пытался спать, воображая
себе картины одна ужаснее другой, потом уверяя себя, что нет, нет же,
такое просто невозможно, но затем, через несколько минут, опять поддаваясь
кошмарным видениям. Это нередко случается с людьми дела, когда им
приходится в минуты бедствия сидеть сложа руки и ждать. Он скорее
согласился бы на повторение той посадки на Баргею, которая до сих пор
заставляла его кричать во сне, чем пережить снова ночь, подобную этой. И
потому, вернувшись на базу и узнав, что ничего страшного в Голубом поясе
не произошло, Сантало вдруг ощутил такое облегчение, что весь ужас миссии,
с которой прибыл на базу Габбен, дошел до него не сразу. Но мало-помалу
ужас этот овладевал его сознанием.
Потому что стать биороботом тсангитов означало перестать быть
человеком. Биороботы вообще не были людьми. Они были полиморфами - в
разной степени, в зависимости от конкретной модели -
квазиинтеллектуальными полиморфами, способными приспосабливаться к
широкому спектру внешних условий, но совершенно лишенными свободы воли.
Если бы биороботы этой свободой обладали... Тсангиты прекрасно понимали
всю опасность этого, и потому деструкция личности любого полиморфа была
одним из основных требований Кодекса Сообщества. А существо, прошедшее
деструкцию личности, было именно роботом, механизмом или организмом,
предназначенным для выполнения определенной работы. Не человеком. Не
личностью. Ничем. И участь эта, по-видимому, ждала многих и многих людей,
в чьих генах по прихоти судьбы, а скорее, что уж греха таить, из-за
каких-то нарушений Кодекса Сообщества оказалась метка фирмы ГБТ.
- Ну, что будем делать? - прервал Риттул размышления Сантало.
- Что? - тот вздрогнул, услышав вопрос. Потом, сосредоточившись,
ответил: - А что если это блеф? Откуда взяться в человеческом геноме метке
ГБТ? - ему хотелось бы верить в то, что он только что сказал. Но верилось
с трудом. Тсангитам не было нужды блефовать. Блеф - оружие слабых.
- А если она есть? - взгляд, которым смотрел на него Риттул,
показался Сантало странным. Очень странным.
- Что ты хочешь этим сказать? - спросил Сантало, не решаясь даже про
себя высказать возникшую вдруг в мозгу догадку.
- Что я хочу этим сказать? - Риттул надолго замолчал, и, когда
заговорил снова, через минуту, если не больше, Сантало уже не удивился его
словам. - Что я хочу сказать? Все очень просто, дорогой мой. Все очень,
очень просто... Вчера, уже после того, как я вызвал тебя, я проверил... Я
сделал анализ своего генома - сравнительный с тем образцом метки, что
привез Габбен, - он снова помолчал и вздохнул. Потом спросил: - Что, похож
я на биоробота?
- Т-ты? - Сантало в растерянности замолчал, не зная, что сказать.
Потом опустил голову и стал смотреть на пол у себя под ногами.
- Да, я, - ответил Риттул совершенно спокойно. - И не только я - мои
дети тоже. Ведь они же мои дети. И наверняка еще великое множество людей.
Похожи мы на биороботов?
Нет, на биороботов они, конечно, похожи не были. Кому нужны биороботы
в человеческом обличье? Сантало не раз видел биороботов - он бывал в
мирах, населенных тсангитами, когда работал в галактическом транспорте.
Биоробот, конечно, мог принять форму человека. Полиморф - он на то и
полиморф, чтобы принимать самые разнообразные обличья. Но за годы своей
