И вновь его прикосновения заставляли ее дрожать, и вновь его голос,
заставлял тело напрягаться, а ноги непроизвольно раздвигаться в ожидании
его. И он не обманывал ее ожиданий.
Патриция уже не понимала - спит ли она и грезит, или все это
происходит наяву, превосходя самые дерзкие ее вожделенные мечты.
И лишь когда он окончательно выбился из сил и заснул на ее плече, она
стала тихонько всплывать на поверхность реальности из пучин сладострастия.
Патриция окинула затуманенным взором обстановку каюты. Под потолком
ровно светила лампочка - молчаливая свидетельница восхитительного слияния
двух тел, на полу валялись скрученные жгутом простыни.
Все тело ее горело огнем, груди не хватало воздуха.
Она встала. Том открыл глаза и улыбнулся ей. Патриция склонилась над
ним и поцеловала в щеку. Он снова закрыл глаза.
Она взяла с полочки сигареты и нагая вышла на палубу, под освежающее
дуновение слабого морского ветерка. И пораженно увидела, что солнце в
очередной раз рождается из черной дали моря, окрашивая все в чарующие
волшебные тона. Ранняя чайка кружила над водой неподалеку, нарушая тишину утра неприятными пронзительными
криками.
Патриция села и закурила, пытаясь разобраться в своих чувствах. Свежий
воздух и терпкий дым сигареты успокоили ее, и она поняла, что цель ее
безумной экспедиции достигнута так быстро. Она думала о мире гораздо хуже.
Она отшвырнула окурок в бессловесные воды залива и вошла в каюту. Том
спал безмятежно, чем-то очень напоминая ребенка, густые волосы упали на
глаза, рот был приоткрыт. Патриция укрыла его заботливо одеялом и провела
ладонью по его плечу.
Затем достала из своей дорожной сумки небольшой переносной магнитофон
и снова вышла на свежий воздух. Смотала кассету на начало, закурила еще
одну сигарету и нажала на клавишу воспроизведения. Из динамика послышался е
голос:
- Итак, я решила. Не знаю правильно или нет, но я решила. Я хочу
узнать жизнь сама. И для этого мне не нужно было ехать в Мюнхен...
ГЛАВА ВТОРАЯ. ПЕРВАЯ РЕТРОСПЕКЦИЯ.
Молодая служанка-негритянка в белоснежной полупрозрачной блузке, под
которой просвечивал старомодный бюстгальтер, и длинной черной юбке,
совершенно сбилась с ног, по всему дому разыскивая Патрицию. Внизу у
лестницы, аккуратно стояли собранные вещи Патриции - вместительная кожаная
коричневая сумка и чемодан совершенно чудовищных размеров.
- Патриция! - служанка взбежала вверх по лестнице и нервно распахнула
дверь в комнату девушки. - Патриция! Где же ты! Нас уже ждут целый час! - в
голосе негритянки звучали нотки отчаяния - она всегда все принимала близко
к сердцу. - Самолет улетает! Патриция!
Она спустилась и прошла в светлую столовую, где ее хозяева угощали
изысканным завтраком важного гостя. Сидящие за столом вопросительно
посмотрели на нее.
Служанка виновато развела руками и бросилась на дальнейшие поиски
Патриции.
Отец Патриции тяжко вздохнул и посмотрел на наручные часы. Он сидел в
строгого покроя черном костюме и накрахмаленной белой рубашке. Узел
галстука, прихваченного бриллиантовой заколкой, был слегка ослаблен. Кофе
перед ним давно остыл - он его едва попробовал. Был глава семейства уже
пожилым, седовласым, представительным мужчиной, который несмотря на возраст
не потерял деловой активности и являлся исполнительным директором
греческого филиала крупной транснациональной кампании.
- Уже половина второго! - с раздражением сказал он. - У меня в два
сорок пять совещание! - Он строго посмотрел на жену, словно она виновата: -
Где девочка?
Мать Патриции выглядела значительно моложе своего супруга и тщательно
ухаживала за своей внешностью, чтобы не отпугивать молодых поклонников. Она
внимательно следила за европейской модой и всегда за ней поспевала, что
подчеркивал ладно сидящий на ней белый брючный костюм, под пиджаком
виднелся элегантный сиреневый бадлон, на шее красовалась кокетливая пестрая
косынка.
- Не знаю, - раздраженно ответила она, нервно сжимая в кулаке
салфетку, и оглянулась в сторону дверей. - Я опаздываю к парикмахеру. Ох уж
эта Патриция!
Хоть сегодня-то она могла бы не опаздывать!
- А почему вы ее отсылаете именно сегодня? - вежливо поинтересовался
гость.
Хозяйка дома виновато улыбнулась ему - вот, вынуждены при желанном
госте решать семейные неурядицы. Она имела на гостя виды не только в его
профессиональной пригодности, поэтому и пригласила его на завтрак, хотя
вполне могла решить все вопросы в его конторе. Опытный юрист прекрасно
понимал это, и вел себя соответствующим образом. Хотя костюм его и
отличался неброской строгостью, всем своим поведением за столом он
подчеркивал, что он еще и элегантный кавалер. Было ему около сорока, но
здоровый образ жизни и ежедневные занятия гимнастикой делали свое дело - он
казался мужчиной хоть куда, а элегантной формы очки придавали ему очень
интеллигентный вид.
- Кончились каникулы, - пояснил гостю отец Патриции. - Она должна
вернуться в колледж в Мюнхене.
- Патриция, Патриция! - сбилась с ног служанка-негритянка, она вновь
вбежала в столовую: - Я даже не знаю где ее искать!
- Посмотри в бассейне, Дэниел, - посоветовал хозяин дома и пригладил
свои густые, седые с желтизной волосы. Эта история начинала утомлять его и
он с облегчением подумал, что каникулы у дочки не бесконечны, и что завтра
размеренный уклад его дома ничто не нарушит.
Из просторной столовой одна дверь выходила в сад, где в метре от дома,
зажатый с трех сторон раскидистыми кипарисами, размещался уютный небольшой
бассейн, отделанный мраморными плитами. Служанка выскочила к поребрику и у
нее как камень с души свалился - в бассейне радовалась жизни потерявшаяся
Патриция, которую ничуть не заботил предстоящий отъезд.
Девушка совершенно обнаженная плавала в голубовато-зеленой прозрачной
воде бассейна.
- Патриция! - с укором в голосе закричала негритянка. - Вы опоздаете
на самолет! Скорее! Ваши вещи я уже подготовила...
Патриция не особо-то обратила на ее высказывание внимание.
- Ну, Патриция! Быстрее же! - переживая, воскликнула служанка.
Девушка вняла наконец ее увещеваниям и подплыла к поребрику. Вылезла
из бассейна и взяла большое полотенце. Вытерла не спеша волосы, обернула
талию полотенцем и безмятежно вошла в столовую.
- Доброе утро всем, - сказала Патриция, не обратив на гостя ни
малейшего внимания.
Гость откровенно уставился на ее обнаженную великолепную грудь по
которой стекали редкие струйки воды.
- Патриция! - с осуждением сказала мать, отложив салфетку.
- А что? Что-нибудь не так? - удивилась девушка и прикрыла полотенцем
грудь, обнажив низ живота и стройные ноги.
Гость чуть не поперхнулся своим кофе.
Девушка подошла к столу и поцеловала отца в щеку:
- Здравствуй, папа.
Она обошла стол и чмокнула в щеку мать:
- Здравствуй, мама.
Присутствие элегантного гостя она проигнорировала - словно больше за
столом никого не было. Зато он не мог оторвать от нее похотливого взгляда и
девушка это прекрасно знала.
Отец встал и стал выпроваживать ее к дверям:
- Какой срам! - воскликнул он. - Постыдилась бы!
- Чего? - притворно удивилась Патриция.
- Извините, - обратилась мать к гостю. - Надеюсь, вы нас простите?
- Да что вы, - вежливо ответил гость. - Она само очарование.
Отец вывел Патрицию в коридор, плотно притворил дверь и полез во
внутренний карман пиджака.
- Это билет в Мюнхен, первый класс, - сказал он и отдал конверт
дочери. - А это тебе кое-что для поддержания боевого духа, - и он сунул ей
солидную пачку денег. - Но на твоем месте, - добавил отец, потупив взгляд,
- я бы ничего не рассказывал маме.
- Пусть это будет наш маленький секрет, - сказала Патриция и с
благодарностью поцеловала отца. - Спасибо, папа.
- Ну ладно, работай и проводи время, как следует. - Напутствовал ее
отец и снова посмотрел на часы. - Я бы с удовольствием проводил тебя в
аэропорт, но я опаздываю. - Он поцеловал дочь в щеку. - Счастливого пути.
Отец вернулся в столовую, чтобы попрощаться с гостем.
Патриция подошла к лестнице, взяла огромных размеров чемодан и кожаную
коричневую сумку. Сгибаясь от непомерной тяжести, потащила их наверх, в
свою комнату.
Там, надев футболку в тонкую горизонтальную полоску и розовые трусики,
она вытряхнула все вещи, заботливо уложенные служанкой, и стала складывать
то, что считала нужным сама в свою просторную сумку. Сама мысль о том, что
придется таскаться с чемоданом ужасала ее.
- Патриция! - в комнату вошла мать и девушка встала.
Мать нежно обняла дочь и несколько раз поцеловала.
- Да я всего лишь в Мюнхен улетаю, - удивленная подобным проявлением
материнских чувств, сказала Патриция.
- Да, но ты одна едешь! - вздохнула мать. - Ты уверена, что все будет
хорошо?
- Да все будет в полном порядке, - успокоила Патриция мать лишь бы
отвязаться.
- Тебе нужны деньги, - мать протянула ей толстую пачку банкнот. -
Только папе не рассказывай, договорились?
- Договорились, - весело согласилась Патриция.
Мать еще раз поцеловала ее.
- Патриция, ты знаешь - я на тебя надеюсь. Веди себя хорошо. - Она
посмотрела на часы. - Я опаздываю в парикмахерскую, - сказала она и
двинулась к дверям. - И обязательно напиши отцу, когда приедешь! Пока!
- Пока, - послала девушка воздушный поцелуй и вновь повернулась к
распотрошенной сумке.
Наконец она собралась, надела джинсы, кроссовки и красную дорожную
куртку, вскинула на плечо сумку и направилась к двери. Остановилась,
подумала, взяла с туалетного столика и положила в сумку переносной магнитофон с
кассетами.
Роскошный автомобиль отвез ее в аэропорт Эленикон. Шофер остановил
автомобиль возле входа в зал регистрация, вышел из кабины, открыл дверцу.
Патриция вылезла, таща за собой огромную сумку. Шофер хотел взять поклажу,
но девушка сказала ему:
- Спасибо, езжай домой. Я дальше сама.
Шофер пожал плечами, но перечить не стал.
Патриция уверенно вошла в здание аэропорта.
В джинсах и любимой футболке в полосочку, в красной дорожной куртке на
молнии, с огромной надписью во всю грудь "Coca-Cola" и отложным большим
белым воротничком, она шла к стойке регистрации, привычно отмечая, что
проходящие мимо мужчины задерживают на ней долгий, внимательный взгляд,
прожигающий ее одежду, словно рентгеновские лучи.
У регистрационной стойки стояла молодая пара. Белокурая девушка, в
слезах прижимаясь к груди своего возлюбленного, воскликнула:
- Я не хочу, не хочу уезжать без тебя!
- Я приеду к тебе в Мюнхен, дорогая, как только соберу денег,-
успокаивал он ее.
Патриция похлопала по плечу черноволосого молодого человека. Они оба
обернулись и вопросительно уставились на нее.
- Как вас зовут? - улыбаясь, спросила Патриция.
- А зачем вам нужно? - недоверчиво проговорил парень.
- Пожалуйста, ответьте, - мягко, но настойчиво попросила Патриция.
- Робус Ромунус, - нерешительно ответил парень - Робус Ромунус? -
переспросила Патриция.
Парень утвердительно кивнул.
Патриция уверенно подошла к регистрации и положила на стойку свой
билет.
- Пожалуйста, переоформите этот билет на мистера Робуса Ромунуса,-
попросила она служащую аэропорта.
- Хорошо, - равнодушно ответила та и взяла билет.
Патриция на листке бумаги написала текст телеграммы родителям и свой
адрес.
Молодые люди непонимающе смотрели на действия незнакомой им девушки.
- Так вы хотите полететь вместе в Мюнхен? - улыбаясь, спросила их
Патриция.
- Да, конечно, - ответил опешивший молодой человек. - Но я без денег,
я не могу себе этого позволить...
- Прекрасно, - заявила Патриция. - Теперь вы при деньгах.
