начинает пульсировать. В ряд стоят три голых мужчины, вернее, нет, не
три мужчины. Я их не вижу. Я вижу лишь три члена и три руки, которые
дрочат их. На каждом из них по капельке. Головки оголились. Я ласкаю, по
очереди облизываю их. Они не ждут чего-то большего.
"Мальчики, я сейчас приду, идите в комнату". Боже, как кружится
голова. Еле-еле поднимаю свое молодое тело, на которое вожделенно
смотрят три этих взрослых красивых мужика. "Ну идите же". Денис хрипло
произносит: "У тебя три минуты". Затем они уходят. Я быстро вытираюсь,
но тягучая жидкость все равно стекает по ляжкам. Я натягиваю черные
чулки, поясочек-резиночку и черный лифчик, который только поддерживает
мои круглые, большие груди. Надеваю туфли на каблуке. Сердце бьется,
ноет грудь, бешено пульсирует мой клиторочек. Я выхожу из ванны. В
комнате темно, слышны какие-то всхлипывания, частое дыхание и мужское
кряхтение. Постепенно глаза привыкают к темноте. Я различаю мужчин. Они
сидят, откинувшись на спинку кровати и широко раздвинув ноги, Аня быстро
по очереди посасывает их орудия. Она абсолютно голая. И опять во мне
что-то переворачивается. Противная девчонка. Она сделает меня
лесбиянкой, а я так люблю мужчин. Я тихонько подкрадываюсь сзади и встаю
коленями на пол. Ее киска, терпко пахнущая и вся мокрая, почти касается
моего лица. Она так увлечена облизыванием и сосанием членов, что ничего
не замечает. Я высовываю свой язычок и нежно-нежно провожу им от
маленького очаровательного ануса к твердому клиторочку. Солоноватый ее
вкус заполняет весь мой рот. Она на минуту затихает и стоит на
четвереньках, отклячив свою сладострастную попку. Я лижу ее, делаю
вертикальные и горизонтальные движения язычком. Слышу какое-то щенячье
повизгивание. Ее бьет дрожь. Она уже обо всем забыла. А я все пью и пью
этот терпкий нектар. Я влезаю на кровать и трусь своей, теперь тоже
мокрой киской о ее попку. Дима притягивает голову Ани к своему члену и
повелительно тыкает им в полуоткрытые губы Ани. Но она уже ничего не
понимает. Она вся дрожит и все больше и больше оттопыривает свою
попочку. Аннушка ложится на спину, я сажусь своей киской ей на лицо, а
- 64 -
сама тыкаюсь в ее мокрую попку. Мы доставляет друг другу наслаждение и
тихонько постанываем. Больше в мире никого нет, лишь я и она. Вдруг
кто-то резко поднимает меня, я сажусь киской на Анино личико, а в мой
рот властно вводится чей-то член. Этот кляп продвигается все дальше и
дальше, мне уже нечем дышать, но я заглатываю его больше и больше.
Язычок Анны работает быстро и ловко. Вдруг я ощущаю, что сижу на чем-то
двигающемся. Я открываю глаза, но не вижу ничего, кроме выбритого лобка
и изредка мелькающих яичек перед самым моим лицом. Движения подо мной
становятся быстрее и быстрее. Анна уже не лижет, а дышит в мою щель.
Слышится какое-то урчание, какие-то вздохи. Анечка, моя милая Анечка
начинает постанывать. Мои соски вдруг чувствуют тупую боль; один ласкает
их зубами, другой пальцами. Я тоже начинаю тяжело дышать. Все мое тело
погружается в какое-то другое пространство. Я уже ничего не чувствую. Я
просто лежу на спине, а меня гладят сильные мужские руки. Я поворачиваю
голову. Боженька ты мой, на что же это похоже? Моя Аннушка лежит на
спине, ноги ее высоко задраны и напоминают крылья, рот приоткрыт, на ней
сидит Денис и быстро, энергично врезается своим копьем в это молодое,
девичье, узкое, вкусно пахнущее пространство. Анна уже кричит, вся она в
напряжении. Но вот Денис увеличивает темп, вот она закатывает глаза, рот
искривляется в блаженной, сладострастной улыбке, вены на шее вздулись.
Темп невыносим. Лежа рядом, я подпрыгиваю от их толчков. Бедное
влагалище моей Аннушки! И вот - крик, крик мужчины, спустившего свой
курок в лоно этой маленькой хрупкой брюнетки. Она же лежит без движения.
Странно, но у нее реакция как у мужчины. Она уже спит. Денис слезает с
нее. Весь его член в этой божественной влаге, из ее чрева тоже течет
маленький белый ручеек. Я завистливо и ревниво облизываю орудие Дениса,
которое постепенно меняет свою форму, потом высасываю из пипки моей
душеньки ее сироп любви. Она по-прежнему спит.
"Ну вот, кроха. Теперь наша очередь". Я поворачиваю голову. Максим
и Дима со вздыбленными членами подбираются ко мне. Слава тебе Господи, и
я сейчас испытаю ту же агонию любви, что и моя маленькая Анечка. "Бог ты
мой, какие на тебе ажурные чулочки, а какой поясочек..." Максим что-то
еще шепчет мне на ухо, обдавая меня теплым дыханием и легким запахом
коньяка и апельсинов. Руки его путешествуют по моему телу. Тем временем
Дима, сняв с меня туфли, резко раздвигает мои ноги и начинает водить
влажным пальцем по моей и без того хлюпающей пипке. Я чувствую
похлопывание вдоль моей целочки, перекатывание в его пальцах моих губок,
стимулирование клитора, с каждым движением руки его все настойчивей и
настойчивей. В мой рот медленно погружается волшебная палочка Максима. Я
сосу ее, покусываю, облизываю, опять сосу. Изредка он вынимает член и
водит им по моему лицу. Я чувствую дикое желание. Теплый язык Димы
облизывает все потайные уголки моей киски. Он хочет высосать всю мою
влагу, а его руки теребят мои сосочки, он оттягивает их, сжимает всю мою
грудь. С каждым движением я вздрагиваю. И вдруг чей-то (Дениса)
повелительный голос. "И раз..." - Дима глубоко вводит свой язычок и
щиплет мои грудки, а Максим глубоко в рот пропихивает свой член. "И
два", - член выходит изо рта, а язычок скользит по срамным губкам. "И
раз" - опять то же самое, "и два" - я начинаю ерзать и по своему
обыкновению повизгивать. "И раз, и два", - в глазах темно, ничего нет.
Меня самой нет, есть только моя киска, мои грудки и этот член у меня во
рту. И все. Больше ничего! "И раз". Я беспокойно двигаюсь. "И..." -
дальше я ничего не слышу, я уже летаю где-то высоко, взлетаю все выше,
выше, выше, выше и теперь быстро несусь вниз, вся расслабленная. Все. Но
опять, опять этот мокрый, горячий член у меня на лице. Опять это
посасывание моей пипки.
- 65 -
"Все, хватит". Максим резко убирает член с моего лица, и я успеваю
заметить лишь капельки моей слюны у него в волосах. Теперь они меняются
местами. И опять тот же полет, та же высь. Вдруг что-то твердое тычется
в мою дырочку. Я затихаю, Дмитрий дает мне свое оружие. И ОПЯТЬ, опять
этот счет. "И раз, и два". Но уже не язык, а член проникает в меня,
разрезает меня, он работает бешено, как поршень. Я задыхаюсь. Я не могу.
Член проникает до самой матки. Я вскрикиваю с каждым новым ударом. И как
приказ: "Работай ртом, ртом работай". Я разрываюсь. И опять, опять эта
высь. Я слышу какие-то булькающие звуки, слышу стон, я подхватываю этот
стон своим криком от глубочайшего толчка внутрь. Теперь есть только он -
сильный, раздутый, пульсирующий член. "Максим, Максим, ну кончай,
кончай, конча-а-ай. Я тебя прошу, в меня, в меня". Лишь мужской рев был
мне ответом, и горячая текучая жидкость ворвалась в меня. Максим со
стоном встал и, пошатываясь, пошел на кухню. Дмитрий берет меня на руки
и несет на стол, стоящий в углу. Через секунду я лежу на столе, и мои
ноги оказались за головой (как еще пятнадцать минут назад у Анечки).
"Ну, кроха, теперь моя очередь". И тут я вскрикнула от боли. Господи,
что же у него там? А он все входит и входит в меня. Я кричу. "Нет, нет".
Он зажимает мне рот. "Молчи, ты, будешь делать все, что захочу я". Его
член разрывает меня. Тихие, тупые удары, он кусает до крови мои губы,
грызет мои соски, кусает тело. И опять толчки, толчки. И опять мои
вскрики, повизгивание, мои стоны и его почти животное урчание. Мое
влагалище растянуто до предела. Темп больше, быстрее. И вдруг остановка.
Этого я как раз ожидала меньше всего. Он резко вышел из меня. Взял на
руки и отнес на кровать.
Подошел Денис. Быстро, нетерпеливо они срывают с меня чулочки, и я
остаюсь лишь в поясе. Чулочками, сложенными вдвое, они завязывают мне
глаза. "Теперь, малышка, ты будешь делать все, что мы тебе скажем.
Встань на четвереньки". Я встаю. Один сильный толчок - это был Денис.
Другой толчок - это Максим, Третий - это Дима. И тут что-то терпкое и
пушистое тычется мне в лицо. Это божественная пипка моей Анечки.
- Лижи Аню и говори, кто есть кто.
Толчок.
- Кто?
Молчу и лижу это чудесное создание.
- Кто?
Повтор толчка.
- Денис, - со стоном выдыхаю я, слыша кошачье урчание Аннушки.
Толчок.
- Кто?
- Максим.
И тут жгучая боль в анусе и во влагалище. Жестокие, злые, но
сладострастные укусы и посасывания грудей. Все! И ОПЯТЬ, опять высь и
крик. И вот во рту вместо чудной пипки Анечки - член. И опять, опять эти
толчки, пронизывающие меня со всех сторон. У меня нет сил терпеть. Я
пытаюсь кричать, но весь рот занят этим твердым, солоноватым и чуть
горьким членом. Вдруг - крик, и фонтан бьет мне в анус, мгновение -
стон, и фонтан заполняет мое влагалище. Эти орудия пыток постепенно
смягчаются, но не покидают своих гнездышек. Аня жадно сосет и теребит
мою грудь. Я уже не могу! Все! Все! Все! Я вся сжимаюсь, и из меня
выходят эти отростки, я лишь чувствую, как течет по ногам и промежности
семя. И еще я чувствую этот набрякший член, эти яички, слышу крик. Даже
не крик, а рев, и тут поток извергается прямо мне на лицо, а струйки
спермы текут мне в рот, и я глотаю ее. Неужели это может быть? Меня
больше никто не тревожит. Все лежат. Мы с Анной высасываем из всех
- 66 -
членов остатки этого деликатеса, а она облизывает мое лицо. Наконец,
уютно устроившись, мы засыпаем между нашими мужчинами, под их тихий храп
и вздохи. Засыпаем, чтобы завтра утром все начать сначала.
("Искательница половых приключений")
Счастливый случай
Клянусь своим членом, но все, что случилось со мной недавно, -
чистейшая, как святая сперма, правда. Время - без четверти шесть утра.
Автобус пуст, если не считать спящего молодого человека, который всегда
сидит впереди салона, уткнувшись головой в стекло. Сегодня появился
новый пассажир - светловолосая девушка, занявшая место на заднем
сиденье. "Мое место", - мысленно отмечаю с досадой (я должен всегда
сидеть сзади - там безопаснее, поэтому забиваюсь в противоположный от
нее угол на заднем сиденье). Я чертовски устал, не выспался и мечтаю
лишь, как бы поскорее уснуть, оказаться в стране грез хотя бы на два
часа, в течение которых автобус будет везти нас до центра.
Перед тем как уснуть, украдкой бросаю взгляд на соседку, одетую в
линялые широченные штаны, просторные, как двухместная палатка. У нее
светлые совершенно короткие, не длиннее одного сантиметра, волосы, в
ушах крупные блестящие серьги. Высокая грудь красиво оттопыривает белую
футболку, ее хозяйке лет восемнадцать-девятнадцать. Все это меня
настолько будоражит, что поначалу думаю, что вряд ли теперь усну. Но это
поначалу, когда же на конечной остановке просыпаюсь, в автобусе уже
никого нет.
На следующее утро эта милая нахалка снова сидит на моем месте. "Ты
что, всерьез решила не давать мне спать?" - брюзжу я про себя, плюхаясь
на свое вчерашнее место. На какую-то долю секунды наши глаза
встречаются, но тут же расходятся на безопасное расстояние.
На третий день становится ясно, что она облюбовала этот рейс
всерьез и надолго. "Что ж, не возражаю, - думаю я, - в компании даже
