выскочив из кара, рысью припустился к почти пустой движущейся
лестнице, по которой, нетерпеливо шагая через ступеньку, шел ему
навстречу единственный пассажир с планеты Чур.
* * *
Кима всегда поражало, как в Мирах Периферии неожиданно
расцветает нечто несбывшееся там - в Метрополии, в русле
"большой" истории? Те варианты культуры и истории Земли, что не
состоялись, не расцвели там - в Мире четырех континентов и
четырех океанов, украшенном шапками покоренных полярных льдов,
медленно приходящем в себя от информационного, демографического,
сырьевого, экологического и Бог весть еще каких кризисов прошлых
столетий. То, что не сбылось в Метрополии, с лихвой старалось
взять реванш на Периферии.
И расцветали цивилизации Фронтира и Гринзеи, замешанные на
"крутой" идеологии первопроходцев Дальнего Запада и Сибири,
потомки которых не вписались в тесноватые рамки комфортабельного
мира землян, грелась под "Солнцем воров" сообщество жуликов и
авантюристов Милетты, словно собрав в генах своих обитателей весь
шальной авантюризм земли двадцатого века. Громоздил свои великие
и смешные свершения "коллективистский и соборный" строй "Колонии
Святой Анны", утопали в глупой роскоши десяток опереточных
государств на ломящейся от природных ресурсов Океании. Оживленнно
бурлил нескончаемый Чайна-таун на Желтых Лунах, судились и
рядились исламисты с иудеями на Террамото - видно, не в силах
существовать друг без друга... Иные из этих, порожденных
Человечеством Миров, были жутки - как Экоимперия Харур,
Унитарная Республика или Мир Дальних Баз. Иные - жестоки, как
Мир Седых Лун. Иные трогательны - как непонятный никому Мир
Дилиндари. Суровы как Мир Малой Колонии Квеста или донельзя
обыденны кальвинистской обыденностью Республики Джей. Страшноваты
и загадочны, как Шарада и Мир Молний...
Или Чур.
Но Бог с ним - с Чуром...
И даже унылое скандинавское благополучие - спорт плюс
трезвый образ жизни - правило свой бал на похожей на горный
курорт Терранове, залитой ярким светом такой похожей на солнце и
такой далекой звездочки. Теперь, когда Человечество, рассеиваясь
по Вселенной, превратилось из сложной, взаимопереплетенной живой
мозаики культур и этносов в набор почти изолированных и почти
полностью самостоятельных, словно уже готовые сорваться с ветки
плоды, Миров, каждый из множества стереотипов мышления, каждый,
начавший свое существование в каком-то уголке Земли образ жизни
стремился взять реванш, выплеснуться из общего усредненного котла
и реализовать себя в своем, милом сердцу своих обитателей Мире. А
ему - Агенту на Контракте - Киму Яснову, суждено, верно, было
от века скитаться между этими яркими, как елочные шары, сами в
себя обращенными, Мирами и ни в одном из них не задерживаться, то
ли вбирая в себя каплю каждого из них, то ли оставляя в каждом
каплю своей души. Раньше это ему даже нравилось, а теперь
наводило на невеселые мысли.
Так или иначе, но каждый Мир Федерации шел своим путем.
Здесь - на Прерии взял верх и разгулялся по всей ее суше и по
мелководью ее полярных морей и материковых озер тот симбиоз
Востока и Запада, что принято от века называть царством
"необъяснимой славянской души". Что-то в жизни этого Мира,
который так и не принял до конца ни суровых доктрин миров
коллективистского муравейника, ни красивых как товарный ярлык и
столь же обманчивых лозунгов свободных миров, было от детской
комнаты большой, в умеренном достатке пребывающей семьи, а что-то
- просто от сумасшедшего дома.
На Святошных это чувствовалось особенно. Здесь стилизация
под ярмарку и праздник давно перестала быть стилизацией. Давно
уже набирающая обороты индустриального развития и выбившаяся в
первую десятку Миров, Прерия демонстрировала здесь свою
провинциальную приверженность старине. Причем той старине,
которой, может, никогда и нигде вовсе и не было на самом деле.
Витрины и вывески стремились угодить вкусам нижегородского
купечества времен весьма отдаленных. Но к ним давно привыкли.
Архитектура - там, где о ней еще помнили - подражала образцам
"серебряного века". Но уже никого не удивляла. Люди,
фланировавшие по Святошным навстречу Киму и изредка обгонявшие
его, не наряжались в костюмы 'a la XIX siecle, они всерьез носили
их и не видели в том ничего странного. Это была их повседневная
одежда, в которой они шли в конце рабочей недели из своих
оффисов, ателье, кабинетов и мастерских домой. Делая небольшой
крюк, чтобы завернуть на Святошные, - как вот завернул Ким.
Впрочем, в этой негустой толпе можно было встретить и человека,
одетого по моде любого из Миров Федерации. Даже в Эпоху Изоляции
Прерия никогда не чуралась привечать гостей со всех концов света,
а теперь - на пике своего экономического расцвета и вовсе была
запружена визитерами из-за тридевяти небес. Так что попадались на
глаза Киму чудаки, одетые даже по последней моде Метрополии. Как,
например, был наряжен бородатый тип, что приветливо махал Киму
из-за столика, вынесенного для удобства клиентов из "Ладоги" под
открытое небо. Тип был могуч, матер, но еще ох как крепок.
Мясистый, подобный диковинному клубню нос его багровел подобно
фонарю над входом в дом тайных утех. Густая - клочьями -
борода довершала его сходство с ушкуйником старых времен. Не
заметить такую особь было нельзя - Ким остановился и машинально
помахал в ответ.
* * *
Гость был высок, как шест, тонок в кости, строен, прям и
белобрыс. Волна светло соломенных, почти бесцветных волос парила
над его челом. Узкое лицо его было каким-то мальчишеским - да и
осанкой и манерами он напоминал угловатого тинэйджера.
"Это из-за глаз, - подумал Братов. - Глаза у него большие и
тоже светлые. Золотистые чуть-чуть - как у колдуна из той
книжки..."
Одет Гость был легко, улыбался чуть застенчиво и вел на
поводке Пса. Такого зверя Братов раньше не видал:
короткошерстный, светло-золотистый, с белым пятном-маской -
слева, вокруг глаза, Пес смахивал на питбуля, только громаден был
слишком. Пес с осторожностью ступал чуть впереди хозяина и с
вежливым любопытством нюхал воздух нового для него мира.
- Здравствуйте, господин Толле, - приветствовал его
Николай. - Мне поручено встретить вас и проводить до гостиницы.
Вы должны были получить радиограмму. Моя фамилия Братов.
- Здравствуйте, моего Пса зовут Харр. Харр из стаи Харров.
Вот так. А меня зовут Торвальд. Можно просто - Тор: Тор Толле из
стаи Толле.. По фамилиям у нас, правда, никого не называют
обычно... - Гость радостно потряс руку встречающего, а Пес его
обнюхал - коротко и деловито.
Продолжая улыбаться, Толле пресек попытку Николая принять у
него один из двух предметов багажа - очень длинный и узкий
футляр натуральной кожи с тиснением и гербом.
- Это мой меч, - пояснил гость. - У нас такой закон -
никому не доверять свой меч. На таможне тоже хотели его отобрать,
но на него есть документ...
Он поднял руку к нагрудному карману, но теперь уже Братов
вежливо остановил его.
- Мы в курсе ваших традиций, - он все-таки забрал у Тора
второй предмет его багажа - легкий и плоский кейс. - Если вам
не нравится называть меня по фамилии, то зовут меня Николай. Я
вижу, вы путешествуете налегке...
- Мне сказали,- радостно встрепенулся Гость, - что не
стоит много таскать с собой, здесь у вас достаточно, только,
чтобы были деньги, чтобы купить все необходимое. Если так, то их
есть у меня...
Братов не понял, шутит ли Гость, коверкая язык, или это
такая манера говорить - там, на Чуре. Он вежливо улыбнулся и
открыл перед гостем дверцу кара. Вышла небольшая заминка.
Пес подался назад и враждебно зарычал на салон машины
спецдоставки. Водитель же, в свою очередь, хмуро глянул на Пса.
Вообще-то, то, что Гость не расстался со своей псиной в
далеком путешествии, делало его более симпатичным для Тони
Пайпера - по сравнению со всеми прочими. И в другой раз место
для Пса в салоне кара запросто нашлось бы. И к собакам он снова
благоволил, но затеянное предприятие диктовало свои условия.
Сопровождающий вертухай в намеченных планах был предусмотрен, а
вот Пес - нет. Тони лучше, чем кто бы то ни было, знал, что
крупный, хорошо обученный пес, это - оружие почище пистолета:
несколько десятков килограммов стальных мышц, беспощадных когтей,
крушащих все и вся зубов, ярости и упорства. Иметь все это у себя
в салоне в случае хоть малейшего сбоя в задуманном было бы
смертельно опасно.
- Категорически запрещено... - твердо сказал Тони Братову.
- Перевозка животных - только в клетке. И тогда надо было
заказывать не такую машину...
Братов досадливо крякнул и оглянулся на Тора.
Тот, однако, легко воспринял наметившееся затруднение, а то
- и вовсе не обратил на него внимания. Он был занят тем, что
играл с Харром: словно передразнивая, морщился, скалил зубы и
порыкивал.
"Только бы еще на четвереньки не стал", - подумал Николай,
и кашлянул, привлекая внимание Гостя.
- Нет проблем, - неожиданно живо отозвался тот.- Закажите
такую машину и пусть Харра тоже привезут в гостиницу. А мы можем
подождать...
- Мы можем поручить его доставку моему помощнику, - Братов
достал из внутреннего кармана блок связи. - Он сейчас подойдет.
А мы не можем ждать... Ваша собачка может на четверть часа
расстаться с вами?
Тор обменялся с Харром парой гримас и гортанных звуков и
опять неожиданно легко согласился:
- Мне только надо познакомить его с тем кто... э-э... будет
его доставлять...
- Отлично, - облегченно вздохнул Братов.
Тони тоже облегченно вздохнул за рулем кара спецдоставки.
* * *
"Да это тот самый тип: с которым мы болтали в кают-компании
"Ореола" всю дорогу от Фомальгаута... - сообразил Ким. - Как
бишь звать-то его? Какая-то русская фамилия... Зоолог или
космозоолог..."
Зоолог или космозоолог тем временем не унимался. Он жестом
пригласил Агента на Контракте присоединиться к его вечерней
трапезе. Ужин входил в планы Кима - когда-то еще придется
перекусить в этот вечер, крутясь колбасой вокруг обременительного
гостя. Однако "Ладога" была заведением чуть более обременительным
для его бюджета, чем ставший привычным буфет ведомственной
гостиницы. Управление, как-никак, кормило своих людей с
порядочной скидкой. Да и разговор с доком - как его там... -
случившимся его попутчиком в рейсе Фомальгаут-3 - Прерия-2 был
ему сегодня в тягость - док, помнится, был человеком
разговорчивым, а временем Ким был сегодня небогат.
Преодолев внутреннюю неохоту, он скроил любезную улыбку и
кивнув доктору, устроился напротив него и с сомнением воззрился
на расписное меню, которым его тут же и отоварил расторопный
сервисный робот.
Тот впал в выжидательную кому, пытаясь, видимо,
умозаключить - относить ли Кима к категории заслуживающих
внимание клиентов или все-таки к праздношатающейся публике.
- Возьмите вот это, - авторитетно посоветовал ему
радушный бородач. - Настоящие, сибирские... Прекрасно идут с
охлажденной водочкой. Рекомендую.
- Боюсь, что не смогу составить вам компании... -
огорченно и чуть лицемерно заметил Ким, собираясь привести веские
доказательства в пользу необходимости воздержаться от возлияний
в этот вечер, но бородатый знакомец уже щедрой рукой лил ему из
