внутри сна, ввести себя в транс следующего порядка. И что, оказавшись в
нем, следует делать.
Сколь бы ни был могуч мой человеческий мозг, даже задействованный на
все сто процентов своей потенциальной мощности, воспринимать
непосредственно абстракции высших степеней он не в состоянии. Он должен их
хоть как-то адаптировать. Словно бы самому себе словами пересказать
содержание бетховенской симфонии. И если там я видел и понял пусть десятую
часть истины, то сейчас хорошо бы осознать не половину, куда там, а
процентов хоть бы двадцать от того, что мне открылось... Но все же, все
же... Все то, что раньше мне сообщалось отрывочно, в виде наобум
перелистываемых страниц книги на полузнакомом языке, сейчас предстало как
реферат ее же, но по-русски.
Таким образом я узнал практически все, что меня касалось. И, как я
уже говорил, в доступной для меня форме. Если бы на моем месте оказался
Сашка, он увидел бы и осознал все это как-то иначе. Например - в виде
гигантской модели нервной системы, со всякими нейронами, аксонами,
периферическими нервами и многомерной послойной разверткой мозга. А я -
философ и психолог по образованию, с художественным способом восприятия,
переформировал идею Гиперсети в зримое, мультипликационное изображение
Вселенной, с Галактиками, Туманностями, Звездными скоплениями,
наблюдаемыми словно из ее физического центра. Острота зрения позволяла
видеть на миллионы парсек и фокусировать взгляд на любой выбранной точке.
Вдобавок вся картина была многослойной и многомерной. Реальности,
существующие в данный момент, обозначались нежно-голубым флюоресцирующим
светом. Бывшие, но стертые - всевозможными оттенками красных тонов, от
бледно-розового до багрового. Гипотетически возможные в будущем - зеленые,
причем интенсивность окраски означала степень вероятности.
Суперпространство Вселенной пронизывали сплошные и прерывистые линии,
символизирующие причинно-следственные связи. Они непрерывно перемещались,
исчезали и возникали вновь, пульсировали... Конечно, никакого
представления о том, что я видел на самом деле, мои жалкие слова передать
не в силах, говорю я все это лишь для того, чтобы ты знала - я там был, я
это видел.
Мне стало понятно, как вести себя внутри Сети, что и зачем нужно
делать. Как если бы вдруг Левашов научил меня обращаться с его Большим
компьютером, и для меня внезапно приобрели смысл мелькающие на экране
слова и символы.
Я узнал, нашел на "схеме" нашу Галактику и нашу Реальность, увидел
твой мир аггров и Конфедерацию форзейлей. Понял их взаимоотношения внутри
и вне нашей Реальности. И в самом деле, если Земля - это данность,
инвариант, то они - продукт и инструмент "Игры". Как на шахматной доске.
Есть король, которого запрещено бить, а можно только гонять по полю до
того или иного исхода партии, а есть все остальные фигуры. Мир форзейлей,
допустим, ферзь нашего цвета, а агрры - ладья противника. Или тоже ферзь.
Пока что наш ферзь побил чужого. Убрал с доски, но не более. Тот
существует и ждет своего часа. В коробочке. Это наводит на размышления...
При этих словах Сильвия, слушавшая его спокойно, вдруг вскинула
голову, даже приоткрыла рот, собираясь что-то сказать, но не сказала.
Шумно вздохнула и сделала рукой жест, предлагая продолжать.
- Ну вот. Узнал я все это, и начались мои странствия по Сети. Мне
было сообщено, наверное, что существует некий "Узел", который заключает
всю информацию о земной Реальности, о ее существовании, о месте внутри
всей этой Гиперсети. Я воспринимал его как участок мозга, ведающий
зрением, слухом или еще какими-то конкретными способностями. Или,
по-другому сказать, как микросхему в памяти компьютера. И я его нашел,
этот "Узел". Но не понимал, что я должен делать дальше. То есть я
чувствовал - идеальным решением было бы как-то его блокировать, устранить
из сети или перерезать ведущие к нему "провода" причинно-следственных
связей. Тогда мы на самом деле выпали бы из поля зрения "Игроков". Может
быть, и навсегда, причем сохраняя за собой возможность самим вмешиваться в
ход "Игры".
Сам же я не мог до такого догадаться, значит, кто-то мне такую мысль
внушил? Гроссмейстер, играющий белыми? Не есть ли это разновидность
шулерства? Точно по Ильфу-Петрову: "Остап украл ладью и спрятал ее в
карман".
Но ладья ведь не может украсть сама себя, значит, действительно... Да
что действительно? Пусть я не фигура, но и не игрок тоже. Скорее,
соседский пацан, которого взрослый дядя получает пошутить с другим
дядей...
Хотел бы я знать, а как такое совершить? Я чувствовал себя
диверсантом, рассматривающим карту. Вот вражеская территория, вот мост,
который нужно взорвать. Я вижу его изображение, могу представить, как он
выглядит в натуре. А дальше? Стереть его с листа резинкой? Безнадега?
Пожалуй - нет. Карта - реальность, мост - реальность. Остается что?
Придумать, как перейти фронт, как добраться до моста и снять охрану. С
помощью инженеров рассчитать, сколько нужно тола и куда его закладывать. А
потом крутнуть ручку индуктора или чиркнуть спичкой. Трудно, иногда почти
невозможно, однако из истории известно, что тем или иным способом нужные
мосты обычно все-таки взрывались.
И тогда меня вынесло обратно. В пещеру. Антон сидел, протянув ноги к
костру, и, кажется, дремал. Или медитировал. Не удивлюсь даже, если он
каким-то образом сопровождал меня "там". - Привет, вот я и вернулся... -
Привет. Тебе понравилось?
- Нормально. Почти как в планетарии. Незабываемые впечатления. Скажи
мне только, будь любезен, не новая ли интрига вами, братцы, затевается?
Который раз уже ты нам намекаешь, что есть, мол, парни, небольшая
работенка. Для настоящих мужчин. Как в рекламе для белых наемников: "У нас
ты можешь повидать весь мир. Встретить много интересных людей. И убить
их".
- Как знаешь, Андрей, как знаешь. Я ничего тебе не предлагаю. Ты сам
все видел. И кое-что понял, надеюсь? Мы с тобой в разных весовых
категориях. Мы могучая цивилизация, форзейли, умеем делать почти все в
пределах материального мира, а вот играть нам не дано. Мы и в самом деле
только фигуры на доске... - Обидно? - спросил я.
- Не совсем то слово. Тебе же не было в прошлой жизни обидно, что ты
- не Юрий Власов и не президент США? Вот когда начальником отдела
назначили не тебя, а другого, тогда обидно было. С нами так же. Однако...
- Антон вдруг стал ускользать взглядом, прикуривать сигарету от головешки,
и я догадался, что был прав.
- "Информационный узел" ты видел? - прозвучало это хоть и как вопрос,
но риторический. Я к нему так и отнесся.
- Для нас он важен не менее, а может, и более, чем для вас. Мы, я
повторяю, инструменты. Инструменты балансировки Реальностей. Смысл нашего
существования - вспомогательный. Но есть предположение, даже уверенность,
что, если "Реальность Земля-1" выпадет из Сети, мы тоже обретем свободу.
Исчезнет "сверхзадача" нашего существования, и мы станем обычной, никому
особенно не интересной галактической расой.
- Надолго ли? - спросил я с некоторым злорадством, что ли. - Фигурка
закатилась под диван, игрок ее поднял и вновь поставил на доску...
- Может быть, очень может быть, - ответил мне Антон. - А может, и
нет. Игроки смахнут фигуры в коробку, пойдут выпить пива, а потом надумают
сразиться в нарды или в бильярд... - Или вообще двинут по девочкам... -
Допускаю. И пока они вновь вспомнят про свои шахматы, и ваша и наша
цивилизации спокойно доживут до естественного конца. Сказал он это и
вздохнул.
- Впрочем, нет. Мы, может, и доживем, а у вас карма другая... Однако
я готов оказать вам всю возможную помощь, если вы согласитесь не выходить
из игры. Уверен, что будут еще обстоятельства, в которых я тебе пригожусь.
- Как в известной русской сказке. Только знал бы ты, как все уже
обрыдло. Век бы тебя не видеть...
- Век не век, но определенный люфт по времени у вас еще есть.
Отвлекающий удар вы нанесли, по моим расчетам, год-другой они вашего
выпадения из Реальности не заметят. Ну а дальше - дальше как Бог даст...
- Ежели ты правду говоришь, - обрадовался я, - так крайне был бы тебе
обязан, если хоть на год ты меня в покое оставишь. Давай договоримся
по-джентельменски: мы живем здесь, как можем, решаем свои мелкие
человеческие проблемы, ты тоже занимаешься своими делами. И отслеживаешь
ситуацию. Как только заметишь, что в нашу сторону вновь начинают
поглядывать - приходи. Тогда все и обсудим. Устраивает?
- Будь по сему. Отдыхайте. А я, значит, на страже... Каждому свое.
Давай прощаться. И по-прежнему опасайся "Ловушек сознания".
- Так ты же сказал...
- Это вещи разноплановые. Охотник с ружьем - одно, капкан в лесу -
другое. Заметишь резкое и немотивированное изменение обстановки - всеми
силами уклоняйся от столь же резкого ответа. Любой ценой старайтесь
удерживать статус кво. Тогда обойдется...
И за секунду до того, как вернуться "домой", я у него спросил:
- А что же означает то, что снаружи? Там по-прежнему завывала пурга и
брели по нашему следу враги.
- Вариант. По какой-то причине недореализовавшийся. Но и не
отмененный, раз мы в нем побывали. Как раз из разряда ловушек. Вдруг тебе
покажется, что непреодолимо тянет в Иркутск, Колчака спасать, так лучше
воздержись...
- А не выйдет так, как в истории с рабом и смертью? Раб увидел на
базаре в Багдаде смерть, она погрозила ему пальцем. Раб в страхе прибежал
к хозяину. Тот дал ему денег и отправил в Басру. На другой день уже хозяин
встретил на базаре смерть и спросил: "Зачем ты напугала моего раба?" -"Я
не пугала, - ответила смерть, - я просто удивилась, что он тут делает,
ведь я должна забрать его в Басре..."
- Не знаю, Андрей, не знаю. Как мог, я тебя предостерег. Желаю
удачи... И я вернулся в Москву...
Дослушав его долгий рассказ, Сильвия ничего не сказала. К этому
времени они покончили с десертом. Дав знак слугам убирать со стола,
аггрианка поманила Новикова за собой.
В каминном зале был накрыт столик для кофе. Когда Сильвия садилась,
полы халата на мгновение распахнулись, подтвердив предположение Андрея.
Оба сделали вид, что ничего не заметили. Хотя сердце Новикова зачастило, и
он подумал, что устоять против ее провокаций будет трудновато.
- Ты знаешь, Андрей, я пока не до конца разобралась в том, что ты мне
рассказал. Но одно могу сказать сразу - слова Антона могут иметь
совершенно противоположный смысл.
- Как это - противоположный? - не понял Андрей.
- Да вот так. Все наоборот. И в отношении наших с форзейлями ролей, и
в отношении той функции, которую вы якобы призваны исполнять во Вселенной.
- Не понимаю, - повторил Новиков. - Я тоже, - успокоила его аггрианка. -
Но постараемся разобраться. Попозже... Ты ведь любишь вашего поэта
Гумилева? - Она улыбнулась очень двусмысленно. Отчего-то у Андрея пробежал
по спине мгновенный холодок. - Я его знала лично. Когда он приезжал в
Лондон в качестве сотрудника русской военной миссии. Интересный мужчина. У
него есть гениальная строчка - "Огненные грезы Люцифера". Так вот вся наша
жизнь, возможно, эти самые грезы. Не нравится? А что делать? В любом
случае, разведка боем прошла успешно. Это ты очень правильно выразился.
Разведка боем... А я тут времени даром тоже не теряла. Ты интересовался,
как я буду разбираться со своей "альтер эго"? Не пришлось разбираться. Я
вернулась в лондонский дом, предварительно убедившись, что ее там нет.
