- Мой отряд дирижаблей - самый северный из всего флота, - рассказывал
он. - Мы контролируем территорию на расстоянии десяти часов полета на
северо-запад и северо-восток. Дальше этой зоны никто никогда не бывал. Не
хватит топлива. Можно лететь по ветру, с выключенными турбинами, но это
незачем. С севера нет опасности появления врага. Враг всегда приходит с
юга. Или со стороны большой воды. Там, где живешь ты, никто не живет.
- А что за враг? У вас сейчас война?
- У нас всегда война. Враг приходит уже триста лет. И с каждым годом
продвигается все дальше. Приходит со стороны моря и любой большой воды,
которая соединяется с морем. На железных машинах, похожих на твою, но
только в три-четыре раза больше. Сверху я сразу не понял, что твоя машина
маленькая. Ориентиров для сравнения не было. И кто может знать, какие еще
машины могут быть у врага? Таких, как твоя, мы никогда не видели.
- А зачем приходит враг? Как у вас ведется война? За что?
- Никто не знает, зачем он приходит. Там, куда приходит враг, мы уже
жить не можем. Иногда он забирает с собой людей. Не сейчас люди уже не
живут в маленьких поселках, которые были там, на юге. Мы постоянно
патрулируем земли со всех четырех сторон. Если появляются машины врага -
мы их сжигаем. Бывает, он уничтожает и дирижабли. Как - мы не знаем.
Просто дирижабль падает, и люди умирают. Но у нас много дирижаблей, и
смерти мы не боимся...
- Он приходит большими отрядами?
- Бывает по-разному. Две машины, пять. Раз в несколько лет бывает
сто, двести.
- И вы их все уничтожаете?
Сехмет несколько замялся. Но ответил, кажется, честно.
- Нет, пять машин, семь, редко больше... Если приходит очень много -
мы больше не бываем в тех краях... Никогда...
Похоже, они проигрывают свою войну, подумал Алексей. Сдают
территорию, отступают в малодоступные места. Только противник у них
странный. Медлительный какой-то...
- Что же это за враг? Соседняя империя? И при чем тут море? Они на
другом материке живут? Ты сам-то хоть раз их видел?
- Сам не видел. Если мы уничтожаем машину, остается только корпус и
зола внутри. Ты видел наши бомбы. Но "те, кто знает" ("То ли большое
начальство, то ли разведчики", - подумал Берестин) говорят, что враг не
похож на людей. Он такой... - Сехмет сделал тот же жест: большие пальцы у
висков, остальные оттопырены и шевелятся, - огромный, ужасный, убивающий
взглядом, со многими конечностями, в белой костяной броне...
- Ни хрена себе, - выругался Берестин.
Ему впервые за многие месяцы стало вдруг по-настоящему жутковато. "Ну
и залезли мы, - подумал он. - Тут, похоже, еще и разумные ракообразные
имеются".
Знобкий холодок между лопатками появился у него не потому, что он
испугался. Гуманоиды, негуманоиды - какая в сущности разница? Дело было в
том, что поколебалось все его представление о мире как о целостной,
познаваемой и, если угодно, разумной системе. Все, что происходило раньше
- начиная от встречи с Ириной и до этого вот момента - в какие-то рамки
все же укладывалось. А теперь он испытывал состояние человека, который,
если использовать категории живописи, вдруг осознал, что существует он не
в том мире, который изображали Репин, Шишкин, Левитан, и не в том даже,
что на картинах Пикассо, а только и исключительно в мире Босха и
Сальвадора Дали!
Впрочем, эти мысли и ощущения проскользнули, словно тень облака по
залитому солнцем лугу, хотя и оставив после себя смутное беспокойство. А
сейчас нужно было приспосабливаться к новой реальности. Берестин во время
армейской службы считался сильным тактиком и очень поднаторел в решении
всяческих вводных, вплоть до самых неожиданных.
- Неужели никто из твоих товарищей не встречался с врагами лицом к
лицу? Для чего тогда вам эти самострелы?
- Наверное, в твоих словах есть истина. Раз это оружие полагается
иметь при себе, значит, кому-то приходилось встречаться с врагами близко.
До я о таких случаях не слышал.
Алексей вздохнул разочарованно. Сехмет не оправдывал его надежд.
Впрочем, что взять с офицера глухого пограничного гарнизона? То же самое,
что в лермонтовские времена беседовать с Максим Максимычем о тонкостях
европейской политики. Но раз существуют "те, кто знает", есть и
перспективы...
По своим следам, не тратя времени на поиски дороги и многочисленные
объезды, обратный путь Берестин проделал почти в три раза быстрее и
поздним вечером наконец различил сквозь разгулявшуюся опять метель
сигнальный огонь на мачте ветряка.
14
На заметенном свежим снегом крыльце Берестина встретил Новиков.
Алексей сразу понял, что здесь что-то произошло. Спросил, стараясь, чтобы
вопрос прозвучал спокойно, даже небрежно:
- Что, капитан с девчатами вернулся? - Но по лицу Новикова понял, что
ошибся.
Андрей пропустил его в тамбур, а когда Берестин собрался открыть
дверь, ведущую из коридора в нижний холл, придержал за рукав.
- Подожди секунду. Тут у нас действительно кое-что приключилось...
- И ты по этому случаю в парадную форму вырядился? - равнодушно
спросил Алексей. Раз Ирины здесь нет, остальное его волновало мало. Это в
первый момент, когда он увидел элегантно одетого и свежевыбритого Андрея,
у него дрогнуло сердце. Оказывается, ему только казалось, что он сумел
смириться с разлукой, на самом деле он все время ждал, что Ирина не
выдержит и вернется.
- Именно так, - с многозначительной улыбкой ответил Новиков. - Не
знаю, как и сказать...
- Так и говори, без заходов из-за угла.
- Придется. Дело в том, что гости у нас.
- Ну и что? У меня вон тоже гость в машине сидит. Пограничник
здешний. Обменялись любезностями согласно протоколу. Только я успел
раньше... Ничего мужик, даже по-русски говорить уже научился.
Новиков присвистнул.
- Тоже неплохо. "Война продолжается", как пел Дин Рид, царство ему
небесное. Но у меня новость все равно шикарнее. Я тут потомков от
неминуемой смерти
- В каком смысле потомков? - не понял Берестин.
- А черт его знает, в каком, Только они из двадцать третьего века.
Звездолетчики. Потерпели аварию в окрестностях Валгаллы,
катапультировались, выражаясь доступным тебе языком, и начали замерзать в
степи глухой... Девушка по имени Альба и двое парней. Ребята спят, а Альба
здесь, в холле.
Берестин помолчал, машинально сунул руку в карман за сигаретами,
вспомнил, что пачка осталась в БТР за солнцезащитным щитком, вытащил руку,
щелкнул пальцами.
- А разве так бываете - тихо спросил он. - Вообще все, что с нами
творится, - так бывает с нормальными людьми? Надоело мне все...
- Ты, Алеша, переутомился, наверное... - голос и лицо Новикова
выражали искреннюю тревогу. - Сейчас перекусишь, коньячку выпьешь -
полегчает. А что бывает, что нет - нам о том еще долго узнавать
придется... Только ты это, про пленного своего пока не говори.
- Почему?
- Не знаю, только чувствую - пока не надо. Давай его пока запрем
наверху, а потом видно будет... Не убежит?
- Куда ему бежать.
Берестин вошел в холл и увидел сидящую в кресле у камина высокую
девушку скандинавского типа.
- Знакомьтесь. Это Альба Нильсен, а это, как я и предполагал -
Алексей Берестин, десантник, художник и землепроходец.. - очевидно,
продолжая разговор, который был у них с девушкой до приезда Берестина,
сказал Новиков.
- Точнее - землепроходимец... - хмуро поправил его Берестин.
Альба протянула ему руку, и он, предварительно с сомнением посмотрев
на свою исцарапанную и грязную ладонь, слегка ее пожал.
- Видишь, я как знал - головы не жалеет, - указал Новиков на
заклеенный пластырем лоб Алексея.
- Ерунда, - махнул тот рукой. - Влетел в яму, немного стукнулся. Не
стоит обращать внимание.
- Ты посиди пока, мы сейчас, - сказал Андрей девушке. Похоже, что они
успели уже подружиться
Берестин сбросил куртку и свитер, с наслаждением обмылся до пояса
горячей водой, Новиков заново перевязал ему голову, и они вернулись в
холл.
Алексей подсел к столику и от прямого, рассматривающего и
оценивающего взгляда девушки-звездолетчицы почувствовал некоторое
смущение. Давно его никто так не рассматривал. "Да какого черта! - -
разозлился он про себя. - Кто тут, в конце концов, хозяева?"
- Извините, Альба, мою невоспитанность, но я не могу отказать себе в
удовольствии съесть и выпить все, что здесь осталось. Если вы не
возражаете, конечно. Знаете, десять часов за рычагами - это достаточно
утомительно. Особенно когда перед глазами только снег... И трясет так, что
рюмку не удержать...
Через пять минут на столе не осталось ни ветчины, ни сыра, ни
маленьких бутербродов с икрой. Ничего, кроме нескольких лимонных долек на
блюдце.
- Ну вот, укрепил слабеющие силы, - сказал Берестин несколько
манерным и расслабленным тоном, сам не зная, для чего избрав такую именно
маску. Скорее всего потому, что в тепле наступила разрядка от
многодневного напряжения и оттого еще, что слишком уж удивленными глазами
смотрела на него девушка из будущего. - А теперь, в благодарность за
угощение, я могу поведать вам свою историю.
Новиков шутливо поднял руки.
- Может, хватит на сегодня всяких историй? Лично я сегодня уже и
наговорился и наслушался. Альба, по-моему, тоже...
- Оно, конечно, как желаете. Могу и завтра. Только имейте в виду -
братья по разуму вооружены и агрессивны. Так что не теряйте мужества,
худшее впереди.
- Что за братья по разуму? - спросила Альба, вновь удивив Берестина
совершенно непривычным произношением. - Те, что на Земле были?
- Вряд ли... - протянул Берестин. - Эти порядков на пять примитивнее,
я считаю. - И посмотрел на Новикова.
Тот кивнул успокаивающе.
- Все нормально, продолжай. Я ввел Альбу в курс дел.
Берестин хмыкнул скептически.
- Все торопишься, Андрей, как всегда торопишься. Сам же пел: "Ямщик,
не гони лошадей..." А вообще-то все равно. Хуже уже ничего не будет. Вы
умеете стрелять, Альба? - вдруг повернулся он к девушке. - Я дам вам
парабеллум... - И отрывисто рассмеялся.
Альба, не поняв, посмотрела на Новикова.
- Ничего. Это он "12 стульев" цитирует. Будет желание - прочтешь, в
нашем времени вещь весьма популярная.
По лицу Альбы было видно, что слова Новикова мало что прояснили для
нее, но от дальнейших вопросов она воздержалась.
- Не дергайся, Леша, - сказал Новиков. - Альба знает все, что можно и
нужно на сей момент. Деваться нам некуда, Альбе с товарищами - тоже. Люди
они, как ты сам понимаешь, высокоразвитые и опытные, особенно в делах
космических. Глядишь, чем и помогут. Устроим завтра консилиум. Олег с
Сашкой подъедут. Я их по радио вызвал, они, в отличие от тебя, дисциплину
соблюдают, на связь регулярно выходят.
Упрек Алексей пропустил мимо внимания, снова усмехнулся кривовато,
подошел к бару, вернулся с двумя бутылками "Боржоми".
- Черт знает, никак напиться не могу. Вода здесь все же поганая,
солей каких-то не хватает...
Выпил большой бокал и облизал обветренные губы.
- Консилиум нам не повредит, - возвратился он к теме разговора. - И
тему сформулируем, например, так: "Куды бечь?"
- Ну, так или не так, видно будет. А разговаривать пока хватит. У
тебя уже глаза не смотрят. Да и у меня язык не ворочается. Как у акына
какого-нибудь, который три тома "Манаса" наизусть... Пойдем, Альба, я тебя
