- Вот, - тут же будто отпарировал Дубинин, протягивая листок бумаги
директору кинотеатра, - прошу вас подписать расписку о невыезде, - вы
подозреваетесь в убийстве, в убийстве художника кинотеатра нашего города.
Юра ничего не ответил. Подписал бумагу, поданную ему, и сразу же,
слегка взволнованный, возвратил ее обратно.
- Вот так-то оно будет надежнее, Юрий Сергеевич.
- А что же вам не дает права арестовать меня сейчас? - раздумывая,
медленно проговорил Божив.
- Все против вас, все улики налицо, остается разоблачить ваше, на
первый взгляд, железное алиби, но оно на первый взгляд железное, уверен,
что все прояснится, Юрий Сергеевич.
- Постойте, но каковы же улики?
- Имеются очевидцы убийства, они подлинно подтверждают вашу
внешность, без сомнения - убивали вы, очная ставка еще будет, но это
чистая формальность, не сомневаюсь. А вот ваши отпечатки пальчиков и ваши
следы можете считать что уж подали заявку на ваше заключение в тюрьму, -
язвительно сказал Дубинин, и снова линия его губ надломилась в надменной
улыбке. - Вот так-то, Юрий Сергеевич, - добавил капитан.
НОЛЬ ТРИ
Теперь наступало время, когда все более или менее начинало
проясняться, по крайней мере проявляться в направлениях развития.
Когда я помог укрыться Людочке от непредсказуемой агрессии Остапа
Моисеевича в земном теле Гриши, мы все: Екатерина Васильевна, Людочка и я
пришли к единому мнению о дальнейшей судьбе кооператорщика, его телесной
оболочки, и с тем я и направился в Лесной поселок в кинотеатр к Боживу.
Предварительно я созвонился с ним, и он рассказал мне по телефону,
что находится под подозрением в убийстве художника и потому попросил меня
проявить максимум осторожности и конспирации: "Не исключено, что за мною
следят", - предупредил он. Коротко я посоветовал Юре успокоиться и
объяснил недоказуемость его вины, ибо и в самом деле, алиби директора
кинотеатра, его присутствие на рабочем месте в злополучное мгновение
убийства неопровержимо, и потому, как бы ни старалось соответствующее
следствие, ему никак не удастся логически состыковать одновременно
нахождение так называемого подозреваемого в двух местах, разделенных между
собой сотнями километров, но все-таки подтверждаемых абсолютно
здравомыслящими, психически нормальными свидетелями. Итак - я и Юра
договорились встретиться...
- Молодой человек, вы к Екатерине Васильевне? - окликнула меня
уборщица кинотеатра Марина Ивановна, а я уже намеревался открыть дверь
кабинета Божива, но приостановился и оглянулся.
- Нет, мне нужен директор, он здесь? - спросил я в свою очередь.
- Туточки он, Юрий Сергеевич, - отзывчиво сообщила старушка, - а я
думала, вы к Екатерине Васильевне, ее нет. - Я это знаю.
- А вы ей кто приходитесь?
- А вы, - спросил я Марину Ивановну, - вы кем ей приходитесь?
На мгновение старушонка опешенно задумалась.
- Х-м... Как же это... - подыскивала выражение она, - ну-у... я ее
знаю, - выпалила Марина Ивановна и обрадовалась тому, что нашлась, что
ответить.
- Это хорошо, - подтвердил я, - я тоже ее знаю, - и с этими словами я
скрылся в кабинете Божива.
Божив нетерпеливо ожидал моего прихода, и потому, как только я вошел
в кабинет, он, окинувши беглым взглядом Гришино земное тело, тут же
спросил:
- Сережа?
- Да, это я, - не замедлил с ответом я. Юра едва улыбнулся, он встал
и вышел из-за стола мне навстречу, но в двух шагах остановился в
нерешительности; трудно ему было поверить в такую трансформацию
человеческой сущности.
Я сам преодолел расстояние между другом и обнял Божива. Я
почувствовал, как он пугливо вздрогнул всем телом, но продолжал
настороженно молчать и лишь через несколько секунд, будто очнувшись от
утомительного размышления, тоже обнял кооператорщика.
- У нас не так уж и много времени, Юра, - убедительно сказал я другу
на ухо.
- Я закрою дверь на ключ, - предложил Божив.
- Хорошо, так будет спокойнее, - согласился я.
Медленно наши руки опустились, и наше объятие распалось. Юра пошел и
запер дверь в кабинет, сразу же вернулся к себе на рабочее место, а я
присел рядом, на стул возле сейфа, и облокотился на знакомый полированный
стол.
- Что будем делать? - заговорил Божив.
- В общем так, слушай меня внимательно, Юра, как ты уже понял, я не
бездействовал и кое-что мне уже удалось: астральная воля Остапа Моисеевича
усечена в некоторой степени, больше того, его подручный Купсик, ты с ним
знаком?
- Васильев? Знаю лично.
- Так вот, Купсик сидит в тюрьме.
- Божья Мать, - медленно проговорил Божив, - все осуществилось, как я
увидел.
- Астральное видение? - поинтересовался я.
- Нет, этот мерзавец, Остап Моисеевич, попросил меня погадать на
кофейной гуще Васильеву.
- Понятно... Так вот, я продолжу, заключение Купсика само собой
неожиданно предложило мне выход, я совсем было уже зашел в тупик в
размышлениях об этом моем сегодняшнем земном теле... как с ним поступить.
Но все в порядке, есть кому понаходиться в этом земном воплощении
председателя кооператива. Долго объяснять не буду, да это пока и не суть
важно, короче, некий арестант, в земном теле которого сейчас присутствует
Купсик в сорок пятой камере городской тюрьмы, согласился мне помочь: он
займет мое место.
- А что же будет с тобой? - заволновался Юра. - Снова астральное
заключение?
- В немалой степени пока да, но, если ты будешь не против облегчить
мою последующую жизнь, то иногда я буду пользоваться твоим телом.
- Господи! - воскликнул Божив. - Да кто же против?! Мое тело
полностью к твоим услугам.
- Спасибо, друг. А о своем существовании на то время, когда я буду
овладевать твоим телом, можешь не беспокоиться, есть одна астральная
библиотека, моя библиотека, в который ты неплохо проведешь часы
дальнейшего совершенствования по энергетике и Космическому Сознанию. Да и
потом, я не думаю, чтобы тебе пришлось скучать: в большинстве случаев, мне
думается, все-таки, что ты будешь помогать мне работать здесь, на
физическом плане из Астрала. Вдвоем-то мы быстрее поставим на место
астральную шайку.
- Да, конечно, же, Сережа, ты прав, я обязательно согласен, только
вот не пришлось бы и мне оказаться в земных застенках...
- Ты все-таки беспокоишься о гибели художника?
- Вика родила, она уже дома, - задумчиво сказал Божив.
- Я понимаю тебя, но еще раз гарантирую самым крепким образом:
недоказуемо! Твое алиби совершенно, улики его не смогут преодолеть, нет на
Земле еще уголовных законов по энергетике и Космическому Сознанию.
- Я верю тебе, Сережа, и все-таки знобит меня от моего воображения.
- У страха глаза велики, не будем больше об этом.
- Да, верно, достаточно. Значит, говоришь, Купсик в тюрьме, а
заключенный из сорок пятой согласился тебя заменить?
- Именно так, но здесь есть один не очень приятный нюанс, в котором
ты мне сегодня должен помочь.
- И что же это? Что мне необходимо сделать? Я согласен на любую
грязную работу.
- Твои действия скорее будут деликатными, Юра. Правда, придется
сыграть роль, но иначе нельзя.
- Хорошо, объясни в чем дело, сценарий.
- Ты знаешь, Божив, это от нас не уйдет, это мы обязательно выполним
в конце моего посещения.
- Как скажешь.
Мы немного помолчали...
- Сергей, - первым заговорил Божив, - я тебе должен кое-что сказать о
твоем учителе.
- О Корщикове? - переспросил я.
- Иване, - определился Юра.
- И что же?
- Совершенно случайно я узнал, что он тебе помогал.
- Та-ак, - задумался я, - а что тебя в этом обеспокоило?
- Насколько я понял из твоих дневников, Иван обладает не меньшей
астральной силой, нежели Магистр, Остап Моисеевич.
- Это верно, и я начинаю понимать, что ты хочешь этим сказать, ты
имеешь в виду, почему он мне не поможет освободиться от летаргии?
- Разве для него сложно?
- Для него труда нет, но это сложность моя, я ее сложил. А вот насчет
того, что я был под постоянным присмотром Ивана, я не ожидал узнать.
- Так ты ничего не знал? - удивился Божив.
- Нет, я в самом деле ничего не знал, - сказал я и немного
призадумался, проговорил вслух, словно для самого себя, - это нехорошо,
Иван... получается неправда... Да-а... Но почему?
- Сергей!
- Что? - тут же опомнился я.
- Не исключено, что тело этого кооператорщика скоро начнут
разыскивать.
- Я в этом не сомневаюсь... Его семья, товарищи по фирме, вскорости
они и в самом деле заподозрят исчезновение, потому я сегодня и здесь.
- Нет. И это тоже, но... есть еще и другие обстоятельства.
- Какие же?
- Скажи, ты был у Наташи?
- А ты откуда знаешь?
- "Сказка о любви".
- Вот оно что... Наташа догадалась?
- Нет, совершенно случайно ее прочел один товарищ твоей мамы, друг ее
детства, он криминалист, Алексей Константинович...
- Понятно.
- Свеженаписанная рукопись была датирована прошедшими годами.
Заострилось молчание...
- Наташа тоже знает? - обратился я к другу.
- Она не знает... С ней вообще творятся непонятности.
- В каком смысле?
- Если бы не обстоятельства времени, я бы вообще мог сказать, что она
бредит одержимо печалью разлуки с тобою.
Меня это заинтересовало.
- Что ты имеешь в виду под обстоятельствами времени? - осведомился я.
- Небольшая загвоздка вышла, и, честно говоря, я сам виноват;
поспешил, необдуманно поступил: Наташа приходила сюда, в кинотеатр, совсем
недавно, и в это же самое время, как выяснилось, она была дома. Здесь, в
кабинете, она почему-то ожидала встретить тебя и выглядела, мягко говоря,
в растерянном ужасе, если не сказать безумно, и эти обстоятельства уже
известны твоей маме.
- Спасибо, Юра, я постараюсь со всем этим разобраться. Конечно же,
тебе было бы лучше не выставлять Наташу перед мамой...
- Извини, но я сам испугался и потому поспешил.
Теперь снова на некоторое время мы замолчали...
- Кое-что я у тебя хотел уточнить, Сережа, - сказал Божив. Я
отзывчиво посмотрел другу в глаза. - Скажи, Созерцатель... кто это?
- В двух словах будет сложно объяснить даже то, что мне известно о
нем, поверь, не все пока доступно и мне, но прежде... откуда ты об этом
узнал?
- Магистр сказал, что по разрешению Созерцателя было не допущено
помешать Ивану тебе помочь.
- Так, еще одно то, о чем я не знал. Хорошо, с этим я тоже сам
разберусь... - сказал я, немного подумал и повторил: - Созерцатель, - и я
оживился, - это некое существо, насколько я понимаю, обладающее мощным
источником Космического Сознания, ему подчинены все и все, но, в отличие
от Бога, он является как личность... Пожалуй, больше сказать я пока не
могу, разве что добавить последнее: Созерцатель ни на чьей стороне.
- Знаешь, Сережа, - резко вдруг поменял тему разговора Божив, - мне
кажется, хорошо было бы, если бы ты навестил Наташу и постарался
объясниться. Думаю, что я смогу тебе в этом помочь.
Это меня тоже мучило и озадачивало, и потому в несколько минут я и
Юра оговорили вопрос и некоторые детали моего посещения Наташи.
Вскоре приблизилось самое главное, наступило время прощаться.
- Теперь, - сказал я, и в моем голосе прозвучали нотки итога,
интонация окончания, - нам пора завершать, ты сейчас, Юра, снимешь
телефонную трубку и вызовешь "скорую помощь", - Божив слушал меня
