Что же произойдет в этом случае?
Этот сгусток энергии направится по пути наименьшего сопротивления,
распределится в том месте, где ее не достает. Как же это выглядет на деле?
Если принять как основополагающее, а это так и есть, что весь мир
этот мир обязательных равновесий, и учесть то, что ту пружину, тот сгусток
энергии, который мы направляли на запрещенное нам действие, мы черпали не
иначе как из какой-то или каких-то энергетических чаш на весах равновесий,
чаш, будем выражаться метафорично, выражающих наши дела или дела
каких-нибудь людей, связанных с нашим желанием, предметов, как суть наше
действие, то освободившаяся энергия заполнит какую-то из чаш до краев и
если ее окажется еще больше, то наполнятся или пополнятся тоже и другие
чаши или чаша.
Когда мы брали энергию, то это могло происходить так: спонтанно или
осознанно.
Во втором случае, если мы взяли энергию осознанно, и ее
устремленность запретили нам, а следовательно, мы живем сбалансированно,
то освободившаяся энергия попросту возвратится в свою чашу, но сильной и
свежей, она произведет скачок и не исключено, что значительный, в
оставленном ранее деле (чаше).
В первом же случае, спонтанном в сборе энергии, мы черпаем энергию из
чаш или чаши (дела) неведомого нам, то есть мы не знаем, какие дела наши
ослабнут от этого и насколько какая-то чаша или какие-то из чаш лишатся
энергии, разбалансируются.
Тогда, когда пружина, освободившаяся наша энергия, оттолкнется от
запрещающего щита, она пойдет в самые близлежащие чаши и заполнит прежде
всего их, и как сказать, но из-за такого спонтанного сбора энергии мы, к
нашему недоразумению, можем лишиться продвижения каких-то весьма нужных
нам дел, которыми занимались мы ранее, до спонтанного сбора.
Так зачастую рушатся все планы жизни, а причиной этого всего лишь
могло послужить какое-то дело, которое мы решили произвести внезапно, оно
даже может быть пустячным, но если оно встретило на пути своего следования
энергетический щит, то последствия непредсказуемы, но опять же при условии
свободного распределения нашей освободившейся энергии, энергии дела,
которое нам запретили и от которого мы отказались. Внезапно влетевшая в
тарелку с борщом муха может расстроить свадьбу - так бы я сказал в
приблизительном сравнении.
И все-таки вернемся и рассмотрим немного подробнее осознанный сбор
энергии, наш второй случай.
Здесь очень важно твердо подчеркнуть следующее: осознанный сбор
энергии на выполнение задуманного действия можно и должно производить
только в состоянии Мага, и не иначе.
Почему?
Потому что лишь у человека, достигшего состояния Мага, мир его дел
четко сбалансирован, у него нет и не может быть так называемых чаш, не
заполненных до краев, и его освободившаяся энергия, оттолкнувшаяся от
запрещающего щита, действительно возвратится в чашу, из которой она была
забрана, но это при идеальном магическом состоянии человека, и такого
совершенства практически нет, поэтому Маг в той или иной степени всегда
несовершенен.
Как же в этом случае он поступает?
А поступает он так: он перемещает свои незавершенные дела,
незаполненные чаши, сразу же неподалеку, располагает их в постоянном
перемещении по ходу набранной энергии действия, как бы подстраховывается
тем самым, и в случае возврата энергии от запрещающего щита многие его
незавершенные дела ранее, незаполненные до краев чаши, приводятся в
порядок в той или иной степени, наполняются. Иными словами, Маг, производя
какие-либо энергетические действия, с помощью собранной энергии, всегда
памятует, как бы издалека посматривает на деле незавершенный и в любой
момент готов он вернуться к ним, отказавшись от запрещенного ему дела, где
победить Маг не смог, сломить щит.
И еще, опять же исходя из мира равновесий, исходя из того, что
лишнего не возьмешь, лишнего не потеряешь, требуется объяснить, что же
происходит в мире дел Мага, человека при сборе энергии для произведения
определенного действия, дела: предположим, что запрещенный щит сломан,
преодолен (это будет справедливо и для того случая, когда щита не было
вообще), тогда задуманное дело исполняется - чаша нового завершенного дела
наполнена или же наполнена в какой-то мере, в какой-то мере произведено
дело. Но ведь энергия, при условии равновесия, а это аксиома, была набрана
из уже существующих чаш, а значит пострадали, в некоторой степени
опустошились, приостановились предыдущие дела, но в этом для Мага есть
своя прелесть, удовлетворение, ибо он собирал энергию и располагал близко
к щиту те чаши, те дела, которые ему не нужны, и даже не исключено, что
вредны, либо необходимость в них отпала на пути совершенства. И такие
чаши-дела при полном энергетическом опустошении вовсе исчезают.
Так поступает человек - Маг.
И вот еще почему верна пословица "Нет худа без добра": ее
справедливость состоит в том, что освободившаяся энергия от щита
запрещающего балансирует чаши, в какой-то мере незаполненные, внезапно
продвигает какие-то из наших дел, спонтанно или осознанно. В данном случае
щит олицетворяет - худо, а возвращающаяся энергия - добро.
Чтобы картина энергетического запрета увиделась более или менее
объемнее, нельзя не сказать еще и об операторе, то есть о человеке,
производящем энергетический запрет, выставляющем щит. Что же происходит с
ним, во время того, когда его энергетический щит сработал, его "жертва"
подчинилась запрету, объект отступил от выполнения действия, и если
произошло обратное - оператор проиграл сражение: его энергетический щит,
которым он попытался запретить действие объекта ("жертвы"), преодолен,
сломлен, разрушен или отвергнут.
В первом случае оператор либо потратил свою энергию впустую, либо,
что не исключено, защитился от нападения, с последним все ясно, а со
вторым: стоит ли тратить свою энергию, а значит свою жизнь, напрасно?
Здесь выставление щита во втором случае всегда принадлежит лишь
невежеству, ибо никто не в праве менять путь развития человека по своему
на то усмотрению. Если же разрушен щит оператора, то, в том случае, если
на него нападали, он получит удар, а в том случае, если оператор запрещал
не нападение, он потерял свою энергию щита, потому что разрушенная, она не
возвратится к оператору, а сольется с прорвавшейся энергией объекта
("жертвы"), усилив ее.
Если подобное разрушение щитов у оператора будет происходить
многократно, его дела будут идти все хуже, он будет опустошаться, не
исключено - болеть, и может погибнуть.
До свидания, мой друг, скоро тебе позвоню.
СРЕДИ МЕРТВЕЦОВ?
Наташа испугалась, точно была мертвой не она, а ее мама,
приближающаяся к ней. И Наташа торопливо отбежала от калитки и спряталась
за поворотом забора. Исподволь она посматривала в сторону калитки и
ожидала, что та женщина сейчас выйдет. Сердце больно ужалило грудь Наташи,
когда она увидела вышедшую из двора на площадь свою растерянную маму.
- Мамочка, - прошептали Наташины губы.
Женщина испуганно озиралась по сторонам, а Наташа не могла сделать ни
единого шага из-за поворота. Опустошенная, с обвисшими руками, едва
передвигаясь и покачиваясь, Наташина мама ушла с площади Лесного поселка,
но калитка еще не захлопнулась!
И тут к Наташе неожиданно вернулась полная память земной жизни, вся
она воспламенела чувствами. Наташа яростно ринулась туда, на площадь, к
незакрытой калитке. Женщина стояла посреди двора, когда Наташа возникла в
калиточном проеме.
- Мама! - выкрикнула Наташа, женщина обернулась. - Мамочка! -
воскликнула снова ее дочь. Женщина немного помолчала, рассматривая
обратившуюся к ней девушку.
- Вы кто? - сказала она.
- Я Наташа, мамочка, Наташа, - надрывно проговорила Наташа.
- Зачем же вы так? - печально отозвалась на восклицание обращающегося
к ней человека женщина. - Моя дочь умерла, а вас я вижу впервые, девушка.
- Мамочка, это же я и есть, Наташа, твоя дочь, - взволнованно
заговорила Наташа, быстро приближаясь к женщине, она подошла и обняла ее,
и они обе заплакали.
Так они простояли с минуту. Женщина гладила девушку по голове.
- Успокойся, доченька, успокойся, - приговаривала она, - очень жаль,
что я не твоя мама, вот, присядь сюда, на лавочку. - Наташа рыдала. - Я
тебе сейчас водички принесу. - И на некоторое время женщина скрылась в
доме.
Вскоре она пришла с кружкой в руке и, приблизившись к Наташе, присела
рядом с ней, и снова она гладила девушку по голове.
- Вот, попей, доченька, попей водички, легче будет, - уговаривала
она. Наташа отхлебнула глоток воды из предложенной кружки, и снова слезы
обиды навернулись на ее глаза.
- Вот, посмотри, доченька, - обратилась женщина к девушке, доставая
из кармана широкого халата небольшую фотографию, и она протянула ее
девушке, Наташины рыдания остановились, но она еще всхлипывала. Наташа
пристально смотрела на свою фотографию, на карточке в алюминиевой оправе
была она!
- Но это же я и есть, мамочка, - недоумевала девушка.
- Бедная доченька, как ведь какое-то горе тебя скрутило, - ответила
женщина.
И тут Наташа словно опомнилась.
- Принесите мне зеркало, - попросила она, - у вас есть зеркало?
- Да, конечно же, я сейчас, доченька, - спохватилась женщина и
торопливо ушла в дом и так ж торопливо вернулась с зеркалом в руке. - Вот,
пожалуйста, доченька, держи зеркало, а вот и платочек возьми, приведи себя
в порядок, милая.
Наташа приняла зеркало из рук женщины и во мгновение взглянула в
него.
- Господи! - воскликнула она и больше ничего не смогла проговорить.
Теперь Наташа шагала через площадь Лесного поселка, даже, скорее,
беззаботно брела, все ее чувства остановились там, у зеркала. Бессердечно
шла Наташа, узнаваемый мир не узнавал ее.
Яркое сочное солнце отвесно жмурилось, оно высвечивало Наташу,
высвечивало площадь, словно циферблат огромных часов, на которых
означались две стрелки: Наташа и ее тень.
Никто теперь не мог узнать Наташу, потому, что от ее прежнего обличия
только и осталось всего очертания фигуры и длинные вьющиеся волосы. Там, в
зеркале, она увидела совсем другое лицо, не ее лицо, точно
позаимствованное у кого-то, оно было уродливым, с синяками под глазами, с
мясистыми носом, губами, с широкими скулами, обтянутыми пористой кожей,
приземистый лоб, а эти узкие некрасивые глаза, обвисший подбородок, словно
это было не лицо, а маска!
"Мои волосы и голос, когда я взглянула поверх калитки, обрадовали
мамочку, - уже почему-то безболезненно, бесчувственно думала Наташа, - но
это ужасное лицо отвергло нашу встречу". Наташа поднялась по ступенькам
кинотеатра, остановилась возле колонн.
- Здравствуйте, - медленно проговорила она в сторону уборщицы Лидии
Ивановны, которая, нагнувшись у ведра с грязной водой, отжимала тряпку.
- Здравствуйте, девушка, - приподняв голову, отозвалась та и как-то
вдумчиво посмотрела вслед поздоровавшемуся с ней человеку, будто что-то
припоминая. А Наташа не замедлила скрыться в прохладе кинотеатра, потому
что новые слезы залили ее лицо.
Но тут, в малом фойе, Наташино сердце дрогнуло воистину и прежние
чувства вернулись к ней: из директорского кабинета вышел с весьма
озабоченным лицом, словно о чем-то думающий глубоко... вышел внезапно, и
от неожиданности Наташа сразу же отвернулась... Сережа.
- Сереженька, - прошептали Наташины губы.
