например, нимфы или дриады. Зевс обещал подумать. Больше они
не встречались, и Илит уже успела забыть об этом.
- А почему он держит тебя взаперти? - спросил Зевс.
- Он боится, что я его убью. Что ж, пожалуй, так оно и
будет!
Зевс вздохнул:
- Ты совсем как моя дочь, стрелометательница Артемида. Такая
же упрямая. Но почему бы тебе не сыграть с ним маленькую
шутку?
- Сыграть с ним шутку? Что ты имеешь в виду?
- Например, внушить ему мысль, что тебе понравилось сидеть в
этом ящике и ты ни за что на свете не согласишься выйти
оттуда.
- Он не поверит мне.
- А ты попробуй. Те, кто похищает молоденьких женщин и
держит их под замком - всякие террористы и тому подобное, -
они же все как один чокнутые. Ну, придумай, сочини что-нибудь.
- Ты хочешь сказать - солги?
- Да, именно это я и хочу сказать.
- Но ведь лгать нехорошо! Так порядочные духи не поступают!
- Но ведь ты всегда можешь впоследствии очиститься от своего
греха, или, как теперь у вас говорят, искупить его. Я, по
крайней мере, часто так делал, когда нарушал мной же самим
установленные законы и правила. В конце концов, на карту
поставлена твоя свобода!
- Нам не позволено лгать, - заявила Илит, но уже не столь
категорично, как вначале.
- Так значит, мы договорились, слышишь, Илит? Попробуй
поговорить с этим жалким смертным. Заставь его посмотреть на
вещи твоими глазами. Если это не поможет, прибегни к хитрости,
к обману. В конце концов, мир прекрасен, и он стоит того,
чтобы снова его увидеть ценой одной лишь маленькой лжи. Ты
даже не совершишь большого греха - ты всего лишь ответишь
хитростью на его хитрость: ведь он первый обманом заманил тебя
в ловушку. Подумай, Илит! Ты так молода и хороша собой, что
держать тебя в этом противном ящике - просто преступление!
В сотый раз проиграв все варианты предстоящего разговора с
противным толстым торговцем, Илит критически оглядела себя в
магическом зеркале. Глаза умело подведены, волосы уложены.
Правда, лицо выглядит намного бледнее, чем обычно, но это
пустяки. Если ее план удастся, на ее щеках вновь заиграет
здоровый румянец.
- Вестфал! - позвала Илит. - Вы здесь, Вестфал?
- Да, я здесь, - ответил из дальнего угла комнаты бедняга,
уже третью ночь подряд не смыкавший глаз.
- А почему вы здесь? Разве вам не нужно ходить на работу,
заниматься делами?
- Конечно, нужно! - жалобно ответил Вестфал. - Из-за этой
дурацкой истории я терплю серьезные убытки. Я же не могу
оставить вас здесь одну без присмотра. Потому-то я и не
спускаю глаз с крышки этого ящика.
- Но почему?
- Потому что стоит мне на несколько часов оставить вас
одну - и вы обязательно выберетесь из ящика. Или заколдуете
меня...
- Ну, заколдовать вас, положим, я могла бы в любой момент, -
сказала Илит кокетливо, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос
звучал естественно. - Но я не хочу этого делать. Неужели вы
принимаете меня за злую колдунью, Вестфал?
- Ох, после всего, что вы мне тут наговорили, я решил, что
разумнее всего будет приготовиться к самому худшему.
- Вы меня огорчаете, Вестфал, - вздохнула Илит. - Подумайте
сами, какой женщине понравится, если ее оторвут от привычных
дел, запихают в ящик и отнесут куда-то, словно мертвый груз. А
ведь мы, колдуньи, мало чем отличаемся от простых женщин -
особенно когда это касается чувств. Мы всего лишь женщины,
Вестфал, даже самые ангелоподобные из нас. И мы хотим, чтобы с
нами обращались, как с настоящими леди, черт побери!
- Да-да, теперь я это очень хорошо понимаю, - ответил
Вестфал. - Но, к сожалению, уже поздно, и невозможно что-либо
изменить.
- Ну, лучше уж поздно, чем никогда, - голос Илит был
сладким, как патока. - А вот насчет перемен... Откройте-ка
крышку, и я думаю, мы сумеем договориться. Вы нравитесь мне,
Вестфал.
- Правда? - воскликнул тот.
- Ну, конечно, даю честное ангельское слово - ведь я еще и
ангел, дорогой Питер. Так вот, я даю вам свое честное
ангельское слово, что я пальцем вас не трону, если вы откроете
крышку.
Вестфал подошел к туалетному столику и, набрав в грудь
побольше воздуха для храбрости, чуть-чуть приоткрыл крышку...
Словно черный вихрь пронесся по комнате. Казалось, само
солнце померкло и земля вздрогнула - это Илит вырвалась на
свободу из своей тесной тюрьмы. Жуткие тени замелькали по
стенам - это Илит начала творить страшные заклинания, призывая
на помощь Гекату, древнюю богиню колдовства. Питер Вестфал
почувствовал, как волосы у него на голове встали дыбом от
ужаса.
- Вы обещали, что не тронете меня! - сдавленно крикнул он.
Внезапно наступила тишина, и комната опустела. Вестфал
отправился в забытый Богом уголок в самой глухой части Лимба,
а Илит поднялась в воздух, чтобы явиться с докладом к
Архангелу Михаилу. Ящик Пандоры так и остался стоять на
туалетном столике возле кровати Питера Вестфала. Крышка его
была откинута, и волшебное зеркало слабо мерцало в полутьме.
Глава 2
Аззи постучался в дверь Аретино ровно через неделю после
того, как они расстались - минута в минуту. Аретино провел
гостя в верхний этаж, в маленькую гостиную, где они опустились
в мягкие кресла, обитые парчой. Аретино приготовил дорогое
вино для своего гостя. Слуга принес легкую закуску к вину.
Некоторое время почетный гость и хозяин сидели молча,
любуясь видом, открывавшимся из высокого окна. Голубые сумерки
опустились на город, придавая знакомым улицам и площадям
таинственный, почти сказочный вид. Сквозь приоткрытое окно до
Аззи и Пьетро Аретино доносились голоса подгулявших студентов,
горланящих какую-то смешную песенку. Человек и демон не
прерывали молчания, слушая, как грубые голоса выводят
замысловатые рулады.
Аззи переживал один из величайших моментов своей жизни, его
душу переполняли радостные предчувствия. Вот-вот свершится то,
чего он ждал всю жизнь: он начнет одно из тех великих дел,
которые коренным образом изменяют ход истории. Он станет
истинным вершителем судеб всего мира. Достаточно ему сказать
лишь слово - и, кажется, сам земной шар начнет вертеться в
обратную сторону! Это сладостное чувство опьяняло Аззи
сильнее, чем самое крепкое вино. Он всегда хотел быть лидером,
выделяться из толпы. Теперь его мечты осуществятся: наконец-то
он будет определять ход событий, а не подчиняться им!
Сладкие мечты о будущем господстве над миром настолько
увлекли Аззи, что он забыл обо всех остальных делах, забыл о
Пьетро Аретино, терпеливо ждущем его дальнейших указаний, да и
вообще о том, где он сейчас находится. Наконец, очнувшись от
грез, Аззи извинился перед хозяином за столь долгое молчание:
- Вам могло показаться, любезный Аретино, что я несколько
небрежно отнесся к огромной работе, проделанной вами за эту
неделю. Прошу извинить меня: обдумывая наши совместные планы,
я позволил мечтам увести меня слишком далеко... Но я опять
прошу меня извинить: я сказал наши совместные планы, не
удосужившись выслушать ваш окончательный ответ, согласны ли вы
сотрудничать со мной? Быть может, мой замысел кажется вам
слишком ничтожным, чтобы согласиться на подобное
сотрудничество?
- Отнюдь, сударь. Как раз наоборот, это самая выдающаяся
затея из всех, в которых мне приходилось участвовать, и,
кажется, вы сделали правильный выбор, заказав Безнравственную
Пьесу мне, а не кому-нибудь другому, - ответил поэт и
драматург. - А сейчас не угодно ли вам будет послушать древнюю
легенду, которую я собираюсь положить в основу вашей пьесы?
- Легенду? - спросил Аззи. - Что ж, я с удовольствием ее
послушаю. Может оказаться, что я ее знаю - я ведь любитель
древних легенд.
- Это очень старая легенда. В ней есть и Бог, и Адам, и
Люцифер.
- Ба! Знакомые все лица! Начинайте, Пьетро, прошу вас!
Аретино откинулся на спинку кресла и, отпив несколько
глотков вина из своего бокала, начал свой рассказ.
Адам лежал на мягкой траве Эдема, в тени, у чистого ручья,
прикрыв глаза, когда Бог явился ему и строго спросил:
- Адам! Чем это ты занимался?
- Я? - довольно натурально удивился Адам. - Я - ничего... Я
просто лежал в тени и предавался неге.
- Я знаю, что ты предавался неге, - сказал Бог еще более
строгим тоном. - Я ведь постоянно слежу за тобой, за всеми
твоими делами, и Я все вижу. Ведь ты - Мое творение, и Я
обязан наблюдать за твоим развитием. Я спрашиваю, что ты делал
перед тем, как лечь в тени и предаться неге?
- Не помню.
- И все-таки попытайся припомнить. Ты ведь был с Евой,
правильно?
- А, ну конечно, я был с ней. А что, разве в этом есть что-
либо предосудительное? Ведь она моя жена, и вполне
естественно, что я...
- Не пытайся сбить Меня с толку, Адам! Ты прекрасно знаешь,
что никто не собирается осуждать тебя за то, что ты проводишь
время вместе с Евой, своей женой. Я просто хочу, чтобы ты
рассказал мне, что ты делал до того, как предаться неге. Ты
разговаривал с Евой? Отвечай!
- Ну, хорошо, я разговаривал с ней - если, конечно, это
можно назвать разговором. Она опять пересказывала мне то, что
поведали ей птицы небесные - ведь больше с ней ни о чем
невозможно поговорить. Она все время говорит на каком-то
птичьем языке. Я давно хотел спросить Тебя... Как ты думаешь,
с ней все в порядке? То есть я хочу сказать, она в своем уме?
Я обращаюсь с этим вопросом к Тебе, потому что Ты должен лучше
меня разбираться в подобных вещах. В конце концов, Ева -
единственная женщина, с которой мне приходилось общаться, и
мне не с кем ее сравнивать. У меня нет даже матери... Нет, Ты
не подумай, я не жалуюсь. Но эти постоянные разговоры о
птицах... Она не умолкает ни на секунду и трещит, как сорока!
- Гм... Видишь ли, Ева так чиста и невинна... Разве это так
плохо?
- Нет, это совсем не так плохо.
- В чем дело, Адам? Я чем-то тебя обидел?
- Не говори глупостей! Как Ты можешь обидеть меня, если Ты -
Бог?
- Хорошо. А чем еще ты занимался с Евой, кроме разговоров?
Адам покачал головой:
- Откровенно говоря, Тебе вряд ли будет приятно это слышать.
Это слишком непристойно для ушей Бога.
- Я не имел в виду секс, - сказал Бог презрительно.
- Послушай, если Ты и вправду такой всевидящий и всезнающий,
зачем же Ты спрашиваешь меня, что я делал, а что я не делал?
- Я пытаюсь установить истину.
Адам что-то тихо пробормотал себе под нос.
- Что ты сказал? - спросил его Бог.
- Я не понимаю, за что Ты так сердишься на меня. В конце
концов, Ты создал меня по Своему образу и подобию. А раз так,
чего же Ты хочешь?
- Ах, так? Значит, ты считаешь, что если Я создал тебя по
Моему образу и подобию, это может оправдывать все твои дурные
поступки?
- Ну, я думал, что Ты...
- Я дал тебе все, чего только можно было пожелать. Я вдохнул
в тебя жизнь. Я наделил тебя разумом, развитым воображением,
памятью, литературным вкусом, большими способностями в
различных видах спорта, артистизмом, способностью складывать и
вычитать числа и еще доброй сотней других, не менее важных и
полезных способностей. Я придал тебе вполне благообразный вид.
Благодаря Мне у тебя есть все - прелестная жена, хорошая пища,
мягкий климат в той области, где ты живешь. Я мог бы снабдить
тебя всего одним пальцем, и ты бы никогда не выучился считать
даже до двух. Вместо этого Я дал тебе целых десять пальцев на
руках и еще десять на ногах, так что ты можешь считать
практически до бесконечности. Я все для тебя сделал! И взамен
Я просил тебя только об одном - чтобы ты пользовался только
тем, чем Я разрешил тебе пользоваться, и не смел прикасаться к
