пища и он прервал контакт.
Покончив с едой, Поль оттолкнул пустой поднос и опять взялся за
золотистую нить. Но она извивалась, видения исчезли. Он решил, что лучше
прикрепить ее к чему-нибудь и подождать. Ах, да, тот человек устал и не
велел беспокоить до утра. Поль соорудил на лавке постель из тряпья и
растянулся на нем, укутавшись одеялом. Почти мгновенно он задремал,
мириады образов событий последних дней закружились перед его глазами.
Но они быстро таяли, его сознание захватывала иная реальность. Холод
на мгновение пронзил его, затем он вновь очутился возле массивных Ворот.
Он чувствовал, что за спиной у него кто-то стоит, но был не в состоянии
оглянуться - или просто не хотел делать этого. Правая половина Ворот была
приоткрыта и вполне позволяла беспрепятственно пройти внутрь. Сквозь щель
в Воротах просачивалась легчайшая дымка тумана или дыма. Ощущения, как и
раньше, быстро овладели его сознанием, но теперь он не испытывал колебаний
и раздвоенности. Он быстро двинулся вперед и вступил на земли загадочной
зловещей страны.
Первое, что он увидел, смотрело на него с расстояния нескольких
метров. Это была голова. Она была посажена на заостренный кол, открытые
глаза невидяще взирали на мир мертвыми глазницами. Голова принадлежала
одному из демонических созданий, на ней застыло выражение злобы. Выставка
задела его, он почувствовал в ней что-то очень личное, какое-то слишком
замысловатое предостережение, которое в первый момент показалось ему очень
забавным.
Он ощутил перемены, происходящие в нем; подмигнув наводящей ужас
маске, он воспарил к тусклым небесам подобно духу. Под ним среди камней
кружились песчаные вихри, вздыбленные порывами ветра. Он летел к югу,
двигаясь все быстрее и быстрее. Чувство торжества заполняло его. Он
ликовал, жаждал излить свой восторг под трубные фанфары. Он расправил
черные, огромные как паруса, крылья и помчался прочь от мертвой земли. Он
летел как стрела, вдали замаячил смутный силуэт гор.
Он, Продромоли, жил памятью снов. Другая жизнь стала его реальностью.
Он забыл о Воротах, о мертвой голове и о маленьком человечке Поле Детсоне,
о котором когда-то мечтал. Ничто и никто из того мира было не нужно ему.
Достигнув гор, он бросился грудью прямо на камни, но сильный порыв
ветра отшвырнул его обратно. Шесть раз пытался он одолеть горы и шесть раз
отбрасывался назад.
На седьмой попытке он одолел сопротивление ветра, его изваяние -
умащенное сладостями и пряностями, омытое вином и кровью - разбилось
вдребезги от его крика. Куда бы не падала его тень, там рушились
сооружения и монументы, его почитатели падали ниц и умирали. Найалис
возникла перед ним подобно башне из черных огней. Они ринулись навстречу
блестящим водам неподвижного океана, затем закружились в стремительном
танце, взлетая выше и выше, уносясь в безграничные просторы вселенной.
Вокруг них горящими факелами падали сверкающие звезды. Ветры вертели их в
блестящем хороводе огней, обнося вокруг планеты. Их танец перешел в дикую
пляску с бешеным темпом, они проделывали смертельные пируэты, кровь
тяжелым молотом стучала в висках. Возле Ледяных Гор он вновь заговорил,
вновь засиял Купол над Воротами, и Толкне, Великая Змея Мертвых Вод,
прервав свое путешествие длиною в десять тысяч лет, поднялась из глубин
навстречу ему...
Поль, секунду назад знавший о Ключах и клятвах черным богам, внезапно
вздрогнул и очутился в собственной келье. Тревога охватила его. Он
приподнялся и тут же отодвинулся, уставившись на туманно-призрачный образ
женщины, стоящей около него. Ее руки вытворяли замысловатые жесты, губы
шевелились, полупрозрачные глаза неподвижно уставились на него. Он
приподнялся повыше и протянул руку.
Она отступила, ее бледная наружность тревожно всколыхнулась. Он
отодвинулся еще дальше, постарался изобразить на лице спокойствие и сделал
утвердительный жест. Она остановилась и стала явственно изучать его.
Медленно она подняла руку и указала на него. Затем она повернулась,
указала на заднюю стенку кельи, снова повернулась к нему и отрицательно
покачала головой. Он озадаченно наморщил лоб, тогда она повторила движения
снова. Вдруг она подняла руку и выпрямила все пять пальцев на левой руке и
два на правой. Опять покачала головой и повторила серию прежних движений.
Он пожал плечами и развел руками.
Она начала вращать руками. Он встал, она попятилась назад. Поль
сделал шаг вперед, она отступила. Он молча смотрел, как она отошла к
дальней стене и растворилась в ней, оставив лишь аромат экзотических
духов.
Он вернулся на скамью и сел. Последовательность женских образов
слилась с его прерванным сном в какую-то причудливую галлюцинацию
полуреальности, полувымысла. Возможно он все придумал, или ему
привиделось. Что он помнит? Только широкие скулы, огромные глаза,
маленький подбородок, узкие стрелы бровей и развевающиеся густые волосы.
Именно эти черты делали образ запоминающимся и ясным. Он оглядел все
вокруг, но она не оставила после себя ни единой нити, по которой бы он мог
определить ее реальность.
Он подошел к двери. Он не был уверен, долго ли спал. Усталость все
еще давала о себе знать, хотя он чувствовал себя более отдохнувшим, чем
раньше. Вероятнее всего, все обитатели замка еще спали. Тогда это самое
подходящее время выйти отсюда и осмотреть замок. Он переключился на
внутреннее зрение и внимательно осмотрел дверь.
Результат оказался весьма плачевным. Будто он блуждал в тумане в
запотевших очках. Он сконцентрировался на засове, расположенном снаружи,
на создании и закреплении нити заклинания, с помощью которой он смог бы
открыть засов.
Медленно, очень медленно перед его взором проплыла зеленоватая нить,
но она тут же растаяла. Он сосредоточился на родимом пятне и направил волю
на возвращение нити.
Родимое пятно в форме дракона бездействовало, он не ощутил знакомой
пульсации. Он ощутил лишь легкое пощипывание во всем предплечье. Нить
снова выплыла в поле его зрения, на этот раз он успел схватить ее. Но
контакта не было. Она проскальзывала сквозь его пальцы, как будто их вовсе
не существовало. Затем нить вновь пропала. Его глаза защипало и зарезало.
Он опустил руки. "Что происходит?" - удивлялся он. Впервые он ощутил
собственное бессилие. Мог ли Ларик заблокировать его энергию?
В его памяти всплыли слова Ларика на заключительной стадии посвящения
- что такое вполне может произойти, что может не получаться даже самая
элементарная работа. Такое может продолжаться в течение нескольких недель.
Однако, ведь все работало, ему удавалось многое проделывать, пока они с
Лариком добирались до Авинконета. В течение восстановительного периода все
может идти наперекосяк, подумал он, тяжело вздохнув. Тем не менее ему
как-то не приходило в голову, что подобное может коснуться и его. Ведь его
посвящение оказалось фикцией, обманом. Или он все-таки прошел обряд? Но он
ведь прошел по всем станциям и прочувствовал все изменения с сознанием, он
ощущал даже приливы энергии в нужное время. Мог ли он должным образом
пройти обряд, пока превращался в чудовище?
Он тряхнул головой и снова взялся за эксперимент. В висках застучала
кровь. Правое предплечье обожгло словно огнем. Снова он уловил
расплывчатые очертания нити, но он был не в состоянии управлять ею.
Он вернулся на скамью и лег, поплотнее укрывшись одеялом. Он еще
долго думал о загадочной призрачной женщине, прежде чем сон снова одолел
его. Об этом сне он потом будет вспоминать, как о кошмаре, в котором он
бесконечно бродил вокруг головы демона, насаженной на кол.
9
Сначала мне показалось, что это просто освещение, хотя я не был
уверен. Оно что-то делало со мной или для меня, но я не знал что именно.
Оно также способствовало затруднению понимания некоторых аспектов моего
естества. В то же время...
Я вошел в Балкин, внутрь этой огромной, черной, сверкающей каменной
глыбы, и направился вдоль тоннеля. В самой верхней комнате я некоторое
время висел над водой. Там явно присутствовала чужеродная могущественная
сила. Она проникала в каждую клеточку моего естества. В некотором роде она
была очень разрушительной; я явственно ощущал ее разряды на многих
уровнях. Тем не менее я решил продолжить изучение физической структуры и
внутреннего устройства горы.
Маршрут, по которому должны будут проследовать будущие волшебники,
был явно обозначен на нефизическом уровне специфическими метками. Он
включал ряд станций силового воздействия. Я проследовал на следующий пункт
и там тоже некоторое время медитировал. Если это должно помочь им обрести
иной уровень энергии, то возможно послужит и мне.
Как долго я проторчал на следующей станции, я не мог определить.
Долгое время я верил, что предаюсь своим мечтам и, погружаясь в них,
забываю о времени. Лишь позднее ко мне закралось сомнение, когда я ощутил
нагнетание и увеличение мощности той силы, на волнах которой я
блаженствовал. Я быстро помчался по ее следу, к источнику могущественной
энергии, и обнаружил его в центре блистающего у подножия горы города. Сила
исходила от сидящих по кругу колдунов. Именно в это время я осознал, что
уже довольно поздно и вечер в разгаре. Это означало, что посвящение
вот-вот начнется, а энергия будет наполнять гору в течение всей ночи. Я
бросился обратно, к следующей станции, следуя своим собственным
побуждениям. Я хотел наполнить себя, так как чувствовал, что новая энергия
поможет восполнить пробелы памяти.
Кое-что странное произошло на четвертой станции, я услышал голос -
мучительно знакомый - обращающийся непосредственно ко мне, даже с намеком
на некую интимность.
- Фаней, - говорил он, - Фаней.
Это был мужской голос, и мне показалось, будто я понимаю смысл
сказанного слова. Голос звучал настойчиво и сурово, в нем чувствовалось
приказание. Фаней. Может это мое имя, затерянное в далеком прошлом и
предъявленное в такой форме? Нет, пожалуй, это неверно. Фаней.
- Фаней! - прозвучало более повелительно.
Вместе со словом во мне запульсировало чувство долга, зажглось
желание следовать непонятному приказу. Но сознание, что это нарушит мои
планы, подавило стремление подчиняться.
Я расширялся и сжимался, судорожно метаясь по помещению и отыскивая
средство избавления от принуждения.
- Фаней!
Ничего. Здесь не было ничего такого, на чего могло быть направлено
непонятное приказание, что могло утолить чувство долго.
Я двинулся дальше. Гора наливалась все большей энергией и силой. На
следующей станции напряжение было чуть меньше, поэтому я остался здесь
чуть подольше. Я снова утратил чувство времени и впал в блаженное
состояние транса, которое резко оборвалось приближением процессии
кандидатов. Я тотчас бросился к следующему пункту, чтобы мне никто не
мешал.
Шестая станция показалась мне самой дружелюбной. Я размяк и
разнежился; заполнив все пространство, я стал впитывать и поглощать бьющую
ключом энергию.
Казалось прошло совсем немного времени, но я вновь услышал их
приближение. На этот раз я даже не пошевелился. Мне не хотелось двигаться,
кроме того, мне пришло в голову, что будет полезно и поучительно
посмотреть церемонию ритуала.
Я наблюдал за ними, вот они вошли и встали на свои места. Когда
началась речь, я обнаружил, что мое внимание приковано к тому, кого звали
