Гриф Рифт положил руку на плечо в теплом черном металле,
заглянул в печальные и бесстрашные глаза.
- Вы сами определили срок вашего возвращения на корабль, Родис.
И его лучше сократить, а не удлинять.
- Я понимаю вашу тревогу, Рифт...
- Представьте, что вы встретите стену глухого, абсолютного
непонимания и ее не удастся пробить. Разве дальнейшее пребывание будет
оправдано? Слишком велик риск.
- Не могу поверить, что можно отвергнуть знания Земли. Ведь это
дверь в беспредельное и ясное будущее из их жизни - короткой,
мучительной и, я боюсь, темной,- возразила Родис.
- Чувство необходимости жертвы - самое архаическое в человеке,
проходящее через все религии в истории древних обществ. Умилостивить
неведомую силу, смягчить божество, придать долговечность хрупкой
судьбе. От закапывания людей на алтарях перед боем, охотой, для урожая
или основания построек, от колоссальных гекатомб вождей, царей,
фараонов до невообразимых избиений во имя бредовых политических и
религиозных идей, национальной розни. Но мы, познавшие меру, творцы
великих охранительных устройств общества для уничтожения горя и жертв,
- неужели мы не расстались еще с этой древней чертой психики?
Фай Родис ласково провела пальцами по волосам Грифа.
- Если мы вторгаемся в жизнь Торманса, применяя древние методы -
столкновение силы с силой, если мы нисходим до уровня их представлений
о жизни и мечте... - Родис умолкла.
- Тем самым принимаем и необходимость жертвы. Так?
- Так, Рифт...
Только Родис вошла в свою каюту, как ее сигнальный браслет
вспыхнул - Чеди Даан, некоторое время избегавшая встречи с ней один на
один, просила разрешения прийти.
- Видимо, я очень тупая,- заявила Чеди, едва переступив порог,-
я так мало знаю о великой сложности жизни...
Фай Родис слегка пожала горячие руки девушки, обрамленные на
запястьях серебряными кольцами скафандра, любуясь ее начавшим смуглеть
лицом в рамке пепельно-русых волос.
- Не надо казниться, Чеди! Главное всегда и везде - не совершать
поступка, продиктованного ошибочным мнением. Кто не путался в,
казалось бы, неразрешимых противоречиях? Даже боги древних верований
были подвержены этому. Только природа обладает неограниченной
жестокостью, чтобы решать противоречия слепым экспериментом за счет
всего живущего!
Они сели на диван. Чеди вопросительно посмотрела на Родис.
- Расскажите мне о теории инферно,- после некоторого колебания
попросила она и поспешно добавила: - Мне очень важно знать.
Родис задумчиво прошлась по каюте и, остановившись у стеллажа
микробиблиотеки, провела пальцами по зеленым пластинкам кодовых
обозначений.
- Теория инфернальности - так говорят издавна. На самом же деле
это не теория, а свод статистических наблюдений на нашей Земле над
стихийными законами жизни и особенно человеческого общества. Инферно -
от латинского слова "нижний, подземный", оно означало ад. До нас дошла
великолепная поэма Данте, который, хотя писал всего лишь политическую
сатиру, воображением создал мрачную картину многоступенчатого инферно.
Он же объяснил понятную прежде лишь оккультистам страшную суть
наименования "инферно", его безвыходность. Надпись: "Оставь надежду
всяк сюда входящий" - на вратах ада отражала главное свойство
придуманной людьми обители мучений. Это интуитивное предчувствие
истинной подоплеки исторического развития человеческого общества - в
эволюции всей жизни на Земле как страшного пути горя и смерти - было
измерено и учтено с появлением электронных машин. Пресловутый
естественный отбор природы предстал как самое яркое выражение
инфернальности, метод добиваться улучшения вслепую, как в игре, бросая
кости несчетное число раз. Но за каждым броском стоят миллионы жизней,
погибавших в страдании и безысходности. Жестокий отбор формировал и
направлял эволюцию по пути совершенствования организма только в одном,
главном, направлении - наибольшей свободы, независимости от внешней
среды. Но это неизбежно требовало повышения остроты чувств - даже
просто нервной деятельности - и вело за собой обязательное увеличение
суммы страданий на жизненном пути.
Иначе говоря, этот путь приводил к безысходности. Происходило
умножение недозрелого, гипертрофия однообразия, как песка в пустыне,
нарушение уникальности и неповторимой драгоценности несчетным
повторением... Проходя триллионы превращений от безвестных морских
тварей до мыслящего организма, животная жизнь миллиарды лет
геологической истории находилась в инферно.
Человек, как существо мыслящее, попал в двойное инферно - для
тела и для души. Ему сначала казалось, что он спасется от всех
жизненных невзгод бегством в природу. Так создавались сказки о
первобытном рае. Когда стало яснее строение психики человека, ученые
определили, что инферно для души - это первобытные инстинкты, плен, в
котором человек держит сам себя, думая, что сохраняет
индивидуальность. Некоторые философы, говоря о роковой неодолимости
инстинктов, способствовали их развитию и тем самым затрудняли выход из
инферно. Только создание условий для перевеса не инстинктивных, а
самосовершенствующихся особей могло помочь сделать великий шаг к
подъему общественного сознания.
Религиозные люди стали проповедовать, что природа,
способствующая развитию инстинктов,- от воплощения зла, давно
известного под именем Сатаны. Ученые возражали, считая, что процесс
слепой природной эволюции направлен к освобождению от внешней среды и,
следовательно, к выходу из инферно.
С развитием мощных государственных аппаратов власти и угнетения,
с усилением национализма с накрепко запертыми границами инферно стали
создаваться и в обществе.
Так путались и в природных, и в общественных противоречиях, пока
Маркс не сформулировал простого и ясного положения о прыжке из царства
необходимости в царство свободы единственно возможным путем - путем
переустройства общества.
Изучая фашистские диктатуры ЭРМ, философ и историк пятого
периода Эрф Ром сформулировал принципы инфернальности, впоследствии
подробно разработанные моим учителем.
Эрф Ром заметил тенденцию всякой несовершенной социальной
системы самоизолироваться, ограждая свою структуру от контакта с
другими системами, чтобы сохранить себя. Естественно, что стремиться
сохранять несовершенное могли только привилегированные классы данной
системы - угнетатели. Они прежде всего создавали сегрегацию своего
народа под любыми предлогами - национальными, религиозными, чтобы
превратить его жизнь в замкнутый круг инферно, отделить от остального
мира, чтобы общение шло только через властвующую группу. Поэтому
инфернальность неизбежно была делом их рук. Так неожиданно
реализовалось наивно-религиозное учение Мани о существовании
направленного зла в мире - манихейство. На самом деле это была
совершенно материальная борьба за привилегии в мире, где всего не
хватало.
Эрф Ром предупреждал человечество не допускать мирового
владычества олигархии - фашизма или государственного капитализма.
Тогда над нашей планетой захлопнулась бы гробовая крышка полной
безысходности инфернального существования под пятой абсолютной власти,
вооруженной всей мощью страшного оружия тех времен и не менее
убийственной науки. Произведения Эрф Рома, по мнению Кин Руха, помогли
построению нового мира на переходе к Эре Мирового Воссоединения.
Кстати, это Эрф Ром первый подметил, что вся природная эволюция жизни
на Земле инфернальна. Об этом же впоследствии так ярко написал Кин
Рух.
Родис привычно набрала шифр, и небольшой квадрат библиотечного
экрана засветился. Знакомый облик Кин Руха возник в желтой глубине,
вперяя в зрительниц поразительно острые и белесоватые глаза. Ученый
повел рукой и скрылся, продолжая говорить за кадром.
А на экране появилось усталое, печальное и вдохновенное лицо
старого мужчины с квадратным лбом и высоко зачесанными седыми легкими
волосами. Кин Рух пояснил, что это древний философ Алдис, которого
прежде отождествляли с изобретателем морского сигнального фонаря.
Трудно разобраться в именах народов, у которых фонетика не совпадала с
орфографией, произношение же было утрачено в последовавшие века, что
особенно сказалось на распространенном в ЭРМ английском языке.
Алдис, заметно волнуясь и задыхаясь от явной сердечной болезни,
говорил: "Беру примером молодого человека, потерявшего любимую жену,
только что умершую от рака. Он еще не ощущал, что он жертва особой
несправедливости, всеобщего биологического закона, беспощадного,
чудовищного и цинического, нисколько не менее зверских фашистских
"законов". Этот нестерпимый закон говорит, что человек должен
страдать, утрачивать молодость и силы и умирать. Он позволил, чтобы у
молодого человека отняли все самое дорогое, и не давал ему ни
безопасности, ни защиты, оставляя навсегда открытым для любых ударов
судьбы из тени будущего! Человек всегда неистово мечтал изменить этот
закон, отказываясь быть биологическим неудачником в игре судьбы по
правилам, установившимся миллиарды лет тому назад. Почему же мы должны
принимать свою участь без борьбы?.. Тысячи Эйнштейнов в биологии
помогут вытащить нас из этой игры, мы отказываемся склонить голову
перед несправедливостью природы, прийти к согласию с ней". Кин Рух
сказал: "Трудно ясней сформулировать понятие инферно для человека.
Видите, как давно поняли его принципы люди? А теперь..."
На экране возникла модель земного шара, многослойный прозрачный
сфероид, освещенный изнутри. Каждый участок его поверхности был
крохотной диорамой, бросавшей стереоскопическое изображение прямо на
зрителя как бы из безмерной дали. Вначале загорались нижние слои шара,
оставляя прозрачными и немыми верхние. Постепенно проекция поднималась
все выше к поверхности. Перед зрителем проходила наглядно история
Земли, запечатленная в геологических напластованиях. Эта обычная
демонстрационная модель была насыщена невиданным ранее Чеди
содержанием. Кин Рух объявил, что построил схему эволюции животных по
данным Эрф Рома.
Каждый вид животного был приспособлен к определенным условиям
жизни, экологической нише, как назвали ее биологи еще в древности.
Приспособление замыкало выход из ниши, создавая отдельный очаг
инферно, пока вид не размножался настолько, что более не мог
существовать в перенаселенной нише. Чем совершеннее было
приспособление, чем больше преуспевали отдельные виды, тем страшнее
наступала расплата.
Загорались и гасли разные участки глобуса, мелькали картины
страшной эволюции животного мира. Многотысячные скопища
крокодилообразных земноводных, копошившихся в липком иле в болотах и
лагунах; озерки, переполненные саламандрами, змеевидными и
ящеровидными тварями, погибавшими миллионами в бессмысленной борьбе за
существование. Черепахи, исполинские динозавры, морские чудовища,
корчившиеся в отравленных разложением бухтах, издыхавшие на истощенных
бескормицей берегах.
Выше по земным слоям и геологическому времени появились миллионы
птиц, затем гигантские стада зверей. Неизбежно росло развитие мозга и
чувств, все сильнее становился страх смерти, забота о потомстве, все
ощутительнее страдания пожираемых травоядных, в темном мироощущении
которых огромные хищники должны были представлять подобие демонов и
