Взял жену из-под Львова, из Старичей,
Она снимочек в рамке повесила.
Он весь в черном, подстрижены усики,
Она в белом, все как полагается.
Он уснул, она скинула трусики
И с соседом вдвоем разлагаются.
Обобрали, на грош не оставили,
Счастья нет у Филиппова Коленьки,
А какие рожищи наставили
Злой сосед и Филиппова Оленька.
Почему нет закона сурового
Против жен и соседей гуляющих?
Для семейного счастья здорового
Посадить всех, мужьям изменяющих.
Вот у нас, говорят, уголовники
У-у, ворюги, как правильно сказано,
А возьмите, к пимеру, любовники,
Те ведь счастье крадут безнаказанно.
Шутка
Мне недавно рассказали,
Клаудия Кардинале
За Ришара вышла замуж
И гоняет с ним шары.
Я бы взял того Ришара
Оторвал ему два шара,
А шерсть махеровою выше
Всю пустил бы на шарфы.
А еще я слышал где-то
Есть волшебная планета,
Там мальчишка деревянный
Носит ключик золотой.
Я бы взял того мальчишку,
Положил бы взял того мальчишку,
Положил бы на сберкнижку,
И росли б потом проценты,
У меня на книжке той.
А вчера чуть не свихнулся.
В бане фрайер заикнулся,
Что Галлеева комета
Где-то рядом упадет.
Ночью мучали кошмары,
Денег нет, динамят шмары,
А хвостатая комета
По пятам за мной идет.
Спер Ришар мою сберкнижку,
Клаудия спит с мальчишкой,
Тот своим огромным носом
От борта два в лузу шлет.
Где-то стрельнула винтовка,
Я в полосочку в ментовке,
На скамье, как шар, обритый.
Прокурор мне вышку шьет.
Этот сон, как наказанье,
Я ведь верю в предсказанья.
Обложили меня волки,
Как на дело мне идти?
А поганая кукушка
Все считает на опушке.
Слышь, зараза, светит вышка,
Так что лучше не свисти.
Все было так, а не иначе,
Был горд гасконец удалой,
Рошфор назвал кобылу клячей
И д'Артаньян ужасно злой.
Вдруг встепенулся и за шпагу
(Как жить, врага не проучив),
Но сделать не успел и шагу,
Удар оглоблей получив.
Буанасье была шестеркой,
Прикрывшей козырной марьяж,
Она слыла бабенкой верткой
И от интриг входила в раж.
А д'Артаньян любовно бредил
Констанцией Буанасье.
И тут коварная миледи
На Касю завела досье.
Рошфор с миледи сговорились,
Что Касе крышка - нет проблем,
А тут из Англии весь в мыле
Примчался герцог Бэкингем.
Не устрашась монарха гнева,
Расклад и вправду был плохой,
Тайком открыла королева
Дверь лорду в спальный свой покой.
Потом злосчастные подвески,
Все в общем, как писал Дюма,
Измена мужу, повод веский,
Тут есть с чего сойти с ума.
Но д'Артаньян был парень хваткий,
В два счета переплыл Ла-Манш,
И, победив в смертельной схватке,
Не дал миледи взять реванш.
Я это знаю достоверно,
Как то, что выпью в выходной,
Миледи поступила скверно,
Дерябнув с Касей по одной.
Сама печеньем закусила,
А бедной девочке стрихнин.
И та конечно, не дожила
Ни до седин, ни до морщин.
Погоня шла за миллей милля,
Жила б миледи до сих пор,
Но у реки палач из Лилля
Над головой занес топор.
Вот пересказ довольно вольный
Того, что знаю с детских лет,
Но, я надеюсь, недовольных
Средь вас, друзья, сегодня нет.
На лекции
Товарищ лектор, я не компетентен,
По существу вопроса мне не ясно,
Скажите, разведенный алиментщик
Получит компенсацию за мясо?
Вот скажем "триста", минус подоходный
И двадцать пять процентов на дитятю,
Нет, я не жалуюсь, покамест не голодный,
Но цены повышаются некстати.
Допустим, что реформа понацея
И даже, предположим, к процветанью,
А вдруг такая ценная идея
Ведет народ к всеобщему восстанью...
Мутится разум, разом в горле сухо,
Товарищ лектор, можно из графина?
(Буль-буль.) Спасибо. Райская житуха,
Ну просто развеселая картина.
Вина не стало, пиво истребили,
Теперь вот и закуска дорожает.
Товарищ лектор, вы бы разъяснили,
Что нас еще в дальнейшем ожидает.
Ведь ежели всем миром, всем народом
Исследуем мы степень искривленья,
Я думаю, с рублевым бутербродом
Нам будет не до самоуправленья.
К чему веду? Вот взять меня к примеру...
Товарищи, терпенье. Закругляюсь.
Всю жизнь я принимал слова на веру,
Ну а сейчас, конечно, извиняюсь.
Отдам я подоходный, алименты,
В фонд мира дам и семь рублей за масло...
Не смогут буржуазные агенты
Раздуть искру, она давно погасла.
30.11.88
Мне плохо без вас, ребята
Мне плохо без вас, ребята,
Без вас я бездарен и пуст.
И празник всего лишь дата,
И сам, как засохший куст.
Кровавая тень заката
Откинула полог свой.
Мне плохо без вас, ребята,
Так плохо, хоть волком вой.
По городам и весям
Шел долго, и вот я здесь.
Примите меня и песни,
Примите таким как есть.
Парадная фальш плаката
Преследует много лет.
Спасите меня, ребята,
Без вас даже правды нет.
И пусть звучит неумело
Гитары моей струна,
Давно уже под прицелом
Большая моя страна
Кто с ходу "десятку" выбил,
Кто выиграл главный матч...
Ребята, я снова выпил,
Мне плохо без вас, хоть плач.
А если и в самом деле
Пророчества не слова.
В атаку пойдут метели
И серые холода.
Площадная злоба мата,
Удар сапога под дых...
Простите за все, ребята,
Считайте меня в живых.
1.12.88
* * *
В туманы укутались ели.
На иглах холодные капли.
И от предчувствия метели
Застыли лужи карамелью,
Озябли, озябли.
Бледнеют замерзшие лица,
Стирают косметику юга.
Ровнее сердце стало биться
И до весны умчались птицы
Подальше от вьюги.
Дождями отмыта от грима,
Готова земля к зимней спячке.
Но лето неводом незримым
Вернет к себе неотвратимо
Девченку - гордячку.
Затеплишь под снежным покровом
Надежду, что свидимся вскоре.
Поверишь оттепели зову,
Чтоб стать обманутою снова
На горе, на горе.
Октябрь 1988 г.
Утро перестройки
Ох, и невеселым было утро,
Тарахтел будильник оглашенный,
Ночью занимаюсь "Кама Сутра"
И не высыпаюсь совершенно.
Припев: И не важно, что бумажно,
Было б денежно.
Из колодцев вылетает, как ни плюй,
И не над брать нахрапом,
Лучше бережно,
Аккуратненько затягивай петлю...
Ох, трудны такие пробужденья,
Сны арканят уши моментально.
А подушка просто наважденье,
Подтверждаю факт документально.
Припев.
Верещит разгневанный начальник
Про моральный долг и социальный.
Документ отстукают печальный
Про меня, а значит персональный.
Припев.
Ох и тяжелы мои сомненья,
Что ли поменять себе гражданство.
Чем бы погасить души горенье,
Может возрадить былое пьянство.
Припев: И не важно, что продажно,
Было б денежно.
Из колодцев вылетает, как ни плюй,
И не над брать нахрапом,
Лучше бережно,
Аккуратненько затягивай пе...
Июнь 1988г.
* * *
Заплеванный, неряшливый перрон
Всем видом даст понять об опозданье
И позабыв о тайнах мирозданья
Я возведу буфетчицу на трон.
Рот обожжет кофейный суррогат,
А черствый хлеб с холодною котлетой -
Единственная пища для поэта,
Который опозданию не рад.
И я казню бессмысленный билет,
Швырнув клочки в корзиночку из жести,
И упоенный этой сладкой местью
Пойму, что мне назад дороги нет.
И я исполню давнюю мечту,
Рублю углы навязанного долга
Пусть прошлое запомнится надолго,
Я многое из прошлого учту.
Заплеванный, неряшливый перрон,
Покрытый слоем горьких расставаний,
Толкнет меня без всяких оснований
В одну из трех оставшихся сторон.
Июнь 1988 г.
(Сосновый бор)
Прощание с Вуоксой
(Посв. 1 Фестивалю самодеятельной песни
"На Вуоксе у костра")
Отшумел фестиваль соловьиной поры,
На Вуоксе печально догорают костры
Стропы белых дымов,
Купол Белых ночей
И броженье умов
Без вина и свечей.
Размотает клубок уводящая нить,
Невозможно понять и нельзя объяснить
Отчего ты дрожал
Восходя на помост,
А гитара к сердцам
Перебросила мост.
Невозможно понять, и нельзя объяснить,
Так хачем же во всем белый ландыш винить?
Сиротливо стоит оголенный флагшток,
Только песню унес
Восходящий поток.
Проспект просвещенья
(Посв. А.Дядину)
Проспект Просвещенья включил освещенье,
Спешу по проспекту не за угощеньем.
И знаю, в подзорную смотрит трубу
Мой друг, ожидая когда я приду.
Взлетаю на пятый, куда там ракете,
В квартире битком и сидят на паркете.
На кухне остыл изумительный плов
И мне предлагают, ну что ж, я готов.
О том, как спешил на проспект Просвещенья
Я другу бубню с полным ртом угощенья.
Сияет от счастья у Саньки лицо,
Пока мы с Володей глотаем винцо.
Потом мы споем про тропу Хо-Ши-Мина
Подставит арбуз полосатую спину s1*s0
И все б ничего, но случился конфуз,
Мы в спешке забыли про спелый арбуз.
Никто не страхуется от упущений
И в следующий раз на проспект Просвещенья
Я к другу примчусь с тесаком на ремне
И треснет арбуз, приглянувшийся мне.
s1*s0Брусков половину и я половину
Ноябрь 1988г.
* * *
Я свободен и весел,
Я гитару повесил,
Зацепив старым грифом
За ржавый крючок.
Все обдумал и взвесил,
А с пустующих кресел
Шорох мягкой обивки,
Поспешил, дурачек.
Отклонив все протесты,
Меня ставят на место,
Проведя битым полем
Под жребий судьбы.
Ждут, когда я растрачусь,
Насмеюсь и расплачусь.
Сердце ноет и колет,
Жить ему, да кабы...
Но пока я свободен,
Хоть порой неугоден
Этой бабе капризной,
Что лупит меня.
Осень тронная зала,
Ночь слова подсказала
И струной повязала
Беззлобно браня.
Июнь 1988
* * *
Из всех искуств важнейшим для нас
является кино
(В.И.Ленин)
Сколько чуждых нам идей
В воздухе витает,
Сколько чуждых нам одежд
Люди одевают.
Сколько чуждых фильмов нам
Видеть не дано,
Но "Из всех искуств важнейшим"
стало нам кино
Отчуждаем мы прогресс
На автомобили,
А про чуждое питье
Мы давно забыли,
Но сиять на зло врагам
Нами решено
И "Из всех искуств важнейшим"
стало нам кино
Сосчитаем, сколько дач
У дельцов умелых,
Сколько телепередач
Откровенно смелых,
Говорить на чистоту
Нам разрешено,
Что: "Из всех искуств важнейшим"
стало нам кино
Сколько вышек буровых
На море и суше
За кордон качают нефть,
Чтоб жилось нам лучше,
Забирайте, нам не жаль,
Много все равно,
А "Из всех искуств важнейшим"
стало нам кино
Сколько разных нескладух
Люди сочиняют,
Сколько бардов по струне
Лодыря гоняет
А когда нас прекратят
Втаптывать в гавно,
Жить мы будем во сто крат
Лучше, чем в кино.
Июнь 1988г.
* * *
Жесточайший отбор сюжетов
И редчайший букет мелодий.
Ни один из таких поэтов
На земле не зажился вроде.
Все покинули нас до срока,
Горечь съежилась в горле комом.
От кончины и до истока
В состоянии невесомом.
Проплывают картины быта,
А как нужен чудесный праздник.
Ничего еще не забыто,
Память - сердца, души заказник.
Я, как в стену, до боли, с кровью...
Докричаться поди попробуй.
Поведут лишь лохматой бровью
И свое караулят в оба.
Сохраните, их так немного,
Сберегите, их слишком мало.
Вот прочерчена нить итога,
Вот еще одного не стало...
И когда-нибудь, я-то знаю,
Втихаря поведут на плаху,
Но и там для души сыграю,
Топора поклонившись взмаху.
* * *
Потемнели, вымокли улицы,
С серым небом дома сливаются.
Человек промок и сутулится,
Дома зонт забыл, вот и мается.
Пузырит асфальт водяная сыпь,
Разукрашена в гарь бензинную.
И спешит чудак жизнь свою прожить,
Отмеряют путь ночи длинные.
Ему дождь в лицо, ему ветер в грудь,
Ему "черный шар" в диссертацию
И твердят ему, про любовь забудь,
Сохраняй свою репутацию ...
Шел открытый суд, он на том суде
Был для всех, как зверь за оградою.
И глумилась грязь в дождевой воде,
Что чиста была с неба падая.
Потемнели, вымокли улицы,
С серым небом дома сливаются.
Человек промок и сутулится,
Дома зонт забыл, вот и мается.
* * *
Муз. В.Ильина
Первый утренний троллейбус
Полусонный, неуютный
Напевает песню ветра
В такт тоске сиюминутной.
За окном подслеповато
Светятся квартир глазницы.
Кто-то едет.
Что-то будет?
Сладко спится.
Перекличка светофоров:
Красный, желтый и зеленый.
Переходит лето в осень,
Пожелтели листья кленов.
Переходит юность в старость,
Созревает. Увядает.
