Изобильней, щедрей и милей:
Прокормить бы могли пол-России
Урожаи окрестных полей!
Но не видно давно изобилья
Даже здесь - в богатейшем краю:
Лишь унынье царит да бессилье:
Мы теряем Россию свою!
Но не зря возродились казаки:
Дон на подвиги снова готов...
Да не сгинут в разоре и мраке
Наши грады, и с ними - Ростов!
"Патриот..." ("Портреты современников")
Губят нашу страну инородцы!
И доколе нам, бедным, терпеть
Эти хитрые, злые народцы?
Просто больно и стыдно смотреть,
Что они сотворили о державой!
Как сосут они соки из нас!
Их послал нам, наверно, сам Дьявол...
Но настанет возмездия час!
10
Мы сполна, наконец, разберемся
С этой швалью: прогоним взашей!
Очищенья Отчизны добьемся
От сосущих родимую вшей!
Ну, а можно еще и покруче -
Есть прекрасный у нас образец:
Преотличное мыло получим
Из их мерзких голов и сердец!
Впрочем, это, конечно же, шутка -
Слабонервных берем на испуг:
Пусть пришельцам становится жутко,
Пусть на Запад бегут и на Юг!
Что за дни золотые настанут,
Коль изгоним мы всех чужаков!
Заодно пусть в забвение канут
Вое анналы минувших веков:
Ведь гласят они, будто пришельцы
Даже создали нашу страну!!??
Что всегда приходили умельцы,
Помогая вести нам войну,
Обучая ремеслам, наукам,
Насаждая культуру у нас. ..
Ах! Какая же горькая мука -
Беспристрастной Истории глас!
Нам ее и читать неохота!
И не станем вовеки внимать
Говорящим, что все патриоты,
Кто страну нашу любит, как мать!
11
О беспризорных сумасшедших.
У нас был самый грандиозный в Мире,
В полконтинента сумасшедший дом:
Три поколенья мучились и гнили
Две трети века в страшном Доме том!
Но вот "психушник" рухнул в одночасье;
А что же обитатели его? -
Остались сумасшедшими, к несчастью:
Не поняли, бедняги, ничего!
Они привыкли к строгому надзору,
К безделью и кормежке по часам,
И к главврачу дебильному, который
Был болен, разумеется, и сам!
Теперь нет ни врачей, ни санитаров;
Нет ни решеток, ни надежных стен;
Никто и никого не кормит даром...
Нет! Не житье в "эпоху перемен"!
Ведь нас, болезных, с детства оглупляли,
Галиматью вбивая нам в мозги:
Мы здравый смысл навеки потеряли,
Учась из глины делать пироги!
Да! Сумасшедших выпустив на волю,
Их на такое "счастье" обрекли,
Что нет, наверно, безотрадней доли
Ни у кого из жителей Земли!
Но странно: мы еще как - будто живы;
Чему - то даже рады иногда;
Стоят заводы и пустуют нивы...
Но колбаса не делась никуда!
12
Нас Сам Господь, наверно, опекает:
Безумным нам погибнуть не дает,
В который раз из бездны извлекает
В Него так мало верящий народ!
Третий Рим.
Неславянское, странное слово:
Как Протва или, скажем, Мордва...
Но все жители шара земного
Произносят частенько: "Москва"!
Первородством тебе не гордиться:
Киев, Новгород, Муром древней,
Да и Питер был долго столицей -
Сановитей, вальяжней, сильней...
Но чужим был для русского сердца,
А родной была только Москва!
Бонапарту ты задала перцу...
Ты сгорала не раз и не два...
Жгли тебя беспощадно татары,
Разоряли свои же подчас...
Приключались такие кошмары,
Что о них страшно вспомнить сейчас!
Царь Иван и Малюта Скуратов
Превратили в застенок тебя:
Ты была без вины виновата,
Что терпела их зверства, скорбя!
А недавно в твердыне кремлевской
Угнездился усатый палач:
Грозовым сделал воздух московский,
Главный храм твой взорвал - плачь не плачь!
Он не только сносил твои храмы
И безликие строил дома:
Миллионам - свинца девять граммов
Иль, как милость - тюрьма да сума!
А преемник его умудрился
Куб бетонный воздвигнуть в Кремле!
Да вдобавок изрядно гордился,
Что при нм на московской земле
Расплодилось панельных бараков -
Жалких, временных, в пять этажей,
Чтобы всем дать жилье одним махом...
Но прогнали невежду взашей!
А при новых правителях наших
Ты витриною стала вконец:
Всей стране - щи пустые да каша,
Мерзлый хек да плохой леденец,
А Столице - от пуза колбаски,
Да и сладкого вдоволь дают...
И жила ты почти что как в сказке,
Дав властителям милый приют!
Но теперь разносолов не стало:
Не дает обнищавшая Русь
Жировать тебе даже помалу!
Но не плачь, не бунтуй и не трусь:
Ведь не хлебом единым мы сыты!
Пусть ты будешь бедней, голодней -
Только Правды у Бога проси ты:
Остальное - приложится к ней!
Жертвы всеобуча.
Смотрят мимо - куда - то в пространство:
Явно в тягость им этот урок...
Школа только плодит дилетантство,
И немногим идт она впрок!
13
Сам учитель порой недоучка;
Сам директор - отнюдь не Сократ...
За убогую эту получку
Еще нервы потреплют стократ!
Кто ж толковый пойдет в педагоги?
Вот и мучают наших детей
Те, которых обидели боги:
Неудачники разных мастей!
Есть на ком срывать зло и досаду,
Есть кого равнодушьем терзать:
Девять лет иль одиннадцать кряду
Будут в детские души вползать
Лицемерье... озлобленность... леность...
Плутовская привычка ловчить...
А порой - и прямая растленность...
- Нет! Не школе Добру их учить!
Кто ж научит? Их мамы и папы -
На работе с утра дотемна...
Попадаются к мафии в лапы -
Потому и дичает страна!
Может, Церковь одна лишь сумеет
Их наставить на истинный путь:
Божьим словом им души согреет,
В море скверны не даст утонуть!
Град Москов.
Восемьсот пятьдесят - это много ль?
Рим древнее на двадцать веков...
Но, по воле предвечного Бога,
Третьим Римом ты стал, град Москов!
14
Первородством тебе не гордиться:
Киев, Новгород, Муром древней,
Но вовеки пребудешь столицей
Необъятной державы своей!
Сколько гроз пронеслось над тобою
За неполные девять веков,
Но была Божья правда с тобою
И хранила тебя, град Москов!
Много страшного, черного, злого -
Уж, как видно, твой жребий таков -
Расцвело в тебе цветом махровым
И теперь, град великий Москов !
Путь твой не был усыпан цветами,
Но, в чреде предстоящих веков,
Возродись для добра вместе с нами -
Светоч русской земли, град Москов!
Отцу города.
Он домашний, уютный и свойский -
Городской голова наш Лужков...
Но дела ведет просто геройски:
Расцветает при нем град Москов!
Среди бедствий, нужды, разоренья -
Всех тех бед, что творятся в стране,
Храм великий своим повеленьем
Воскресил он, как в сказочном сне!
И другие святыни воскресли:
Он украсил, отстроил Москву...
Эх! Подольше бы в мэровском кресле
Нам такого иметь голову!
Чтобы было где жить и работать,
Чтобы наших детей, стариков
Хоть слегка согревали заботой,
Нам такие нужны, как Лужков!
Проклятый полуостров.
И снова Балканы, Балканы...
И снова резня меж славян:
Гноятся старинные раны,
Густеет кровавый туман!
Здесь Запад сражался о Востоком
Ещ при начале времен;
Теснили друг друга жестоко
Десятки враждебных племен!
Разбилось на части славянство,
Когда - то придя в этот край:
Кого привлекал христианский,
Кого - магометовский рай...
Кто Риму, а кто - Цареграду
Свою поручили судьбу,
Проклятье вражды и разлада
Веками неся на горбу!
Взрыватели всея Европы -
Вот участь балканских славян:
Тянулись отсюда окопы
К могилам бесчисленных Канн!
Бездонная трещина Мира
Прошла через эти края;
Славянство растратило силы,
Бездарно границы кроя!
Неужто всех жертв было мало?
Чем судьбами Мира шутить,
Не лучше ль осилить Ваала,
Кровавый кошмар прекратить?
15
Заключнные.
Бритый череп, бушлат да ушанка.
Многолюдный огромный барак.
Щи да каша. Подъем спозаранку.
Безысходность, досада и мрак.
От товарищей некуда деться...
Если чуть что не так - изобьют!
Коллектив - превосходное средство
Уничтожить душевный уют!
Паханы как хотят, так и правят:
Могут всех на тебя натравить...
Захотят - петухом быть заставят;
Взъерепенишься - могут убить!
Ну, а если не "вор ты в законе"-
Будут пайки твои отнимать...
В этом страшном барачном загоне
Навсегда могут душу сломать!
А попробуй пожалуйся - сразу
Пожалеешь об этом - ей - ей:
Будешь, как пораженный проказой!
Сам запросишься в царство теней!
Не боится тюрьмы уголовник:
Ему Зона - родимая мать:
И жратва, и чифирь, и любовник,
И возможность лениво дремать...
А попавшие в лагерь случайно -
Будто страшный увидели сон -
Удивленные необычайно:
Как сумели нарушить закон -
16
А его мудрено не нарушить,
Невозможно всегда соблюдать:
Кодекс наш вс живое задушит,
Если ход ему полностью дать!
- И, гонимые злою судьбою,
Попадая под лагерный кров,
Вот также и кормят, и поят,
Ублажают "законных воров"!
И выходят оттуда не люди,
А трусливые твари, рабы:
Кто там раз побывал - вечно будет
Инвалидом злосчастной судьбы!
Защитник отечества.
Четверть века - ни дна, ни покрышки:
Захолустье. Дыра. Гарнизон.
Даже если здоровья в излишке,
До отставки намается он!
Вот казарма, а в ней - дедовщина:
Отвернись - и как раз мордобой!
Каждый третий - лентяй иль дубина,
Или парень с тяжелой судьбой!
И какие же все "салабоны" -
Нежных мам дорогие сынки!
Будто с детства их нянчили бонны...
Разве ж выйдут из них мужики!
А за год надо сделать солдата
Из такого вот - хоть расшибись,
Чтобы мог потягаться и с НАТО...
Вот и думай...старайся...трудись...
И не восемь часов длится служба,
А весь день - от темна дотемна...
И святая солдатская дружба
Нынче мало кому и нужна!
А жена вс ворчит и вс пилит,
Что работы никак не найдет,
Да начальство по - черному мылит,
Если рота не в ногу идет!
И сорвать могут с теплого места,
Да послать хоть в пески, хоть в тайгу...
Только ручкой помашет невеста -
Скажет: ехать туда не могу!
А отслужишь свои четверть века -
И в завхозы как раз попадешь...
Гнут, уродуют здесь человека,
И боится казарм молодежь!
Безработный.
Я всю жизнь делал вид, что работал.
А режим делал вид, что платил.
Было в этом противное что - то...
Ну, а в общем, мне был даже мил
Балаган этот дикий к странный...
Только нынче - не те времена:
Пробудилась страна от дурмана,
Жить по - людски решила она!
Вот и стал я, друзья, безработным:
Ведь работать - то надо уметь!
Быть порой и усталым, и потным,
И желанье трудиться иметь!
А у нас, может, кто и желает,
Но усильям его - грош цена:
Потому что лишь "дров наломает"
Этот бедный "умелец" сполна!
17
А другой, может, что и умеет,
Но зато, как Обломов, ленив,
И на всех эту лень он навеет -
Лишь пустите его в коллектив!
Что ж нам делать? Ведь нас миллионы:
Жалких, лишних, ненужных людей!
Изменяются жизни законы
Под влиянием новых идей,
Ну, а нам - лишь подачки на время,
Прозябанье... тоска... нищета...
О, младое и бодрое племя!
Мы взываем к тебе неспроста:
Нас легко презирать и мытарить,
Но лежачих бессовестно бить:
Дай вам Бог никогда не ударить
Тех, кто хлеба не может купить!
Мень.
У нас немало пастырей убили,
Немало богословов извели...
Но всех, скорбящих на твоей могиле,
Ты подымаешь к Небу от Земли!
Ты был уж слишком яркою фигурой,
И с лютой травлей ох как был знаком:
Нам ничего не стоит, на смех курам,
Подвижника назвать еретиком!
А тут еще нерусский от рожденья...
И злоба сатанинская визжит
С погромным, черносотенным глумленьем:
- Катись ты в синагогу! Выкрест! Жид!
Живуч, живуч у нас средневековый,
Тупой, звериный, чрный фанатизм:
Скуратовы, Бироны иль Ежовы -
На всех печати дьявольских харизм!
Быть может, нынче времена другие,
Но грозным отголоском тех эпох,
Что вечно будут ужасом России,
Стал тот удар: кто б думать только мог?!
Идут года, но тайна не раскрыта:
Других проблем полно теперь в стране:
Мы снова у разбитого корыта,
И скорбью сыты, кажется, вполне!
Кто нас спаст? Кто в эти годы злые
Нам одолеть поможет злобу, лень,
Унынье? - Бог, все русские святые,
И, может статься, убиенный Мень!
Расплата за добро.
Рабина убили. И Садата - тоже:
Оба миротворца - жертвы тмных сил!
Что ж это творится, Всемогущий Боже?
Кто из лучших смерти крестной не вкусил?!
В Сталина как - будто даже не стреляли;
Не Хуссейну с Мао головы снесли,
А Махатму Ганди пулями достали,
И Индире Ганди палача нашли!
А в сорок четвертом, в памятном июле,
Уцелел рейхсканцлер, несмотря на взрыв...
Но не спас Всевышний Кеннеди от пули,
Миротворец Пальме не остался жив!
