единственным звуком, раздававшимся в огромной комнате. Все вокруг замерло,
и только знамена чуть колыхались под струей воздуха.
Вэлли слегка наклонился вперед, положив левую руку на стол так, чтобы
сзади осталось достаточно места. За спиной у Бриу стояли табуретки и стол,
но он не знал, где именно они находятся. Если Четвертый вздумает
отступать, ему придется узнать, какие преимущества дают длинные руки.
Вэлли было даже жалко его: перед ним стоял хороший, гордящийся своим
ремеслом воин, у него красивая юбка в складку и натертые до блеска ремни.
Но теперь Бриу приходится выбирать между гибелью и позором. Молчание
длилось лишь несколько секунд, но показалось, что прошел целый час, прежде
чем тот, из-за кого разыгрывалась эта драма, вспомнил о своей реплике.
- Э-э... Сдаешься? - хрипло сказал Нанджи.
Третий в полном недоумении уставился на Бриу и на смертоносную полосу
стали, которая взялась неизвестно откуда.
- Сдаюсь, - согласился он тотчас же, напуганный не меньше, чем его
господин.
Пальцы Бриу разжались сами собой, и рука упала. Меч Седьмого все еще
упирается ему в грудь, и теперь, если победитель захочет, ему придется
совершить обряд унижения. Он должен подчиниться, иначе - смерть. В глазах
Бриу отразились ужас и стыд.
- Скажите, мастер Бриу, - заговорил Вэлли таким же громким голосом, -
когда вы рассказывали подопечному о второй и третьей клятвах, вы
упоминали, что последняя может быть принесена только по разрешению
наставника?
Конечно, Бриу мог сказать "да", но ему никто бы не поверил, слишком
все это сложно и запутанно.
- Нет, светлейший. - Его голос прозвучал хрипло.
- Тогда вина - если только она существует - лежит не на ученике
Нанджи, а на его наставнике, который сообщил ему неправильные сведения, не
так ли?
Бриу беззвучно пошевелил губами и два раза сглотнул.
- Кажется так, светлейший, - сказал он.
Вэлли немного отодвинул меч.
- Мне сдается, что не все это услышали. Признайте свою ошибку.
- Светлейший Шонсу, - Бриу заговорил громче, - я признаю, что не
сообщил моему бывшему подопечному, ученику Нанджи, всех необходимых
сведений о принятии третьей клятвы, и если в его действиях вчера были
какие-то ошибки, то в этом моя вина.
- Значит, теперь у вас нет претензий ни ко мне, ни к ученику Нанджи?
- Нет, светлейший.
Вэлли вложил меч в ножны.
- Я беру назад обвинение в трусости, мастер Бриу. Вызывая на поединок
Седьмого, вы продемонстрировали примерное мужество. Когда я увижу вашего
наставника, я поздравлю его.
- Спасибо, светлейший, - униженно пробормотал Четвертый.
- А сейчас пора бы вспомнить, что мы - ваши гости, и позволить нам
доесть наш завтрак.
Вэлли сел и, не обращая больше ни на кого внимания, придвинул к себе
тарелку с мясом. Нанджи неохотно сделал то же самое. Товарищ Бриу положил
ему руку на плечо, и они отошли в сторону.
Однако для Вэлли испытания не закончились. Он знал, что если
подопечный меняет наставника, то за этим неизбежно следует вызов, но он
был уверен, что этот вызов, как того требует справедливость, должен быть
обращен к нему. Воины придерживались другого мнения. Согласно сутрам,
принуждение не оправдывает вины, клятва, взятая силой, все равно
связывает, и никакая опасность не может служить оправданием, если человек
отрекся от своего слова. Итак, они обвиняют Нанджи, а не его. Это
немилосердно, но ему бы следовало заранее учесть такую возможность.
Самое трудное - в той темной области, что лежит между Шонсу и Вэлли.
"Ты думаешь не так, как Шонсу, и мне это нравится", - сказал бог. Но держа
в руке меч, Вэлли должен забыть о своем прошлом. Стратегия Вэлли, а
тактика Шонсу - такая раздвоенность может привести к надоедливым, а
возможно, и по-настоящему серьезным проблемам, а в противном случае
впереди его еще ждут такие ошибки. Настоящему воину мало владеть мечом,
мало знать назубок сотни сутр, надо еще и ориентироваться в существующей
здесь системе ценностей.
Повсюду слышался беспокойный шепот. Нанджи разделывался с мясом,
грозно уставясь в свою тарелку.
- Что случилось? - спросил его Вэлли. По виду Нанджи нельзя было
сказать, что этот человек только что избежал серьезной опасности.
- Я не должен был приносить вам этой клятвы, мой повелитель.
- И умереть?
- Да, - горько сказал Нанджи.
- В таком случае, мне не следовало бы убивать тебя, - заметил Вэлли и
получил в ответ озадаченный взгляд. - Я убиваю только тогда, когда должен
убить. - Он надеялся, что лицо его остается спокойным.
- Ну и что бы вы сделали, если бы я отказался? - спросил Нанджи
удивленно и слегка возмущенно.
Вэлли тоже размышлял над этим.
- Точно не знаю. Наверное, попросил бы, чтобы ты привел мне
какого-нибудь труса. Хорошо, что такого не случилось. Ты хочешь, чтобы я
снял с тебя клятву?
Нанджи не знал, что ответить.
Вэлли почувствовал непреодолимое желание взять его за шиворот и
хорошенько встряхнуть. Понятия Нанджи очень далеки от реальности и в
дальнейшем могут принести большой вред. Однако сейчас, когда у него
оставалось время, чтобы обдумать ситуацию, Взлли понял, что для воина
седьмого ранга, знавшего более тысячи сутр, нет практически ничего
невозможного.
- Разумеется, мне не нужен человек, честь которого ставится под
сомнение, - сказал он. Нанджи побледнел. - А ведь ты совершил ошибку. -
Нанджи стал совершенно белый.
- Тебе бы следовало спросить меня, - продолжал Вэлли, - для чего
прольется кровь. Я бы тебе, конечно, объяснил, что выполняю задание
Богини...
Глаза у Нанджи округлились: возможно, он вообразил себе эту дикую
картину - Второй, допрашивающий Седьмого.
- А верность Богине - превыше всего, это важнее, чем твой долг по
отношению к наставнику.
Нанджи глубоко вздохнул. На его удивительно открытом лице можно было
прочесть облегчение и признательность.
- Я человек чести, мой повелитель... Мне кажется.
- Мне тоже так кажется, - строго сказал Вэлли. - И все, довольно об
этом! Урок номер два! Скажи, чему тебя научила эта с позволения сказать
дуэль?
При упоминании о столь стремительном поединке к Нанджи вернулось
хорошее расположение духа. Он тихо засмеялся.
- Ему хорошо утерли нос, мой повелитель.
- Да, это так, - кивнул Вэлли с улыбкой. - Но почему? Воин четвертого
ранга не должен сдаваться так легко, даже если борется с Седьмым.
Нанджи думал, высчитывая что-то на пальцах, потом заговорил:
- Вы его оскорбили, и ему пришлось вас вызвать, но, таким образом,
место и время выбрали вы, так? Потом, увидев ваши повязки, он, наверное,
подумал, что вы решите отложить поединок на пару дней И третье: в казармах
поединки запрещены. Он забыл, что вам это правило неизвестно, и, значит,
оно вас не связывает. - Нанджи рассмеялся. - А слыханное ли дело, чтобы
поединок проводили через стол? - Он довольно усмехнулся.
- Очень хорошо! - усмехнулся Вэлли и на минуту задумался. - Хотя я бы
не посоветовал вводить такое в широкую практику. Будь он чуть попроворнее,
он пригвоздил бы меня к стене. - Может быть, у Шонсу самая быстрая реакция
во всем Мире, но ведь мечи - не пистолеты. Здесь все по-честному.
В комнату тихонько проскочили двое Пятых, кое-кто ушел по своим
делам. Спустя несколько минут - так, чтобы никто не догадался, что он все
время ждал неподалеку, - в комнату быстрыми шагами вошел достопочтенный
Тарру. Он был само раскаяние. Вэлли встал, чтобы его приветствовать Нанджи
сделал движение, чтобы уйти, но Вэлли знаком приказал ему остаться.
Тарру рассыпался в извинениях за нарушение гостеприимства, чего,
конечно же, не случилось бы, окажись поблизости воин более высокого ранга,
и что, несомненно, больше не повторится.
- Хорошо, - ответил Вэлли тоном, в котором, как он надеялся, звучала
угроза.
Вероятно, Тарру выглядит старше своих лет, решил Вэлли: он рано
поседел, кожа его потемнела от солнца и ветра, но не от старости. Доверять
ему можно не больше, чем взбесившемуся леопарду. Во время длинного обмена
любезностями, вопросов о здоровье и всего прочего достопочтенный то и дело
бросал взгляды на эфес меча Вэлли.
Нанджи сделал знак, чтобы принесли еще одну тарелку мяса. Тарру с
удовольствием схватил кружку пива, но Вэлли больше пить не стал, хотя пиво
казалось слабым и практически безвредным. Вэлли подозревал, что, как
только будет покончено с церемониями, Тарру начнет расспрашивать гостей об
их планах, и эти вопросы необходимо предвосхитить.
- У меня к вам есть небольшое дело, - сказал он. - Когда три дня
назад из меня изгоняли демона, я потерял сознание. А очнулся в небольшом
домике вверх по дороге, что ведет к каньону.
- Это домики для паломников, - пояснил Тарру. - Их содержит одна
жрица, настоящая ведьма
- Никакой ведьмы я не видел. Но рабыня, которая была со мной.. Ее
зовут Джа Она мне понравилась.
Лицо Тарру передернулось.
- Тьфу! Самые настоящие грязнули, светлейший. Днем они моют полы, а
ночью - развлекают паломников, торговцев лошадьми, гончаров, простых
матросов. Все барыши, естественно, получает Кикарани. Знаете, здесь, в
казармах, у нас есть отличные девчонка..
Вэлли услышал странный шум и с удивлением обнаружил, что это
скрежещут его зубы. Кулаки его сжались, и сердце яростно забилось. Тарру
побледнел и остановился на полуслове.
- Нельзя ли по сходной цене купить грязнулю? - прошептал Вэлли. Сунув
в карман два пальца, он достал и бросил на стол мерцающий голубой камень.
- Я думаю, этого хватит?
Тарру открыл рот от изумления.
- Светлейший! Этого хватит, чтобы купить всех рабынь Кикарани, да и
саму ведьму в придачу.
- К сожалению, мелких денег нет, - вздохнул Вэлли. Он понимал, что
поступает неразумно, но ему было наплевать на все. - Нанджи, ты знаешь эту
Кикарани?
- Да, мой повелитель, - ответил Нанджи, глядя на него широко
раскрытыми глазами.
- Тогда отправляйся прямо к ней. Предложи ей этот камень в обмен на
полное владение рабыней, которую зовут Джа. Девушку со всеми вещами
приведешь сюда. Вопросы есть?
- Она решит, что камень краденый, мой повелитель.
Вэлли взглянул на него так, что Нанджи быстро взял камень и пошел к
двери. Но сделав несколько шагов, он вдруг повернулся и направился к
другому выходу. Теперь он мог пройти через всю комнату, высоко подняв
голову и наслаждаясь всеобщим вниманием.
- Его отец плетет циновки, - заметил Тарру с бесконечным презрением.
- Вы рискуете никогда больше не увидеть ни камня, ни девушки, светлейший.
- Лучше потерять камень, чем иметь рядом с собой вора. - Давление у
Вэлли все еще было высоким.
- Да, это так, - дипломатично согласился Тарру, но не возразить
все-таки не смог. - Следовало бы попробовать какой-нибудь соблазн
поменьше. По крайней мере держу пари, что, прежде чем его увидит Кикарани,
камень обратится в наличные и сдачи вы не получите.
Мысль о том, что Нанджи может его обмануть, показалась Вэлли
абсолютно смехотворной.
- Вот! - На стол упал еще один сапфир, глаза у Тарру разгорелись. - Я
полагаю, в охране найдутся несколько опытных сыщиков? Пускай они
отправятся за моим вассалом. Если он продаст камень или сбежит, вы
получите это.
Он не знал о жадности Тарру. Голубая звезда на столе просто
загипнотизировала достопочтенного. Руки его непроизвольно потянулись к
сапфиру.
- Я не могу поставить ничего столь же ценного, светлейший.
