наметилась явная тенденция создания мощных, защищенных толстой броней и
вооруженных крупнокалиберными орудиями гусеничных машин, таких, как
немецкие "королевские тигры", "пантеры", самоходные орудия "фердинанд",
американские "шерманы", советские ИС-2 и СУ-100. Многомоторные "летающие
крепости" и фронтовые истребители окончательно зачеркнули теорию
"москитной войны". И только на море она как будто оправдалась - самые
большие линкоры, немецкие "Бисмарк" и "Тирпиц", японский "Ямато" были
потоплены или выведены из строя именно действиями легких торпедоносцев,
подводных лодок и пикирующих бомбардировщиков. Но для дерзких десантных
операций, "булавочных уколов в нервные центры", подобных планируемому
удару, броневики вполне пригодны.
Пока я размышлял над теоретическими аспектами военной стратегии и
тактики, наступил час привала, и колонна остановилась. Экипажи броневиков
собрались у полевой кухни, командиры получали уточняющие инструкции. На
меня никто не обращал внимания - мои "пассажиры" тоже отправились
подкрепиться. Я вышел из машины и огляделся.
Мы находились в живописной долине. В нежарком осеннем солнце темнели
чуть тронутые желтизной листья густых зарослей, покрывавших склоны по
обеим сторонам долины. В голубой дымке за поворотом виднелись впереди
темно-синие громады гор, а сзади и справа сверкали белизной вершины
Большого Кавказа. Пыль уже успела покрыть тонким серым слоем чисто вымытые
перед походом бока и капоты броневиков, лечь на отливающую перламутром
голубую крышу моего "мустанга", припорошить стекла. Я достал из
перчаточного ящичка кусок замши и протер ветровое стекло, потом вытер
боковые и задние стекла, очистил фары.
- Что, Джек, пропал аппетит?
Аркадий подошел бесшумно, я не расслышал его шагов в гомоне
насыщающихся и готовящихся насыщаться "десантников", в барабанно-гитарном
бешенстве рока, несущемся из приемника стоящего неподалеку "джипа".
- Нет, аппетит у меня всегда при себе. Вот приведу в порядок своего
коня и поем. Кстати, полей мне, я сполосну руки.
Я вытащил из багажника пластмассовую канистру с водой, которую всегда
вожу на всякий случай в машине. Аркадий не обиделся на такую дерзость -
видя меня постоянно в обществе Антона, отмечая, что мы с ним держимся на
дружеской ноте, говорим друг другу "ты" и так далее, он, вероятно, отвел
мне достаточно высокое место в их негласной иерархии, где-то рядом с
собой. Вчерашняя попойка также способствовала нашему сближению. Такие
мероприятия, как известно, "спаивают" (от слова "паять", а не "пить")
людей. Мне это было на руку - притупляло бдительность противника, сбивало
с толку моих "стражей".
- Пойдем к моей машине, там мой водитель приготовил
скатерть-самобранку, дастархан по-восточному. Ты же не станешь толкаться у
кухни?
- Спасибо. Но после вчерашнего мне нужна разгрузка - перебрал
немного. У меня в машине есть термос с кофе, в холодильнике бутерброды с
сыром, этим я и ограничусь.
- Ну, смотри. А если захочешь, приходи. Мы еще минут сорок простоим.
- Ладно, учту. Спасибо за приглашение.
Аркадий ушел, а я сел в машину на нагретое солнцем сидение и достал
свои бутерброды и термос кофе. "Крепкий, однако, этот парень, - подумал я,
вспоминая, как много выпил он накануне вечером. - Сливая мне, держал
полную десятилитровую канистру на весу одной рукой, как будто это легкая
кружечка, и даже пальцы не дрожали". Я отвинтил пластмассовую
крышку-стаканчик и налил в нее немного кофе. В литровом термосе плескалось
его не так-то много, стакан, не больше. Остальной объем сосуда был
заполнен килограммовым зарядом мощной взрывчатки, а днище служило для
установки нужного момента воспламенения детонатора - достаточно было
повернуть его на определенный угол.
Пережевывая бутерброд и запивая его маленькими глотками, чтобы
растянуть процедуру принятия пищи подольше, я вспоминал: за поворотом,
примерно в полутора километрах от того места, где мы сейчас находились,
должен быть старый виадук, построенный еще в конце прошлого века. Он
связывал проходившее по узкому искусственному карнизу правого склона
долины шоссе с противоположным склоном, со старой грунтовой дорогой.
Когда-то она вела к многолюдным горным аулам и была, вероятно, оживленной,
но после того, как началась кампания переселения горцев на якобы более
плодородные низменные земли, селения эти опустели, и дорога обезлюдела,
виадук заржавел, пришел в ветхость. Им пользовались изредка лишь охотники
да туристы, военно-стратегического значения он не имел, поэтому, его не
ремонтировали уже много лет. Но я верил в надежность старых мостов -
инженеры и строители работали тогда на совесть, а их творения были сделаны
с большим запасом прочности.
Поев, я поставил термос у своих ног, слева от педалей. Потом достал
из бумажника визитку и сложил ее вчетверо. Оглянулся, мои "пассажиры" все
еще были возле кухни. Я перегнулся через правое сидение, открыл дверцу,
расположенную справа, и вложил визитку в гнездо замка. Проверил: дверца
закрывалась как будто плотно, но достаточно было сильного толчка, чтобы
она распахнулась.
Через полчаса вернулись мои попутчики, веселые, с раскрасневшимися
лицами. Наверно, они не ограничились компотом, который, как положено,
давали на третье, а добавили кое-что покрепче из личных запасов. Что ж, им
не сидеть за рулем, имеют право. Мне же это было только на руку. Салон
наполнился запахом спиртного.
Не успели они рассесться, как прозвучал сигнал к началу движения. Как
только мы тронулись с места, я потянул кнопку на приборном щитке, в капоте
под ветровым стеклом приоткрылся воздухозаборник, и струя свежего воздуха
приятно повеяла мне в лицо, выходя затем в полуопущенное стекло левой
дверцы. Атмосфера в салоне "мустанга" заметно посвежела.
- Опусти стекло совсем, жарко! - похлопал меня по плечу, наклонившись
вперед, один из "пассажиров" на заднем сидении. Я повернул голову и смерил
его таким взглядом, что он отшатнулся и замолчал, поняв дистанцию,
отделяющую рядового бандита от особы, приближенной к руководству
Организации. Остальные, оживленно о чем-то болтавшие, заметив эту немую -
с моей стороны - сценку, переглянулись и притихли.
Вскоре я увидел впереди и слева решетчатую ферму виадука. Его
состояние не вызвало у меня энтузиазма, такой он был ржавый, так много
распорок и скреп в его ажурной арке держались на одном конце или вообще
отсутствовали в тех местах, где по всем законам сопромата и симметрии им
надлежало быть. Но приходилось рисковать, другого шанса оторваться от
колонны могло и не представиться.
Я сунул руку в карман и нащупал баллончик, трофей Мгера, который я
вместе с пистолетом вынул из сумочки Клавы. Когда моя машина почти
поравнялась с въездом на виадук, представлявшим теперь собой заросшую
травой и едва протоптанную посредине тропинку, где не оставалось и
признака колеи, следов от колес машин или хотя бы арбы, я резко повернул
руль налево.
Мои "пассажиры" в первый момент не сообразили, что происходит -
сказывалось вчерашнее возлияние и сегодняшняя "добавка", притупившая их
реакцию. Когда они пришли в себя от моего неожиданного маневра, было уже
поздно, "мустанг" влетел на виадук. Центробежная сила во время этого
резкого поворота заставила сидевшего справа бандита навалиться на дверцу,
она распахнулась, я подтолкнул его, и он, сломав спиной проржавевший прут
ограждения, исчез в голубой дымке пропасти. В следующее мгновение
остальные получили в открытые от изумления или негодования рты и широко
вытаращенные глаза хорошую порцию газа. Помешать мне они после этого уже
были не в силах, и все те считанные секунды, пока я вел машину по
вибрирующим доскам настила, сквозь громыхание и треск я слышал, как они,
задыхаясь, кашляют у меня за спиной. Струя воздуха, которая выходила из
заборника, предохраняла меня от действия моего собственного химического
оружия, к тому же я успел задержать дыхание.
Виадук выдержал тяжесть моей машины. Как только мы оказались на
твердой земле, я затормозил, выскочил из "мустанга" и распахнул заднюю
дверцу. Один из сидевших сзади вывалился сразу, второго мне пришлось
выдернуть за ногу. Они были уже почти в бессознательном состоянии, но я
все же выпустил в их посиневшие физиономии остатки газа - не пропадать же
добру! - и выбросил пустой баллончик.
В это время я заметил, как от остановившейся в замешательстве колонны
отделился "джип" и помчался к въезду на виадук. Одним прыжком я достиг
водительской дверцы, схватил свой термос, нажал на винт в центре донышка и
повернул до упора ободок. Внутри послышался щелчок и что-то зашипело.
Насколько я помнил инструкцию, теперь у меня в запасе оставалось секунд
десять-пятнадцать. Сперва я хотел просто швырнуть термос и уже
размахнулся, но при взгляде на настил, передумал. Термос мог отскочить и
откатиться в сторону, провалиться в дыру от сгнившей доски. Я подбежал к
виадуку и положил термос на скрещивающиеся в узле силовые балки фермы. Мой
выбор одобрил бы любой сапер - это была одна из самых уязвимых точек
конструкции.
"Джип" уже въезжал на виадук, когда я вскочил в свою машину и так
рванул с места на третьей скорости, что из-под бешено завращавшихся
ведущих колес полетели камешки и комья земли. "Джип" медленно и осторожно
двигался по виадуку... Они не хотели рисковать и раньше времени свалиться
в пропасть - все равно, вероятно, считали они, далеко мне не уйти.
Я был у самого поворота, когда ослепительная, желтая с красным,
вспышка отразилась в темном на фоне горного склона ветровом стекле и в
зеркале заднего вида. Одновременно раздался оглушительный удар, эхо
которого, подобно раскатам грома, покатилось по ущелью, многократно
отражаясь от скал. Конец виадука, опиравшийся на левый край ущелья,
провалился вниз, на мгновение я увидел ставший вертикально настил с
черными дырами от выпавших кое-где досок и как бы приклеенный к нему
"джип". В следующую секунду все это с треском и грохотом обрушилось вниз,
в километровую глубину провала. Мне показалось, что я различил среди
кувыркающихся в воздухе тел долговязую фигуру Аркадия...
Но мне некогда было рассматривать это поучительное и, признаюсь
откровенно, приятное зрелище. Я заметил нечто иное, не столь радующее
душу: башенки двух или трех ближайших броневиков, развернулись в мою
сторону, на концах спаренных стволов затрепетали бабочками, забились
оранжевые огоньки, раздался треск, напоминающий звук разрываемого
коленкора, и скрещивающиеся дымные струи трасс впились в обрыв над моей
головой. По крыше машины застучали отбитые пулями кусочки камня. Я нажал
на акселератор, и все исчезло за выступом скалы, за оставшимся сзади
поворотом.
Теперь на некоторое время я был в безопасности. Чтобы добраться до
меня, им пришлось бы сделать объезд километров в тридцать, а за это время
я успел бы уехать далеко и скрыться так, что обнаружить мой "мустанг" они
не смогли бы. Кроме того, оставшись без командира, они должны будут
связаться по рации с Антоном и другими главарями, чтобы получить указания,
как действовать дальше в неожиданно возникшей ситуации. Очевидно,
продолжать движение по старому маршруту значило бы самим лезть в
мышеловку, поэтому, они будут вынуждены разрабатывать новый маршрут...
Словом, переполох в мирном семействе! На какое-то время им будет не до
меня, но если даже они рискнут задержаться и догонять мою машину, час -
