- Применить бы это ваше новое мышление к такой вот задачке: как объ-
яснить поведение Морозова? Зачем он побежал в цех? Что означает фраза,
сказанная им Лихачеву: "Ты еще жив?!"? Вы, кстати, знаете, что он задал
покойному такой вопрос? - Н-нет. Впервые слышу.
- Так вот, был такой вопрос. И как вы объясните, что показания всех
свидетелей в общем согласуются, но находятся в резком противоречии с по-
казаниями самого Морозова? - И в чем они расходятся?
- А в том, например, что начальники ваши, глядя на экраны своих те-
левизоров, в пятнадцать сорок семь видели Лихачева, копающегося у мани-
пулятора, а Морозов показывает, что в это же самое время на экране свое-
го телевизора, подключенного к тому же канату, к той же камере, он видел
Лихачева, лежащего в луже крови, и видел кого-то склонившегося над ним,
кого-то, кого он не узнал, но кто работает на вашем же предприятии. Вы
можете это объяснить?
- Нет... Но если Морозов действительно увидел чтото такое на экране,
то это, по крайней мере, объясняет, почему он бросился в цех и почему
произнес эту фразу...
- Но как он мог увидеть то, что еще не случилось? Не проще ли пред-
положить наоборот - чтобы объяснить свое поведение, он выдумывает, что
увидел на экране чтото странное? Ведь кроме него самого никто этой кар-
тины не видел. Расхождение получается - Лихачев погиб в пятнадцать часов
пятьдесят четыре минуты тридцать секунд, а Морозов (и только он один)
видит это в пятнадцать сорок семь - неувязочка... Если бы он наблюдал
гибель Лихачева вместе с начальником цеха и начальником смены, то он не
мог быть в это время в цехе, а раз он был в цехе, то не мог видеть эту
сцену по телевизору. Не сходятся у него концы с концами, а зачем он орет
- я понять не могу.
На этом разговор закончился. Агинский вышел из кабинета следователя
в полной растерянности.
VII. Нестерпимо яркая голубизна неба, если смотреть в зенит, перехо-
дила в темный фиолет. Далеко, далеко внизу сверкали белизной заснеженные
пики и хребты, темнели бездонные ущелья. Ни одно облачко не нарушало
пустоты этих беспредельных абстрактных просторов. Облака, как и горы,
были далеко внизу. Впрочем, совершенно незаметно, оказались они уже сов-
сем рядом, и белизна их пушистых клубов слепила глаза не хуже кристалли-
ков снега на вершинах безымянных гор.
Облака, медленно меняя очертания, наваливались брюхом на остроконеч-
ные скалы, продирались сквозь мрачные ущелья, непрерывно и согласованно
раздавались вширь, попадая на свободное пространство, и это неостанавли-
вающееся движение похоже было на работу отлаженного механизма и даже,
кажется, сопровождалось низким однотонным гулом, заполняющим все прост-
ранство, бесконечным, вибрирующим "А-а-а-а-у-у-у-у-м-м-м-м". А выше, во
втором эшелоне, гонимые мощным ветром, проносились длинные ряды облаков
поменьше.
На небольшое кремнистое плато то падала сумрачная тень, то вновь за-
ливал его чистый свет из бездонной синевы. Казалось, на пустынной пло-
щадке никого нет, но вот упала тень, и прошла тень, и стала видна сидя-
щая в позе Лотоса фигура, а за ней стояли еще трое.
Творец Йоги Шива-Разрушитель был недоволен, что его ради участия в
битве оторвали от созерцания предвечного Ишвары, но лицо его оставалось
непроницаемым, и его третий, боевой глаз, расположенный в междубровье,
вагни-чакре, был до поры, до времени прикрыт. За Шивой стояли - бог
смерти Яма с посохом "яма нанда", на который достаточно взглянуть, чтобы
тут же на месте помереть; царь 33 миллионов младших богов Индра со своим
алмазным копьем и красавец Кришна. Старший бог Вишну-Защитник в послед-
нюю минуту отказался от участия в сражении, сославшись на занятость.
Вместо себя он прислал свою аватару - воплощение - Крипту, снабдив его
излюбленным оружием - огненными дисками.
Все четверо пребывали в абсолютной неподвижности. Ждали подхода дру-
гих богов и, главное, Одина, который был назначен руководителем кампании
и должен был провести последний инструктаж. Вскоре на плато появились
еще три фигуры - Зевс-Юпитер в сопровождении Марса и, чуть позже, предс-
тавитель славян - Перун.
Громовержцы радостно приветствовали друг друга и Шиву, удостоили
благосклонными кивками младших богов и завели беседу о последнем приеме
у Брахмы, где присутствовали боги из других галактик. Шива с непроницае-
мой улыбкой внимал Юпитеру и Перуну, которые, перебивая друг друга и
разражаясь громоподобным хохотом, рассказывали, как на приеме апсара Мо-
хини сцепилась с Афродитой и что из этого вышло. Марс - бравый вояка, но
совершенно не светская личность - угрюмо топтался чуть поодаль. В при-
сутствии иностранцев он чувствовал себя скованно.
На площадке, тем временем, появились еще двое - представители Иудеи
архангелы Гавриил и Михаил, приведшие свое несметное небесное воинство
на соединение с легионами Индры. Их армии, как и полчища индусских млад-
ших богов, находились в надлежащем сопредельном мире, дабы до времени не
мозолить глаза начальству.
Юный Кришна, которому не терпелось опробовать полученное от Виш-
ну-Защитника оружие, решил устроить разминку. Он отодвинулся в дальний
угол плато и стал запускать вращающиеся диски. Индра отбивал их алмазным
копьем, Яма - своим посохом, а Михаил и Гавриил - огненными мечами. Марс
потоптался на месте, бросил взгляд на Зевса-Юпитера, потом решительно
выхватил меч из ножен и присоединился к молодежи.
Юпитер и Перун уже спорили о сравнительных достоинствах различных
напитков. Перун, пряча улыбку в отвислые усы и с хитроватым смирением
потупив взор, расписывал великолепные качества индусской сомы, Юпитер же
горячась доказывал, что ничего не может быть лучше выдержанного нектара
и марочной амброзии.
Внезапно черная тень пала на плато. Казалось, в небесах открылся
темный, ведущий в неведомые бездны туннель. Из этой черной дыры тянуло
ледяным холодом. Затем из нее вынырнул свирепого вида детина, одетый в
звериные шкуры и с боевым молотом на плече. Это был представитель Скан-
динавии Тор-разрушитель. Варвар был страшно недоволен и заявил об этом
прямо и громогласно. Какого, в самом деде, Асмодея отрывают его от люби-
мого занятия - Вечной Охоты на полях Валгаллы?
Но, услышав, что речь идет о сражении с Князем Тьмы, он понял, что
его ждет развлечение не хуже и, успокоившись, присоединился к разминке
младших богов.
Уголки губ аристократа Шивы слегка дрогнули в незаметнейшей презри-
тельной улыбке. Тору на это было наплевать. Варвар был по натуре демок-
рат и любил полиберальничать с молодежью. Он, крякнув, перехватил поу-
добнее обеими руками рукоять молота. - Ну-ка, - сказал Тор Кришне, -
наддай! Кришна наддал так, что диски из его рук вылетали сплошной лен-
той. Сверкание огненных мечей и блеск алмазного копья превратились в
пламенные завесы, вроде полярного сияния, а молот Тора, парируя диски
Кришны, рассекал воздух с гудением и чуть ли не с ревом.
Перун и Зевс-Юпитер ожесточенно спорили о достоинствах и недостатках
излюбленных видов оружия - молнии шаровой и молнии линейной. И, кажется,
на этот раз они схватились всерьез. Юпитер, гневно нахмурив брови, с
прямотой римлянина заявил, что нет ничего лучше доброй старой линейной
молнии и тот, кто считает иначе, совершенно не разбирается в оружии. Пе-
рун, уже не ухмыляясь, откинув голову чуть назад, щурил внимательные
глаза и утверждал, что для поражения скрытых целей не придумано ничего
лучше шаровой молнии. Никто не хотел уступать, и в ход шли взаимные поп-
реки и оскорбления. Перун держал руку на древке своего радужного лука,
глаза обоих богов метали молнии, пока только фигурально, но уже немного
оставалось до мига, когда в ход пойдут настоящие.
- Прекратите, - презрительно произнес Шива, и за все время это были,
кажется, его первые слова, - прекратите, господа! Стыдитесь - перед
младшими богами! Ведь вы спорите об одном и том же.
Его не слушали. Холерик Зевс-Юпитер завелся и, согласно известной
поговорке, всем своим видом показывал, насколько он не прав.
- Прекратите! - уже закричал Шива, но тщетно. Сверкнули первые
вспышки, первые раскаты сотрясли небеса и горы. Незаметная перемена про-
изошла на плато. Сгинули невесть куда младшие боги вместе с Тором, и не-
бо было уже не синим, а черным, ночным. Громовые удары сотрясали окрест-
ные скалы, а вспышки молний выхватывали из мрака кипящие грозовые тучи и
темные фигуры двух громовержцев. Впрочем, трудно было сказать наверняка
- возможно, это были просто две скалы.
Молнии сверкали почти беспрерывно, освещая черные рваные тучи,
сквозь которые местами проглядывало черное звездное небо, и вот, нако-
нец, эту мешанину светил и облаков прорезал тонкий луч, похожий на луч
лазерного прожектора - Шива открыл свой третий, боевой глаз. Еще раз
послышался его гневный голос: - Прекратите! Вы спорите об одном и том
же!
Мощный удар грома заставил проснуться Вячеслава Агинского. Он открыл
глаза и повернулся Пикну. За окном бушевала гроза, полыхали молнии, пла-
менели раскаты.
- Гроза, - подумал Агинский, - опять гроза, как тогда.
Он был один в комнате общежития и избегал смотреть на две пустые
кровати с панцирными сетками, на которых не было ничего, кроме скатанных
в рулоны матрасов.
Послышался совсем уже оглушительный раскат. - Прямо - над головой, -
помыслил Агинский. - Перун вдарил или Юпитер. Это же надо такому прис-
ниться! Целая космическая опера. Как там Шива кричал: "Вы спорите об од-
ном и том же..."
С быстротой молнии пронзила его мозг некая мысль, заставившая его
подскочить и сесть на постели. Спина прямая, глаза и рот широко раскры-
ты, дыхание прерывистое.
- Ух ты! - сказал он вслух. - А ведь это ответ! Он вскочил с кровати
и подбежал к окну. - Ведь точно! Так оно и есть! Все сходится! Вячеслав
распахнул окно, и в комнату ворвались дождь и ветер. Он с наслаждением
вдыхал упоительный воздух, огромным усилием воли подавляя в себе желание
броситься к ближайшему автомату и звонить среди ночи следователю Холм-
скому.
Наконец он закрыл окно, плюхнулся в постель и заснул сном человека,
сделавшего доброе дело.
IX. Утром, едва только Холмский занял свое рабочее место, пред ним
предстал техник-наладчик Вячеслав Агинский.
- Я все знаю, - выпалил он не здороваясь. - Могу вам рассказать, как
все было.
Следователь невольно приподнял брови. - Это только гипотезы или у
вас есть и доказательства?
Вопрос заставил Агинского несколько приглушить тон, но уверенности
не отнял.
- Нет, доказательств, в обычном смысле, у меня нет. Но вы послушайте
и сами поймете, что иначе быть и не могло.
- Что ж... - следователь врубил диктофон и приготовился внимать.
- Последний раз мы с вами разговаривали два дня назад. И знаете, все
это время я голову ломал - что же у нас произошло. С одной стороны, я ни
на секунду не мог поверить, что Колька... то есть Морозов мог убить Ли-
хачева, а с другой стороны - обстоятельства действительно странные. А у
вас, кстати, какие-нибудь новые факты есть? Следователь покачал головой:
- Ничего нового. Стою на мертвой точке. - А Морозов? Что-нибудь говорит?
- Все то же. А когда просишь объяснить все несуразицы - замолкает угрю-
мо, и ничего из него не выжмешь.
- Да... Так вот, согласитесь, что самая простая версия - это что Ли-
хачева действительно убила молния. То есть не прямо, а из-за того, что
ключ после взрыва ему в голову попал.
- Да, это самое напрашивающееся объяснение, но... - Вот именно, но!
Все упирается в необъяснимое поведение Морозова. Давайте еще раз восста-
новим события.
Значит так, мы вчетвером - Лихачев, Морозов, Ступов и я - сидим в
своей комнате и забиваем козла. Тут нас вызывают в цех. Я и Лихачев по-
