влюбленная парочка, дородная женщина с многочисленными узлами да моло-
денький капитан, дремлющий на деревянной скамье. Были там и двое мужчин,
которые сидели в разных местах зала.
Несмотря на скучающий вид обоих, Андрей обратил внимание именно на
того, что вообще прикрыл глаза: ему показалось, что мужик наблюдает
из-под опущенных век. На вид ему было немногим более тридцати.
Перед самой посадкой Савелий разбудил Кораблева и посвятил в свое ре-
шение относительно пленного. Как ни странно, но Денис принял новость до-
вольно сдержанно, во всяком случае, не очень удивился и только спросил:
- Надеюсь, ты не продешевил, подарив жизнь этому подонку?
- А ты как думаешь? - хитро прищурился Савелий.
Сейчас, услышав слова Бешеного, Денис по достоинству оценил его реше-
ние.
- Как только они нас вычислили? - спросил Денис.
- А черт их маму знает.
Денис повернулся к Мушмакаеву:
- Что ж, повезло тебе. Желаю скорее свернуть шею, - с улыбкой на-
путствовал он.
- Благодарю на "добром слове".
- Кажется, тебя встречают, так что выжди минут пять-десять, а по-
том... потом делай ноги!
- Спасибо вам...
- За что? - удивился Денис.
- За то, что не прихлопнули в пути.
- У тебя все еще впереди, - заметил Денис, прихватил сумку с деньгами
в левую руку и пошел за ребятами.
Воронов точно вычислил того фээсбэшника, которому было поручено унич-
тожить Мушмакаева любой ценой. Еще в зале ожидания, заметив любопытство
со стороны Воронова, он понял, что "засветился", и, как только тот вышел
из здания, сразу же кинулся к другому выходу.
По странному совпадению, и второй мужчина покинул свое место, отпра-
вившись к начальнику аэропорта, чтобы выяснить, когда будут готовы его
документы.
По-спортивному одетый молодой человек имел чин старшего лейтенанта и
назывался Григорием Васильевичем Кокошиным. Его послужной список мало
чем отличался от опыта тех его коллег, которые пытались отбить Мушмакае-
ва в Болгарии. Единственным отличием было то, что он предпочитал рабо-
тать в одиночку и обладал гипертрофированным самомнением. Нужно заме-
тить, что судьба благоволила ему и он не завалил до сих пор ни одного
задания. Одинаково хорошо владел любым видом оружия, но всему предпочи-
тал нож, испытывая кайф и особое возбуждение в тот момент, когда безжа-
лостное стальное лезвие входит в тело жертвы.
Его методы были коварны и заимствованы у наемных убийц. Выследив
"объект", он незаметно, по-кошачьи, подбирался к нему и, будучи левшой,
зажимал правой рукой рот жертвы, чтобы та не закричала, а левой всаживал
нож прямо в сердце. Иногда, разнообразия ради, просто перерезал горло.
Если "объект" был не один, он сначала расстреливал его спутников, с са-
мим расправлялся ножом.
Первый план именно таким и был: как только "объект" оказывался вне
самолета, сразу убиралось его окружение, а потом ликвидировался и он
сам. От этого плана пришлось отказаться потому, что Григорию почудилось
повышенное внимание со стороны незнакомого мужчины в зале ожидания. Хотя
Григорий вряд ли всегда мог логически обосновать свои подозрения, он ни-
когда не рисковал понапрасну, а посему до сих пор ни разу и не был даже
ранен.
Второй план был менее интересен, но гораздо более безопасен. Рядом со
зданием аэровокзала возвышалась диспетчерская башня, а к ней была прист-
роена небольшая столовая, мимо которой обязательно проходили все, кто
оказывался на летном поле. Кокошин не имел стопроцентной гарантии, что
"объект" прилетит именно на этот аэродром, и в операции было задейство-
вано несколько человек, которые поджидали на других возможных аэродро-
мах. Впрочем, Григорий был почему-то твердо уверен, что посчастливится
именно ему.
У него была одна привычка, которая служила ему чуть ли не талисманом,
- все действия проходили в строго ритуальной последовательности: перед
выездом на задание, даже самое простое, он обязательно тщательно брился,
принимал ванну, надевал чистое нижнее белье, после чего душился фран-
цузскими духами "Пуазон" (более подходящими для полных женщин, нежели
для стройного мужчины) и уже потом отправлялся на задание.
Приехав едва ли не за три часа до прилета борта из Болгарии, Григорий
тщательно изучил местность, все постройки, пути надежного отхода, выра-
ботал два плана и стал ждать удобного случая. И на этот раз интуиция его
не подвела: в билетной кассе сидела симпатичная моложавая брюнетка, ко-
торая откровенно позевывала от скуки и почти сразу же обратила внимание
на импозантного и приятного парня. Зов плоти всегда ощущается, даже если
в голове роятся планы ликвидации "объекта". Конечно же, Григорий, заме-
тив красноречивые взгляды кассирши, распушил перья и ринулся в атаку.
Не прошло и двадцати минут, как он был посвящен во все ее семейные и
рабочие дела, а еще через пять минут выудил, что скоро ожидается чартер-
ный рейс из Болгарии. Все было ясно, и теперь оставалось придумать, как
отделаться от назойливой самки. Повезло и тут: ее смена заканчивалась, и
женщина, вручив ему свой телефон, многозначительно чмокнула на прощанье
прямо в губы и медленно пошла к выходу, в надежде, что "милый Гриша" ее
окликнет, пригласит хотя бы в столовую, но, так и не дождавшись, отбыла
в расстроенных чувствах.
Готовясь на всякий случай действовать по второму плану, Григорий, не
привлекая внимания окружающих, загодя забрался на крышу столовой, оста-
вил там винтовку с оптическим прицелом, замаскировав ее от случайного
взгляда из диспетчерской, и так же незаметно спустился оттуда.
Вынужденный отказаться от плана - один, Григорий вновь залез на кры-
шу, почти не опасаясь быть замеченным, так как было уже довольно темно.
Проверив еще раз винтовку и оптику, Григорий принялся терпеливо ждать.
Он видел, как порушивший его план - один незнакомец уверенно направился
к самолету, и лишний раз поблагодарил свою интуицию. По сообщению из
Болгарии, Мушмакаева сопровождали двое или трое парней. Когда из самоле-
та показались три фигуры, он приготовился.
Когда они попали в свет прожекторов, Григорий удивился: похожего по
описанию на Мушмакаева среди них нет. Но тут же смекнул, что эти люди
вышли для проверки, а кто-то, видимо, остался в самолете с Мушмакаевым.
Давайте-давайте, ищите, где затаилась опасность, а он пока подождет.
Григорий несколько расслабился, но продолжал наблюдать за самолетом, с
любопытством скосив глаза, когда эти трое проходили мимо столовой.
Прошло несколько минут, они все не возвращались, а из самолета больше
никто не выходил. Григорий начал беспокоиться, но в этот момент увидел
тень, мелькнувшую у самолета, и прильнул к окуляру прицела. Когда фигура
оказалась в лучах света, он обнаружил, что это и есть Мушмакаев.
Хотя Григорий на задании всегда был предельно собран и спокоен, тут
он чуть дернулся, выпустил "объект" из прицела, и потребовалась секунда
- другая, чтобы снова взять "объект" в прицел. Именно в эти секунды за
его спиной и прозвучал ироничный голос:
- Я бы не советовал этого делать...
Это был голос Савелия. Когда они шли от самолета, Воронов подробно
рассказал о своих подозрениях, и Савелию тоже показалось странным, что
мужчина, которого заподозрил Андрей, исчез в тот момент, когда был ос-
тавлен без присмотра. Как бы он, Савелий, поступил на его месте, если бы
почувствовал, что раскрыт?
Во-первых, как можно быстрее скрылся бы и сделал все, чтобы изба-
виться от хвоста. Скорее всего, так и поступил незнакомец.
Во-вторых, раз уж его лицо привлекло чье-то внимание, использовал бы
один из двух вариантов: либо постарался максимально изменить внешность,
одежду, что в данных обстоятельствах практически невозможно, либо поста-
рался выполнить приказ, не показываясь на глаза. А значит...
Снайпер! Кстати, на это и намекал ему Богомолов.
Маловероятно, что тот будет стрелять, пока они не окажутся в лучах
прожекторов. Поэтому есть немного времени, чтобы осмотреться и опреде-
лить его наиболее вероятную позицию. Впрочем, снайпер вряд ли откроет
огонь и когда они окажутся на свету, в приказе-то говорится об устране-
нии только Мушмакаева, а того среди них как раз и нет. Что он предпримет
дальше? Недостанет же у него наглости пойти обыскивать самолет? Значит,
наверняка будет ждать Мушмакаева. Наверняка! А это им на руку, потому
что появится какое-то время для обнаружения снайпера.
Савелий тихо скомандовал:
- Внимание! При первом же выстреле врассыпную!
- Думаешь, снайпер? - спросил Воронов.
- Уверен.
Как только они оказались в освещенном пространстве, тревога Савелия
передалась Денису и Воронову. Несколько томительных секунд тянулись бес-
конечно долго, а спокойные шаги давались с огромным трудом; хотелось
сорваться с места и молниеносно пролететь таящую угрозу полоску света,
но этого делать было нельзя. Когда выстрела так и не последовало и они
благополучно миновали опасный участок, все вздохнули с облегчением, а
Воронов сказал:
- Может, он понял, что раскрыт, и слинял со страху?
- Нет, братишка, чувствую, этот ублюдок где-то здесь и наблюдает за
нами. - Савелий говорил уверенно и старательно улыбался, словно расска-
зывал какую-то веселую историю, чтобы тот, глядящий в оптический прицел,
ничего не заподозрил.
Савелий незаметно осматривал аэродромные постройки, которых, к
счастью, оказалось не столь много: диспетчерская башня, на крышу которой
пробраться не будучи замеченным вряд ли возможно, само здание аэровокза-
ла также внушало оптимизм.
- А это что за пристройка? - продолжая улыбаться, спросил он,
скользнув взглядом по невысокому строению, почти примыкавшему к диспет-
черской башне.
- Это столовая, - ответил Воронов, - думаешь, там?
- Похоже... Ты с Денисом проверь на всякий случай диспетчерскую, а я
столовую, - предложил Савелий, как только они оказались под навесом и их
сверху нельзя было увидеть.
Быстро обойдя невысокое строение, Савелий не обнаружил ни лестницы,
ни выступов на стенах, чтобы взобраться на крышу, и уже хотел оставить
эту затею, как вдруг, проходя мимо глухой стены столовой, выходящей в
узкий тупик, Савелий ощутил приторный запах дорогих духов. Откуда он
взялся в этом тупике, заваленном всяким мусором?
И так было темно, а в тупике само собой темнее. Савелий как можно ни-
же пригнулся к земле, чтобы на фоне неба проверить свою догадку, и удов-
летворенно хмыкнул: на стене диспетчерской башни, отстоящей на пару мет-
ров от стены столовой, была прикреплена пожарная лестница, которая на
уровне крыши столовой резко изгибалась в ее сторону и снова отклонялась
к стене башни.
Скорее всего, это было сделано в целях экономии: диспетчерская башня
была раза в три выше столовой, и чтобы не цеплять вторую лестницу, сде-
лали изгиб, с которого и можно было легко спрыгнуть на крышу столовой.
Раздумывать было некогда: Савелий быстро, стараясь не шуметь, стал взби-
раться по лестнице.
Когда его голова вынырнула из темноты, в глаза Савелия брызнул яркий
свет прожекторов, ослепивший его на время, и он зажмурился, а когда при-
открыл глаза, увидел лежащего на крыше к нему спиной незнакомца в яр-
ко-синей куртке, который, ничего не подозревая, спокойно целился в сто-
рону самолета. Оценив сектор возможного поражения, Савелий как раз и
увидел Мушмакаева, медленно бредущего к выходу и испуганно зыркающего по
сторонам.
В первый момент Савелию пришло в голову: а может, это и будет легким
и лучшим концом известного садиста? Опоздай он на несколько секунд,
именно так все бы и кончилось, и он ни на йоту не пожалел бы о случив-
шемся, но произошло так, как произошло. Он не имел права перед своей со-
вестью, перед данным им еловом не вмешаться. Он вытащил своего "стечки-
