назвали в честь деда Бенедиктом.
До рождения ребенка Людмила и понятия не имела, чем же конкретно за-
нимается ее муж. Поначалу она, конечно же, пыталась выяснить это, но он
так неловко уходил от объяснений, что она наконец оставила его в покое,
не желая заставлять врать и понимая с чисто женской интуицией, что прав-
ды он не может ей сказать не по своей воле, а потому и удовлетворилась
тем, что ее муж работает "инженером по компьютерам".
Однако, как бы ни скрывал Самохвалов от жены то, чем он занимается,
все скрыть невозможно: то невзначай проговорится, задумавшись о своей
работе, то машинально какой узел, а то и формулу черкнет на клочке бума-
ги, а враг, как говорится, не дремлет. Горы мусора переберет, а вос-
пользуется оплошностью ученого. Да что там говорить, даже перемена наст-
роения не ускользнет от пытливого взгляда наблюдателя.
Неизвестно как, но почти на самом начальном этапе работы над проектом
произошла утечка информации, которая совершенно немыслимыми путями дос-
тигла ушей Мушмакаева. Властолюбивый, алчный, жестокий и совсем неглу-
пый, он сразу сообразил, чего он может добиться, заполучив такой ядерный
чемоданчик. Скрывая конечную идею по использованию этой "игрушки", Муш-
макаев отобрал небольшую группу самых доверенных и толковых боевиков и
поручил им любыми путями выйти на тех ученых, которые могут быть при-
частными к секретному проекту. А как только обнаружатся такие ученые, не
только и пальцем их не трогать, но стараться, чтобы с ними ничего не
приключилось. Задача одна: следить за каждым из них, не привлекая внима-
ния, анализировать увиденное, систематизировать и дожидаться того момен-
та, когда проект будет воплощен в жизнь. Параллельно необходимо доско-
нально изучить объект наблюдения, выявить слабые места, привычки, привя-
занности, пристрастия.
Наиболее повезло бывшей любовнице Мушмакаева, которую тот отдалил от
себя за то, что она попыталась заикнуться о своих правах на него. Другой
бы эта наглость не сошла с рук так легко, но, видимо, и у самых отпетых
негодяев есть свои слабости, и у Мушмакаева такой слабостью, несмотря ни
на что, продолжала оставаться Лилиана Зилаутдинова. Она была стройной
женщиной с хорошей фигурой, а своей весьма яркой восточной внешностью
напоминала грузинскую красавицу - царицу Тамару. Несмотря на то что ей
уже было сорок, никто ей не давал более тридцати лет. Она была хитра,
изворотлива, не глупа, в любой момент могла быть кроткой и нежной. Ее
огромные глаза всегда излучали столько любви и преданности, что любому
человеку, мужчине или женщине, вскоре начинало казаться, что Лилиана им
просто необходима. И даже удивлялись: как раньше-то можно было жить без
нее?
Горя желанием вернуть расположение Мушмакаева и не желая допустить
ошибки, Лилиана решила действовать наверняка. Первым делом, совершенно
"случайно" на улице познакомилась с супругой Самохвалова Людмилой. Наго-
ворив кучу комплиментов ее сынишке, она мгновенно очаровала ее и была
приглашена в гости как самая близкая подруга, а через несколько дней
представлена и хозяину дома. Сначала, когда Валерий Бенедиктович услышал
о случайном знакомстве жены, он насторожился, но, когда увидел Лилиану,
которая то и дело "застенчиво", как ему казалось, опускала свои огромные
глаза, успокоился и даже не стал скрывать свою симпатию к ней. Вскоре
она настолько обаяла эту семью, что они всерьез начинали скучать, когда
она не появлялась в их доме больше двух дней.
В тот день, когда Валерий Бенедиктович поставил последнюю точку в ра-
боте над своим детищем, он вернулся домой несколько раньше обычного, а
на лице было столько сияния, что не заметить этого мог бы только слепой.
- У тебя такая счастливая улыбка на лице, словно тебе дали Нобелевс-
кую премию, - с улыбкой заметила Людмила, принимая у него пальто.
- Почти, - загадочно кивнул Самохвалов и хитро подмигнул.
- У моего бывшего мужа такие глаза были всегда, когда он ставил пос-
леднюю точку под какой-нибудь огромной статьей.
Лилиана отметила реакцию Валерия Бенедиктовича и тут же добавила:
- Он был журналистом. - Ее глаза выразительно погрустнели.
- Был? - участливо переспросил он.
- Да, он в Чечне погиб... - Лилиана картинно тяжело вздохнула. - Да-
вайте не будем о грустном в такой счастливый для вас день. Это нужно от-
метить.
- Господи! Ничего не понимаю! - удивленно пожала плечами Людмила. - О
чем вы говорите?
- Как, разве ты не поняла, что сказал Валерий? - улыбнулась Лилиана и
торопливо проговорила то, чего он не говорил: - Твой муж наконец-то за-
кончил свою работу! От души поздравляю вас! - Она вдруг чмокнула его в
щеку: специально, чтобы отвлечь ученого от возникшего в его голове по-
дозрения. - Не грех и выпить по такому случаю!
- Это правда, милый? - улыбнулась Людмила.
- Правда, - вынужденно ответил он и тяжело вздохнул.
- Ура! - закричала Людмила и бросилась на шею мужу. - Поздравляю, ми-
лый!
- Спасибо, дорогая! - У него даже повлажнели глаза. Он совсем не ожи-
дал таких восторгов и не был к ним готов. - Давайте на стол накрывать,
что ли? - смущенно предложил хозяин дома.
В эту же ночь Мушмакаеву стало известно о завершении работ над сек-
ретным проектом.
- Немедленно приступай к операции! - не раздумывая ни секунды, прика-
зал Мушмакаев.
- И это все? - обиженно заметила Лилиана.
- Награду получишь, когда "игрушка" окажется в моих руках! - поставил
точку Мушмакаев.
- Считай, милый, что она уже в твоих руках! - радостно воскликнула
она. - Если для этого нужно будет вырезать пол-Москвы, я сделаю это, -
мстительно добавила красавица.
На следующий день, когда профессор работал над отчетом в своей лабо-
ратории, раздался телефонный звонок, и он услышал рыдающий голос Людми-
лы.
- Что случилось, родная? - насторожился Самохвалов.
- По телефону не могу, - сквозь рыдания выдавила жена, - приезжай
скорее, пожалуйста, домой!
За все годы их совместной жизни Людмила ни разу не позволила себе
экстренно вызвать мужа с работы. Был даже один случай, когда она оказа-
лась в больнице, куда отвезла ее "скорая помощь" с сердечным приступом,
а он узнал об этом только придя домой и прочитав ее записку, оставленную
на кухонном столе. Тогда он был сильно обижен на жену и вырвал у нее
обещание никогда больше так не поступать.
Понимая, что случилось нечто ужасное, профессор накинул пальто,
взглянул на сейф, который сегодня не открывал, и бросился к выходу.
От волнения он долго не мог попасть ключом в замок, и дверь открыла
Людмила. Сквозь душащие ее слезы она выдавила:
- Беню похитили!
- Что?! - воскликнул он, не веря в абсурдность услышанного.
- Беню похитили! - тупо повторила она.
- Как это случилось? - Осознав реальность, он мгновенно взял себя в
руки, понимая, что слезы и рыдания ни к чему не приведут: - Откуда ты
знаешь, что похитили? Когда это произошло?
Немного успокоившись, Людмила поведала о том, что случилось. В две-
надцать часов дня она, по обыкновению, собирала сынишку, чтобы пойти гу-
лять. В этот момент пришла Лилиана и предложила взять Беню и подождать
Людмилу на улице, пока она не оденется. Поблагодарив ее, она вручила сы-
нишку подруге и стала спокойно одеваться. Минут через пятнадцать она
вышла из дома, но их во дворе не оказалось. Подумав, что они решили пой-
ти сразу в сквер, Людмила направилась туда, но их и там не было. Ощутив
внутреннее беспокойство, она стала обегать все ближайшие дворы, улицы и
переулки, но поиски оказались тщетными. Тогда Людмила вернулась домой, в
надежде, что, каким-то чудом разминувшись с ней, Лилиана и Беня давно
вернулись и ожидают ее перед дверью, но и этой надежде не суждено было
сбыться. Тогда она уже решила позвонить в милицию, когда неожиданно раз-
дался звонок, и незнакомый мужской голос с угрозой сказал, что ребенок с
Лилианой похищены, и если она со своим мужем будут вести себя благора-
зумно, следуя их инструкциям, то и с ребенком и с женщиной ничего не
случится.
- Он объяснил, что означает "благоразумно"? - спросил профессор.
- Во-первых, мы ни в коем случае не должны обращаться в милицию или в
другие органы, а также рассказывать о похищении своим знакомым и
родственникам. Я должна позвонить тебе на работу и вызвать домой, ничего
не объясняя по телефону. После чего он приказал нам обоим ждать его
звонка. - Людмила вновь всхлипнула.
- А ты уверена, что Беня и Лилиана еще живы? - неожиданно спросил он.
- У меня в голове эта мысль также возникла, и я сказала, что должна
услышать голос сына и подруги. Он тут же, словно заранее знал о моей
просьбе, дал трубку Лилиане. Напуганным голосом она сообщила, что ни ре-
бенку, ни ей ничего плохого пока не сделали, но успела, перед тем как у
нее вырвали трубку из рук, выкрикнуть, что, если мы хотим увидеть их жи-
выми, должны выполнить все требования похитителей. Лерочка, что делать
будем? - Людмила горько заплакала.
- Возьми себя в руки, родная. Сейчас у нас есть только один выход:
дождаться звонка и выяснить, чего хотят эти бандиты.
Валерий Бенедиктович говорил настолько уверенным и спокойным голосом,
что женщине передалось это спокойствие: постепенно она перестала плакать
и лишь изредка нет-нет да всхлипывала, положив свою голову на плечо му-
жа. Обняв ее за плечи, Валерий нежно поглаживал ее волосы, покачиваясь
всем телом из стороны в сторону, нетерпеливо косясь глазами на телефон-
ный аппарат, мысленно умоляя его зазвонить. Более часа тянулось томи-
тельное ожидание, и нервы были натянуты настолько, что, казалось, они
вот-вот зазвенят даже от простого вздоха. Когда звонок наконец прозву-
чал, они вздрогнули: таким громким и неожиданным он оказался. Телефон
был с определителем номера, и поэтому Валерий Бенедиктович решил подож-
дать немного, но из аппарата донеслось: "Номер не определен" - и тогда,
тяжело вздохнув, он потянулся к трубке.
- Вас слушают, - как можно спокойнее проговорил профессор.
- Это хорошо, что слушаешь, - с чуть заметным акцентом ехидно отоз-
вался мужской хрипловатый голос.
- Что вы хотите? Деньги? Мы не столь богаты, чтобы сделать вас счаст-
ливыми. Дачи нет: шесть соток и сарайчик вряд ли вас устроят, старенькая
"копейка" тоже вряд ли обрадует...
- Не пора ли тебе заткнуться? - грубо оборвал тот.
- Как скажете...
- Что, не брал трубку сразу, думал номер наш узнать? А ху-ху не
хо-хо, профессор? - Он весело заржал. - Против лома нет приема! Надеюсь,
хватило шариков не обращаться к ментам?
- Мы все сделаем, только не причините вреда мальчику и женщине!
- Все? Это очень хорошо! - Он на секунду замолк, и профессор испуган-
но воскликнул:
- Алло! Алло!
- Не вопи, я здесь, - со злой усмешкой бросил тот и добавил: - Пока
здесь...
- Что вам нужно? - повторил профессор.
- Если вы хотите, чтобы ваш сын остался в живых, вы должны сегодня же
обменять его на ваш чемоданчик.
- Какой чемоданчик? - не понял профессор.
- Не финти, папаша, - оборвал тот. - Не выполнишь наше условие, пеняй
на себя: получишь своего сына по частям по почте, посылками. В одной -
ножки, в другой - ручки... Понял?
- Понял, понял! - испуганно воскликнул профессор, быстро взглянув на
Людмилу. - Но о каком чемоданчике вы говорите? - В его голосе не было
издевательства, и на другом конце, видно, поняли, что Самохвалов
действительно ничего не соображает.
- Речь идет о той штучке, которую ты сотворил. Не принесешь к шести
вечера по указанному адресу, подпишешь смертный приговор своему отпрыс-
ку. И смотри, без глупостей, - с явной угрозой добавил он.
- Молодой человек, сейчас шестнадцать часов пятьдесят восемь минут, и
я при всем желании не смогу исполнить ваше пожелание принести прибор в
