пойти на уловку:
- Ястреб-три! Ястребки! Вас вызывает Пятый!
- Ястреб-три на связи, Пятый! - отозвался вертолет.
- Слушай меня внимательно: следи за мной, и когда я зайду на грузовик
сзади, постарайся отвлечь его спереди! Как понял?
- Ястребки понял вас хорошо: когда вы зайдете сзади на грузовик, отв-
лечь их спереди!
- Выполняйте, Ястребки!
- Слушаю, Пятый!
Вертолеты четко разлетелись в стороны, а потом начали заходить с
рознью сторон на грузовик.
Воронов так увлекся первым вертолетом, что упустил вертолет Пятого.
Тому удалось зависнуть над грузовиком, и Седьмой спрыгнул на брезентовый
тент.
Когда сверху что-то громко хлопнуло, Савелий взглянул наверх и увидел
провисший брезенте кто-то успел все-таки запрыгнуть. Он начал толкать
снизу, пытаясь сбросить непрошеного гостя с машины, но тот вспорол ножом
брезент и успел спрыгнуть к Савелию.
Это был Седьмой.
Увидев, что его приятель благополучно "приземлился" в кузов. Восьмой
радостно прокричал в открытый иллюминатор, словно тот мог его услышать в
реве машин:
- Сделай его, братан! - он отложил пулемет в сторону и вошел в пи-
лотскую кабину. - Сделай еще круг, посмотрим, как Седьмой захватит этих
спецнаэовцев. Спрыгнув в кузов. Седьмой зло усмехнулся:
- Ну что, Рэксик, сейчас я тебя поимею: Шестого рядом нет, и нам ник-
то не помешает.
- Ты прав, Седьмой, никто нам не помешает, - Савелий тяжело вздохнул,
словно жалел своего противника.
Седьмой вызвался первым встретиться с этим строптивым парнем, хотя и
не испытывал к нему ос бой вражды. Единственное, чего он хотел, чтобы
Тридцатый признал себя побежденным, а он, доставив его на базу, восста-
новил бы свой авторитет среди боевиков.
Достаточно опытный в рукопашных схватках, он еще в Комнате отдыха по-
чувствовал, что перед ним достойный противник и справится с ним будет не
так просто, как могло показаться раньше. Однако он надеялся на благора-
зумие Тридцатого - как-никак, а разница килограммов в двадцать в их весе
чего-то стоит, да и наглости ему не занимать.
Но когда он услышал ответ Тридцатого, да еще усмешку, которую не мог
простить ему, разозлился:
- Чего ты скалишься, птенчик? Сейчас я с тебя перышки посрываю, - он
выхватил из-за спины нож и выставил перед собой.
- Хлопотно это, - Савелий покачал головой. Он стоял в такой спокойной
и независимой позе, что со стороны могло показаться, что его волнует
только одно: удержаться на ногах в подпрыгивающей на неровностях дороги
машине. И это ввело Седьмого в заблуждение - он бросился на Савелия, не
подготовившись к каким-либо неожиданностям.
Внезапно Савелий выбросил ногу вперед и ударил его в промежность,
этой же ногой ударил по руке с ножом, который вылетел и воткнулся в бре-
зентовый потолок кузова.
Седьмой сложился пополам и повалился на пол, крича от боли.
- Я же предупреждал, чтоб ты берег свои яйца. Видишь, сразу стал пос-
покойнее.
Превозмогая боль, Седьмой в ярости вскочил на ноги и хотел в пируэте
нанести Савелию удар ногой в голову, но на этот раз Савелия спасла доро-
га: грузовик подпрыгнул на какой-то колдобине, и нога Седьмого просвис-
тела у его виска. Савелий отбросил его на передний борт, а Седьмого ки-
нуло на боковой.
Первым пришел в себя Савелий, повторив прием, который не завершил
Седьмой. Он крутанулся вокруг себя и попал ногой Седьмому в грудь, выки-
нув его за борт. Тот великолепно владел своим телом: совершив кувырок в
воздухе, приземлился на ноги, удержался на них и с яростным криком вых-
ватил пистолет-пулемет из-за спины. Он успел даже взвести затвор. Не
раздумывая ни секунды, Савелий выхватил из брезента нож Седьмого и резко
бросил в удаляющуюся фигуру.
Штык-кинжал описал замысловатую траекторию и чуть ли не по рукоятку
вошел в переносицу противника. Пулеметная очередь прошила в нескольких
местах брезентовый тент, не задев Савелия.
Седьмой ткнулся носом в песок и на этот раз успокоился навсегда.
Все произошло так стремительно, что Восьмой, внимательно следивший за
своим братаном, не успел даже убрать улыбку с лица и на несколько секунд
застыл с ней, провожая взглядом мертвое тело своего приятеля. Постепенно
его улыбка перешла в страшную маску боли и отчаяния.
Он подхватил пулемет и открыл яростный огонь по грузовику, сопровож-
дая каждую очередь диким ревом, пока, наконец, у него не прорвалось сло-
во, заглушившее даже рев моторов:
- Брата-а-а-а-ан!!!
Его ярость была настолько велика, что он не мог владеть оружием как
обычно, и очереди пропахивали песок то впереди, то сзади грузовика, а
вертолет пронесся над машиной, чтобы сделать следующий заход.
Однако эти очереди помогли Пятому: капитан притормозил свою машину и
снова дал газ, не обратив внимания на его вертолет.
Того, что происходило внутри вертолета Пятого, не могли предположить
ни капитал, ни Савелий, хотя именно он и стал причиной трагических собы-
тий, вскоре произошедших в пустыне.
Семнадцатый был еще совсем молодым парнем, и вся его прошлая жизнь в
родительском доме никак не предвещала той жизненной ситуации, в которой
он оказался.
Он был единственным сыном у родителей, умных, интеллигентных, добрых.
Мальчик получал от них все, что, по их мнению, могло пригодиться в жиз-
ни. Его водили в бассейн, на фигурное катание, учили музыке, а когда
мальчик превратился за одно лето в молодого мужчину, отдали заниматься в
секцию восточных единоборств. Именно тогда он и познакомился с ней...
Он боготворил эту обаятельную девушку, похожую на принцессу с прек-
расным лицом, словно сошедшую с древних картин итальянских художников. У
нее были длинные ноги, высокая грудь над тонкой талией. Все в ней взвол-
новало его с первого взгляда. Девушка, заметив восторженные взгляды но-
венького паренька с фигурой Аполлона, тоже не осталась равнодушной, и ее
сердечко беспокойно забилось.
Несколько раз они встречались: ходили в кино, театр, на концерты; на
большее он не решался. Однажды его познакомили, случайно или нет, с тре-
нером его противников по городским соревнованиям. Тот сразу сумел оце-
нить его незаурядные физические данные и отличную подготовку. Откуда бы-
ло знать пареньку, что это знакомство станет роковым в его судьбе?
Новый знакомый сумел влезть ему в душу, переманить его в свою школу и
вскоре стал для него "незаменимым" старшим товарищем. Он даже называл
его по-особенному, не так, как все - Ленчик.
Тренер занимался не совсем праведными делами и сколачивал вокруг себя
группу ребят. Он умел терпеливо ждать, чтобы, воспользовавшись случаем,
прочно привязать к себе приглянувшегося подростка. Вскоре такой случай
представился. Праздновали Алешин день рождения, и все было разыграло как
по нотам.
Отмечали это событие в квартире именинника: родители по его просьбе
на выходные купили путевки в дом отдыха. Кроме самого именинника, среди
приглашенных была его Принцесса, тренер и двое других его воспитанников.
Вроде все выпивали из одной бутылки, и насильно никого не заставляли
пить, тем более Принцессу. Ей и Ленчику было невдомек, что наркотики бы-
ли им незаметно подмешаны в рюмки.
Вскоре они оба отключились. Принцессу отнесли в спальню и лишили
девственности. Первым был тренер, а за ним и его воспитанники.
Когда Ленчик пришел в себя, то увидел свою Принцессу в объятиях одно-
го из учеников тренера. Он бросился на них, но его силой усадили за стол
и показали фотографии, снятые "поляроидом". Они были сделаны настолько
профессионально, что у любого, кто их рассматривал, создавалось впечат-
ление, что девушка получает удовольствие от близости с каждым из партне-
ров то, что она совершенно ничего не понимала и не ощущала в тот момент,
и в голову не могло прийти.
Принцесса, перед которой он преклонялся, не решался прикоснуться гу-
бами даже к руке, Принцесса, которая была в его представлении олицетво-
рением женской красоты, честности и непорочности, занималась любовными
играми в таких позах, что никаких пояснений не требовалось: перед ним
была обыкновенная шлюха!
Алеше казалось, что рухнул мир, что под его ногами разверзлась земля.
Были поруганы самые чистые помыслы, какие могут быть только у человека,
полюбившего впервые.
Его первым желанием было убить себя, однако это не входило в планы
тренера и он сумел заставить юношу отказаться от этой "сумасбродной"
мысли и направить его злость по другому пути. Он вложил Алеше в руки
злополучный нож, который оказался в сердце Принцессы, как это произошло,
он не помнил.
Вероятнее всего, для прекрасной девушки, удивительной Принцессы, это
было лучшим исходом: она пришла в грязный мир непорочной и покинула его,
оставшись чистой и любящей, не успев осознать, что в сердце вошел нож,
направленный рукой любимого.
Делая вид, что хочет спасти парня от неминуемой кары правосудия, тре-
нер сначала спрятал его в своей квартире, а позднее переправил на эту
базу.
Алексей превратился в Тридцатого и очень опытного, зарекомендовав се-
бя бесстрашным и сильным человеком, добрался до номера Семнадцатого.
Скорее всего, он никогда бы не узнал, что его Принцесса осталась чис-
той перед ним, если бы неожиданно не встретился на базе с одним из тех,
кто был у него в квартире в злополучный день рождения и кого он увидел с
Принцессой, очнувшись от наркотиков.
В один из "премиальных дней" этот парень, носивший номер Двадцать
первый, в пьяном откровении признался Алексею в том, что произошло в
действительности в ту ночь.
Это было для Алексея настолько страшной правдой, настолько непоправи-
мой была утрата, что ему вновь захотелось покончить с собой, но на этот
раз его удержала от этого шага МЕСТЬ. Сначала он должен отплатить хотя
бы одному из тех, кто надругался над его Принцессой, а дальше... дальше
будет видно.
Случай представился быстро. Алексея включили в группу по захвату
склада с оружием, в которой оказался и Двадцать первый. Именно его оче-
редь отправила Двадцать первого в иной мир. Он все точно рассчитал: в
спешке, когда на учете каждая секунда, никто не стал вдаваться в подроб-
ности случившегося.
Алексей понимал, что даже если бы его смог оправдать суд, что было
совершенно фантастическим предположением, сам он никогда не простил бы
себя. Никогда! И жить с этой виной он тоже не мог.
Каждый день, просыпаясь среди отвратительных физиономий, он чувство-
вал и к себе такое отвращение, что ничего не хотелось делать. Он жил ма-
шинально, словно робот. Ни о чем не думал. И это его устраивало.
Все шло какое-то время своим чередом, но появился этот новенький,
Тридцатый! Чисто интуитивно Алексей почувствовал в нем что-то такое, что
отличало его от остальных обитателей базы, располагало к себе, заставля-
ло задумываться и о своей жизни.
И сейчас его послали, чтобы он помог схватить его, вернуть в это
грязное болото, в котором барахтался сам. Как быть? Что делать? Что
предпринять? Алексей смотрел в иллюминатор и видел перед собой грузовик,
котором находился этот симпатичный ему парень.
Он смотрел и смотрел, и неожиданно в его воображении возник железный
бампер грузовика. Он появился не просто как некая металлическая часть
машины, нет, эта железная масса фатально надвигалась на него, все увели-
чиваясь и увеличиваясь в размере. Раз... Другой... Третий... И всякий
раз Алексей вздрагивал, зажмуривая глаза, словно металл и впрямь врезал-
ся в его тело и ломал его кости.
- Семнадцатый! - услышал он прямо над ухом голос Пятого. - Уже трижды
кричу тебе! На сброс!
И тут Алексей сорвался: он вскочил на ноги, схватил Пятого а грудки:
- Я не Семнадцатый! Меня зовут Алексей! А для тебя я - Алексей Петро-
вич! Алексей Петрович! Ты понял, мразь?
