названия на пожелтевшей странице или линии на обрывке карты. Что оставим
после себя мы?
Леденящие кровь завывания раздались вновь, еще ближе. Перрин, прикинув в
уме их скорость, подумал, что Лан был прав: лошадей Гончие Тьмы в конце
концов догнали бы. Ждать оставалось недолго.
- Огир, - сказал Лан, - вы с девушкой держите лошадей. - Заринэ пыталась
было протестовать, но Страж уже бросил ей повод: - Твои ножи, девочка, здесь
почти бесполезны. Даже это, - обнаженный клинок его меча сверкнул в лунном
свете, - последняя надежда. Судя по голосам, их там не меньше десятка. Ваша
задача - удерживать лошадей, чтобы они не разбежались, почуяв Гончих Тьмы.
Даже Мандарбу не нравится этот запах.
Если меч Стража бесполезен, стало быть, от топора Перрина тоже мало
толку. При мысли об этом Перрин почувствовал некоторое облегчение: пусть это
и Отродья Тени, ему не придется брать в руки топор. Юноша вытащил из-за
подпруги Ходока свой лук без тетивы:
- Может, это пригодится?
- Попробуй, если хочешь, кузнец, - сказал Лан. - Легко Гончие Тьмы с
жизнью не расстаются. Может, одну и убьешь.
Перрин вытащил из поясной сумки новую тетиву, стараясь прикрыть ее от
несильного дождичка. Покрытие из пчелиного воска было тонким, оно не могло
защитить от длительного воздействия влаги. Уперев лук в землю между ног, он
легко согнул его и закрепил петли тетивы в зазубринах на роговых концах
лука. Выпрямившись, Перрин увидел Гончих Тьмы.
Они мчались, быстротой бега не уступая скачущей галопом лошади, а завидев
холм, прибавили еще. Десять огромных теней неслись в ночи, перелетая через
поваленные деревья. Перрин вытянул из колчана стрелу с широким наконечником,
наложил ее на тетиву, но лука не натянул. В Эмондовом Лугу он был далеко не
лучшим стрелком, хотя среди молодежи уступал только Ранду.
Он решил стрелять, когда до Гончих Тьмы останется примерно триста шагов.
Болван! В лучшие времена ты с такого расстояния поражал лишь неподвижную
цель. Но ждать некогда, слишком уж быстро они бегут...
Шагнув ближе к Морейн, Перрин поднял свой лук. Нужно лишь представить,
что та бегущая тень - большая собака. Он натянул тетиву так, что оперение
стрелы - гусиное перо - почти коснулось уха, и отпустил. Он был уверен, что
стрела вонзилась в ближайшую тень, но результатом попадания было лишь
злобное рычание. Не получится. Они приближаются слишком быстро! А сам уже
натягивал лук для следующего выстрела. Почему ты бездействуешь, Морейн?
Перрин уже различал сверкание серебристых глаз Гончих Тьмы и их
поблескивающие зубы, будто выкованные из закаленной стали. Ростом с
небольшого пони, черные, как сама ночь, они неслись к Перрину, не издавая
теперь ни единого звука, жаждущие только одного - убивать. Ветер донес
запах, похожий на вонь жженой серы, лошади, даже боевой конь Лана, испуганно
заржали. Чтоб тебе сгореть, Айз Седай! Да сделай же что-нибудь! Перрин снова
выпустил стрелу. Ближайшая Гончая Тьмы споткнулась, но продолжила бег. Они
смертны! Он выстрелил еще раз, и вожак стаи полетел кувырком, встал,
пошатываясь, на ноги, снова упал, но когда он окончательно замер, Перрина
охватило отчаяние. Одна убита, но остальные девять уже успели покрыть две
трети расстояния до обороняющихся. Казалось, они бежали даже быстрее, чем
раньше, подобно теням, плывущим над землей. Еще одну стрелу, пожалуй, я
успею выпустить, а потом придется работать топором. Ну же, Айз Седай! Чтоб
ты сгорела! Перрин снова натянул лук.
- Пора, - произнесла Морейн, когда его стрела, свистнув, исчезла в
темноте. Воздух между руками Айз Седай вспыхнул и устремился навстречу
Гончим Тьмы, раздвигая мрак. Лошади ржали, пытаясь вырвать поводья из рук.
Перрин прикрыл глаза ладонью, стараясь уберечь их от нестерпимого света и
такого жара, будто распахнулся кузнечный горн. Нежданный полдень озарил
мрак, и тут же свет исчез. Когда Перрин оторвал ладонь от лица, перед его
глазами, куда бы он ни посмотрел, дрожали цветные пятна и висел серебристый
отблеск огненной черты. Там, где еще недавно мчались Гончие Тьмы, клубилась
над землей ночная мгла да накрапывал мелкий дождь, движущиеся тени
отбрасывали лишь облака, временами застилавшие луну.
- Что это было? - хрипло спросил Перрин. Я думал, она обдаст их пламенем
или вызовет молнию, но такое...
Морейн опять смотрела в сторону Иллиана, будто старалась что-то
разглядеть сквозь разделяющие ее и город мили и ночь.
- Может быть, он не видел, - сказала она сама себе. - Город далеко, и
если он не следил специально, то мог и не заметить.
- Кто? Саммаэль? - спросила Заринэ; ее голос слегка дрожал. - Но вы
говорили, что он в Иллиане! Так как он мог видеть то, что происходило здесь?
И что вы сделали?
- Нечто запрещенное, - холодно ответила Морейн. - Запрещенное зароками,
такими же важными, как Три Клятвы. - Она взяла поводья Алдиб из рук девушки
и потрепала кобылу по шее, успокаивая ее. - Нечто не использовавшееся почти
две тысячи лет. Нечто такое, за одно лишь знание чего меня могут наказать
усмирением.
- Может быть... - приглушенно громыхнул голос Лойала, - может быть, нам
лучше уйти? Вдруг они тут еще есть?
- Нет, не думаю, - сказала Айз Седай, садясь на лошадь. - Он не стал бы
выпускать сразу две стаи, даже будь они у него: собаки передрались бы между
собой вместо того, чтобы преследовать добычу. И по-моему, не мы - его
главная дичь, иначе он бы пришел сам. Мы лишь... досадная помеха. Так мне
кажется. - Морейн говорила спокойно, но было ясно, что ей неприятно, что
кто-то настолько не считается с ней. - Так, мелочь, мимоходом сунутая в
ягдташ, если попутная добыча не станет трепыхаться. Но оставаться тут
действительно нет смысла, мы находимся к нему ближе, чем надо бы.
- Ранд? - вдруг осенило Перрина. Он почувствовал, что Заринэ потянулась
вперед, чтобы лучше слышать. - Раз он охотится не за нами, значит - за
Рандом?
- Может быть, - сказала Морейн. - А может, и за Мэтом. Не забывай - он
тоже та'верен, и именно он трубил в Рог Валир.
Заринэ чуть не задохнулась:
- Он трубил в него? Кто-то его уже нашел?
Айз Седай не обратила на девушку никакого внимания, наклонившись в седле,
она взглянула на Перрина, прямо в темный блеск его золотых глаз:
- Опять я не поспеваю за событиями. И мне это не нравится. И тебе это
должно не нравиться. Если события опережают меня, то они могут растоптать
вас, а вместе с вами и весь остальной мир.
- До Тира еще много лиг, - сказал Лан. Он уже сидел в седле. -
Предложение огир весьма дельное.
Морейн выпрямилась и каблуками легко тронула бока кобылы. Айз Седай уже
была на середине откоса холма, когда Перрин наконец сообразил, что пора
разобрать лук и взяться за поводья Ходока, которые терпеливо держал Лойал.
Чтоб тебе сгореть, Морейн! Я и без тебя найду кое-какие ответы.
***
Откинувшись на поваленное дерево, Мэт всем телом впитывал приятное тепло
походного костра. Три дня назад дожди сдвинулись к югу, но даже сейчас,
когда пламя весело танцевало перед ним, он чувствовал сырость в воздухе. Мэт
с интересом разглядывал маленький залитый воском цилиндрик, который держал в
руке. Том был поглощен настройкой своей арфы, бурча под нос о сырости и о
погоде, и на Мэта не смотрел. Вокруг в темных зарослях верещали сверчки.
Застигнутые заходом солнца в пути, на приличном расстоянии от жилья, они
выбрали для ночлега эту рощицу в стороне от дороги. Дважды в предыдущие
вечера Том с Мэтом пытались снять на ночь комнату, и дважды эти попытки
оборачивались тем, что фермеры спускали на путников собак.
Мэт вынул из ножен на поясе нож и замер в нерешительности. Немножко
удачи. Она говорила, что фейерверк взрывается не всегда, а только иногда.
Вдруг повезет. Осторожно, как только мог, он взрезал трубочку вдоль по всей
длине. Как он и предполагал, это была именно трубка, причем из бумаги -
дома, когда запускали фейерверки, Мэт с ребятами находил потом бумажные
обрывки. Точно, трубка из многих слоев бумаги, а то, что находилось внутри,
выглядело как сухая земля или раскрошенная глина, вернее, это были крошечные
серо-черные зернышки или камешки, вкрапленные в нечто вроде очень мелкого
песка. Мэт переложил все это к себе на ладонь и осторожно потрогал пальцем.
Интересно, как эти зернышки могут взрываться?
- Испепели меня Свет! - заорал вдруг Том, засовывая арфу в футляр, будто
пытаясь уберечь ее от того, что лежало на ладони у Мэта. - Считаешь, что мы
зажились на этом свете? Ведь эти штуки, как ты слышал, от воздуха взрываются
в десять раз сильнее, чем от огня! С фейерверками шутки плохи! Они где-то
сродни тому, что делают Айз Седай, парень!
- Может быть, - ответил Мэт. - Но Алудра не показалась мне похожей на Айз
Седай. Раньше я думал, что часы мастера ал'Вира - тоже дело рук Айз Седай. А
потом увидел однажды их крышку открытой, а внутри - уйма металлических
деталек. - Припомнив тот случай, Мэт поежился. Первой застигла его на месте
преступления госпожа ал'Вир, а следом за ней сразу явились Мудрая, его отец
и мэр, и все они отказывались верить, что он хотел всего лишь одним глазком
посмотреть, что там внутри. А я легко мог бы сложить все обратно - Мне
кажется, даже Перрин способен был их смастерить, выковав всякие там
колесики, пружинки и прочее, чего я не знаю.
- Что было бы, парень, весьма удивительно, - сухо произнес Том. - Любой,
даже плохой часовщик - человек весьма богатый. И зарабатывает своим трудом.
Но часы обычно не взрываются прямо тебе в лицо!
- И он не взорвется! Теперь это бесполезный мусор! - И Мэт бросил
распотрошенный фейерверк в костер, невзирая на крик ужаса, который издал
Том. Зернышки сверкнули крохотными вспышками, испустив едкий дым.
- Нет, ты и впрямь решил нас в гроб вогнать! - Нетвердый голос Тома
крепчал и звенел по мере продолжения реплики. - Если я решу, что мне надоела
жизнь, то по прибытии в Кэймлин отправлюсь в Королевский Дворец и ущипну
Моргейз! - Длинные усы менестреля подрагивали. - И впредь не смей больше так
делать!
- Но оно же не взорвалось. - Мэт, нахмурившись, глядел в огонь. Он
запустил руку в сверток промасленной материи, который лежал за стволом, и
вытянул оттуда следующий фейерверк, размером побольше. - Интересно, а почему
не бабахнуло?
- Плевать мне, почему не бабахнуло! Не вздумай еще раз так сделать!
Мэт посмотрел на Тома и рассмеялся:
- Кончай трястись, Том. Ничего страшного нет. Не бойся. Я теперь знаю,
что у них внутри. По крайней мере, знаю, на что оно похоже, но... Ладно, не
кричи. Я больше не буду резать фейерверки, Том. Можно придумать и кое-что
поинтереснее.
- Я и не боюсь, ясно тебе, свинопас ты грязноногий! - с подчеркнутым
достоинством произнес Том. - Меня трясет от ярости, поскольку мне приходится
путешествовать с остолопом, у которого козлиные мозги и который готов
укокошить нас обоих только потому, что не думает ни о чем, кроме своего
собственного...
- Ха! Костер!
Мэт с Томом переглянулись, так как только теперь услышали приближающийся
стук лошадиных копыт. Для обычного честного путника время было слишком
позднее. Впрочем, Гвардия Королевы хорошо охраняла дороги вблизи Кэймлина,
да и четверо всадников, выехавших в свет костра, не походили на грабителей.
Среди них была женщина. Мужчины в длинных плащах, очевидно, были ее слугами,
а сама она была миловидна и голубоглаза. Мэт успел рассмотреть золотое
колье, серое шелковое платье с просторным капюшоном. Мужчины спешились. Один
принял поводья лошади, на которой ехала женщина, другой придержал ей стремя.
Направившись к костру и снимая перчатки, женщина улыбнулась Мэту:
