Заказала Марьюшка трое башмаков железных, трое посохов железных, трое
колпаков железных и отправилась в путь-дорогу дальнюю, искать желанного
Финиста - ясна сокола. Шла она чистым полем, шла темным лесом, высокими
горами. Птички веселыми песнями ей сердце радовали, ручейки лицо белое
умывали, леса темные привечали. И никто не мог Марьюшку тронуть: волки
серые, медведи, лисицы - все звери к ней сбегались. Износила она башмаки
железные, посох железный изломала и колпак железный порвала.
И вот выходит Марьюшка на поляну и видит: стоит избушка на курьих
ножках - вертится. Говорит Марьюшка:
- Избушка, избушка, встань к лесу задом, ко мне передом! Мне в тебя
лезть, хлеба есть.
Повернулась избушка к лесу задом, к Марьюшке передом. Зашла Марьюшка
в избушку и видит: сидит там баба-яга - костяная нога, ноги из угла в
угол, губы на грядке [5], а нос к потолку прирос.
Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:
- Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь аль
от дела пытаешь [6]?
- Ищу, бабушка, Финиста - ясна сокола.
- О, красавица, долго тебе искать! Твой ясный сокол за тридевять зе-
мель, в тридевятом государстве. Опоила его зельем царица-волшебница и
женила на себе. Но я тебе помогу. Вот тебе серебряное блюдечко и золотое
яичко. Когда придешь в тридевятое царство, наймись работницей к царице.
Покончишь работу - бери блюдечко, клади золотое яичко, само будет ка-
таться. Станут покупать - не продавай. Просись Финиста - ясна сокола по-
видать.
Поблагодарила Марьюшка бабу-ягу и пошла. Потемнел лес, страшно стало
Марьюшке, боится и шагнуть, а навстречу кот. Прыгнул к Марьюшке и замур-
лыкал: - Не бойся, Марьюшка, иди вперед. Будет еще страшнее, а ты иди и
иди, не оглядывайся. Потерся кот спинкой и был таков, а Марьюшка пошла
дальше. А лес стал еще темней. Шла, шла Марьюшка, сапоги железные изно-
сила, посох поломала, колпак порвала и пришла к избушке на курьих нож-
ках. Вокруг тын, на кольях черепа, и каждый череп огнем горит.
Говорит Марьюшка:
- Избушка, избушка, встань к лесу задом, ко мне передом! Мне в тебя
лезть, хлеба есть.
Повернулась избушка к лесу задом, к Марьюшке передом. Зашла Марьюшка
в избушку и видит: сидит там баба-яга - костяная нога, ноги из угла в
угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос.
Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:
- Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь аль
от дела лытаешь?
- Ищу, бабушка, Финиста - ясна сокола.
- А у моей сестры была?
- Была, бабушка.
- Ладно, красавица, помогу тебе. Бери серебряные пяльцы, золотую иго-
лочку. Иголочка сама будет вышивать серебром и золотом по малиновому
бархату. Будут покупать - не продавай. Просись Финиста - ясна сокола по-
видать.
Поблагодарила Марьюшка бабу-ягу и пошла. А в лесу стук, гром, свист,
черепа лес освещают. Страшно стало Марьюшке. Глядь, собака бежит:
- Ав, ав, Марьюшка, не бойся, родная, иди! Будет еще страшнее, не ог-
лядывайся.
Сказала и была такова. Пошла Марьюшка, а лес стал еще темнее. За ноги
ее цепляет, за рукава хватает...
Идет Марьюшка, идет и назад не оглянется. Долго ли, коротко ли шла -
башмаки железные износила, посох железный поломала, колпак железный пор-
вала. Вышла на полянку, а на полянке избушка на курьих ножках, вокруг
тын, а на кольях лошадиные черепа; каждый череп огнем горит.
Говорит Марьюшка:
- Избушка, избушка, встань к лесу задом, а ко мне передом!
Повернулась избушка к лесу задом, к Марьюшке передом. Зашла Марьюшка
в избушку и видит: сидит там баба-яга - костяная нога, ноги из угла в
угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос.
Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:
- Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь аль
от дела лытаешь?
- Ищу, бабушка, Финиста - ясна сокола.
- Трудно, красавица, тебе будет его отыскать, да я помогу. Вот тебе
серебряное донце, золотое веретенце. Бери в руки, само прясть будет, по-
тянется нитка не простая, а золотая.
- Спасибо тебе, бабушка.
- Ладно, спасибо после скажешь, а теперь слушай, что тебе накажу: бу-
дут золотое веретенце покупать - не продавай, а просись Финиста - ясна
сокола повидать. Поблагодарила Марьюшка бабу-ягу и пошла, а лес зашумел,
загудел; поднялся свист, совы закружились, мыши из нор повылезали - да
все на Марьюшку. И видит Марьюшка - бежит навстречу серый волк.
- Не горюй, - говорит он, - а садись на меня и не оглядывайся.
Села Марьюшка на серого волка, и только ее и видели. Впереди степи
широкие, луга бархатные, реки медовые, берега кисельные, горы в облака
упираются. А Марьюшка скачет и скачет. И вот перед Марьюшкой хрустальный
терем. Крыльцо резное, оконца узорчатые, а в оконце царица глядит.
- Ну, - говорит серый волк, - слезай, Марьюшка, иди и нанимайся в
прислуги.
Слезла Марьюшка, узелок взяла, поблагодарила волка и пошла к хрус-
тальному дворцу. Поклонилась Марьюшка царице и говорит: - Не знаю, как
вас звать, как величать, а не нужна ли вам будет работница?
Отвечает царица:
- Давно я ищу работницу, но такую, которая могла бы прясть, ткать,
вышивать.
- Все это я могу делать.
- Тогда проходи и садись за работу.
И стала Марьюшка работницей. День работает, а наступит ночь - возьмет
Марьюшка серебряное блюдечко и золотое яичко и скажет:
- Катись, катись, золотое яичко, по серебряному блюдечку, покажи мне
моего милого.
Покатится яичко по серебряному блюдечку, и предстанет Финист - ясный
сокол. Смотрит на него Марьюшка и слезами заливается:
- Финист мой, Финист - ясный сокол, зачем ты меня оставил одну,
горькую, о тебе плакать!
Подслушала царица ее слова и говорит:
- Продай мне, Марьюшка, серебряное блюдечко и золотое яичко.
- Нет, - говорит Марьюшка, - они непродажные. Могу я тебе их отдать,
если позволишь на Финиста - ясна сокола поглядеть.
Подумала царица, подумала.
- Ладно, - говорит, - так и быть. Ночью, как он уснет, я тебе его по-
кажу.
Наступила ночь, и идет Марьюшка в спальню к Финисту - ясну соколу.
Видит она - спит ее сердечный друг сном непробудным. Смотрит Марьюшка -
не насмотрится, целует в уста сахарные, прижимает к груди белой, - спит,
не пробудится сердечный друг. Наступило утро, а Марьюшка не добудилась
милого...
Целый день работала Марьюшка, а вечером взяла серебряные пяльцы да
золотую иголочку. Сидит вышивает, сама приговаривает:
- Вышивайся, вышивайся, узор, для Финиста - ясна сокола. Было бы чем
ему по утрам вытираться. Подслушала царица и говорит:
- Продай, Марьюшка, серебряные пяльцы, золотую иголочку.
- Я не продам, - говорит Марьюшка, - а так отдам, разреши только с
Финистом - ясным соколом свидеться.
Подумала та, подумала.
- Ладно, - говорит, - так и быть, приходи ночью. Наступает ночь. Вхо-
дит Марьюшка в спаленку к Финисту - ясну соколу, а тот спит сном непро-
будным.
- Финист ты мой, ясный сокол, встань, пробудись!
Спит Финист - ясный сокол крепким сном. Будила его Марьюшка - не до-
будилась.
Наступает день. Сидит Марьюшка за работой, берет в руки серебряное
донце, золотое веретенце. А царица увидала:
- Продай да продай!
- Продать не продам, а могу и так отдать, если позволишь с Финистом -
ясным соколом хоть часок побыть.
- Ладно, - говорит та.
А сама думает: "Все равно не разбудит".
Настала ночь. Входит Марьюшка в спальню к Финисту - ясну соколу, а
тот спит сном непробудным.
- Финист ты мой, ясный сокол, встань, пробудись!
Спит Финист, не просыпается. Будила, будила - никак не может добу-
диться, а рассвет близко.
Заплакала Марьюшка:
- Любезный ты мой Финист - ясный сокол, встань, пробудись, на Марьюш-
ку свою погляди, к сердцу своему ее прижми!
Упала Марьюшкина слеза на голое плечо Финиста - ясна сокола и обожг-
ла. Очнулся Финист - ясный сокол, осмотрелся и видит Марьюшку. Обнял ее,
поцеловал:
- Неужели это ты, Марьюшка! Трое башмаков износила, трое посохов же-
лезных изломала, трое колпаков железных поистерла и меня нашла? Поедем
же теперь на родину.
Стали они собираться, а царица увидела и приказала в трубы затрубить,
об измене своего мужа оповестить.
Собрались князья да купцы, стали совет держать, как Финиста - ясна
сокола наказать.
Тогда Финист - ясный сокол говорит:
- Которая, по-вашему, настоящая жена: та ли, что крепко любит, или
та, что продает да обманывает? Согласились все, что жена Финиста - ясна
сокола - Марьюшка.
И стали они жить-поживать да добра наживать. Поехали в свое госу-
дарство, пир собрали, в трубы затрубили, в пушки запалили, и был пир та-
кой, что и теперь помнят.
ХИТРАЯ НАУКА
Жили себе дед да баба, был у них сын. Старикто был бедный; хотелось
ему отдать сына в науку, чтоб смолоду был родителям своим на утеху, под
старость на перемену, да что станешь делать, коли достатку нет! Водил он
его, водил по городам - авось возьмет кто в ученье; нет, никто не взялся
учить без денег.
Воротился старик домой, поплакал-поплакал с бабою, потужил-погоревал
о своей бедности и опять повел сына в город. Только пришли они в город,
попадается им навстречу человек и спрашивает деда:
- Что, старичок, пригорюнился?
- Как мне не пригорюниться! - сказал дед. - Вот водил, водил сына,
никто не берет без денег в науку, а денег нетути!
- Ну так отдай его мне, - говорит встречный, - я его в три года выучу
всем хитростям. А через три года, в этот самый день, в этот самый час,
приходи за сыном; да смотри: коли не просрочишь, придешь вовремя да уз-
наешь своего сына - возьмешь его назад, а коли нет, так оставаться ему у
меня.
Дед так обрадовался и не спросил: кто такой встречный, где живет и
чему учить станет малого? Отдал ему сына и пошел домой. Пришел домой в
радости; рассказал обо всем бабе; а встречный-то был колдун. Вот прошло
три года, а старик совсем позабыл, в какой день отдал сына в науку, и не
знает, как ему быть. А сын за день до срока прилетел к нему малою птич-
кою, хлопнулся о завалинку и вошел в избу добрым молодцем, поклонился
отцу и говорит: завтра-де сровняется как раз три года, надо за ним при-
ходить; и рассказал, куда за ним приходить и как его узнавать.
- У хозяина моего не я один в науке. Есть, - говорит, - еще одиннад-
цать работников, навсегда при нем остались - оттого, что родители не
смогли их признать; и только ты меня не признаешь, так и я останусь при
нем двенадцатым. Завтра, как придешь ты за мною, хозяин всех нас двенад-
цать выпустит белыми голубями - перо в перо, хвост в хвост и голова в
голову ровны. Вот ты и смотри: все станут высоко летать, а я нет-нет да
и возьму повыше всех. Хозяин спросит: узнал ли своего сына? Ты и покажи
на того голубя, что повыше всех.
После выведет он тебе двенадцать жеребцов - все одной масти, гривы на
одну сторону, и собой ровны; как станешь проходить мимо тех жеребцов,
хорошенько примечай: я нет-нет да правой ногою топну. Хозяин опять спро-
сит: узнал своего сына? Ты смело показывай на меня.
После того выведет к тебе двенадцать добрых молодцев - рост в рост,
волос в волос, голос в голос, все на одно лицо и одежей ровны. Как ста-
нешь проходить мимо тех молодцев, примечай-ка: на правую щеку ко мне
нет-нет да и сядет малая мушка. Хозяин опятьтаки спросит: узнал ли свое-
го сына? Ты и покажи на меня.
Рассказал все это, распростился с отцом и пошел из дому, хлопнулся о
завалинку, сделался птичкою и улетел к хозяину.
Поутру дед встал, собрался и пошел за сыном. Приходит он к колдуну. -
Ну, старик, - говорит колдун, - выучил твоего сына всем хитростям.
Только если не признаешь его, оставаться ему при мне на веки вечные.
После того выпустил он двенадцать белых голубей - перо в перо, хвост
в хвост, голова в голову ровны - и говорит:
- Узнавай, старик, своего сына!
