Форко. - Ведь это, если не ошибаюсь, бывший король Ксилара, что сопровождал
вас в качестве телохранителя и помощника?
- Да.
- И он твердо решил посвятить себя нашему ремеслу?
Форко из Хендау - тощий, большеголовый верзила - имел большой крючковатый
нос и выступающий подбородок. Оба прислужника ростом и обличьем вроде бы
походили на людей, только чешуйчатых, хвостатых, клыкастых и костистых; у
них были не лица, а морды, остроконечные уши стояли торчком, вместо усов под
носом у каждого топорщились два червеобразных отростка, которые все время
извивались, скручивались и раскручивались, будто щупальца крохотного
осьминога. Большие золотистые глаза непонятных существ были перечеркнуты
узкими вертикальными зрачками.
Пока Джориан пялился на нелюдей, Карадур отвечал Форко:
- Нет, обетов он не давал. Но я надеюсь, что, продемонстрировав ему на
Конклаве общечеловеческую направленность волшебства, я возбужу в нем интерес
к магии, и он захочет присоединиться к нам. Тем временем я, с вашего
разрешения, продолжу называть его учеником - это облегчит переходный период.
Полагаю, на меня не будут в претензии за вольное толкование слова "ученик"?
- Вряд ли, - сказал Форко. - Нынешние правила не слишком строги. Однако
как обстоят дела с вашим поручением?
- Почтенный коллега, мы счастливы доложить об успехе. Джориан, Ларец!
Джориан снял со спины сундучок и за веревочную лямку подал Форко.
- Держи, сударь, - сказал он. - А теперь, раз я выполнил поручение, из-за
которого ты наложил на меня заклятье, может, ты его снимешь, не откладывая?
- О, чума тебе в глотку! - воскликнул чародей. - Дитя мое, ты заслужил
это, и я исполню твою просьбу - но позже, сейчас времени нету. Мы должны
немедленно отправиться в Башню, каждая минута дорога. И так опаздываем.
Разумеется, мастер Джориан, если не хочешь, можешь не ехать на Конклав.
- Ой, я обязательно поеду, и говорить не о чем! Это малое вознаграждение
за все опасности и лишения, какие я претерпел ради тебя и твоих друзей в
последние полгода.
- Отлично, в путь. Ларец останется здесь, под надежной охраной моих слуг.
- А кто они? - спросил Джориан.
- Демоны из Двенадцатой Реальности. Зовут их Пот и Фриг, они
материализованы в нашей реальности и на девять лет отданы мне в услужение.
Охранники они хорошие, верные, разве только глуповаты. Все ноют, чтоб я им
вызвал демонессу, а лучше двух, для утех. Но поспешим; здешние лодочники -
это что-то невероятное.
Форко бросил Цоту и Фригу несколько слов на непонятном языке; те согласно
закивали клыкастыми головами. Цот сгреб пожитки Джориана и Карадура и молча
двинулся вслед за ними по улицам Метуро к берегу озера.
***
На берегу под стенами Метуро было выстроено два-три лодочных сарая,
дальше шел участок пляжа и несколько пирсов для прогулочных лодок. Торговые
корабли не заплывали в небольшое озеро Фолькину. На одном пирсе выстроились
в шеренгу десятка два мужчин в темных мантиях и плащах. Джориан, Карадур и
Форко заняли очередь. Пирс выдавался в озеро как раз напротив Башни
Гоблинов, высившейся на расстоянии полета стрелы от берега. Между пирсом и
островом сновали две весельные лодки - по одному гребцу в каждой; за ездку
лодка перевозила трех пассажиров.
- Мы пожаловались Безликой Пятерке на вшивое лодочное обслуживание, -
раздраженно посетовал Форко, - а в ответ они не больше не меньше, как
предложили нам убираться со своим Конклавом куда-нибудь подальше. Они так
привыкли считать себя полными хозяевами страны, что ни от кого не желают
выслушивать советы и претензии.
- Какие-то они неприветливые, эти метурцы, - заметил Джориан.
- Будешь тут неприветливым, когда приходится взвешивать каждое слово и в
любом подозревать шпика, который может донести на тебя правителям, - сказал
Форко. - Вот что значит жить под властью тайного общества. В этой стране
подозрительность стала нормой жизни. Если б мы не пообещали ограничить свою
деятельность башенными стенами, они бы нам вообще не разрешили проводить
встречу в Метуро. Они еще не забыли о событиях, которые привели, к постройке
Башни.
- Не слыхал такой истории, - удивился Джориан.
На берег плавно опустился прилетевший верхом на помеле волшебник в
развевающейся мантии. Когда он, держа в одной руке саквояж, а в другой
помело, подошел к береговой кромке пирса, его окликнул Форко:
- Привет вам, сэр Фендикс! Мастер Джориан, ты спрашивал?..
- О Баш...
- Ах, да! Я расскажу все с самого начала... День добрый, любезный доктор
Бхулла! Как обстоят чудотворные дела в Янарете? Ну, так вот, мастер Джориан,
когда-то давным-давно, в Метуро была республика с конституцией наподобие
той, что ныне действует в Виндии. Метурцы имели выборного правителя-архонта,
сенат, где заседали главы богатых родов, и народное собрание. Долгое время,
пока государство Метуро, едва оправившись от упадка, который наступил после
гибели Трех Царств, с трудом сводило концы с концами, такой порядок всех
устраивал. Ах, добро пожаловать, уважаемый мастер Норс!
Это приветствие было адресовано вновь прибывшему чародею. Сначала в небе
возник пылевой смерч, который, бешено вращаясь, пронесся по берегу, подлетел
к пирсу и сконцентрировался на человеке, облаченном в коричневую мантию.
- У всех перемещающих заклинаний, - заметил Форко, - есть один
недостаток: они отнимают у мага столько энергии, что он потом несколько дней
еле ноги волочит. Понаблюдай за доктором Норсом и сэром Фендиксом - он,
кстати, настоящий оттоманьский рыцарь, увлекшийся чародейством, - и сам
убедишься: они будут клевать носом на всех заседаниях, - между нами, на
некоторых заседаниях и без того нельзя удержаться от зевоты.
Как я уже сказал, в период накопления богатств республика процветала.
Затем самые родовитые семейства стали мало-помалу прибирать к рукам земли и
деньги, и наконец управление страной перешло к кучке богачей, которые
постепенно довели бедняков, составлявших основное население страны, до
полного обнищания. Смотри-ка, приближается Антонериус Ирский на своем
драконе! Обожает устраивать балаган из своего появления. Но, держу пари, ему
придется побегать, чтобы найти стойло для своей твари.
Заходивший в этот момент на посадку волшебник Антонериус восседал на
спине крылатого дракона - летающего змея, размах крыльев которого составлял
никак не меньше сорока футов. От поднятого ими вихря мантии и плащи стоящих
на пирсе волшебников захлопали, как паруса. Двое слуг кинулись было
подхватить поводья, но в ужасе отпрянули, потому что змей выгнул шею и,
угрожающе оскалившись, клацнул зубами. Седок принялся колотить дракона
палкой по голове; тот понемногу затих.
- Чего они здесь садятся, а не в Башне? - поинтересовался Джориан.
- Потому что наш уважаемый председатель, Аелло из Гортии, наложил на
Башню охранное заклятье, а то кто-то из коллег в пылу споров может поддаться
искушению и метнуть в оппонента молнию или погубить злыми чарами. Посему в
Башне заклинания не действуют. Если бы, скажем, доктор сэр Фендикс вздумал
опуститься прямо на крышу Башни, то, едва коснувшись стены, помело утратило
бы волшебные свойства и сэр Фендикс насмерть бы расшибся о прибрежные скалы.
Но продолжим: объявился в Иетуро некий обедневший богач по имени Чаренс.
Он жаловался, что другие богачи обманом выманили у него состояние. Те
утверждали, будто он сам это состояние промотал, ведя беспутную жизнь. Кто
из них говорил правду, мы уже никогда не узнаем.
Этот Чаренс стал вождем бедноты и потребовал введения реформ: он хотел
заставить богачей платить подати - докучливая обязанность, от которой они до
того времени весьма ловко уклонялись. Еще он требовал, чтобы общественные
деньги тратили на нужды бедняков, к примеру, на лепрозории для простонародья
и сиротские приюты, а не на то, в чем нуждаются лишь богачи: охотничьи
домики и бальные залы. На ближайших выборах Чаренса избрали архонтом, хотя
богачи приложили все усилия, чтобы запугать избирателей и обмануть их при
подсчете голосов.
Антонериусу удалось наконец укротить дракона. Он спешился и, пока
несколько слуг при помощи канатов удерживали драконью голову, сложил его
крылья, лишив чудище возможности улететь, и привязал их к туловищу. Затем
слуги поволокли змея прочь; он вскидывался на дыбы и шипел. В этот момент с
неба камнем упал огромный гриф; он шлепнулся на прибрежный песок и обратился
еще в одного чародея.
- Как только Чаренс получил власть, - продолжал Форко, - он стал
проводить свои реформы. Это привело богачей в такую ярость, что они наняли
банду головорезов и те убили Чаренса, когда он возвращался домой с рыночной
площади. Поскольку в соответствии с конституцией заместителем архонта
назначался тот, кто набирал второе по счету количество голосов, пост архонта
занял кандидат богачей, который отменил все реформы Чаренса.
Олигархи, однако, совсем забыли, что у Чаренса есть младший брат Чаренцо.
Этот Чаренцо горячо любил Чаренса и восхищался им, а после смерти брата
поклялся посвятить себя мщению. Очень скоро Чаренцо обзавелся тайными
сторонниками. Спустя год после убийства брата он возглавил мятеж: восставшие
перебили множество богачей, остальным пришлось бежать. В истории страны это
было первое из великих избиений, которые затем в течение нескольких лет
сотрясали Метуро: на рыночной площади грудами лежали отрубленные головы, а
беснующаяся толпа с упоением встречала мучения осужденных и раздирала в
куски жен и детей своих врагов.
Чаренцо оказался не таким талантливым и просвещенным, как брат, зато
кровожадности у него было хоть отбавляй. Реформы и народное благо
интересовали его гораздо меньше, чем мщение убийцам Чаренса - сословию,
которое он понимал все более расширительно, включая в него всех своих
противников. В Метуро и дня не проходило, чтобы какого-нибудь несчастного по
приказу Чаренцо не предавали смерти как предполагаемого олигарха или, в
крайнем случае, как пособника олигархии.
С каждой новой казнью у Чаренцо прибавлялось врагов; даже его друзья
встревожились, устав от бесконечных обвинений в измене и олигархических
симпатиях. Когда сбежавшие олигархи в сопровождении армии швенских наемников
вторглись в Метуро, они без труда обратили в бегство вооруженный сброд
Чаренцо и снова захватили власть. Тут настал их черед резать и казнить.
Чаренцо удалось бежать. Поскольку войска у него больше не было, Чаренцо
решился прибегнуть к магии. В Гованнии он разыскал чародея Синелиуса. Этот
Синелиус, метурец по происхождению, жил в изгнании, потому что на родине его
как колдуна приговорили к смерти. Приговорил его как раз один из судей
Чаренцо - правда, заочно: Синелиус, узнав от духов, что его ждет, предпочел
бежать.
Теперь, однако, Чаренцо пришлось вступить в союз с бывшим недругом. И
Синелиус сказал: дескать, да, я могу призвать войско Гоблинов - так в народе
называют демонов из Девятой Реальности - которые свергнут власть метурских
правителей. Новая олигархия, как и ее предшественники, не извлекла из
прошедших событий никакого урока и продолжала жестоко притеснять и грабить
бедняков.
И вот среди метурцев неожиданно объявились Чаренцо с Синелиусом в
сопровождении полчищ Гоблинов. Грозные швенские наемники, которых до смерти
перепугали сверхъестественные существа, бежали из страны. Метурцы
устремились следом. Чтобы прекратить повальное бегство, Чаренцо пришлось
запереть ворота и приставить к ним караул из Гоблинов.
Так начался второй период правления свирепого и неумолимого Чаренцо.
