Яков, и не могу понять, каким образом эта дохлая рыба оказалась на
выступе скалы? (С заметным раздражением.) Это уже двенадцатая мёртвая
рыба из запущенных нами в озеро! Ну, хорошо, можно выяснить, почему
рыбы гибнут, но почему она оказалась на скале?!
Вандерхузе (приостанавливаясь). Не планета, а дом с привидениями
- так, кажется, сказала Майка, а женская интуиция, Геннадий...
(Вандерхузе выходит. Комов задерживается в дверях, возвращается к
Попову. Берёт его за локоть.)
Комов (быстро и тихо). Вы боитесь оставаться один, Стась?
Попов (с изумлением). Боюсь? О чём вы, Геннадий Юрьевич? Я не
ребёнок всё-таки...
Комов. А может быть, присоединитесь к нам?
Попов (пожимает плечами). Я бы с удовольствием. Но у меня же
неполадки с киберами, надо повозиться.
Комов. Ну-ну! (Быстро уходит.)
(Раздаётся сигнал радиосвязи. Попов принимает радиограммы.
Отключается.)
Попов. Всё! (Пауза.) Вызову-ка я сейчас Ганса или Вадика...
Интересно, как там у них, на юге? (Пытается связаться с другими
станциями на Таумате.) ЭР-9... ЭР-9... Я ЭР-Два... Я ЭР-Два... ЭР-9...
Что-то у Ганса тихо... ЭР-6... Я ЭР-Два... ЭР-6...
(одновременно с отозвавшимся ЭР-6.)
Ну, что там у вас?
ЭР-6. У нас ящерицы передохли.
Попов. Эх вы, предупреждал же вас Комов, не торопитесь с
пресмыкающимися. Знаешь, Вадик...
Вадик. Если хочешь знать моё мнение, они здесь просто не выживут.
Жарища же.
Попов (с завистью). Купаетесь?
Вадик. Нет, старик, ты этого не поймёшь...
Попов (Не замечая тона Вадика). У вас жарища, а у нас... Хотя
этим пантианам, у которых планета остывает, им, возможно, и понравится
здесь. Вот доставят их сюда, сначала, конечно, не всех, - по два-три
представителя от каждого племени. Увидят представители этот промёрзлый
песок, айсберг, ледяной океан и скажут: "Прекрасно! Совсем как дома!"
Вадик. Ну, если б, например, стало известно, что наше Солнце
вот-вот взорвётся и всем нам на Земле каюк, ты, наверное, тоже не стал
бы привередничать.
(В рубке у Попова раздаётся шум, гудение, тиканье...)
Попов (поспешно). Вот я и говорю: проживём как-нибудь...
(Оглядывается.) Всё, старик, отключаюсь. (Сидит неподвижно,
прислушивается.)
(В тишине раздаётся лязганье. Попов резко встаёт, задевает
справочник на краю пульта, тот с грохотом падает на пол. Попов
поднимает его и раздражённо кидает на пульт.)
Как говорил Вандерхузе, тишина не может, чтобы не заполняться. Ну
что ж, звуки начались, надо полагать, скоро начнутся видения... Как бы
не так. (Меряет большими шагами комнату, дудит себе под нос.)
Эх, комар не подточит и носа,
Если белый махнёт мне платочек...
(Прислушивается.)
(Тишина. Продолжает ходить в том же бодром ритме.)
Эх!
Когда, дорогая пойдёшь во лесочек
Брать!
По ягодке, по ягодке, по я-год-ке...
В туесочек!
(Звучит вызов. Попов кидается к рации. Говорит Комов.)
Комов. Внимание на борту! Вышли на позицию. Радиограммы были?
Попов (заглядывает в приёмный карман). Целая пачка.
Комов. Мои радиограммы отправили?
Попов. Ещё не все. (Поспешно садится за рацию.)
Комов. Читайте, что там есть из Центра.
Попов (в микрофон). Земля. Лондон. Картрайт. Варианты психотипа,
двоеточие шестнадцать эм... мама... дробь тридцать один эпсилон...
Комов. Достаточно. Следующую.
Попов. Пресс-центр...
Комов. Довольно. Дальше.
Попов. Последняя. Центр. Бадер. Затребованная вами аппаратура
ноль-транспортируется на базу. Вышлите координаты предполагаемых...
Комов. Спасибо. Достаточно. Отключаюсь.
(Попов встаёт, ходит по комнате, останавливается перед
иллюминатором. Смотрит на безрадостный пейзаж. Тихо насвистывает. Поёт
себе под нос.)
Попов. Если кто-то и напишет письмо,
Эгей!
Среди звёзд затеряется оно,
Эгей!
А в эфире не пробиться сквозь бред,
Эгей!
Хоть зови кого-то тысячу лет,
Эгей!
Ну что за планета:
Лиловое небо,
Да серый промёрзлый песок.
По сопкам, по сопкам,
По топким болотам...
Ну хоть бы один кто живой!
(Отходит от иллюминатора. Садится за пульт. Включает его. Следит
за своими киберами. Вполголоса продолжает петь.)
Если кто-то и напишет письмо,
Эгей!
Среди звёзд затеряется оно,
Эгей!
А в эфире не пробиться сквозь бред...
(В рубке раздаётся полязгивание. Врывается плач ребёнка,
захлёбывающийся, плач годовалого младенца. Попов поднимает руки,
прижимает ладони к ушам, не опуская рук, встаёт, осторожно отводит
ладони от ушей. Плача нет. Делает несколько шагов, останавливается,
достаёт из кармана платок, неторопливо разворачивает его, тщательно
вытирает вспотевший лоб... Затем так же неторопливо сворачивает
платок, возвращается к пульту, покашливает. Собирается сесть за пульт.
Снова плач ребёнка. Сразу же раздаётся оглушительный звонок
радиосвязи. Попов, в изнеможении, придерживаясь рукой за пульт,
тянется к рации. Включает приём. Ребёнок продолжает плакать. Попова
вызывает Вадик.)
Вадик. Ну, что у тебя нового?
Попов (прикрывает рукой микрофон). Никак.
Вадик. Что-то тебя плохо слышно.
Попов. Как-нибудь.
Вадик. Ты что это, Стась? Я тебя разбудил, что ли?
Попов. Знаешь, Вадик, я с тобой через часок свяжусь. Здесь у меня
кое-что наклёвывается (откашливается), но я ещё не вполне уверен...
(Отключается.)
(В рубке тишина. Попов неподвижно сидит перед рацией. Раздаётся
хриплый женский стон: "Шура... Где ты? Шура... Больно..." Попов
выбегает из рубки, мечется по кораблю. Стон не прекращается: "Что
случилось? Где ты? Я ничего не вижу, Шура... Здесь кто-то есть... Да
отзовись же, Шура! Больно как!" Попов вбегает в рубку.)
(Кричит.) Звуковая завеса... (Кидается к столу, выдвигает ящик,
лихорадочно роется.) Звуковая завеса, понятно? (Находит кристаллофон,
подвешивает к мочке уха.)
(Врубается музыка.)
(Устало, но удовлетворённо.) Звуковая завеса... И никаких
галлюцинаций. Чёрт знает, что такое со мной творится!
(Входит Майка, за ней Вандерхузе. Попов торопливо выключает
кристаллофон. Майка, в дохе, останавливается в дверях, прислонившись к
косяку, стоит нахохлившись, прячет нос в воротник. Вандерхузе,
удручённый, подходит к Попову.)
(Испуганно.) Что случилось?
Вандерхузе (легонько трясёт Попова за плечо, успокаивает). Очень
грустная находка, Стась. Мы нашли погибший корабль.
Попов (судорожно глотнув). Наш?
Вандерхузе. Да. Наш.
(Майка отходит от двери, начинает вяло снимать доху.)
Попов. Много погибших?
Вандерхузе. Двое.
Попов. Кто?
Вандерхузе. Пока не знаем. Это старый корабль. Авария произошла
много лет назад.
Попов. Сколько это - много лет? Десять? Двадцать? Чепуха какая-то
получается. Планета открыта всего два года назад...
(Пауза.)
(Продолжает.) Хотя, конечно, это могли быть первопроходцы...
Какие-нибудь вольные исследователи. Двое их там, говорите?
Майка (взрывается). Двое! Двое! Да! Коряга ты бесчувственная.
Дубина.
Попов (ошеломлённо). Майка, что ты...
Майка (приближаясь к Попову, почти шёпотом). Что ты хочешь знать?
Ты к роботам своим иди, с ними обсуждай, сколько там лет прошло, какая
чепуха получается, почему их там двое, не трое, не семеро.
Попов (с отчаяньем). Да подожди, Майка! Я же совсем не то хотел.
Майка (прячет лицо в ладони, с тоской). У них все кости
переломаны... Но они ещё жили... Пытались что-то делать... (Выбегает.)
(Вандерхузе берёт Попова под руку и что-то вполголоса говорит
ему. Идут к двери. Вместе выходят. Входит Комов. С пристрастием
оглядывает рубку. Подходит к рации. Берёт радиограмму. Возвращается
Стась.)
Комов. Стась, почему вы не откликались на радиовызовы? (Замечает
на ухе Попова кристаллофон. Понимающе усмехается.)
(Попов перехватывает его взгляд и поспешно сдёргивает
кристаллофон.)
Где Яков? Надо немедленно составить экстренную радиограмму.
(Появляется Вандерхузе. Он по-прежнему в подавленном состоянии.
Вандерхузе протягивает Комову листок бумаги. Комов бегло проглядывает
написанное.)
Это не информация, Яков. Если мы пошлём донесение в таком виде,
Центр пришлёт сюда свою комиссию, явится с ней толпа любопытных
бездельников. Как вы не понимаете, Яков, нам не дадут здесь работать.
Вандерхузе. Гм... Ну что ж... (Забирает у Комова листок,
приписывает к тексту несколько слов.) А так - пойдёт? (Читает текст
радиограммы скороговоркой.) ЭР-два - Базе. Экстренная. В квадрате сто
два обнаружен потерпевший крушение земной корабль типа "Пеликан"
регистрационный номер такой-то. В корабле останки двух человек,
предположительно мужчины и женщины, бортжурнал стёрт, детальное
обследование... (Вандерхузе повысил голос и многозначительно поднял
палец.) Начинаем завтра! Как вы полагаете, Геннадий?
(Комов встаёт, в задумчивости покачивается с носка на пятку.)
Комов. Ну что ж. Пусть будет так. Лишь бы не мешали работать.
(Срывается с места, стремительно выходит.)
Вандерхузе (протягивает радиограмму Попову). Передай, пожалуйста,
Стась. Я пойду составлять экспертное заключение. Потом обсудим.
(Выходит.)
(Попов садится за рацию и вдруг замечает возле иллюминатора
меленькую фигурку. Человечек стоит, наклонившись чуть вперёд,
внимательно смотрит в лицо Попову. Попов отшатывается, потом
протягивает к нему руки, рука повисает в пустоте. Звучит музыкальная
тема Малыша. Попов плюхается в кресло, откидывается на спину,
закрывает глаза. И уже не в рубке, а прямо в зале звучит песенка
Малыша.
Тебе нельзя ко мне,
А к тебе мне -
Беда...
Вот какая смешная
Получается игра,
Простая шарада,
Как дважды два.)
Занавес
Картина третья
Обстановка на сцене та же, что и в картине первой. Комов,
Вандерхузе и Майка обсуждают донесение на базу о найденном ими
разбитом корабле.
Вандерхузе (продолжая). Да нет, Геннадий, какой может быть тут
вывод? Именно - предположение! (Читает.) "...заставляет предполагать,
что корабль был поражён метеоритом высокой энергии в момент появления
из подпространства." Вот так. Предлагаю согласиться.
(Появляется Попов. Он катит столик с бутербродами, минеральной
водой и фруктами. Подкатывает столик к сидящим, усаживается в
свободное кресло.)
Комов (мельком взглянув на Попова, продолжает неторопливо).
Согласен. Перехожу к следующей поправке. Надо дать специальную
радиограмму, что останки пилотов помещены в контейнеры, зашиты
стеклопластом и в ближайшее время будут доставлены на базу.
Вандерхузе (растерянно). Однако...
Комов. Я займусь этим завтра. Сам.
Майка (негромко). Может быть, их здесь следует похоронить?
Комов. Не возражаю. Но, как правило, в таких случаях останки
переправляются на Землю. (К Вандерхузе, пытающемуся что-то сказать.)
Что?
Вандерхузе. Ничего. (Наливает в стакан воду, пьёт.)
Комов. Прекрасно. Теперь о причинах и обстоятельствах смерти
пилотов. Предлагаю такую формулировку: "Положение трупов
свидетельствует о том, что смерть наступила вследствие удара корабля о
поверхность планеты. Мужчина погиб раньше женщины, успев всё-таки
стереть бортжурнал...
