элегии о своей печальной судьбе написала:
Не век опьяняет нас чаша вина,
Звенит и смолкает на лютне струна.
Превратность царит на Земле искони,
Примеры ты встретишь, куда ни взгляни!!!
И песня, что пелась в былые года,
Изгнанника сердце тревожит всегда.
(Пер. Л. Н. Гумилева)
[30] Гумилев Л. Н. Этнос как явление //Доклады отделений и комиссий ВГО.
Вып. 3. Л., 1967. С. 106
[31] Цит. по: Конрад Н. И. Запад и Восток. С. 76.
[32] Гумилев Л. Н. Этнос и категории времени //Доклады ВГО. Выл 15. Л.,
1970. С. 143-157.
[33] Козырев Н. А. Причинная механика и возможность экспериментального
исследования свойств времени (рукопись).
[34] Вернадский В. И. Химическое строение биосферы Земли и ее окружения.
С.135
[35] Обратная точка зрения высказана Джованни Джентме: "В прошлые времена
люди рождались, думали и трудились... но все они мертвы, подобно цветам,
красотой которых они наслаждались, или листьям, которые зеленели у них на
глазах весной и, желтея, осыпались осенью. Память о них живет, но мир
воспоминаний, подобно миру фантазии, есть ничто; и воспоминание не лучше,
чем мечта" (цит. по: Кон И. С. Философский идеализм и кризис буржуазной
мысли. М., 1959. С. 155). Сказано красиво, но, увы, люди, участвующие в
истории, - не цветы и не листья. Людям тяжелее, но зато они богаче и
мудрее.
[36] Первичный элемент исторического мира - это переживания, в котором
субъект находится в активном жизненном взаимодействии со своей средой"
(цит. по: Кон И.С. Указ. соч. С. 112).
[37] Не существует абсолютных реальных причин, которые ждут, чтобы их
открыли историки, пишущие на различных уровнях и с различных расстояний, с
разными целями и интересами, в разных контекстах и с различных точек
зрения" (цит. по: Кон И.С. Указ. соч. С. 192).
[38] Об этих писал Анатоль Франс в "Острове пингвинов": "Да разве мы пишем
историю? Разве мы пытаемся извлечь из какого-нибудь текста, документа хоть
малую крупицу жизни или истины? Мы просто-напросто издаем тексты. Мы
придерживаемся буквы... Мысль не существует".
[39] Ценность истории в том, что она дает знание "о человеческих существах,
находящихся в обстоятельствах, чрезвычайно отличных от наших собственных, -
не строго аналитическое научное знание, но нечто вроде того знания, какое
любитель собак имеет о своей собаке" (цит. по: Кон И. С. Указ. соч. С.
176).
Часть шестая
ПАССИОНАРНОСТЬ В ЭТНОГЕНЕЗЕ,
ПОСВЯЩЕННАЯ ОПИСАНИЮ ПРИЗНАКА, БЕЗ КОТОРОГО НЕ ЗАЧИНАЮТСЯ И НЕ
ИДУТ ПРОЦЕССЫ ЭТНОГЕНЕЗА, А ТАКЖЕ ПОСВЯЩЕННАЯ ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЕГО
ЗНАЧЕНИЯ ДЛЯ ЭТНИЧЕСКИХ СИСТЕМ И СТЕПЕНИ ИХ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОГО
НАПОЛНЕНИЯ КАК МЕРЫ АКТИВНОСТИ И СОПРОТИВЛЯЕМОСТИ ВНЕШНИМ
ВОЗДЕЙСТВИЯМ
XXII. Этногенный признак, или "фактор икс"
ВОТ ОН, "ФАКТОР ИКС"
А теперь прошу читателя принять мои извинения за то, что я так долго бродил
вместе с ним через "дебри и пустыни" сюжетов географических, биологических,
этнографических, а не сказал прямо, в чем секрет. Ведь читатель просто мне
не поверил бы! Он сказал бы: "Но это же вполне ясно. Этнос определяется
языком, расой, географической средой, социальными отношениями,
самосознанием, процессом эволюции или комбинацией их всех, или нескольких
перечисленных факторов, которые можно выбрать по вкусу". И это мнение не
только дилетантов, но и многих профессионалов, хотя оно при каждой попытке
применить его к практике анализа этногенеза оказывается несостоятельным.
Моей задачей было показать, что не только любой из перечисленных факторов,
но и любая их комбинация не дают возможности построить гипотезу, т.е.
непротиворечивое объяснение всех известных в данное время фактов
этногенеза, хотя число строго фиксированных фактов отнюдь не беспредельно.
Отсюда вытекает, что предлагавшиеся решения были несовершенны.
Следовательно, возникает право на поиск решения нового, т.е. построения
оригинальной гипотезы. Любая гипотеза, чтобы быть принятой, должна
объяснять все известные факты. Однако превращение гипотезы в теорию - очень
сложный процесс, так что установить момент этого качественного перехода ни
один ученый не вправе. Его задача иная: изложить свою точку зрения и
представить ее обоснование на суд современников и потомков.
Под психологией на организменном уровне ныне понимают физиологию высшей
нервной деятельности, с учетом гормональных воздействий, которая
проявляется в поведении людей.
Индивидуальная психология часто интегрируется в системы высших порядков:
социальную и этническую психологию, но при нашей постановке вопроса размеры
системы дела не меняют. Поэтому для нашего анализа небезразличны мотивации
поступков отдельных людей, ибо из них слагаются этнические стереотипы
поведения.
Этнопсихология в отличие от психологии изучает мотивы поведения систем на
популяционном уровне, т.е. на порядок выше организменного, который тоже
система, и достаточно сложная. В прямом наблюдении этнопсихология для нас
недоступна, но ее функция - этническое поведение легко воспринимаемо и
ощущаемо.
Как писали К. Маркс и Ф. Энгельс: "Никто не может сделать что-нибудь, не
делая этого ради какой-либо из своих потребностей и ради органа этой
потребности"[1]. Потребности человека поддаются классификации, для коей
предложено много ступеней дробности, нам не нужных[2]. Для целей нашего
анализа целесообразно ограничиться делением на две группы, имеющие разные
знаки. Первая - это комплекс потребностей, обеспечивающих самосохранение
индивидуума и вида - "потребности нужды"; вторая - мотивы иного рода,
благодаря которым происходит интеллектуальное освоение непознанного и
усложнение внутренней организации - "потребности роста"[3], то, что Ф. М.
Достоевский описал в "Братьях Карамазовых" как "потребность познания", ибо
"тайна человеческого бытия не в том, чтобы только жить, а в том, для чего
жить", и при этом "устроиться непременно всемирно", потому что человеку
нужна общность идеалов - то, что мы бы назвали этнической доминантой. Но
ведь последняя не возникает сама по себе, а появляется и меняется вместе с
фазами этногенеза, т.е. является функцией искомого "фактора икс". Теперь мы
почти у цели.
Условия, в которых начинаются процессы этногенеза, весьма вариантны. Но
вместе с тем всегда наблюдаются более или менее единообразное их дальнейшее
протекание, иногда нарушаемое внешними воздействиями. Если же мы, стремясь
вскрыть глобальную закономерность, используем постоянную фазовую схему
процесса и пренебрежем внешними точками как случайными помехами, то
неизбежно придем к выводу о наличии единой причины происхождения всех
этносов на земном шаре. Это будет тот самый "фактор икс", который следует
вынести за скобки как искомый инвариант.
Чтобы убедиться, что нами обнаружена именно та величина, которая является
импульсом этногенеза, мы должны показать, что при учете ее укладываются в
одну схему три отмеченные выше классификации: а) этнологическая,
учитывающая деление на "антиэгоистов" и "эгоистов"; b) географическая,
описывающая отношение к ландшафту и с) историческая, характеризующая
закономерное умирание этнического сообщества, прошедшего фазы подъема и
упадка. Совпадение трех линий корректирует правильность предложенной
концепции и раскрытия "фактора икс".
Станем на путь "эмпирического обобщения". Посмотрим, какой момент
присутствует во всех началах этногенеза, как бы разнообразны они ни были.
Как мы видели, формирование нового этноса всегда связано с наличием у
некоторых индивидов необоримого внутреннего стремления к целенаправленной
деятельности, всегда связанной с изменением окружения, общественного или
природного, причем достижение намеченной цели, часто иллюзорной или
губительной для самого субъекта, представляется ему ценнее даже собственной
жизни[4]. Такое, безусловно, редко встречающееся явление есть отклонение от
видовой нормы поведения, потому что описанный импульс находится в оппозиции
к инстинкту самосохранения и, следовательно, имеет обратный знак. Он может
быть связан как с повышенными способностями (талант), так и со средними, и
это показывает его самостоятельность среди прочих импульсов поведения,
описанных в психологии. Этот признак до сих пор никогда и нигде не
описывался и не анализировался. Однако именно он лежит в основе
антиэгоистической этики, где интересы коллектива, пусть даже неверно
понятые, превалируют над жаждой жизни и заботой о собственном потомстве.
Особи, обладающие этим признаком, при благоприятных для себя условиях
совершают (и не могут не совершать) поступки, которые, суммируясь, ломают
инерцию традиции и инициируют новые этносы.
Особенность, порождаемую этим генетическим признаком, видели давно; больше
того, этот эффект даже известен как страсть, но в повседневном
словоупотреблении так стали называть любое сильное желание, а иронически -
просто любое, даже слабое влечение. Поэтому для целей научного анализа мы
предложим новый термин-пассионарность [5] (от лат. Passio, ionis, f.),
исключив из его содержания животные инстинкты, стимулирующие эгоистическую
этику и капризы, являющиеся симптомами разболтанной психики, а равно
душевные болезни, потому что хотя пассионарность, конечно, - уклонение от
видовой нормы, но отнюдь не патологическое. В дальнейшем мы уточним
содержание понятия "пассионарность", указав на ее физическую основу.
Ф.ЭНГЕЛЬС О РОЛИ СТРАСТЕЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ
Энгельс ярко описывает силу страстей человеческих и их роль в истории:
"...цивилизация совершила такие дела, до каких древнее родовое общество не
доросло даже в самой отдаленной степени. Но она совершила их, приведя в
движение самые низменные побуждения и страсти людей и развив их в ущерб
всем их остальным задаткам. Низкая алчность была движущей силой цивилизации
с ее первого до сегодняшнего дня; богатство, еще раз богатство и трижды
богатство, богатство не общества, а вот этого отдельного жалкого индивида
было ее единственной определяющей целью. Если при этом в недрах этого
общества все более развивалась наука и повторялись периоды высшего расцвета
искусства, то только потому, что без этого невозможны были бы все
достижения нашего времени в области накопления богатства"[6].
Эта мысль пронизывает ткань работы Энгельса "Происхождение семьи, частной
собственности и государства". Он указывает, что именно "алчное стремление к
богатству" привело к возникновению антагонистических классов[7]. Говоря о
падении родового строя в обществе (в том обществе, где функционирующие
этносы находятся, по нашему мнению, в фазе гомеостаза), Энгельс писал:
"Власть этой первобытной общности должна быть сломлена, - и она была
сломлена. Но она была сломлена под такими влияниями, которые прямо
представляются нам упадком, грехопадением по сравнению с высоким
нравственным уровнем старого родового общества. Самые низменные побуждения
- вульгарная жадность, грубая страсть к наслаждениям, грязная скаредность,
корыстное стремление к грабежу общего достояния - являются восприемниками
нового цивилизованного классового общества; самые гнусные
средства-воровство, насилие, коварство, измена-подтачивают старое
бесклассовое родовое общество и приводят его к гибели"[8].
Так смотрел Энгельс на прогрессивное развитие человечества. Алчность же -
эмоция, коренящаяся в сфере подсознания, функция высшей нервной
деятельности, лежащая на грани психологии и физиологии. Равноценными
эмоциями являются жадность, страсть к наслаждениям, скаредность, корысть,
упоминаемые Энгельсом, а также властолюбие, честолюбие, зависть, тщеславие.
С обывательских позиций, это "дурные чувства", нос философских-"дурными"
или "хорошими" могут быть только мотивы поступков, причем сознательные и
свободно выбранные, а эмоции могут быть только "приятными" или
"неприятными", и то смотря какие поступки они порождают. А поступки могут
быть и бывают самые различные, в том числе объективно полезные для
коллектива. Например, тщеславие заставляет артиста добиваться одобрения
